Разрешение споров, связанных с семейными отношениями

8. Алиментные обязательства, выполненные в полном объеме, прекращаются с достижением ребенком 18-летнего возраста.

М. обратилась в суд с иском к Е.В. о взыскании дополнительных расходов на обучение С.Е.

В обоснование исковых требований указала, что С.Е., 20 июля 2000 года рождения, ее внучка, родители которой - дочь истца Д. и Е.В. решением суда от 16 марта 2009 г. лишены родительских прав. Постановлением главы муниципального образования от 13 апреля 2009 г. истец назначена опекуном внучки-сироты С.Е. 2 февраля 2014 г. Д. умерла. Отец внучки Е.В. алименты дочери платил не регулярно в незначительном размере. Внучку она растила вместе с мужем на опекунское пособие и пенсии. В июле 2018 г. С.Е. поступила на платной основе в высшее учебное заведение. Несмотря на свои скромные доходы, истец смогла оплатить 103 800 руб. за первый семестр обучения внучки. Считает, что расходы на получение высшего образования сиротой попадают под дополнительные расходы, предусмотренные ст. 86 СК РФ. Отец внучки Е.В. трудоспособен, может быть привлечен к участию в несении дополнительных расходов на обучение. На момент подачи искового заявления ее внучка достигла совершеннолетнего возраста, но все материальные затраты несут истец и ее муж, являющиеся пенсионерами.

Просила суд привлечь Е.В. к участию в несении дополнительных расходов на обучение его дочери С.Е. до окончания обучения; взыскать с ответчика в пользу истца внесенную плату за первый семестр обучения С.Е. в размере 103 800 руб.; обязать ответчика в будущем производить оплату С.Е. за дальнейшее обучение в университете.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования частично, суд исходил из того, что к иным обстоятельствам, указанным в ст. 86 СК РФ, возможно отнести расходы на обучение С.Е.

Поскольку родители несут равные обязательства в отношении содержания детей, суд пришел к выводу о взыскании части стоимости полного размера обучения дочери ответчика до 30 июня 2023 г., то есть до окончания срока обучения.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции и его правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке; заявление предъявлено в защиту прав, свобод или законных интересов другого лица государственным органом, органом местного самоуправления, организацией или гражданином, которым данным кодексом или другими федеральными законами не предоставлено такое право; в заявлении, поданном от своего имени, оспариваются акты, которые не затрагивают права, свободы или законные интересы заявителя.

В силу п. 1 ч. 1 ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 134 данного кодекса.

Согласно ч. 1 ст. 37 ГПК РФ способность своими действиями осуществлять процессуальные права, выполнять процессуальные обязанности и поручать ведение дела в суде представителю (гражданская процессуальная дееспособность) принадлежит в полном объеме гражданам, достигшим возраста восемнадцати лет, и организациям.

В п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. N 56 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных со взысканием алиментов" разъяснено, что требование о взыскании средств на содержание несовершеннолетнего ребенка может быть предъявлено в суд до достижения ребенком возраста восемнадцати лет либо до приобретения им полной дееспособности в результате эмансипации или вступления в брак (п. 2 ст. 21, п. 1 ст. 27 ГК РФ).

Если на момент подачи в суд заявления ребенок достиг возраста восемнадцати лет либо приобрел полную дееспособность до достижения указанного возраста в результате эмансипации или вступления в брак, судья отказывает в принятии заявления (абзац первый ч. 3 ст. 125, п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ), а если исковое производство по делу возбуждено, суд прекращает производство по делу в соответствии с абзацем вторым ст. 220 ГПК РФ.

Иск подан представителем М. На момент подачи данного иска С.Е. исполнилось 18 лет, в связи с чем после указанной даты М. не имела полномочий подавать иск в интересах совершеннолетней, полностью дееспособной внучки.

В силу положений ч. 1 ст. 86 СК РФ, предусматривающей порядок участия родителей в дополнительных расходах на детей, при отсутствии соглашения и при наличии исключительных обстоятельств (тяжелой болезни, увечья несовершеннолетних детей или нетрудоспособных совершеннолетних нуждающихся детей, необходимости оплаты постороннего ухода за ними и других обстоятельств) каждый из родителей может быть привлечен судом к участию в несении дополнительных расходов, вызванных этими обстоятельствами.

Согласно п. 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. N 56 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных со взысканием алиментов" иски о взыскании алиментов на нетрудоспособных нуждающихся в помощи совершеннолетних детей (п. 1 ст. 85 СК РФ) могут быть предъявлены самими совершеннолетними, а если они в установленном законом порядке признаны недееспособными, - лицами, назначенными их опекунами.

