Интернет-интервью с В.Д. Зорькиным,
Председателем Конституционного Суда РФ:
"Деятельность Конституционного Суда РФ. Решения, проблемы и перспективы"

Уважаемые посетители сайта!

15 июня 2009 г. состоялось интервью с Председателем Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькиным, в ходе которого ему были заданы наиболее актуальные и интересные вопросы, присланные вами. Тема интервью: "Деятельность Конституционного Суда Российской Федерации. Решения, проблемы и перспективы". Благодарим всех посетителей сайта, приславших свои вопросы.

Посетители сайта Консультант Плюс задали Председателю КС РФ Валерию Дмитриевичу Зорькину более сотни вопросов. Мы сгруппировали их в несколько тематических блоков. Без ответа оставлены вопросы, касающиеся оценки норм и законов. Согласно Федеральному конституционному закону "О Конституционном Суде Российской Федерации", судья КС РФ не вправе, выступая в средствах массовой информации и перед любой аудиторией, высказывать свое мнение о вопросе, который может стать предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, а также делать политические заявления.   

О ПРАВОСУДИИ, СУДЕБНОЙ СИСТЕМЕ И СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Уважаемый Валерий Дмитриевич, по действующему ГПК РФ в случае заинтересованности в исходе дела председательствующего практически невозможно заявить отвод судье, рассматривающему дело, поскольку такое заявление будет рассматривать сам судья и, естественно, никогда его не удовлетворит. Мы же все люди и понимаем, что по большому счету удовлетворение заявления об отводе означало бы согласие судьи с тем, что он ангажирован или негативно относится к одной из сторон и т.п. Именно поэтому действующая в ГПК норма о рассмотрении отвода судье напоминает театр абсурда. О каком правосудии может идти речь?! - Брагин Олег Валерьевич (Екатеринбург)

Валерий Дмитриевич Зорькин: Конституционный Суд неоднократно изучал вопрос о соответствии Конституции положений гражданского процессуального законодательства, регулирующих процедуру рассмотрения отвода единолично рассматривающему дело судье. Мы пришли к выводу, что эти нормы не нарушают конституционных прав граждан. Законодатель в части второй статьи 20 ГПК РФ установил такой порядок разрешения этого вопроса, который снижает вероятность необоснованного отвода. Практика показывает, что из-за надуманных заявлений участников процесса нередко затягивается рассмотрение дела. При рассмотрении ходатайства об отводе судья должен вынести мотивированное определение, подтверждающее отсутствие обстоятельств, которые позволили бы усомниться в его беспристрастности при рассмотрении данного дела. Гарантией этой беспристрастности являются также проверки вынесенных судебных постановлений вышестоящими судебными инстанциями. А их результатом может стать и направление дела на новое рассмотрение в ином составе судей (абзац третий статьи 361 ГПК РФ).

Оспаривая конституционность части второй статьи 20 ГПК Российской Федерации, заявители в качестве одного из основных аргументов указывали на порядок разрешения отвода судьи, установленный в Арбитражном процессуальном кодексе РФ, который, по их мнению, является более демократичным и отвечающим требованиям справедливости судопроизводства и беспристрастности суда. И в гражданском, и в арбитражном процессе в случае заявления отвода суд обязан заслушать лиц, участвующих в деле. Вопрос об отводе решается мотивированным определением судьи, вынесенным в совещательной комнате, что прямо закреплено в части первой статьи 20 ГПК РФ и вытекает из частей третьей и четвертой статьи 184 АПК РФ. Эти условия призваны обеспечить максимально возможную объективность. Однако необходимо признать, что общеправовой принцип "никто не может быть судьей в собственном деле" более полно реализован именно в арбитражном процессе, где вопрос об отводе судьи, рассматривающего дело единолично, разрешается председателем арбитражного суда, его заместителем или председателем судебного состава (часть вторая статьи 25 АПК Российской Федерации). Разумеется, здесь больше объективности, нежели в гражданском процессе, где этот вопрос решается единолично судьей, которому заявлен отвод.

Конституционный Суд в Постановлении от 5 февраля 2007 года N 2-П указал: гражданское судопроизводство, посредством которого осуществляют судебную власть суды общей юрисдикции и арбитражные суды, в своих принципах и основных чертах должно быть одинаковым для этих судов, как это вытекает из статьи 118 (часть 2) Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 126 и 127. Таким образом, возможность иного правового регулирования вопроса об отводе судьи в гражданском процессуальном законодательстве, рассматривающего дело единолично, не исключается. Учитывая конкретные условия развития правовой системы и конституционные принципы правосудия, можно установить единообразный порядок разрешения данного вопроса в гражданском судопроизводстве, осуществляемом судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Однако в любом случае этот вопрос относится к исключительной прерогативе федерального законодателя.

У меня к Вам такой профессиональный вопрос: какова перспектива судебной защиты в конституционном судопроизводстве, если норма закона, примененная в деле заявителя, толкуется судьями Верховного Суда по-разному даже при наличии Пленума Верховного Суда РФ по толкованию данной нормы. Ведь, выявляя конституционно-правовой смысл нормы закона, Конституционный Суд запрещает Верховному Суду истолковывать норму как ему заблагорассудится. - Николай (Москва)

В.Д.: Уважаемый Николай, Конституционный Суд исходит из того, что к его компетенции относится исключительно проверка конституционности нормативных актов. Проверка законности и обоснованности решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов к компетенции Конституционного Суда не относится (см. Постановление от 17 июля 2002 года N 13-П, определения от 21 декабря 2006 года N 612-О, от 24 июня 2008 года N 357-О-О и др.). Однако неверно полагать, что судебная практика никак не учитывается Конституционным Судом. В соответствии с частью второй статьи 74 ФКЗ "О Конституционном Суде РФ" Конституционный Суд принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему сложившейся правоприменительной практикой.

Кроме того, Конституционный Суд выражал и неоднократно подтверждал правовую позицию, согласно которой общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями. Неопределенность содержания правовой нормы, напротив, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и ведет к произволу, а значит - к нарушению принципов равенства и верховенства закона (см., в частности, Постановление от 14 ноября 2005 года N 10-П). Противоречивые судебные решения могут в ряде случаев свидетельствовать о неопределенности соответствующей нормы.

Если Конституционный Суд выявил конституционный смысл правовой нормы, то (как это следует из части 4 и 6 статьи 125 Конституции Российской Федерации и конкретизирующих ее статьи 6, части второй статьи 36, части второй статьи 74, пункта 9 части первой статьи 75, статей 79 - 81, 86, 96, 97, 99 и 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации") данная Судом оценка проверяемой правовой нормы как не соответствующей или, напротив, соответствующей Конституции РФ, а также выявленный конституционный смысл правовой нормы являются обязательными для законодателя и для правоприменителя и не могут быть отвергнуты или преодолены в законодательной и правоприменительной практике (см., в частности, Постановление от 27 февраля 2003 года N 1-П и Постановление от 21 апреля 2003 года N 6-П).

Существуют ли санкции для судей, не учитывающих при принятии решений по делам, находящимся в их производстве, определения Конституционного Суда? - Мария Тафинцева (Санкт-Петербург)

В.Д.: Оценка правовой нормы, которую дал Конституционный Суд, как я уже говорил, является обязательной как для законодателя, так и для правоприменителя. Она не может быть отвергнута в правоприменительной практике (Постановление от 27 февраля 2003 года N 1-П и Постановление от 21 апреля 2003 года N 6-П). Тем не менее судьи не несут ответственности за ошибочные судебные решения. 

Очень интересно было бы узнать Ваше мнение о перспективах развития третейского разбирательства в условиях существующей экономической и политической ситуации. Более частный вопрос: почему судебно-арбитражная практика отказывается признавать правоустанавливающий характер решений таких судов в отношении недвижимого имущества, несмотря на прямое указание закона? - Стадченко Александр (Челябинск)

Государство заинтересовано в развитии инициативности общества, в создании и укреплении негосударственных механизмов решения социальных проблем. Третейское судопроизводство относится к числу альтернативных способов разрешения споров. Природа третейских судов носит частный характер, поскольку указанные суды образуются самими участниками гражданско-правовых отношений; государство не участвует в их формировании и деятельности, ограничиваясь установлением общих правил их создания и функционирования. В свою очередь, наличие в правовой системе альтернативных способов разрешения споров является признаком того, что гражданское общество способно к саморегуляции. Поэтому развитие третейского разбирательства связано прежде всего с развитием самого гражданского общества и его институтов.

Вопрос о силе и статусе решений третейских судов, принятых ими по спорам о правах на недвижимость, очень сложный. Действительно, вступившее в силу решение третейского суда в соответствии со ст. 17, 28 Федерального закона N 122-ФЗ от 21.07.1997 "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" является основанием для регистрации права на недвижимое имущество. С другой стороны, очевидно, что правовое регулирование рынка оборота недвижимого имущества предполагает контроль со стороны публичной власти за совершаемыми сделками с недвижимостью. Но третейские суды, являясь по существу юрисдикционным механизмом частного правоприменения, не могут выступать в качестве органов, осуществляющих публичный контроль над законностью совершаемых сделок при разрешении споров. Решениями третейских судов могут значительно нарушаться права третьих лиц. Представляется, что судебная практика фактически, блокируя законодательно установленную возможность рассмотрения третейскими судами споров о праве собственности на недвижимость, преследует цель защиты прав третьих лиц, нарушенных решениями третейских судов, которые порой инспирированы недобросовестными участниками гражданского оборота (пункт 27 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2005 г. N 96; ответ на вопрос N 2, содержащийся в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2007 года, утвержденного Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 7 ноября 2007 г.).

К вопросу о реальной действительности и справедливости. Судейская солидарность стала предметом безусловного признания непоколебимости первого решения, приобретая тем самым вид корпорации с пламенной верой в собственную непогрешимость мундира. Такая солидарность пострашнее медицинской, поскольку труп можно похоронить, а ядовитейший порок "свои люди" при отправлении правосудия - нельзя. За "потемкинской ширмой" - неправильное применение норм материального или процессуального права, лежат судьбы живых людей, их имущественные права и обязанности, поэтому должна быть прямая ответственность конкретного судьи - как работника, имеющего профессиональную квалификацию за выносимые решения. Только так можно искоренить порок амбициозного субъективизма, так присущего сегодня этим работникам. Будет ли делаться что-либо в этом направлении? - Арзамасцев Владимир (г. Челябинск)

В.Д.: Конституционный Суд неоднократно указывал, что требование эффективного восстановления в правах посредством правосудия предполагает необходимость пересмотра ошибочных судебных актов, даже в тех случаях, когда они вступили в законную силу (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1996 года N 4-П; от 3 февраля 1998 года N 5-П; от 11 мая 2005 года N 5-П; от 5 февраля 2007 года N 2-П). Поэтому никакая "судейская солидарность" не может служить оправданием ограничения права граждан на эффективную судебную защиту.

Личная ответственность судьи за выполнение им своих профессиональных обязанностей установлена законодательством, в частности Законом Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации". Как указал Конституционный Суд, несменяемость и неприкосновенность судьи, будучи элементами его конституционно-правового статуса и одновременно гарантиями самостоятельности и независимости судебной власти, являются не личной привилегией, а средством защиты публичных интересов, прежде всего интересов правосудия, цель которого - защита прав и свобод человека и гражданина (статья 18 Конституции Российской Федерации). Это не только не исключает, а предполагает повышенную ответственность судьи за выполнение им профессиональных обязанностей, соблюдение законов и правил судейской этики (Постановления от 7 марта 1996 года N 6-П и от 19 февраля 2002 года N 5-П).

Все судьи без исключения заявляют, что положения всех процессуальных нормативных актов (ГПК, УПК, АПК) пишутся для них, а не для участников сторон в процессе. Согласно Конституции РФ судьи независимы, а на этом основании в нашем государстве работники судов считают, что они абсолютно бесконтрольны, что подтверждается так называемой судебной практикой. Я неоднократно обращался в Генеральную прокуратуру РФ, Общественную палату, к Уполномоченному по правам человека, в Госдуму с предложениями о принятии нормативного акта о ведении обязательной записи (аудио-, видео-) судебных заседаний в режиме реального времени техническими работниками, не подведомственными судам, однако получал формальные отписки. Кто хотя бы раз участвовал в судебных заседаниях, знает, что протоколы, написанные от руки, часто не отражают сути происходящего, а то и откровенно фальсифицируются в угоду заинтересованной стороне. При этом замечания к протоколам крайне редко каким-либо судьей принимаются. Многие граждане откровенно считают, что основная коррупционная составляющая в России - это судебная система, позволяющая выносить любые неправые решения в интересах стороны, имеющей большую финансовую поддержку. В связи с недоверием к российскому судопроизводству граждане всегда будут обращаться в ЕСПЧ, а не в свои судебные инстанции. Может ли Конституционный Суд РФ инициативно вынести обязательные для государственных и судебных органов решения о введении службы судебного протокола (она может быть подразделением госдумовской службы протокола) для ведения записи судебных заседаний в режиме реального времени? - Валентина (Москва)

В.Д.: Подобных решений Конституционный Суд выносить не может, это прерогатива законодателя. Но, мне кажется, Вы несколько преувеличиваете масштаб проблемы. Согласно ч. 7 ст. 10, ч. 4 ст. 158 ГПК РФ, ч. 7 ст. 11, ч. 3 ст. 154 АПК РФ, лица, участвующие в деле, и граждане, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право в письменной форме, а также с помощью средств аудиозаписи фиксировать ход судебного разбирательства. В судах общей юрисдикции и в арбитражных судах можно, не испрашивая разрешения у председательствующего и специально не уведомляя об этом, производить звукозапись хода судебного заседания.

