Конституционным Судом РФ обобщены наиболее важные решения, принятые им в первом квартале 2018 года

В представленном обзоре приводятся в числе прочего решения по конституционным основам:

- публичного права (в частности, дана оценка конституционности части 1 статьи 46 Федерального закона "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования" и статьи 20 Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации в связи с передачей налоговым органам полномочий по администрированию страховых взносов на обязательное пенсионное, социальное и медицинское страхование". Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о привлечении с 1 января 2017 года плательщиков страховых взносов к ответственности за непредставление в установленный срок расчета по начисленным и уплаченным страховым взносам в ПФР, ФСС РФ, подлежащим уплате за отчетные (расчетные) периоды, истекшие до 1 января 2017 года.

Конституционный Суд признал оспоренные нормы не противоречащими Конституции РФ, поскольку они предполагают, что применение части 1 статьи 46 Федерального закона "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования" с 1 января 2017 года к деяниям, совершенным до этой даты, т.е. во время действия данного законоположения, допустимо только в том случае, если исчисленный в соответствии с названным законоположением размер штрафа меньше или равен размеру штрафа, исчисленному в соответствии с пунктом 1 статьи 119 НК РФ. В ином случае применению к соответствующим деяниям подлежит пункт 1 статьи 119 НК РФ);

- трудового законодательства и социальной защиты (в том числе дана оценка конституционности пунктов 1 и 2 статьи 25 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", статей 1102 и 1109 ГК РФ. Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос о взыскании с гражданина, признанного инвалидом, полученных им сумм пенсии по инвалидности и ежемесячной денежной выплаты в случае, когда представленные для получения соответствующих мер социальной защиты справки, составленные по итогам медико-социальной экспертизы, признаны недействительными вследствие процедурных нарушений, допущенных при проведении такой экспертизы.

Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции РФ, поскольку они не могут служить основанием для взыскания с гражданина, признанного инвалидом, названных выплат в случае, если представленная им справка об установлении инвалидности признана недействительной вследствие наличия лишь формальных (процедурных) нарушений, допущенных при проведении медико-социальной экспертизы, притом что такие нарушения не повлияли (не могли повлиять) на оценку ограничений жизнедеятельности освидетельствуемого гражданина и не обусловлены недобросовестностью (противоправностью) с его стороны.

Конституционный Суд указал, что судебные органы, рассматривая в каждом конкретном деле вопрос о наличии оснований для взыскания денежных сумм в связи с перерасходом средств ПФР, обусловленным выплатой пенсии по инвалидности, назначенной на основе решения уполномоченной организации, признанного впоследствии недействительным ввиду допущенных при его принятии процедурных нарушений, обязаны, не ограничиваясь установлением одних лишь формальных условий применения взыскания, исследовать по существу фактические обстоятельства данного дела, свидетельствующие о наличии либо отсутствии признаков недобросовестности (противоправности) в действиях лица, которому была назначена пенсия);

- частного права (в частности, дана оценка конституционности пункта 3 части 2 статьи 57 ЖК РФ. Оспоренное положение являлось предметом рассмотрения постольку, поскольку на его основании решается вопрос о предоставлении жилого помещения по договору социального найма несовершеннолетнему, страдающему тяжелой формой хронического заболевания, указанного в перечне, установленном уполномоченным Правительством РФ федеральным органом исполнительной власти, в случае, когда члены его семьи, с которыми он совместно проживает, состоят на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях.

Конституционный Суд признал оспоренное положение не противоречащим Конституции РФ, поскольку оно:

предполагает вынесение решения о внеочередном предоставлении жилого помещения по договору социального найма несовершеннолетнему гражданину, страдающему соответствующим заболеванием, с учетом площади, необходимой для проживания в нем также по крайней мере одного взрослого члена семьи, осуществляющего уход за этим несовершеннолетним;

само по себе не может служить основанием для отказа в предоставлении жилого помещения несовершеннолетнему гражданину, страдающему соответствующим заболеванием, с учетом необходимости проживания в нем также его родителей и других членов семьи, если, исходя из обстоятельств конкретного дела, их совместное проживание является определяющим для состояния здоровья несовершеннолетнего, его развития и интеграции в общество и при наличии у публичного образования фактических возможностей для предоставления жилого помещения соответствующей площади);

- уголовной юстиции (в числе прочего дана оценка конституционности частей первой и третьей статьи 107 УПК РФ. Оспоренные положения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании решается вопрос об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести.

Конституционный Суд признал оспоренные положения не противоречащими Конституции РФ, поскольку они предполагают, что избрание меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении указанного лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести, допускается лишь в случае, если за это преступление в соответствии с положениями Общей и Особенной частей УК РФ, в том числе с частью первой его статьи 56, в качестве наиболее строгого вида наказания может быть назначено лишение свободы, либо при наличии предусмотренных частью первой статьи 108 того же кодекса исключительных случаев для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, при которых домашний арест в принципе может быть применим.

При этом судебное решение о применении к подозреваемому или обвиняемому меры пресечения не предопределяет выводы суда по основному вопросу уголовного дела - о виновности подсудимого и о его наказании).