Следует иметь в виду, что трудоспособные дети старше восемнадцати лет, обучающиеся по очной форме по основным образовательным программам в организациях, осуществляющих образовательную деятельность, не относятся к лицам, имеющим право на алименты на основании указанной нормы.

В п. 40 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено, что исходя из смысла ст. 86 СК РФ родители, с которых взысканы алименты на несовершеннолетних детей или на нетрудоспособных совершеннолетних нуждающихся в помощи детей, могут быть привлечены судом к участию в несении дополнительных расходов на указанных детей, вызванных исключительными обстоятельствами.

К таким обстоятельствам относятся, например, тяжелая болезнь, увечье несовершеннолетних или нетрудоспособных совершеннолетних нуждающихся детей, требующие, в частности, оплаты постороннего ухода за детьми, иных расходов, необходимых для излечения или поддержания здоровья детей, а также для их социальной адаптации и интеграции в общество (расходы на протезирование, на приобретение лекарств, специальных средств для ухода, передвижения или обучения и т.п.).

Судами не учтено, что алиментные обязательства в отношении дочери С.Е. ответчиком выполнены в полном объеме и прекращены с достижением ею 18-летнего возраста, действующим семейным законодательством не предусмотрена обязанность родителей содержать совершеннолетних трудоспособных детей, в том числе и обучающихся по очной форме в организациях, осуществляющих образовательную деятельность.

Определение N 18-КГ19-87

9. Установление факта утраты лицом попечения родителей допускается в судебном порядке, поскольку имеет юридическое значение для определения лицу в возрасте до 18 лет статуса ребенка, оставшегося без попечения родителей в целях предоставления ему прав, связанных с реализацией гарантий по социальной поддержке.

Орган опеки и попечительства в интересах несовершеннолетней Ф. обратился в суд с заявлением об установлении факта отсутствия родительского попечения.

В обоснование заявления орган опеки и попечительства указал, что несовершеннолетняя Ф., 23 апреля 2005 года рождения, с ноября 2008 г. проживает на территории Российской Федерации в отсутствие родителей и находится под опекой своей тети П. на основании постановления районной администрации от 13 июля 2010 г. Сведения об отце ребенка в свидетельстве о рождении отсутствуют. Мать несовершеннолетней Ф., проживающая в г. Ош Республики Кыргызстан, уклоняется от воспитания своей дочери и от защиты ее прав и интересов, не заботится о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии и не содержит ее. По мнению органа опеки и попечительства, установление факта отсутствия родительского попечения необходимо для определения социально-правового статуса несовершеннолетней, включения в реестр на получение жилого помещения, а также для возможности получения государственной поддержки.

Оставляя заявление без рассмотрения, суд первой инстанции исходил из того, что между субъектами правоотношения возник спор о праве, который подлежит рассмотрению в порядке искового производства. По мнению суда первой инстанции, ссылка заявителя в обоснование требования об установлении факта отсутствия родительского попечения на уклонение матери от выполнения обязанности родителя является основанием для предъявления иска о лишении родительских прав.

Суд также указал, что установление указанного факта необходимо заявителю для последующего решения вопроса о праве несовершеннолетней на получение льгот и помощи, предусмотренных действующим законодательством, то есть связано с последующим разрешением спора о праве, подведомственного суду.

Суд апелляционной инстанции, оставляя вышеуказанное судебное постановление без изменения, дополнительно указал, что установление статуса Ф. как ребенка, оставшегося без попечения родителей, возможно в административном порядке с момента внесения сведений о ребенке в журнал первичного учета таких детей, включения в государственный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей, в связи с чем факт отсутствия попечения родителей не может быть установлен в судебном порядке.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и направила материал для рассмотрения в суд первой инстанции со стадии принятия заявления к производству, указав следующее.

В силу ч. 1 ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций.

В соответствии со ст. 267 ГПК РФ в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

Из содержания приведенных положений процессуального закона следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить данный факт в судебном порядке, а именно - зависит ли от установления указанного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан.

При обращении в суд орган опеки и попечительства в качестве правовых последствий установления факта отсутствия родительского попечения указывал на определение социально-правового статуса несовершеннолетней как ребенка, оставшегося без попечения родителей, с целью получения от органов государственной власти дополнительных гарантий по социальной поддержке.

Согласно абзацу третьему ст. 1 Федерального закона от 21 декабря 1996 г. N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" (далее - Федеральный закон от 21 декабря 1996 г. N 159-ФЗ) дети, оставшиеся без попечения родителей, - это лица в возрасте до 18 лет, которые остались без попечения единственного родителя или обоих родителей, в том числе в связи с установлением судом факта утраты лицом попечения родителей, уклонением родителей от воспитания своих детей или от защиты их прав и интересов.