Разрешение суда требуется лишь для фотосъемки и видеозаписи. Необходимо заметить при этом, что в соответствии с п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 мая 2007 г. N 27 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений квалификационных коллегий судей о привлечении судей судов общей юрисдикции к дисциплинарной ответственности" судья не может препятствовать освещению деятельности суда представителями средств массовой информации. Действия судьи по воспрепятствованию представителям средств массовой информации к доступу в судебное заседание, освещению ими рассмотрения дела, за исключением случаев, предусмотренных законом, являются нарушением профессиональной этики.

Кроме того, нельзя забывать также о том, что суд сам может использовать стенографирование, средства аудиозаписи и иные технические средства для фиксирования хода судебного заседания (ч. 1 ст. 230 ГПК Российской Федерации, ч. 5 ст. 155 АПК РФ). Лица, участвующие в деле, вправе на основании информации, полученной с указанных материальных носителей, подать замечания на протокол судебного заседания или же отразить факты нарушения их прав судом в кассационной (апелляционной) жалобе.

О порядке рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания Конституционный Суд высказывал свою позицию: поскольку цель таких замечаний - исправление неточностей и формулировать их надо в письменном виде, то проведение устного разбирательства в судебном заседании не представляется необходимым. Конституционно значимым в данном случае является то, что суд обязан рассмотреть замечания, а также то, что при их отклонении заявителю предоставляется возможность изложить свое отношение к содержащимся в протоколе сведениям в кассационной жалобе. Тем самым доступ к правосудию, гарантированный статьей 46 (часть 1) Конституции, не преграждается. Не нарушаются предусмотренные статьей 123 Конституции РФ принципы открытого судебного разбирательства на основе равноправия и состязательности сторон. А также не затрагивается право на справедливое судебное разбирательство в соответствии со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

От более детального освещения ответа на этот интересный вопрос воздержусь. В настоящее время один из судей Конституционного Суда изучает жалобу гражданина на нарушение его конституционных прав положениями статей 259 (о ведении в ходе судебного заседания по уголовному делу протокола), 260 (о замечаниях на протокол судебного заседания) Уголовно-процессуального кодекса РФ. Заявитель считает, что он лишен каких-либо эффективных средств защиты от произвольного отклонения замечаний в рамках уголовного судопроизводства. И не исключено, что данное дело будет рассмотрено Конституционным Судом.

Первый мой вопрос касается правоприменительной практики конституционно-правового смысла положений статей УПК РФ, выявленного Определением Конституционного Суда РФ от 25.01.2005 N 42-О. Вопрос: имеет ли право судья в своем решении (постановлении или определении) оценивать мотивированные доводы заявителя как "несостоятельные" без указания конкретных оснований, по которым эти доводы отклоняются?

Второе. Согласно "Словарю русских синонимов и сходных по смыслу выражений" Н. Абрамова (http://slovari.yandex.ru/dict/abramov), синонимами слова "несостоятельный" являются: "неправильный, неверный, ложный, искаженный, ошибочный". Вопрос: является ли оценка доводов заявителя в постановлении судебной инстанции как "несостоятельных" унижением гражданина, нарушением его конституционных прав, в том числе нарушением права на справедливое судебное разбирательство? - Морозовский Владимир Евгеньевич (Москва)

В.Д.: Вероятно, Вы, Владимир Евгеньевич, говорите о невыполнении судом общей юрисдикции позиции, сформулированной Конституционным Судом в Определении от 25 января 2005 г. N 42-О. В нем было указано, что конституционное право обращаться в государственные органы с жалобами и ходатайствами предполагает право получить на каждое обращение адекватный ответ. Применительно к уголовному судопроизводству это означает необходимость принятия решения, которое должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Поэтому в силу требований Конституции судья не вправе отклонить доводы заявителя жалобы или ходатайства без указания конкретных, предусмотренных законом оснований для этого.

Относительно второго вопроса… Я не думаю, что, признавая доводы гражданина "несостоятельными", суд тем самым умаляет его достоинство. Это значит только то, что суд с этими доводами не согласился. "Несостоятельный" - довольно распространенный термин в языке судебных решений.

Почему судьи в нашей стране не несут никакой ответственности за неправильные решения? У врачей, водителей, учителей существует ответственность уголовная, административная. Водитель совершает ДТП - его привлекают, врач допускает ошибку - могут возбудить уголовное дело, уволить. Неправильное же решение суда называется просто - "неправильное применение норм материального и процессуального права". Судьи, не скрывая, говорят, что могут вынести самое абсурдное решение и это будет называться лишь неправильным применением закона. В судах решаются важнейшие имущественные и неимущественные вопросы граждан, вопросы уголовной ответственности людей. И при этом судьи совершенно не боятся вынести неправильное решение. Тогда в чем смысл закона, если орган, призванный его соблюдать, сам его повсеместно нарушает? В судах судьи даже игнорируют постановления Конституционного Суда РФ (есть решение суда), не применяют содержащиеся в них положения при вынесении решений по гражданским делам. Почему нет механизма контроля за соблюдением решений Конституционного Суда РФ? Почему судьи не несут ответственности за очень длительное рассмотрение дел (доходит до 5 лет)? - Свириденко Светлана Леонидовна (г. Чита)

В.Д.: Вы, наверное, обращали внимание, что наряду с этой точкой зрения (судьи никому и ни в чем не подконтрольны и никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не несут никакой ответственности) весьма распространена и другая: о полной зависимости российских судей от других властей. Глупо было бы отрицать тот факт, что неправосудные судебные решения бывают. Однако в системе законодательства закреплены механизмы, в соответствии с которыми судья в зависимости от степени тяжести совершенного правонарушения может быть привлечен к гражданско-правовой, административной, дисциплинарной и даже уголовной ответственности. При этом необходимо учитывать, что правовой статус судьи как лица, наделенного особыми властными полномочиями по осуществлению правосудия, предполагает и особый порядок привлечения его к юридической ответственности.

Вся система правосудия "спроектирована" таким образом, чтобы максимально исключить возможность принятия неправосудного решения по делу. Стороны в случае несогласия с принятым решением могут воспользоваться правом рассмотрения дела в порядке апелляционного, кассационного, надзорного производства. Действуют и специально созданные судейские сообщества (квалификационные коллегии), уполномоченные в том числе и привлекать судей к дисциплинарной ответственности (вплоть до досрочного прекращения полномочий) за недобросовестное исполнение своих обязанностей. Наконец, вынесение заведомо неправосудного судебного акта по Уголовному кодексу есть не что иное, как преступление, влекущее применение соответствующих санкций.

Относительно второй части вопроса об игнорировании решений Конституционного Суда. Да, проблема с исполнением судебными органами отдельных наших решений, действительно, существует. К нам поступают обращения, в основном от граждан, в которых содержится информация о том, что тот или иной судебный орган в рамках принятия решения по делу не учел позицию Конституционного Суда или даже принял решение, идущее вразрез с этой позицией. Но все-таки речь идет об исключительных ситуациях, и вышестоящие судебные инстанции имеют возможность исправлять ошибки. В основном же суды в своей деятельности исходят из законодательно закрепленного требования общеобязательности решений Конституционного Суда, в том числе для судебных органов.

Что касается чрезмерного срока судебного разбирательства, то согласно сложившейся мировой практике, в том числе практике Европейского суда по правам человека, отвечать в таких случаях должен не конкретный судья, а государство, поскольку именно государство должно организовать свою правовую и судебную систему таким образом, чтобы избежать необоснованных просрочек в рассмотрении дел. Кроме того, зачастую чрезмерная длительность судебного разбирательства связана не с деятельностью конкретного судьи, а с причинами "внешнего" характера - несвоевременной доставкой судебных извещений организациями связи, слишком долгим проведением экспертизы, а также "межинстанционными периодами", когда дело пересылается из инстанции в инстанцию и при этом никто конкретно за него не отвечает. В настоящее время идет разработка проекта закона о возмещении государством вреда, причиненного нарушением права на разбирательство дела в разумный срок. Принятие этого закона - дело обозримого будущего.

От представителей властей идет призыв "не надо обращаться в Европейский суд", как Вы считаете, каким образом можно признать факт нарушения прав, гарантированных Европейской конвенцией, Международным пактом, Конституцией РФ, когда принято судебное решение, а эти вопросы ни суд кассационной инстанции, ни суд надзорной инстанции во внимание не принимают и в этой связи к ответственности никто не привлекается? - Владимир Борисович (г. Тюмень)

В.Д.: Речь, конечно же, не идет о призыве "не обращаться в Европейский суд". Такой призыв был бы абсурдным, если учесть, что частью 3 статьи 46 Конституции РФ гарантировано право каждого обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

Вопрос заключается в предоставлении и расширении внутригосударственных средств правовой защиты. Как показывает анализ практики ЕСПЧ по самым распространенным нарушениям Конвенции со стороны России, данных средств у нас катастрофически не хватает. Это касается неисполнения судебных решений, в особенности вынесенных против государства, чрезмерной продолжительности судебного разбирательства, отмены вступивших в законную силу решений по гражданским делам в порядке надзора и других. Так вот, если расширить перечень средств, с помощью которых гражданин будет способен эффективно защищать свои права, в первую очередь в своей стране, то это и будет способствовать снижению потока жалоб в Страсбург - естественным, а не искусственным путем. Сейчас разработка такого рода средств внутригосударственной правовой защиты ведется по всем направлениям.

Как Вы относитесь к проблеме дисциплинарной ответственности судей? Считаете ли необходимым поменять подходы со стороны государства в это вопросе? Считаете ли Вы необходимым изменение порядка привлечения к дисциплинарной ответственности судьи? Дело в том, что сейчас квалификационная коллегия судей не имеет права на открытие дисциплинарного производства только по своему решению, в частности при поступлении обоснованной жалобы со стороны участника процесса. - Николай Судовиков, юрист (г. Санкт-Петербург)

В.Д.: Вопрос об ответственности судей крайне сложный, поскольку он напрямую связан с проблемой обеспечения их независимости. Здесь необходимо найти баланс между независимостью и ответственностью. Очевидно, что если бы судьи должны были бы нести ответственность за вынесенные ими неправильные решения - вне зависимости от того, руководило ли ими добросовестное заблуждение или умысел, под потенциальным ударом оказался бы практически любой судья. Судьи не боги, а люди, а людям свойственно совершать ошибки. Поэтому ошибки судьи при вынесении решений, по крайней мере непреднамеренные, не должны быть основанием для привлечения его к дисциплинарной ответственности. Другое дело, что порой бывает очень сложно установить, имело место намеренное вынесение неправосудного решения или это именно ошибка. Это действительно очень сложно доказать.

Как известно, сегодня закрепленные в законе основания для привлечения судей к дисциплинарной ответственности сформулированы достаточно расплывчато и толкуются в правоприменительной практике зачастую необоснованно широко. Конституционный Суд РФ уже высказывался по этому поводу в Постановлении от 28 февраля 2008 года N 3-П. Установленные сегодня в законодательстве основания привлечения судьи к дисциплинарной ответственности в том толковании, как они понимаются в правоприменительной практике, позволяют применить санкции практически к любому судье. Например, практически у любого судьи бывают просрочки в разбирательстве дел, в том числе по не зависящим от него причинам, а "волокита" - одно из наиболее распространенных оснований применений санкций к судье, если верить официальному сайту Высшей квалификационной коллегии судей РФ. Поэтому, конечно, менять подходы к дисциплинарной ответственности судей необходимо. На слишком частое привлечение судей к дисциплинарной ответственности указывал даже Президент РФ в своем прошлогоднем послании Федеральному Собранию. Для сравнения: во Франции - стране с развитой судебной инфраструктурой и глубокими историческими традициями в этой области - в год имеют место 2 - 3 случая возбуждения дела о дисциплинарной ответственности судей. Именно возбуждения дела, и не все из них заканчиваются применением действительно серьезных мер ответственности. Для судьи, с точки зрения его репутации, иногда гораздо страшнее сам факт возбуждения в отношении него дисциплинарного производства. Прекращение же полномочий судьи - случай чрезвычайный.

Необходимо также сделать более дифференцированным перечень мер ответственности, применяемых к судьям. Существующие меры - предупреждение и досрочное прекращение полномочий судьи - не в состоянии выполнить действительно дисциплинирующую функцию. Очевидно, что прекращение полномочий является мерой явно карательной и потому должно применяться лишь в исключительных случаях. В мировой практике используется широкий перечень мер, в том числе "наказание рублем" - снижение зарплаты, понижение квалификационного класса, в том числе при будущем выходе судьи в отставку, и др.

В будущем возможно создание специальных судебных органов для рассмотрения вопросов о дисциплинарной ответственности судей - по образцу существующих в некоторых странах мира дисциплинарных судов. Очевидно, в этом случае процедура возбуждения производства претерпит некоторые изменения, однако вряд ли стоит ждать, что оно будет возбуждаться на основании одной лишь жалобы гражданина - к вопросам дисциплинарной ответственности судей надо подходить более осторожно.