Таким образом, установление факта утраты попечения родителей допускается в судебном порядке, поскольку имеет юридическое значение для определения лицу в возрасте до 18 лет статуса ребенка, оставшегося без попечения родителей для предоставления ему прав, связанных с реализацией гарантий по социальной поддержке.

В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 21 декабря 1996 г. N 159-ФЗ этот закон регулирует отношения, возникающие в связи с предоставлением и обеспечением органами государственной власти дополнительных гарантий по социальной защите прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также лиц, потерявших в период обучения обоих родителей или единственного родителя.

Из ст. 10 Федерального закона от 21 декабря 1996 г. N 159-ФЗ следует, что за защитой своих прав дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, а равно их законные представители, опекуны (попечители), органы опеки и попечительства и прокурор вправе обратиться в установленном порядке в соответствующие суды Российской Федерации.

Таким образом, целью определения статуса несовершеннолетнего как ребенка, оставшегося без попечения родителей, является предоставление ему возможности реализовать в установленном законом порядке дополнительные гарантии по социальной защите.

Защита прав детей, оставшихся без попечения родителей, в соответствии с законом осуществляется только в случае их нарушения.

В связи с этим выводы суда первой инстанции о том, что установление судом факта утраты лицом до 18 лет попечения родителей связано с разрешением спора о праве, не основаны на законе.

Судебная коллегия не согласилась и с выводом суда апелляционной инстанции о невозможности установления в судебном порядке статуса Ф. как ребенка, оставшегося без попечения родителей, поскольку в соответствии со ст. 121 СК РФ, п. 8 Порядка формирования, ведения и использования государственного банка данных о детях, оставшихся без попечения родителей, утвержденного Минобрнауки России от 17 февраля 2015 г. N 101, решение суда об установлении факта отсутствия родительского попечения над ребенком относится к документам, свидетельствующим об обстоятельствах утраты (отсутствия) попечения его родителей (единственного родителя) и являющимся основанием для регистрации органом опеки и попечительства данных о ребенке в журнале первичного учета детей, оставшихся без попечения родителей.

Определение N 74-КГ19-8

10. Доходы от предпринимательской деятельности относятся к общему имуществу супругов.

Фактическое перечисление денежных средств на счет одного из супругов после расторжения брака не изменяет режим общего имущества супругов и не лишает бывшего супруга права на получение части этих средств при их разделе.

С. обратилась в суд с иском к К. о разделе совместно нажитого имущества - дохода от осуществляемой К. экономической деятельности в качестве индивидуального предпринимателя, связанной в том числе с выполнением работ и оказанием услуг по договорам, заключенным с обществом.

Судом установлено и из материалов дела следует, что 15 апреля 2008 г. между С. и К. заключен брак, который расторгнут решением суда от 1 декабря 2016 г.

Согласно платежным поручениям и выпискам по операциям общества на счет К. перечислены денежные средства по договорам, заключенным ИП К. и этим обществом в период с 1 октября 2011 г. по 22 сентября 2014 г.

Стороны не оспаривали, что брачные отношения, совместное проживание и ведение общего хозяйства между ними фактически прекращены 1 августа 2015 г.

Разрешая спор и отказывая С. в удовлетворении исковых требований о разделе общего имущества супругов, суд первой инстанции указал на то, что спорные денежные средства являются доходом ИП К., полученным им после фактического прекращения между сторонами брачных отношений, поэтому данный доход является личной собственностью К. и разделу между бывшими супругами не подлежит. Доказательств того, что обязательства по договорам, во исполнении которых общество перечислило ИП К. денежные средства в размере 10 903 842 руб., возникли в интересах семьи, истцом не представлено. То обстоятельство, что указанные истцом денежные средства были получены ответчиком К. за работы и услуги, оказанные ИП К. обществу до 1 августа 2015 г., то есть в период фактических брачных отношений с С., правового значения, по мнению суда первой инстанции, для дела не имеет, поскольку семейное законодательство не связывает возникновение режима общей собственности супругов в отношении имущества, которое не приобреталось ими в браке. Кроме того, доказательств того, что денежные средства, которые являлись предметом договоров, использовались супругами в имущественных отношениях между собой для личных или семейных нужд, то есть представляли собой их совместную собственность, истцом не представлено. Спорные денежные средства являются доходом ИП К., полученным в процессе предпринимательской деятельности после прекращения между сторонами семейных отношений, данное имущество не является совместно нажитым имуществом супругом, поскольку в совместную собственность супругов входят только предпринимательские доходы, передаваемые в бюджет семьи, остальные доходы от предпринимательской деятельности являются собственностью супруга-предпринимателя.