Что означает соблюдение гражданином конфиденциальности при рассмотрении дела в суде? Нарушение конфиденциальности заявителем в Европейском суде согласно его регламенту может повлечь прекращение дела. Содержится ли требование о конфиденциальности при обращении в Конституционный Суд РФ? Не секрет, что дела, получившие общественный резонанс, успешнее проходят стадию возбуждения конституционного судопроизводства. Может ли гражданин, обращающийся в Конституционный Суд с жалобой, одновременно осветить проблему, обратившись к СМИ, и что недопустимо в таком случае? - Анна (Ульяновск)

В.Д.: В Регламенте Европейского суда закреплены стандартные подходы к обеспечению публичности процедуры рассмотрения дела. По общему правилу представленные заявителями документы являются открытыми, за исключением случаев, связанных с необходимостью защиты публичного порядка, национальной безопасности или частной жизни, а также с целью защиты прав несовершеннолетних или иных значимых интересов. Схожие подходы существуют и в Конституционном Суде РФ. Кроме того, в судопроизводстве в обоих судах заседания проводятся открыто, за исключением случаев, опять-таки, когда необходимо обеспечить сохранение охраняемой законом тайны, безопасности граждан, защиты общественной нравственности и иных ценностей. В Европейском суде существует практика (которая постепенно воспринимается и в Конституционном Суде) опубликования текстов решений с указанием не полных имен заявителей, а их инициалов, в тех случаях, когда публичность решений может нарушить право заявителей на частную жизнь, и в некоторых иных. Никаких дополнительных требований, касающихся соблюдения заявителями конфиденциальности информации, содержащейся в их документах, не установлено нормативными актами, регулирующими деятельность Конституционного Суда РФ.

Как Вы относитесь к тому, что в России практически уничтожено эффективное право на судебную защиту не только у обвиняемых, но и у потерпевших? А последними постановлениями Верховного Суда РФ, которые прямо противоречат правовой позиции КС РФ, уничтожается и формальное право на судебную защиту от злоупотреблений государственной власти. - Кехман Борис Абрамович (Самара)

В.Д.: Конституционный Суд РФ многократно указывал: правосудие по самой своей сути признается таковым лишь при условии, что отвечает требованию справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах. Право на доступ к правосудию в равной мере обеспечивается каждому - и обвиняемому, и потерпевшему.

Вы не сказали, какие именно постановления Верховного Суда РФ имеются в виду, однако в силу требований статей 6 и 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде РФ" решения Конституционного Суда действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами. Эти решения обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.

Скажите, пожалуйста, когда в России появятся независимые суды? По сути, институт независимых судов на сегодня отсутствует. Суды превратились в отделы исполнительной власти. Они не способны выносить законные и справедливые решения. Суды лишь транслируют решения коррумпированных чиновников от исполнительной власти. Что означает реплика "суд удаляется в совещательную комнату" сегодня? Это означает, что суд удаляется получить решение суда из уст коррумпированного чиновника по мобильному телефону. Когда закончится этот судебный беспредел? - Алексей Зернов (г. Калининград)

В.Д.: Алексей, не слишком ли Вы беспощадны и категоричны в оценках? Обобщения такого рода, как "все суды зависимы", "все чиновники коррумпированы" и т.п., почти всегда несправедливы и далеки от истины. Уверяю Вас, что в России есть независимые и честные судьи. Да, есть и другие, но это не повод обвинять всех, согласитесь. В отсутствие достоверных и обоснованных доказательств ставить вопрос о зависимости и пристрастности судьи, рассматривающего дело, значит проявлять неуважение к суду, что недопустимо.

Гражданское и арбитражное процессуальное законодательство предусматривает механизм устранения судьи из процесса, если имеются сомнения в его беспристрастности - это институт отвода (статья 16 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации; статья 21 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Кроме того, к гарантиям относятся и процедуры проверки вынесенных судебных постановлений вышестоящими судебными инстанциями. При этом, в частности, нарушение правила о тайне совещания судей при принятии решения суда является безусловным основанием к отмене этого решения (пункт 8 части второй статьи 364 Гражданского процессуального кодекса РФ; пункт 7 части четвертой статьи 270; пункт 7 части четвертой статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса РФ).

Почему до сих пор не создадут административные суды во исполнение ст. 118 Конституции РФ? Почему не принимается административный процессуальный кодекс? Почему надзорно-контрольные органы исполнительной власти до сих пор самостоятельно рассматривают административные дела и налагают административные штрафы в отношении юридических лиц? Почему не соблюдается специальная норма ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ этими органами? Можете ли Вы назвать причиной этого коррупцию? Что - "верхи" не могут или не хотят? - Игорь (Тольятти)

В.Д.: Действительно, в силу части второй статьи 118 Конституции Российской Федерации судебная власть осуществляется в том числе посредством административного судопроизводства. В настоящее время продолжаются дискуссии относительно самого понятия административного судопроизводства: исчерпывается ли содержание административного судопроизводства отнесением к нему только производства по делам об административных правонарушениях (притом что другие дела публично-правового характера должны рассматриваться по правилам гражданского и арбитражного законодательства), или же все указанные категории дел составляют содержание административного судопроизводства? От решения этого вопроса зависит и судьба принятия специального административно-процессуального кодекса.

В первом случае принятие нового процессуального кодекса представляется излишним, т.к. такой подход предполагает дифференцированное регулирование порядка производства по указанным категориям дел. И действующие нормативно-правовые акты такое регулирование уже осуществляют. Разбирательство по данным категориям дел успешно осуществляется судами общей юрисдикции и арбитражными судами, поэтому сегодня не требуется создание специальных административных судов, призванных осуществлять производство по указанным категориям дел.

Во втором случае, действительно, требуется унификация порядка рассмотрения дел об административных правонарушениях всеми судами. Возможно, путем принятия специального нормативно-правового акта. Но при этом необходимо разрешить вопрос, в чем будет состоять процессуальная специфика такого нормативно-правового акта, по правилам которого должны осуществлять свою деятельность суды, уполномоченные рассматривать дела такого рода. До получения ответов на эти вопросы рассмотрение обозначенной проблемы административного судопроизводства было бы преждевременным. Что же касается той части вопроса, в которой затрагивается проблема привлечения юридических лиц к административной ответственности, то, поскольку в той или иной форме этот вопрос может быть предметом рассмотрения в Конституционном Суде, воздержусь от ответа.

Каково Ваше отношение к Закону ФЗ-273 "О противодействии коррупции"? Как Вы считаете, каков уровень коррупциогенности в российских судах? Почему так много дел направляется в Европейский суд? - Сафронова Ольга Витальевна (Новосибирск, МООРАП "Общественный антикоррупционный комитет" по СФО)

Общеизвестно о тотальном отсутствии доверия к российским государственным судам как внутри нашего государства, так и на Западе. С точки зрения профессионалов, российская юстиция не способна гарантировать объективное правосудие. Об этом свидетельствует получившее широкий резонанс дело Михаила Черного против Олега Дерипаски (решение от 03.07.2008 Высокого суда правосудия отделения Королевской скамьи Палаты по торговым делам, судья Кристофер Кларк, дело N 2006 FOLIO 1218) , а также многочисленные жалобы в Европейский суд по правам человека. Каким Вы видите выход из сложившейся ситуации, так как в большинстве случаев судебное усмотрение соответствует поговорке "Закон что дышло: куда повернул - туда и вышло", т.е. превращается в судебный произвол? - Сергей Иванович Косенко (Ставрополь)

В.Д.: Постараюсь ответить сразу и на вопрос Ольги Витальевны, и на вопрос Сергея Ивановича. Относительно Закона "О противодействии коррупции". С одной стороны, хорошо, что в России много было сделано в этом направлении, в частности появилось специальное законодательство. Но сложность-то в том, что для решения проблемы все законодательство должно быть качественным, непротиворечивым, исключающим двусмысленность интерпретации властными институтами. Надо совершенствовать не только уголовное, уголовно-процессуальное, административное, оперативно-розыскное, но и банковское, страховое, в целом гражданское и иные отрасли законодательства. Необходимо вводить международные стандарты бухгалтерского учета и аудита, принимать процедуры, позволяющие населению получать информацию о процессах принятия решений, и т. д. Вообще, предотвращение нормативных условий коррупции - одна из задач административной реформы, направленной на оптимизацию и повышение прозрачности управления.

 Но и этого недостаточно. Необходимо вести антикоррупционное воспитание с ранних лет. Сейчас вся система воспитания и образования, начиная с детского сада, школы, лицея, вуза, пронизана взятками, сомнительными поборами, "подарками". Из разговоров родителей, рассказов сверстников в сознании детей закрепляются стандарты коррупционного поведения. И если говорить о приоритетах борьбы с коррупцией, то начинать надо, на мой взгляд, именно со сферы образования. Но опять надо подчеркнуть, что эта борьба не должна вылиться в репрессии против нищих учителей и преподавателей вузов. Это тупиковый и крайне вредный подход, который не решит проблемы.

Относительно конкретного уровня коррупции в российских судах, воздержусь от каких-либо оценочных суждений, так как конкретных фактов, кроме выявленных правоохранительными органами, у меня нет. Могу только сказать, что в ряде случаев безосновательное обвинение судов в коррупции исходит от проигравших дело, которые были ошибочно уверены, что у них есть все шансы выиграть. Но в любом случае уровень доверия к судебной системе, действительно, низок. Понимание этого у власти есть. Недаром распоряжением Президента Российской Федерации была создана рабочая группа по вопросам совершенствования законодательства Российской Федерации о судебной системе. Также есть понимание необходимости совершенствования подготовки юридических кадров, общего повышения правовой культуры.

Что же касается обращений в Европейский суд по правам человека, помимо фактора недоверия к отечественной судебной системе имеются и иные предпосылки. Россия осталась, наверное, единственной среди европейских стран, чьи граждане могут обращаться с жалобой в Европейский суд, минуя высшие судебные инстанции. Причина такого положения нам известна: ЕСПЧ не признает производство в суде надзорной инстанции в качестве эффективного средства правовой защиты и потому полагает внутригосударственные средства правовой защиты исчерпанными после использования ординарных способов обжалования - то есть в судах общей юрисдикции, после прохождения апелляционной или кассационной инстанции. Более того, такая идиосинкразия к надзору со стороны Европейского суда приводит к тому, что и в отношении арбитражных судов применяется - по аналогии - схожий критерий, подразумевающий исчерпанность национальных средств защиты после прохождения кассационной инстанции. Результатом этого становится то, что статья 46 (часть 3) Конституции России, устанавливающая, как известно, право каждого обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты, действует практически наполовину. В последние годы сложилась определенная взаимосвязь между российским и европейским правосудием, когда национальная и наднациональная системы начинают все больше взаимодействовать и оказывать взаимное влияние друг на друга. В идеале мы должны совместными усилиями выстроить такую систему, в которой Европейский суд играет действительно субсидиарную роль, более того - роль резервной инстанции, в которую имеет смысл обращаться, если, несмотря на все предпринятые меры, даже при условии их реальности и эффективности, национальная система защиты прав все-таки дала сбой.

Фактически же, дело после областного суда в системе общей юрисдикции или окружного в системе арбитражных судов сразу попадает в Европейский суд, и таким образом отсекается та верхушка пирамиды судебной власти, за которой и должно оставаться последнее, решающее слово в этом споре, на которую в силу самого ее статуса и юридической природы возложена функция обеспечения единообразного толкования и применения права, функция надзора в широком смысле этого слова за нижестоящими судами. В итоге Европейский суд де-факто начинает подменять собой высшую судебную инстанцию, имея дело с результатами "удельного правосудия" и зачастую решая вопросы, которые могут и должны рассматриваться и решаться высшими национальными судебными органами страны. Повторю, что изменение ситуации возможно после полноценной реформы надзорного производства.

О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ПОЗИЦИЯХ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА

Не считайте ли Вы, что в определенной мере именно деятельность самого Конституционного Суда привела к тому, что Конституция России все меньше и меньше является актом прямого действия? Говоря о деятельности Суда, я имею в виду данное КС РФ ограничительное толкование норм процессуальных кодексов о компетенции иных судов по применению Конституции при абстрактном и конкретном нормоконтроле, частый пересмотр КС РФ своих собственных позиций о толковании Конституции, завуалированный в виде уточнения своих позиций в отказных определениях. - Филаретов Александр Витальевич (Москва)

В.Д.: Все российские конституционалисты знают и часто повторяют азбучную истину, что Конституция имеет прямое действие. Об этом прямо говорит статья 15 Конституции РФ. И вроде бы за последние годы это стало общим местом в профессиональном сознании российского юриста.

Но, если разобраться, все не так уж однозначно. На самом деле Конституция действует либо через систему нормативных правовых актов, либо через систему судебных решений. Лишь только в экстраординарных случаях, а также для регулирования общественных отношений особого рода - в основном взаимоотношений высших органов публичной власти - свойство прямого действия является естественным. В иных же случаях без законов либо судебных решений, которые "оживляют" конституционные конструкции, обойтись очень сложно.

И кстати, в этом ничего негативного, дискредитирующего Конституцию нет. Просто суть Конституции как правового инструмента в механизме ее реализации проявляется прежде всего в нахождении разумного баланса конституционных ценностей. Не уверен, что каждый правоприменитель может всегда адекватно выстроить этот баланс. При этом имеется механизм, благодаря которому при наличии у суда сомнения в конституционности нормы спор может быть переведен в число конституционных.

Что же касается Вашего, Александр, утверждения, что "частый пересмотр КС РФ своих собственных позиций о толковании Конституции, завуалированный в виде уточнения своих позиций в отказных определениях", то, я думаю, если бы Вы указали конкретные свидетельства такого пересмотра, я бы мог убедить Вас, что это не так.

Как Вы знаете, в судебно-арбитражной практике нашей страны существует новый способ судебной защиты деловой репутации юридических лиц - компенсация нематериального (репутационного) вреда. В свое время КС РФ в Определении от 04.12.2003 N 508-О отметил, что юридические лица могут заявлять требования о "компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения". У меня по этому поводу вопрос: как соотносятся "компенсация нематериальных убытков" и "компенсация нематериального вреда", упомянутые в Определении, - равнозначные способы защиты (эта позиция доминирует на практике) или все же разные категории (это вытекает из буквального толкования приведенной цитаты из Определения)? - Гаврилов Евгений Владимирович (г. Красноярск)

В.Д.: В этом Определении Конституционный Суд, исследуя вопрос о возможности компенсации юридическим лицам так называемого репутационного (нематериального) вреда, опирался в первую очередь на действующее гражданское законодательство, а также на позиции Европейского суда по правам человека. Пункт 7 статьи 152 ГК РФ, вопрос о проверке конституционности которого и ставился перед Конституционным Судом, находится в системной взаимосвязи с иными положениями названной статьи Кодекса. В том числе ее пунктом 5, который предусматривает, что гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

Учитывая конструкцию данной нормы, предусматривающую возмещение убытков и морального вреда, и проецируя ее на отношения с участием юридических лиц, Конституционный Суд указал, что применимость конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. Отсутствие прямого указания в законе на способ защиты не лишает юридические лица права предъявлять требования о компенсации убытков. В том числе убытков нематериальных, причиненных умалением деловой репутации или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), вытекающее из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Таким образом, основной идеей указанного Определения Конституционного Суда является подтверждение необходимости защиты нарушенного нематериального права юридического лица. И не столь важно, как это назвать - компенсацией нематериальных убытков, нематериального вреда, нематериального ущерба и т.п.

Обозначьте, пожалуйста, собственную позицию относительно правового статуса решений Конституционного Суда РФ как актов, по сути, высшей юридической силы. - Игорь (Краснодар)

В.Д.: В решениях Конституционного Суда неоднократно излагалась позиция об общеобязательности решений Конституционного Суда (в соответствии со статьей 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"). В силу того, что позиции Конституционного Суда основаны непосредственно на положениях Конституции РФ, выявляют конституционный или неконституционный смысл норм, они, безусловно, получают от Конституции часть свойств "высшей юридической силы". Хотя прямого утверждения о высшей юридической силе своих решений Конституционный Суд не делал.     

Как Вы считаете, представление глав субъектов Президентом РФ не нарушает демократический режим и прямое волеизъявление народа России? - Павел (г. Ухта)

Вероятно, Ваш вопрос продиктован тем обстоятельством, что Конституционный Суд проверял конституционность положений Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации", в соответствии с которыми гражданин России наделяется полномочиями высшего должностного лица субъекта Российской Федерации по представлению Президента РФ законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта РФ, был предметом рассмотрения Конституционного Суда. В Постановлении от 21 декабря 2005 года N 13-П Конституционный Суд признал эти нормы конституционными.

В.Д.: Что касается моей личной точки зрения, то выборы глав субъектов РФ я считаю более демократичной процедурой. Но Конституция РФ допускает возможность различных вариантов наделения полномочиями органов и должностных лиц публичной власти, если при этом соблюдаются права и свободы человека и гражданина. Нас не спрашивали о том, что лучше, а что хуже - оценка политической или иной целесообразности вне нашей компетенции; нас спрашивали, противоречит или нет Конституции. Нет, не противоречит.

Конституционный Суд РФ исходил из того, что высшее должностное лицо субъекта РФ является одновременно звеном в единой системе исполнительной власти страны. По своему статусу это должностное лицо - в силу принципа единства системы государственной власти - находится в отношениях субординации непосредственно с Президентом, который как глава государства, избираемый посредством всеобщих прямых выборов, обеспечивает согласованное функционирование всех органов государственной власти. В свою очередь, законодательный (представительный) орган государственной власти субъекта РФ, формирующийся путем проведения выборов на основе всеобщего равного прямого избирательного права при тайном голосовании, является полноправным органом народного представительства. И потому принимает все государственно-властные решения, входящие в круг его полномочий, в том числе, следовательно, и решение о наделении полномочиями высшего должностного лица субъекта РФ, выражая волю населения этого субъекта, отстаивая его интересы. Данная правовая позиция согласуется с положениями Всеобщей декларации прав человека, Международного пакта о гражданских и политических правах, Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.

Может ли суд обратиться в Конституционный Суд России с запросом о проверке конституционности нормы закона уже после того, как он (суд) ее применил, вынеся на ее основе решение по делу? - Андрей (Москва)  

В.Д.: Конституция РФ (часть 4 статья 125) и ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" (статьи 101-104) предусматривают возможность судов всех видов (общей юрисдикции, арбитражных и конституционных (уставных) судов субъектов РФ) направлять в Конституционный Суд запросы о проверке конституционности законов. При этом такой запрос допустим, если закон применен или подлежит, по мнению суда, применению в рассматриваемом им конкретном деле. Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ могут обращаться в Конституционный Суд РФ также вне связи с конкретным делом, то есть в порядке абстрактного нормоконтроля (пункты "а", "б", "в", "г" части 1 статьи 125 Конституции РФ).

По общему правилу суд направляет запрос в Конституционный Суд в ситуации, когда закон, который надлежит применять данному суду, по мнению этого суда, не соответствует Конституции РФ. Действовать так - его обязанность при обеспечении конституционности судебной защиты прав и свобод человека (Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 года N 19-П). В отношении примененного закона по сложившейся практике запросы направляют суды вышестоящих инстанций - апелляционной, кассационной и надзорной (см., например, Постановление Конституционного Суда РФ от 6 февраля 2006 года N 3-П, а также его определения: от 15 января 2008 года N 220-О-П, 3 июля 2007 года N 623-О-П, 4 декабря 2007 года N 926-О-П, 1 ноября 2007 года N 721-О-О, 4 июня 2007 года N 423-О-П, 27 декабря 2002 года N 300-О и др.).

Обращения суда с запросом в Конституционный Суд о проверке конституционности нормы закона после того, когда данный суд ее применил при разрешении конкретного дела, в практике Конституционного Суда РФ не наблюдается. Иное было бы просто алогично, поскольку применение нормы закона судом в конкретном деле означает, что соответствующий суд не имел каких-либо сомнений относительно ее конституционности.

Ставит ли Конституционный Суд в известность Федеральное Собрание, Верховный Суд РФ и Арбитражный Суд РФ о том, что собирается вынести определение "с позитивным содержанием", предлагая названным органам высказать свою позицию по вопросу, затронутому в этом деле? - Андрей (Москва)
В.Д.: Практика деятельности такова, что перед вынесением на рассмотрение Конституционного Суда проекта определения с позитивным содержанием судья Конституционного Суда запрашивает мнение по этому вопросу указанных органов, а также Правительства Российской Федерации, министерств и ведомств. Неполучение от них таких позиций нередко является причиной отложения рассмотрения проекта определения.

Органы судебного конституционного контроля зарубежных стран нередко в мотивировочной части своих решений ссылаются на авторитетные мнения ученых, признанных специалистов в области права (пример - Федеральный Конституционный Суд Германии). Как Вы считаете, по каким причинам такая традиция совершенно не проникла в деятельность Конституционного Суда России? - Андрей (Москва)

В.Д.: Ваш вопрос по существу касается использования конституционно-правовой доктрины, в том числе трудов выдающихся юристов, в качестве источника права. Такая практика, действительно, имеет место в отдельных странах романо-германской семьи права, но в целом явление нетипичное. В России суды сориентированы прежде всего на нормативно-правовые (формально-определенные, общеобязательные) источники права, что предупреждает волюнтаризм и вседозволенность при принятии судебных решений.

Вместе с тем в современной судебной практике наблюдается тенденция расширения круга правовых источников, в качестве которых, например, Конституционный Суд РФ использует не только нормативные правовые акты, но и общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации, собственные правовые позиции и правовые позиции Европейского суда по правам человека. Естественно, Конституционный Суд опирается также на конституционно-правовую доктрину, но только в качестве вспомогательного материала при интерпретации и применении соответствующих норм права.

Уважаемый Валерий Дмитриевич, с большим вниманием и уважением отношусь к деятельности возглавляемого Вами Суда. В этой связи у меня такой вопрос. В настоящее время в научной и практической среде особенно активно обсуждается вопрос о необходимости кодификации законодательства о судебной системе и статусе судей. Рассматриваете ли Вы возможность принятия такого закона как вполне вероятную в обозримой перспективе либо принятие такого кодифицированного акта столкнется с непреодолимыми препятствиями? Я имею в виду прежде всего фундаментальную составляющую, а именно: "судебные" нормы содержатся в законах различной юридической силы (ФЗ, ФКЗ, УПК, АПК, ГПК и др.), поэтому возникает проблема - "понижать" или "повышать" юридическую силу такого кодекса по отношению к названным актам, и возможно ли это с точки зрения конституционно-правовой доктрины? То есть должен ли этот "Судебный кодекс" иметь силу ФКЗ или быть приравнен к федеральному закону? - Андрей (г. Санкт-Петербург)

В.Д.: Полагаю, что задача не в том, чтобы кодифицировать, а в том, чтобы достраивать законодательство о судебной системе. Пока не принят Федеральный конституционный закон (или несколько федеральных конституционных законов) о судах общей юрисдикции, нельзя говорить, что законодательство о судоустройстве полностью сформировано. Кроме того, кодификация не должна быть самоцелью. Если кодифицированным актом неудобно пользоваться, это не польза, а вред. Поэтому не считал бы нужным форсировать этот процесс.

Любопытно, что во Франции есть опыт подготовки кодексов (это кодексы не совсем в российском смысле, они имеют черты результата инкорпорации актов), в которых объединяются нормы силы и обычного, и органического (то есть конституционного по существу) законов. То есть зарубежный опыт решения поставленной Вами проблемы также имеется. Но полагаю, что объединение в один кодекс судоустройственных и процессуальных законов в принципе проблематично, с точки зрения удобства пользования нормами, особенно обычным гражданином - не юристом.

Согласно Федеральному конституционному закону "О Конституционном Суде Российской Федерации" Конституционный Суд Российской Федерации принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой (часть вторая статьи 74). Зачастую Секретариат КС РФ отказывает в принятии жалобы или сам КС РФ признает ее не подлежащей рассмотрению, если заявитель не доказал, что спорная позиция правоприменителя сформировалась в достаточной степени для вмешательства КС РФ. Каковыми критериями является такое формирование судебной практики, если даже надзорные инстанции отказали заявителю в рассмотрении его дела и применили при этом оспариваемое им толкование закона? Что понимается под правоприменительной практикой: только судебные акты или и акты иных государственных органов (как нормативные, так и ненормативные)? - Зинченко Лев (Москва)

В.Д.: Является ли поставленная перед Конституционным Судом проблема, если таковая есть, проблемой неконституционности правоприменения или проблемой неконституционности нормы в придаваемом ей правоприменительной практикой смысле, - действительно, одна из важных проблем конституционного процесса. Решается она благодаря рассмотрению вопроса о принятии или непринятии обращения к рассмотрению в пленарном заседании Конституционного Суда, то есть всеми судьями в полном составе. Коллегиальность и профессионализм судей, а также сбор информации, в том числе через запрос информации у органов государственной власти, снижают риск ошибки до минимума.

Правоприменительной практикой, которая подтверждает неконституционный смысл нормы или требует установления ее конституционного смысла, могут быть не только судебные акты, но и ненормативные акты иных государственных органов.

В начале 2000 г. Конституционным Судом РФ принято постановление, в котором разъясняется механизм защиты добросовестного приобретателя. Однако в данном постановлении также указано, что имущество возможно истребовать от добросовестного приобретателя по основаниям, указанным в ст. 302 ГК РФ. Нередко суды, признавая гражданина добросовестным приобретателем, истребовали имущество у него именно по ст. 302 ГК РФ. Возникает вопрос: как быть с этим гражданином, если вопрос касается жилья? Этот гражданин вложил свои деньги, приобрел квартиру, зарегистрировал право собственности, и тут раз - повестка в суд и государство лишает его законно приобретенной квартиры. При этом ни в ст. 303 ГК РФ, ни в упомянутом постановлении Конституционного Суда РФ не содержится механизма расчета с добросовестным приобретателем, в полной мере восстанавливающего его права. Скажите, пожалуйста, на Ваш взгляд, стоит ли законодателю усилить степень защиты добросовестного приобретателя? - Евгений (г. Набережные Челны)

В.Д.: Вы правы - это действительно очень актуальный вопрос, что доказывает и то количество обращений, которое до сих пор поступает в Конституционный Суд. В то же время это и весьма сложный вопрос, поскольку на разных чашах весов оказываются сопоставимые друг с другом по своей значимости права и законные интересы. С одной стороны - интересы собственника жилого помещения, у которого оно было похищено либо выбыло из его владения иным путем помимо его воли, а с другой стороны - права добросовестного приобретателя данного имущества.