С указанными доводами согласился суд апелляционной инстанции, указав на то, что доказательств, подтверждающих, что обязательства по договорам, во исполнение которых общество перечислило ИП К. указанные денежные средства, возникли в интересах семьи, не представлено.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала, что выводы судебных инстанций сделаны с существенным нарушением норм материального права.

В силу п. 1 ст. 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

К имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), согласно п. 2 названной выше статьи относятся в том числе доходы каждого из супругов от предпринимательской деятельности.

В ст. 2 ГК РФ определено, что предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг.

В соответствии с разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", общей совместной собственностью супругов, подлежащей разделу (пп. 1 и 2 ст. 34 СК РФ), является любое нажитое ими в период брака движимое и недвижимое имущество, которое в силу ст. 128, 129, пп. 1 и 2 ст. 213 ГК РФ может быть объектом права собственности граждан независимо от того, на имя кого из супругов или кем из супругов оно было приобретено или кем внесены денежные средства, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

Положения ст. 128 ГК РФ относят к объектам гражданских прав в том числе имущественные права, к которым на основании положений ст. 8, п. 1 ст. 307, п. 2 ст. 308, ст. 328 данного кодекса относится и право на получение встречного предоставления с контрагента.

В п. 57 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 г. N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" разъяснено, что встречным признается исполнение обязательства одной из сторон, которое обусловлено исполнением другой стороной своих обязательств, вне зависимости от того, предусмотрели ли стороны очередность исполнения своих обязанностей (п. 1 ст. 328 ГК РФ).

Согласно п. 1 ст. 423 ГК РФ договор, по которому сторона должна получить плату или иное встречное предоставление за исполнение своих обязанностей, является возмездным.

Применительно к приведенным положениям ст. 2 вышеназванного кодекса такая плата (иное встречное предоставление) и будет являться доходом от предпринимательской деятельности.

Таким образом, исходя из приведенных норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения данного дела, является период времени, когда у ИП К. возникло право на получение встречного предоставления (денежных средств) по сделкам, которое истец полагает общим имуществом супругов.

Обращаясь в суд с данным иском, С. ссылалась на то, что согласно имеющимся в материалах дела банковским выпискам по счету, принадлежащему обществу, банковским выпискам по счетам клиента К., копиям платежных поручений К. после 1 августа 2015 г. получил от общества за период с 1 августа 2015 г. по 31 декабря 2016 г. денежные средства в сумме 10 903 842 руб., при этом оплата обществом произведена за работы и услуги, оказанные до 1 августа 2015 г., то есть в период брака и совместного проживания и ведения общего хозяйства с С.

Ответчиком не оспаривалось, что спорные денежные средства являлись доходом от предпринимательской деятельности, осуществляемой К. в период брака, и были получены ответчиком после прекращения брачных отношений. Факт наличия кредиторской задолженности по обязательствам общества перед ИП К. на момент прекращения фактических брачных отношений между сторонами также не оспаривался ответчиком и подтвержден представленными в материалы дела доказательствами - выписками по банковским счетам общества и К., назначениями платежей в платежных поручениях.

При указанных обстоятельствах ссылки судов на то, что спорные денежные средства являются доходом ИП К., полученным им после фактического прекращения между сторонами брачных отношений, поэтому данный доход является личной собственностью К. и разделу между бывшими супругами не подлежит, основаны на ошибочном толковании норм материального права.

Суждение суда об отсутствии доказательств того, что обязательства по договорам, во исполнение которых общество перечислило ИП К. денежные средства в размере 10 903 842 руб., возникли в интересах семьи, как основание для отказа в иске также подлежат отклонению. В соответствии со ст. 34 СК РФ презюмируется, что доходы от предпринимательской деятельности относятся к общему имуществу супругов.

Поскольку предпринимательская деятельность осуществлялась в период брака С. и К. и условия данной деятельности предусматривали поступление от нее дохода, фактическое перечисление денежных средств на счет ответчика после прекращения брака с истцом не изменяет их режим общего имущества супругов и не лишает бывшего супруга права на получение части этих средств при их разделе на основании ст. 38, 39 СК РФ.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить дело в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона, в частности, в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 56 ГПК РФ определить совокупный размер дохода ИП К. за юридически значимый период времени по сделкам, на которые ссылается истец, с учетом соответствующих затрат, понесенных индивидуальным предпринимателем в процессе получения предпринимательской деятельности, бремя доказывания размера которых в силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ должно быть возложено на ответчика.

Определение N 78-КГ19-41