Конституционный Суд, указывая в своем Постановлении от 21 апреля 2003 года N6-П на необходимость предоставления гарантии государственной защиты прав добросовестных приобретателей, пришел к выводу, что права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК РФ. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные статьей 302 ГК РФ основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.).

Вместе с тем Конституционный Суд отметил: федеральный законодатель должен предусматривать такие способы и механизмы реализации имущественных прав, которые обеспечивали бы защиту не только собственникам, но и добросовестным приобретателям как участникам гражданского оборота. После провозглашения названного Постановления законодателем были предприняты определенные меры по дополнительной защите прав и законных интересов добросовестных приобретателей. В частности, был принят Федеральный закон от 30 декабря 2004 года N 217-ФЗ
"О внесении изменений в статью 223 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и Федеральный закон "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", установивший основания выплаты Российской Федерацией компенсации за утрату права собственности на жилое помещение.

Необходимо самое пристальное внимание законодателя к проблеме регулирования отношений, касающихся добросовестного приобретения имущества. Данная проблема известна, и в настоящее время ведется активное обсуждение путей ее решения в рамках мер, предлагаемых Советом при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства в разработанной им Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса РФ.

Планируется ли в ближайшем будущем размещение на официальном сайте Конституционного Суда РФ подробной информации о ходе рассмотрения жалоб по примеру официального сайта Высшего Арбитражного Суда РФ? - Василий (г. Уфа)

В.Д.: Работа по созданию такой системы уже ведется, и мы планируем, что она будет введена в эксплуатацию до 1 июля 2010 года. Таковы требования Федерального закона "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" (подпункт "в" пункта 2 части первой статьи 14). При этом хотел бы подчеркнуть, что информация о принятых к рассмотрению обращениях на сайте Конституционного Суда имеется (план рассмотрения дел - http://www.ksrf.ru/Sessions/Plan/Pages/default.aspx).

На сайте выставлена и значительная часть определений Конституционного Суда. Туда попадают все опубликованные (подлежащие опубликованию) определения Конституционного Суда. Если на сайте имеются какие-то пробелы, они будут восполнены в рамках реализации требований Федерального закона "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации".

Что является основанием для корректировки Конституционным Судом РФ своей правовой позиции, на возможность которой указано в Определении Конституционного Суда РФ от 13.01.2000? Связано ли это с возможностью исправления допущенных КС РФ ошибок? - Маслов Александр (г. Вологда)

В.Д.: Корректировка правовой позиции Конституционного Суда может быть связана не столько с судебной ошибкой, сколько с изменением системы правового регулирования. Дело в том, что нормы оцениваются Конституционным Судом не сами по себе, а в системе. Утрата силы ранее действующими нормами, появление новых позволяют при накоплении проблем конституционного свойства вновь обратиться к данной правовой проблеме. При этом ранее выраженная правовая позиция может быть скорректирована новым решением. Статья 73 Федерального закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" даже предусматривает специальную процедуру такой корректировки - передачу дела в пленарное заседание Конституционного Суда.

У меня вопрос теоретический: можно ли называть акты толкования КС РФ нормативными актами? Считается ли это нормотворческой функцией КС РФ? - Максим (Нефтекамск, Башкортостан)

В.Д.: Как известно, два юриста - три мнения. И по поставленному Вами вопросу ситуация такая же: мнения в науке разные и консенсус достичь вряд ли удастся. Я придерживаюсь такого мнения: важнее обязательный характер решений Конституционного Суда, чем их нормативная или ненормативная природа. Позиция об обязательности закреплена в законодательстве и подтверждена практикой.

Не считаете ли Вы, что очень многие законы, постановления, указы и подзаконные акты вообще не должны иметь право на существование, они просто не соответствуют статье 55 Конституции РФ? Цитата: статья 55. 1. Перечисление в Конституции Российской Федерации основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина. 2. В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина. 3. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. А теперь далеко не полный перечень противоправных законов, постановлений, указов и т.п. 1. Федеральный Закон N 124-ФЗ от 8 августа 2001 г. "О внесении изменений и дополнений в статьи 22 и 23 Федерального закона "О ветеранах". Действие этого закона: упразднен институт ветеранства. Это равносильно тому, если бы был аналогичный закон в отношении президентства: народ избрал президента, но править он сможет только с 60 лет и более. Или: получил медаль или орден, но носить ты его сможешь после 60 лет. (Правда, не все доживают до 60 лет, см. статистику средней продолжительности жизни мужчин и женщин по России). 2. Федеральный закон N 122-ФЗ от 22 августа 2004 г. "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации". Другими словами, закон "О монетизации льгот" - хотя конкретно так закон не назван. Потому как никакой монетизации, т.е. подмены льгот денежными средствами не произошло. Этим законом просто отменили льготы как гражданским, так и военным пенсионерам. - Александр Потокин (г. Воронеж)

В.Д.: Ваш вопрос - это пример весьма распространенного заблуждения относительно содержания и смысла статьи 55 Конституции Российской Федерации. Эта статья в системной связи с другими положениями Конституции, в том числе со статьей 17, имеет в виду основные права и свободы, закрепленные Конституцией, и иные общепризнанные права и свободы человека, такие как право на жизнь, личную неприкосновенность, свободу слова и убеждений и т.п.

Эти права, действительно, могут ограничиваться только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Однако наряду с основными правами существуют другие - определяющие правовое положение гражданина в конкретных правоотношениях. Указанные права (в том числе права на получение льгот, о которых ставится вопрос) устанавливаются и отменяются федеральными законами, и статья 55 (часть 3) Конституции РФ к ним неприменима. Из Конституции не вытекает обязанность государства сохранить все без исключения однажды предусмотренные законом права. В противном случае законотворческая деятельность государства в социальной сфере была бы заблокирована.

Федеральный закон от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", действительно, во многом несовершенен и подвергается справедливой критике, однако несовершенство закона не означает, что он противоречит Конституции РФ. Конституционный Суд неоднократно обращался к рассмотрению отдельных положений указанного Закона. В ряде случаев пришлось выявлять конституционно-правовой смысл норм Закона о монетизации в системной связи с другими федеральными законами, однако решения о признании какой-либо правовой нормы этого Закона противоречащей Конституции в практике Суда не было.

Что касается Федерального закона от 8 августа 2004 года N 124-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в статьи 22 и 23 Федерального закона "О ветеранах", то он по существу закрепил изменение системы социальной защиты военных пенсионеров и лиц, приравненных к ним (например, прокурорских работников, сотрудников органов внутренних дел). До 1 июля 2002 года военнослужащие и пенсионеры из их числа получали льготы в соответствии со специальным законодательством. Затем льготы указанной категории граждан были отменены при одновременном повышении денежного довольствия, размер которого учитывается и при исчислении пенсии. В таком изменении правового регулирования Конституционный Суд не усмотрел ограничения конституционных прав граждан (Определение от 5 июня 2003 г. N 275-О).

Предоставляя военным пенсионерам право на льготы, которые установлены для ветеранов труда, законодатель предусмотрел для всех ветеранов одинаковые условия их получения - достижение общеустановленного пенсионного возраста (60 лет). Таким образом, все ветераны поставлены в равное положение. Соответствующие нормы Закона "О ветеранах" были предметом обращений в Конституционный Суд, однако жалобы граждан были признаны не соответствующими критерию допустимости, поскольку условия предоставления ветеранам труда льгот обеспечивают повышение их социальной защищенности и не могут рассматриваться как ущемляющие какие-либо конституционные права и свободы указанных граждан, включая получателей пенсии за выслугу лет по Закону РФ "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы и их семей" (Определение от 21 апреля 2005 г. N 120-О).

Очень серьезную озабоченность вызывает Федеральный закон 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ" от 28 апреля 2009 года, принятый Государственной Думой 17 апреля 2009 года и одобренный Советом Федерации 22 апреля 2009 года, вступающий в силу 5 июня 2009 года. Прошу Вас пояснить, принимали ли участие в разработке и обсуждении данного Закона судьи Конституционного Суда Российской Федерации? Характер данного Закона, на мой взгляд, ставит под сомнение практически весь гражданский оборот в России, т.к. формулировки данного Закона объединяют в себе меры, противоречащие действующему федеральному законодательству и основам права как таковым. Каким Вы видите разрешение данной ситуации? - Алексей Васильевич Понкратьев (Санкт-Петербург)

В.Д.: Сразу отвечу, что судьи Конституционного Суда не принимали, по моим сведениям, участия в разработке и обсуждении этого Закона. Что касается характера данного Федерального закона, то, пожалуй, не стоит заранее делать такие резкие негативные прогнозы относительно его влияния на развитие гражданского оборота.

Закон направлен на дополнительное урегулирование отношений в сфере несостоятельности (банкротства) и в первую очередь института оспаривания сделок должника, т.е. той сферы, которая ранее действовавшим конкурсным законодательством регулировалась очень слабо. Жизнеспособность закона - то, как он справится со своей задачей и не привнесет ли излишних трудностей в такую острую и болезненную область отношений, как банкротство, может показать только время и практика его применения.

При этом, как представляется, необходимо учитывать и то, что законодательство о несостоятельности является очень молодым институтом современного российского права, до сих пор ищущим пути своего развития и совершенствования. Так, очевидно, в ближайшее время следует ждать усиления роли реабилитационных (восстановительных) процедур, что также наверняка потребует внесения изменений и дополнений в конкурсное законодательство. Постоянные изменения законодательства, сопровождающие эту область отношений, на данном этапе неизбежны, но, конечно, в любом случае они не должны приводить к умалению основных прав и свобод участников таких отношений.

Полагаю возможным задать несколько вопросов относительно поправок к Конституции России: 1. Необходимо ли при поправках к Конституции осуществлять предварительный конституционный контроль в виде экспертизы законопроекта о поправках Конституционным Судом РФ? 2. Правильно ли понимать, что согласно ст. 18 Конституции России смысл, содержание и применение закона о поправках к Конституции Российской Федерации должны определяться правами и свободами человека и гражданина? 3. С учетом новых поправок к Конституции России к какому виду республики вы бы отнесли наше государство? 4. С учетом вышеизложенных вопросов какую роль в системе разделения властей должен играть Конституционный Суд РФ при конституционных поправках и пересмотре Конституции? - Захаров Антон (Санкт-Петербург)

В.Д.: Я уже высказывал свою позицию о желательности осуществления такого предварительного нормоконтроля. Смысл любой государственной деятельности определяется правами и свободами человека, однако связь эта в ряде случаев не прямая и реализуется через целую систему правоотношений. Изменения Конституции были столь несущественными, что говорить о новой природе российской республиканской модели нет никаких оснований. Роль Конституционного Суда в системе разделения властей не зависит от конкретного полномочия, реализуемого им. Поэтому, если он получит полномочия, связанные с конституционными поправками, то, как и в других случаях, он будет выполнять функцию инструмента сдержек и противовесов.

О ПРОЦЕДУРЕ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ В КОНСТИТУЦИОННОМ СУДЕ

В соответствии с пп. 4 ч. 2 ст. 40 Закона о Конституционном Суде Секретариат уведомляет заявителя о несоответствии его обращения требованиям данного ФКЗ. При этом заявитель вправе потребовать принятия Конституционным Судом решения по этому вопросу. Частью 1 § 10 Регламента Конституционного Суда РФ установлен порядок рассмотрения Конституционным Судом повторного обращения заявителя, не согласного с выводом Секретариата о несоответствии жалобы требованиям Закона о Конституционном Суде. С учетом требований ст. 41 ФКЗ и ч. 2 § 10 Регламента под "результатами проверки" следует понимать заключение судьи (судей) Конституционного Суда, которое докладывается в пленарном заседании Конституционного Суда РФ. Согласно требованиям ст.ст. 41 и 42 ФКЗ, "повторная" жалоба заявителя подлежит рассмотрению на пленарном заседании Конституционного Суда РФ не позднее 3 месяцев с момента ее поступления и регистрации в Секретариате. В Определении от 18.12.2003 N 496-О было указано, что на этапе рассмотрения вопроса о соответствии обращения требованиям Закона о Конституционном Суде положения статьи 53 Закона не подлежат применению, поскольку данный вопрос разрешается Конституционным Судом РФ не в процедуре открытого судебного заседания, а в условиях совещательной комнаты, что исключает как присутствие участников процесса на заседании Конституционного Суда РФ, так и последующее их ознакомление с протоколом и стенограммой заседания. Однако в официально не опубликованном Положении о Секретариате Конституционного Суда РФ (п. 4.1) установлена в качестве обязанности руководителя Секретариата организация "подготовки управлениями Секретариата проектов определений Конституционного Суда для вынесения их на пленарные заседания Конституционного Суда в порядке статей 40 и 43 Закона о Конституционном Суде". Более того, в Комментарии к Закону о Конституционном Суде, подготовленном сотрудником Секретариата КС А.В. Мазуровым (с. 132-135), указывается, что проект "отказного" определения по жалобе заявителя подготавливается, как правило, теми же сотрудниками Секретариата, которые в своих письмах заявителю уведомляли его о несоответствии обращения Закону. Эти определения можно легко узнать среди других определений Конституционного Суда, поскольку в них указывается об уведомлении заявителя Секретариатом. Автор комментария отмечает, что с периодичностью примерно раз в месяц начальники управлений Секретариата представляют на пленарных заседаниях Конституционного Суда жалобы и прилагаемые к ним документы заявителей - граждан и организаций, с приложением проектов "отказных" определений Конституционного Суда. Из комментария также следует, что на обращения Президента РФ, органов государственной власти и судей требования Закона о Конституционном Суде распространяются, а на иные категории заявителей - нет. Вопрос N 1: соответствует ли данная практика положениям ст.ст. 41, 60 Закона о Конституционном Суде и § 10 Регламента? Вопрос N 2: укажите норму Закона о Конституционном Суде, исключающую обязательность подготовки судьей (судьями) Конституционного Суда заключения по "повторно" направленной заявителем жалобе, подлежащего оглашению в пленарном заседании Конституционного Суда РФ. Вопрос N 3: каким нормативным актом установлено право руководителей подразделения Секретариата на доклад в ходе пленарного заседания (проходящего в условиях совещательной комнаты) поводов и оснований к рассмотрению "повторного" обращения заявителя, существа вопроса, содержания имеющихся материалов? - Казарин Игорь (г. Самара)

В.Д.: Вы, очевидно, пытаетесь подловить нас на каких-то внутренних противоречиях в деятельности Конституционного Суда. Так вот, таких противоречий нет. Действительно, проекты "отказных" определений, если заявитель не согласен с Секретариатом и настаивает на принятии решения, готовятся управлениями Секретариата Суда. Но изучение материалов судьей является обязательным. Поэтому не позднее чем за десять дней до пленарного заседания, на котором рассматриваются эти проекты, они вместе со всеми материалами передаются судьям, причем всем. Фактически между судьями сложилась определенная правовая специализация, то есть особое внимание они уделяют проектам по своей тематике, хотя изучить обязаны все. Потом в ходе заседания ряд проектов не вызывает вопросов, а некоторые порождают иногда длительную дискуссию.

Такая модель имеет очевидное преимущество - у всех судей есть достаточное время для изучения проектов решений. При этом решение о возможности рассмотреть жалобу принимается всеми судьями, а не "тройками" или "пятерками", как в ряде конституционных судов других стран. Это позволяет минимизировать риск ошибки. Также подчеркну, что "заключение" в смысле статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" абсолютно не означает, что должен появиться некий письменный документ. То есть судьи, не выражая несогласия с проектом определения, фактически дают заключение о правомерности указанных там оснований отказа.

Уважаемый Председатель Суда, я многократно обращался к Вам с обращениями, где просил сообщить о движении моих жалоб, но не получал ответов либо получал отписки, которые не имеют ничего общего с предметами моих жалоб и обращений на Ваше имя! Так, на заявление от 28.01.2009 составлена отписка от 16.03.2009 N 1791, 1793, а на заявление от 24.03.2009 - отписка от 18.05.2009 N 5409, 5410! Прошу Вас лично рассмотреть мое заявление от 27.05.2009, на 3 листах, с приложением на 9 листах (отправлено почтой в КС), поскольку я все подробно описал о ненадлежащей работе работников Аппарата Суда, которые просто саботируют исполнение законов! - Гладков Владимир Михайлович (Москва)

В.Д.: Вы, наверное, знаете, что Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации" предоставляет гражданам право обращаться в Конституционный Суд Российской Федерации, но регламентирует порядок реализации данного права и устанавливает критерии допустимости обращений (главы V и VI, статьи 96 и 97). Эта регламентация в том числе обеспечивает защиту от злоупотребления правом на судебную защиту, которое по смыслу статей 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 46 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации недопустимо (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2002 г. N 4-П). Несоблюдение заявителем установленных принципов и правил конституционного судопроизводства приводило бы к нарушению прав заявителей по другим жалобам, а соответственно и к нарушению требований статей 17 и 19 Конституции Российской Федерации.

Для того чтобы воспользоваться своим правом обращения в Конституционный Суд Российской Федерации, заявитель должен соблюдать установленный законом порядок реализации данного права. Так, согласно требованиям статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" Секретариат Конституционного Суда в рамках предварительного рассмотрения обращений уведомляет заявителя о несоответствии его обращения установленным требованиям. При этом заявитель вправе не согласиться с решением Секретариата и потребовать принятия решения Судом по этому вопросу. Нередко заявитель в повторной жалобе устраняет недостатки предыдущей.

Владимир Михайлович, мне известно, что в 2006 и 2007 годах Вы направили в Конституционный Суд около 40 обращений, многие из которых были идентичны по форме и содержанию и на которые Вам были даны идентичные же ответы. Например, 13 декабря 2006 года Вам было направлено уведомление сразу по 39 обращениям, что не противоречит правовым предписаниям. В своих обращениях, вновь поданных 26 и 27 мая 2009 года, Вы настаиваете на получении ответа по каждому своему обращению 2006 и 2007 года.

Не исключаю, что могли быть определенные нестыковки. Могу заверить Вас, что я дал поручение разобраться в этой ситуации, и, если Ваши претензии обоснованы, положение будет исправлено. Но, поверьте моему опыту, "закидывание" Суда массой жалоб в меньшей степени содействует решению проблемы, чем одно четкое, выверенное, составленное в соответствии с требованиями закона обращение. На рассмотрении такого обращения в случае несогласия с ответом Секретариата заявитель с полным основанием может жестко настаивать. 

В сентябре 2008 года я обратился в Конституционный Суд РФ с жалобой на неконституционность статей 2 и 8 Федерального закона N 125 "О жилищных субсидиях гражданам, выезжающим из районов Крайнего Севера" в связи с их правовой неопределенностью и как противоречащих Конституции РФ. Дополнительно приложил решение суда кассационной инстанции и ответ Президента РФ, подтверждающие применение указанных статей Закона в моем деле. Секретариат Конституционного Суда возвратил жалобу с прилагаемыми документами с уведомлением, что по моему делу нет окончательного решения суда, и Конституционный Суд не может заменять собой гражданское судопроизводство, что недопустимо в силу 118, 125 и 126 статей Конституции РФ. В связи с тем, что я жаловался в Конституционный Суд на статьи Закона, противоречащие статьям - статье 4 (часть 2); статье 6 (часть 2); статье 17 (часть 1, часть 3); статье 18; статье 19 (часть 2); статье 35 (часть 2, часть 3); статье 37 (часть 3); статье 40 (часть 3); статье 42; статье 46 (часть 1, часть 2) и статье 55 (часть 2, часть 3) Конституции РФ и нарушающие мои конституционные права, полагаю, что жалоба была возвращена на незаконном основании, т.к. я не пытался подменять гражданское судопроизводство, где рассматривался совсем другой вопрос - вопрос о выделении мне сертификата - и дело было возвращено в суд первой инстанции на повторное рассмотрение. Основание, на котором мне отказал Секретариат в рассмотрении жалобы, незаконно. Нет такого законного основания для признания жалобы неприемлемой. Статья 97 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ гласит, что жалоба на нарушение законом конституционных прав и свобод допустима, если:
1) закон затрагивает конституционные права и свободы граждан;
2) закон применен или подлежит применению в конкретном деле, рассмотрение которого завершено или начато в суде или ином органе, применяющем закон.

Мною были представлены все доказательства применения закона в деле, начатом судом. Вопрос: до каких пор Секретариат Конституционного Суда будет нарушать права граждан, ограничивая незаконно доступ к конституционному правосудию? Предпринимаются ли какие-либо меры контроля за деятельностью Секретариата Конституционного Суда, отклоняющего жалобы граждан на нарушение конституционных прав под надуманным предлогом? - Артамонов Владимир, пенсионер, выезжающий из районов Крайнего Севера (город Воркута, Республика Коми)

В.Д.: Отвечу Вам вопросом на вопрос: Вы пытались, с теми аргументами, которые приводите здесь, обратиться в Конституционный Суд в соответствии с частью второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" с требованием о принятии Конституционным Судом решения о соответствии Вашего обращения установленным требованиям? По моим сведениям, нет. А ведь это - самый надежный путь решения поставленного вопроса. Секретариат не может непреодолимо блокировать движение жалобы, поскольку закон дает гражданам право на рассмотрение их жалобы судьями. Рассматривая по требованию заявителя такой вопрос, Конституционный Суд фактически осуществляет - в одной из форм - контроль за Секретариатом.

На сайте Конституционного Суда РФ есть указание на электронную почту как общепринятое средство для обмена информацией в современных условиях. Почему по электронной почте КС РФ не сообщается информация по просьбе заявителя о ходе, сроках рассмотрения конституционной жалобы? - Маслов Александр (г. Вологда)

В.Д.: Электронные обращения, поступившие в Конституционный Суд по электронной почте и содержащие запрос заявителя о ходе рассмотрения его жалобы, ранее поданной в Конституционный Суд РФ, для первичной обработки направляются в отдел по приему граждан и работе с письмами. Если жалоба, ранее поданная в Конституционный Суд, находится на рассмотрении в отраслевом управлении, то запрос с просьбой сообщить о ходе ее рассмотрения, направляется в соответствующее управление.

Если на жалобу был направлен ответ Секретариата Конституционного Суда (отраслевого управления, отдела по приему граждан и работе с письмами, отдела анализа и обобщения практики Конституционного Суда и т.д.), то ответ на запрос о ходе рассмотрения жалобы направляется по электронной почте ответственным исполнителем отдела по приему граждан и работе с письмами. То есть электронная переписка с Конституционным Судом работает. Если вдруг Вы не получили ответ, то скорее всего имеет место технический сбой.

О ФКЗ "О КОНСТИТУЦИОННОМ СУДЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"

Уважаемый Председатель Конституционного Суда РФ, к сожалению, решения КС РФ окончательны и обжалованию не подлежат. Вопросы по этому поводу. 1. Откуда такая уверенность в непогрешимости 19 юристов, основную работу за которых делает их секретариат? В связи с этим в народе возникло даже высказывание, что КС РФ исправляет чужие ошибки и увековечивает свои. Нужно ли в связи с этим ввести в состав КС РФ апелляционную инстанцию (наподобие Большой палаты в ЕСПЧ)? Иначе в указанном контексте ответ на вопрос "quis custodiet ipsos custodes?" (кто сторожит сторожей?) становится слишком уж грустным. 2. Не считаете ли Вы, что целесообразно увеличить количество судей КС РФ? Иными словами, отвечает ли общепринятому принципу права человека на справедливое рассмотрение его дела в суде ситуация, когда каждые 6 месяцев на пленарном заседании судьи КС РФ рассматривают по несколько сотен жалоб за один день, затрачивая на каждую из них всего несколько минут? -   Сергей Юрьевич Беляков (г. Таганрог)

В.Д.: Конституционный Суд как орган конституционного правосудия осуществляет проверку нормативных правовых актов с точки зрения их соответствия Конституции Российской Федерации. При этом он не устанавливает фактические обстоятельства, исследование которых отнесено к компетенции других правоприменительных органов и лежит в основе их правоустанавливающих решений по конкретным делам. При рассмотрении дел в любой из установленных Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации" процедур ему принадлежит исключительное право официального, а потому обязательного для всех правоприменителей, толкования конституционных норм.

Следовательно, статус Конституционного Суда не предполагает обжалование принимаемых им решений. Иное не соответствовало бы его природе как органа конституционного контроля. Вместе с тем корректировка правовых позиций, формулируемых Конституционным Судом Российской Федерации при осуществлении конституционного судопроизводства, может иметь место. Это вытекает, в частности, из статьи 73 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", допускающей изменение правовой позиции, выраженной Судом в ранее принятых решениях, что требует обязательного рассмотрения дела в пленарном заседании Конституционного Суда, т.е. в наиболее широкой коллегии его судей. Поводом же может послужить обращение в Конституционный Суд любого из имеющих на это право субъектов. В частности, жалоба гражданина. Кроме того, такая инициатива может исходить от судей Конституционного Суда, пришедших при рассмотрении нового дела к выводу о необходимости изменения правовой позиции. Наличие оснований для пересмотра прежних правовых позиций подтверждается в пленарном заседании (часть вторая статьи 40, часть первая статьи 42, статьи 43 и 73 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации").

Положение части первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" означает лишь признание того факта, что в судебной системе Российской Федерации нет иного органа конституционного судопроизводства, управомоченного проверять соответствие нормативно-правовых актов Конституции и в случае их неконституционности лишать их юридической силы (часть 6 статьи 125 Конституции Российской Федерации). Это не ограничивает доступ граждан к правосудию и не лишает их иных возможностей судебной защиты своих прав. Определение же видов и особенностей процедур судебной защиты является прерогативой законодателя. Такая правовая позиция выражена Конституционным Судом в Определении от 13 января 2000 года N 6-О по жалобе гражданки М.В. Дудник.

Что же касается предложения об увеличении числа судей, то это либо излишне усложнит принятие решений (если все они будут участвовать в этом процессе), либо понизит в общественном сознании легитимность решений, если они будут приняты не всеми судьями или по крайней мере не половиной. Также преувеличением является Ваше мнение о том, что за судей работу делает Секретариат. Например, его работники, кроме сугубо технических, осуществляющих стенографирование, даже не допускаются на обсуждение судьями проекта постановления.

Планируются ли какие-либо новшества в процессуальном/материальном рассмотрении дел в КС РФ с целью более объективного рассмотрения? Как Вы считаете, необходимо ли расширить компетенцию КС РФ, и если да, то насколько и каковы будут рамки, специфика? - Дмитрий (МО)

В.Д.: Полагаю, что существующее регулирование обеспечивает объективное рассмотрение дел в Конституционном Суде. Также не вижу оснований для расширения компетенции Конституционного Суда - она достаточно сбалансирована.

Поясните, пожалуйста, положение части 2 статьи 43 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации". Если акт, конституционность которого оспаривается, отменен или утратил силу к началу или в период рассмотрения дела, начатое Конституционным Судом Российской Федерации производство не прекращается в том случае, если действием этого акта нарушены конституционные права и свободы граждан. По общим правилам судопроизводства срок исчисляется подачей заявления, жалобы в суд или ее отправки почтой. Какой момент следует считать началом рассмотрения дела в Конституционном Суде, насколько он отдален от момента подачи жалобы и откажет ли суд в принятии обращения к рассмотрению, если оспариваемый акт будет отменен в этом временном промежутке? - Анна (Ульяновск)

В.Д.: ФКЗ "О Конституционном Суде РФ" прямо не определяет момент начала конституционного судопроизводства. Однако в соответствии со статьей 40 данного Закона обращения, поступившие в Суд, после их обязательной регистрации рассматриваются в предварительном порядке Секретариатом Конституционного Суда. Поскольку названная статья находится в главе VI ФКЗ "О Конституционном Суде РФ" ("Предварительное рассмотрение обращений"), которая, в свою очередь, входит в раздел второй, именуемый как "Общие правила производства в Конституционном Суде Российской Федерации", можно сделать вывод о том, что момент регистрации обращений в Конституционный Суд - это и есть момент начала производства в Суде. Данной позиции придерживается и Конституционный Суд, указывая, что одно из обязательных условий проверки отмененного или утратившего силу закона - поступление обращения заявителя в Суд до момента утраты силы или отмены оспариваемого закона (см. п. 2.2 Определения от 20 июня 2006 года N 227-О). Таким образом, если оспариваемый нормативный акт отменен или утратил силу до поступления обращения в Конституционный Суд, обращение не может быть принято к рассмотрению в соответствии с ФКЗ "О Конституционном Суде РФ".

Почему Вы, нарушая ч. 1 ст. 10 Конвенции, ст. 33 Конституции РФ, ФЗ об обращениях граждан, не осуществляете личный прием граждан? - Кехман Борис Абрамович (Самара)

В.Д.: Уважаемый Борис Абрамович, личный прием граждан судьями Конституционного Суда, полагаю, не вписывается в модель процессуальной деятельности Конституционного Суда. Недаром непосредственно в статье 1 Федерального закона "О порядке рассмотрения обращений граждан" указано, что установленный этим Законом порядок рассмотрения обращений граждан распространяется на все обращения граждан, за исключением обращений, которые подлежат рассмотрению в порядке, установленном федеральными конституционными законами и иными федеральными законами. Обращения же, относящиеся к компетенции Конституционного Суда, рассматриваются в соответствии с Федеральным конституционным законом. Тем не менее в Конституционном Суде работает приемная, и туда можно обратиться лично, реализовав свое право.

По ФКЗ "О Конституционном Суде РФ" Конституционному Суду дано право толковать Конституцию РФ. Не кажется ли Вам, что здесь есть юридическое противоречие? ФКЗ по юридической силе стоит ниже Конституции РФ, однако ФКЗ наделяет КС правом толковать Закон, который имеет наивысшую юр. силу. Более того, судьи КС при приведении их к присяге произносят слова о подчинении только Конституции РФ, тем не менее ее толкуют. Как же такое может быть? Подчиняться только тому, что могу истолковать сам? То есть подчиняюсь сам себе? Не кажется ли Вам это юридической несуразностью? И второй вопрос. А зачем вообще толковать Конституцию? Она разве так непонятно написана, что требует толкования? На мой взгляд, в РФ, дабы привить всем любовь к исполнению Конституции, а не к постоянному ее перевиранию и нарушению, надо запретить всякое ее толкование лет на 100. Как Вы считаете? - Сергей Скотников (Москва)

В.Д.: Правом (и обязанностью - при наличии соответствующего обращения) толковать Конституцию Конституционный Суд наделяет сама Конституция (часть 5 статьи 125). Поэтому никакого противоречия Конституции нет. Тем более что вся деятельность Конституционного Суда - это толкование Конституции, но в основном каузальное (в связи с рассмотрением дела, например, о проверке конституционности или о споре о компетенции).

Другое дело, что к толкованию Конституции вне рассмотрения конкретного спора и некоторые исследователи относятся скептически. Тем не менее в свое время для понимания механизма принятия решения Государственной Думой и Советом Федерации, характера взаимоотношений автономного округа с краем (областью), в состав которого он входит, порядка внесения поправок и изменений в саму Конституцию толкование сыграло решающую роль.

Почему согласно ст.ст. 96, 97 ФКЗ "О Конституционном Суде" жалоба допустима, лишь когда права и свободы гражданина уже нарушены? Почему гражданин не может превентивно, заранее защищать свои права, если очевидно, что они будут нарушены? По действующему законодательству получается, что гражданин должен дождаться, когда его права нарушат, обратиться в Конституционный Суд за защитой своих прав, но даже при решении в пользу гражданина все долгое время судебных разбирательств права гражданина будут нарушены. - Александр (Калининград)

В.Д.: Эти нормы Федерального конституционного закона воспроизводят положения части 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации. Обоснованность норм Конституции я бы обсуждать не хотел. Отмечу только, что такой подход выверен опытом, в том числе зарубежным. Подлинность или мнимость конституционной проблемы выявляется в основном только практикой. Что же касается ситуации конкретного человека, то у него возможности защиты остаются. Любой правовой спор может в конечном итоге попасть на рассмотрение суда, заинтересованная сторона может убедить суд, что есть конституционная проблема, тогда суд приостанавливает рассмотрение дела и обращается в Конституционный Суд. 

Изучая решения КС, я обнаружил, что многие из них не публикуются. Во всяком случае, об их публикации в решении не говорится ничего. В чем причина такой секретности? Может ли известное из вебсайта КС решение, которое не опубликовано, иметь правовую силу? Поясните подробнее эту ситуацию. - Сергей Васильев (Москва)

В.Д.: Мне неизвестны прецеденты, когда решение, имеющее позитивное содержание (то есть претендующее на что-то большее в правовой системе, чем отказ конкретному лицу в принятии к рассмотрению его конкретного обращения) не было бы опубликовано.

ОБ ИСПОЛНЕНИИ РЕШЕНИЙ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА

Конституционный Суд (КС) вынес Определение (320-О-П от 11 июля 2007 г.) о том, что любые расходы могут быть учтены для целей налогообложения, если они направлены на извлечение дохода, а налоговики не должны контролировать эффективность использования средств. Эти решения могут стать основанием для пересмотра дела в арбитражном суде по вновь открывшимся обстоятельствам. В связи с этим возникли три вопроса. 1) Что делать, если налоговые органы и суды продолжают игнорировать это решение КС РФ? 2) В своем интервью газете "Коммерсантъ" от 07.05.2009 Вы заявили, что "мы (КС РФ), в свою очередь, не должны вторгаться в деятельность других высших судов и проверять постановления их пленумов". Между тем закон о Конституционном Суде РФ прямо предписывает ему оценивать нормы законов на их соответствие конституционным положениям с учетом толкования, придаваемого законам правоприменительной практикой. Означает ли это, что роль КС РФ снижается по отношению к остальным ветвям судебной (и не только) власти, позволяющим себе прямо не исполнять решения КС РФ? 3) Что понимать под неисполненными решениями ординарных судов, которые подлежат пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам в результате их противоречия толкованию законов, данному КС РФ? Например, если арбитражный суд отказал налогоплательщику в признании решения налогового органа недействительным, то считается ли такое решение не исполненным в указанных целях? - Зинченко Лев (Москва)

В.Д.: Я не вправе вторгаться в существо конкретного спора. Могу лишь сказать, что законность и обоснованность судебных решений проверяется вышестоящими судебными инстанциями в установленном порядке. В том числе это касается и ситуации, когда суды не исполняют решения Конституционного Суда. Из положений Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде РФ" следует, что Суд воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств дела всякий раз, когда это входит в компетенцию других органов. КС исходит из оценки оспариваемой нормы на предмет ее соответствия Конституции, а не определяет правомерность действий и решений органов государственной власти. Это - полномочия других судебных органов. Но в рамках оценки конституционности оспариваемых норм Конституционный Суд, конечно, учитывает и сложившуюся правоприменительную практику, что и позволяет обеспечить всесторонность судебного разбирательства. Для принятия решения важно оценить не только тот смысл, который вкладывал в правовую норму законодатель, но и то, как оспариваемую норму понимают правоприменители, которые, собственно, и реализуют ее в своей практической деятельности. Поэтому нельзя говорить о снижении роли решений Конституционного Суда для судебных или других органов власти. Наши решения одинаково обязательны для всех: как для органов государственной власти и должностных лиц, так и для граждан.

Конституционный Суд, делая вывод о соответствии Конституции РФ оспариваемой правовой нормы, нередко выявляет и ее конституционно-правовой смысл, который является общеобязательным для всех органов, организаций и должностных лиц. При этом дела заявителей, в которых были применены нормы в их прежнем, расходящимся с позицией Конституционного Суда, понимании, подлежат пересмотру. Если эти требования не соблюдаются, значит, решение Конституционного Суда судебными органами не исполнено. Также прошу с пониманием отнестись к тому, что я воздерживаюсь от оценки того, является ли в конкретном случае правоприменительное решение исполненным - это относится к компетенции суда общей юрисдикции или арбитражного суда.

Суды общей юрисдикции, постановляя решение, очень часто игнорируют правовые позиции Конституционного Суда (знаю из личного опыта). Какие законодательные меры, на Ваш взгляд, необходимо предпринять для радикального изменения ситуации? -  Ключников Владимир (Ленинградская обл., г. Приозерск)

В.Д.: Среди возможных законодательных мер специалисты отмечают, например, расширение перечня оснований для пересмотра решений по вновь открывшимся обстоятельствам (возобновления производства ввиду новых обстоятельств). В частности, необходимо более четко установить условия пересмотра судебных решений тех граждан, которые не были заявителями. Кроме того, в настоящее время в соответствии с процессуальными кодексами основаниями для пересмотра дела являются постановления Конституционного Суда о признании положений нормативного акта противоречащими Конституции. К таким основанием нужно добавить выявление Конституционным Судом конституционного смысла оспариваемой нормы.

Однако считаю, что решение вопроса с исполнением решений Конституционного Суда, в том числе судебными органами, все же следует искать в плоскости повышения уровня правовой культуры в обществе в целом и правосознания должностных лиц в частности. В практике государственной жизни должны укрепиться соответствующие традиции, навыки, почтение к конституционной норме.

Как Вы считаете, какой механизм необходимо отработать для того, чтобы решения Конституционного Суда РФ были обязательны для исполнения судьями общей юрисдикции? - Владимир Борисович (г. Тюмень)

В.Д.: Частично я уже ответил на этот вопрос. Но повторю, что решения Конституционного Суда обязательны для всех. И если другой суд вынес решение, противоречащее правовой позиции Конституционного Суда, то оно по определению будет являться конституционно дефектным и должно быть отменено в рамках профильного судебного контроля или надзора соответствующими инстанциями. Кроме возможных уточнений отдельных процедур пересмотра дел, думаю, важно было бы усилить взаимодействие всех ветвей судебной власти, а Верховному Суду, Высшему Арбитражному Суду шире ориентировать судейский корпус в вопросах применения правовых позиций Конституционного Суда посредством обобщения судебной практики, использования возможных методических форм и тому подобных мер.

В настоящее время Правительство России не исполнило около 30 решений Конституционного Суда РФ и не внесло в установленный срок в Государственную Думу РФ соответствующие законопроекты, направленные на приведение системы законодательства в соответствие с Конституцией РФ и судебными актами КС РФ. Многие из них, несмотря на неоднократные обращения КС РФ и Государственной Думы РФ в Правительство РФ, остаются неисполненными долгие годы. На мои заявления о привлечении виновных должностных лиц за неисполнение постановлений и определений КС РФ по ст. 315 УК РФ (возможность чего подтвердил КС РФ в п. 5 Определения Конституционного Суда РФ от 19 апреля 2001 г. N 65-О) правоохранительные органы либо бездействуют (служба судебных приставов второй год не направляет в мой адрес никакой информации о разрешении заявления), либо не видят причин для реагирования (СКП переслал заявление в Генеральную прокуратуру РФ, которая не увидела в этом ничего требующего ее вмешательства). Считаете ли Вы такое положение дел недопустимым? Требуется ли, по Вашему мнению, вмешательство правоохранительных органов в ситуацию с неисполнением решений КС РФ? Готовы ли Вы выступить свидетелем в судах г. Москвы или иным образом поддержать мою позицию, если я буду обжаловать там отказ СКП и Генпрокуратуры в рассмотрении моего заявления о привлечении должностных лиц Правительства РФ к уголовной ответственности по ст. 315 УК РФ? - Лев Зинченко (Москва)

В.Д.: Несмотря на все мое уважение к Вашему мнению, тем более продиктованному общественно важными соображениями, хочу отметить, что Вы не совсем точны в отображении масштаба проблемы. Большая часть неисполненных решений касается уже внесенных в Государственную Думу законопроектов. С частью проектов работа в Правительстве РФ продолжается, о чем нас информируют. Конечно, все мы хотели бы максимально быстро очищать правовую систему от дефектных норм, устранять пробелы, поэтому и выражаем беспокойство, побуждаем соответствующие органы и лица действовать как можно скорее.

Вопросы исполнения решений Конституционного Суда весьма сложны. Не очень ясно, почему Вами упоминается служба судебных приставов, которая, конечно же, к проблематике решений Конституционного Суда в силу закона не имеет никакого отношения. В системе разделения властей в демократическом государстве у каждого органа власти своя компетенция. Конституционный Суд не может заниматься выяснением фактических обстоятельств, когда они составляют предмет деятельности иных органов. Точно так же, как не может подменять другую власть и принимать законы вместо Государственной Думы.  Думаю, решению проблемы наряду с другими мерами могла бы способствовать конкретизация во внутренних актах соответствующих органов процесса исполнения решений Конституционного Суда, которая бы заблаговременно дисциплинировала и регламентировала действия всех вовлеченных в этот сложный процесс звеньев.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ Конституционный Суд РФ исправил очень сильно и очень существенно. На примере этого кодекса хотелось бы задать два вопроса. Первый: как контролировать исполнение решений Конституционного Суда РФ в части изменений законодательства (например, ст. 405 УПК РФ была изменена только в 2009 г., хотя Конституционный Суд РФ еще в 2004 году фактически признал ее противоречащей Конституции РФ в части запрета обжалования)? Второй: как контролировать исполнение решений Конституционного Суда РФ на местах, когда судьи не принимают ссылки на Ваши решения как обоснования заявляемых ходатайств? И соответственно место решений Конституционного Суда в правоприменении остается неуясненным. Спасибо Вам за Ваш нелегкий труд. - Мария Пальчикова (г. Саранск, Республика Мордовия)

В.Д.: Конституционный Суд принял более 60 постановлений в сфере уголовной юстиции и судоустройства (включая вопросы организации прокуратуры, адвокатуры, нотариата, органов юстиции). Из них вытекает необходимость внести определенные изменения в законодательство. В силу принципа разделения властей, суд, в том числе и Конституционный, не вправе диктовать законодателю, какие законы ему принимать, а какие нет. Тем не менее это отнюдь не лишает Конституционный Суд такого признака независимого суда, как полновластие. Решения судов и иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены. Законодатель при этом не вправе преодолевать юридическую силу постановления Конституционного Суда о признании акта неконституционным повторным принятием этого же акта (части вторая и третья статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"). Следовательно, законодатель или иной орган, принявший нормативный акт, должны будут его изменить так, чтобы он соответствовал Конституции.

Но еще раз обращаю внимание на то, что Закон определяет только срок внесения требуемого законопроекта в Государственную Думу, но не срок его рассмотрения, что, конечно же, не снимает остроты проблемы. Это связано с тем, что процесс разработки и принятия законов весьма ответственен и сложен. Многое здесь зависит от результатов голосований в законодательном органе, а также наличия экономических, в том числе финансовых, условий для успешной реализации нового закона. Так что устанавливать конкретные сроки для внесения изменений далеко не всегда возможно и целесообразно. В то же время отмечу, что норма закона, признанная не соответствующей Конституции, утрачивает силу и не подлежит применению независимо от дальнейших действий законодателя. Назначение сроков рассмотрения и принятия того или иного законопроекта - это выбор и ответственность самого законодателя. Во всяком случае, мы в Конституционном Суде считаем своим долгом регулярно обращать внимание на состояние дел в этой сфере.

Что касается учета конституционно-правовых позиций в деятельности других судов на местах, то вновь повторю, что не может быть иного контроля и надзора, кроме опять же судебного. Надо представлять себе, что судами разрешаются ежегодно многие миллионы дел, в огромном количестве которых фигурируют результаты конституционного судопроизводства. Трудно отыскать распространенные споры, в отношении которых по жалобам или запросам не выявлялись бы их конституционно-правовые аспекты или параметры. Случаи же другого рода рождены прежде всего сложностью использования и применения правовых позиций Конституционного Суда. Я об этом уже говорил. Вероятно, должность судьи сегодня, с учетом углубления и проработанности многих отраслей права, требует большей теоретической подготовки. Бывают, конечно же, случаи упорства, достойного лучшего применения, когда судья, вынося решение, отрицает либо умалчивает конституционно-правовую позицию, которую только и может формировать Конституционный, а не какой-либо иной суд. Думаю, однако, что живое обсуждение этих проблем, которое в последнее время наблюдается в обществе, будет способствовать формированию соответствующей профессиональной культуры в судейской среде. Должен срабатывать и судебный инстанционный контрольный и надзорный механизм.

У меня к Вам такой вопрос: выявляя конституционно-правовой смысл, Конституционный Суд, как правило, указывает на то, что правоприменительные решения по делам граждан подлежат пересмотру, если нет иных препятствий, но суды общей юрисдикции, в том числе Верховный Суд РФ, игнорируют эти решения, ссылаясь на любые обстоятельства, чтобы свои решения не пересматривать, особенно Верховный Суд. Как защитить гражданину свои права в данном случае, так как нет механизма принудительного исполнения данных решений? - Николай (г. Брянск)

В.Д.: Если норма признана неконституционной, дела заявителей должны быть пересмотрены безотносительно к истечению сроков исковой давности. Тем не менее в отраслевых кодексах нередко содержится и специальные нормы, предусматривающие такой пересмотр. Например, согласно УПК РФ вступившие в законную силу приговор, определение или постановление уголовного суда могут быть отменены ввиду так называемых новых обстоятельств, а в ГПК РФ пересмотр возможен по вновь открывшимся обстоятельствам. К числу этих обстоятельств УПК и ГПК относят признание Конституционным Судом закона, примененного судом в данном деле, не соответствующим Конституции РФ. Необходимо еще раз подчеркнуть - подобные решения во всяком случае подлежат пересмотру компетентными органами в отношении самого заявителя, дело которого рассматривалось в Конституционном Суде. Выполнение этой обязанности должно быть абсолютным. Иное можно расценивать лишь как грубейшее нарушение конституционного правопорядка!

Следует, однако, заметить, что случаи пересмотра решений судов на основании постановления Конституционного Суда не исчерпываются лишь сказанным. При определенных условиях правоприменительные решения по делам граждан, которые сами не обращались с жалобой в Конституционный Суд, но в отношении которых были применены нормы, признанные неконституционными, также подлежат пересмотру. Например, пересмотру подлежат не вступившие в законную силу решения, либо вступившие, но еще не исполненные (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 1999 года N 4-О; от 5 февраля 2004 года N 78-О; от 27 мая 2004 года N 211-О; от 12 мая 2006 года N 135-О; от 10 февраля 2009 г. N 286-О-О). Такой пересмотр возможен, например, в суде надзорной инстанции (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 1999 года N 4-О). Основанием для пересмотра здесь могут служить нарушения материального или процессуального закона (статья 387 ГПК РФ, статьи 381, 382 УПК РФ и т.д.), поскольку норма того или иного закона была признана не соответствующей Конституции. Да, пересмотр решений по делам лиц, не являвшихся участниками конституционного судопроизводства, не является безусловным. Он зависит от тех выводов, к которым придет надзорная инстанция с учетом названных выше критериев. Необходимо иметь в виду, что при решении судами вопроса о пересмотре правоприменительных дел граждан, обращавшихся в Конституционный Суд, действительно могут иметь место непреодолимые препятствия и обстоятельства. Однако, если отказ суда пересмотреть дело представляется гражданину неубедительным, он может его обжаловать.

Не секрет, что судами зачастую не выполняется статья 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" об обязательности его решений. Для примера высшего уровня, вопреки Определению от 02.03.2006 N 58-О, постоянная практика Верховного Суда - возвращать, с рекомендацией обратиться в районный суд, отнесенное Гражданским процессуальным кодексом к его подсудности заявление об оспаривании нормативного правового акта федерального органа власти, не зарегистрированное в Минюсте и не опубликованное в установленном порядке (как единичный пример - Определение судьи Верховного Суда от 23.04.2008 N ГКПИ08-1248 и Определение Кассационной коллегии от 08.07.2008 N КАС08-318). По существу, Верховный Суд понуждает обращаться в заведомо некомпетентный суд. Для заявителя в процессуальном плане в рамках действующего российского законодательства эта проблема нерешаемая, что побуждает обращаться в Европейский суд по поводу нарушения компетенции суда. Каким Вы видите путь решения этой проблемы нарушения компетенции? Что для решения может сделать Конституционный Суд? - Бондаренко Владимир Алексеевич (Екатеринбург)

Определением N 242-О-О от 07.02.2008 (по моей жалобе) Конституционный Суд РФ дал конституционно-правовое толкование нормы п. 2 ч. 4 ст. 252 ГК РФ. В соответствии с ч. 5 ст. 392 ГПК РФ подал заявление о пересмотре решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам. Первая, вторая судебные инстанции, надзорная Мосгорсуда заявили: "Определение Конституционного Суда не является основанием для пересмотра вступившего в законную силу решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам". Судья ВС РФ Горшков В.В.: "Доводы надзорной жалобы основаны на неправильном толковании норм материального права", т.е. толкование Конституционного Суда РФ для него - неправильное... Зам. председателя ВС РФ Нечаев В.И. с ним согласен. Что делать? Ведь меня в силу Определения КС РФ N 242-О-О по моей жалобе суд незаконно лишил единственного жилища более 3-х лет назад: собственность отобрана, а компенсация до сих пор не выплачена! -  Олег Анатольевич (Москва)

В.Д.: Вопросы Владимира Алексеевича и Олега Анатольевича фактически об одном. Ответ о юридической силе определения Конституционного Суда с позитивным содержанием в полной мере дает Определение Конституционного Суда от 11 ноября 2008 года N 556-О-Р "О разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 года N 2-П по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации".

В этом определении Конституционный Суд РФ указал следующее. Из части второй статьи 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" вытекает обязательность последующего пересмотра судами общей юрисдикции и арбитражными судами тех дел заявителей, которые основаны на применении нормы в ее неконституционном истолковании, повлекшем нарушение конституционных прав и свобод граждан. Конституционный Суд неоднократно подчеркивал: правоприменительные решения, основанные на акте, которому суд общей юрисдикции или арбитражный суд придал истолкование, расходящееся с конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом РФ, подлежат пересмотру. Отказывая в таком пересмотре, суды общей юрисдикции и арбитражные суды фактически настаивали бы на ином, то есть неконституционном истолковании акта. Тем самым они преодолевали бы решение Конституционного Суда, чего они в силу статей 118, 125, 126, 127 и 128 Конституции делать не вправе (Постановление от 25 января 2001 года N 1-П, определения от 6 февраля 2003 года N 34-О, от 5 февраля 2004 года N 78-О, от 27 мая 2004 года N 211-О, от 9 июля 2004 года N 242-О, от 12 мая 2006 года N 135-О, от 3 апреля 2007 года N 171-О-П, от 1 ноября 2007 года N 827-О-П и др.). Юридическое последствие решения Конституционного Суда, которым выявляется конституционно-правовой смысл нормы, - прекращение ее действия (а значит, и применения) в ином истолковании и, следовательно, утрата ею силы на будущее время в любом ином, допускавшемся ранее понимании. Это означает, что такая норма - по общему правилу, вытекающему из частей первой и третьей статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", - с момента вступления решения Конституционного Суда в силу не должна толковаться каким-либо иным образом и применяться в каком-либо ином смысле.

В обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2007 года (Определение от 04.12.2007, судьи Кнышев В.П., Пчелинцева Л.М., Горшков В.В.) и в последующих определениях Верховного Суда с участием этих же судей (N 5-В08-53, N 5-В08-7, N 5-В08-55 и др.) по аналогичному вопросу указано, что основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения предусмотрены только ст.ст. 961, 963, 964 Гражданского кодекса РФ и включение в договор страхования иных оснований освобождения страховщика от выплаты является ничтожным, противоречащим Гражданскому кодексу Российской Федерации и, соответственно, применяться эти условия не должны. В то же время Конституционный и Высший Арбитражный Суд Российской Федерации (определения Конституционного Суда РФ от 15.07.2008 N 562-О-О, от 21.10.2008 N 698-О-О, от 20 ноября 2008 г. N 1006-О-О, определения Высшего Арбитражного Суда РФ от 13.02.2008 N 775/08, от 26 января 2009 г. N 17423/08 и многочисленные другие) придерживаются абсолютно противоположной позиции, а судьи судов общей юрисдикции в открытую на процессах говорят о том, что определения КС РФ для них не обязательны.

Скажите, пожалуйста, сможете ли Вы довести до сведения Президента РФ этот правовой "беспредел" и инициировать мероприятия по его ликвидации? В том числе наказания судей (особенно Верховного Суда РФ), вплоть до лишения статуса судьи. - Александр, юрист страховой компании (Ханты-Мансийский автономный округ, город Сургут)

В.Д.: На настоящий момент в научной литературе и судебной практике, действительно, существуют различные подходы к решению вопроса о возможности установления сторонами в договоре страхования дополнительных, прямо не предусмотренных законом оснований освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения. Однако определения Конституционного Суда от 15 июля 2008 года N 562-О-О, от 21 октября 2008 года N 698-О-О, от 20 ноября 2008 года N 1006-О-О касались исключительно проверки соответствия поданных заявителями жалоб требованиям статей 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации". Указанными определениями Конституционный Суд отказал в принятии к рассмотрению соответствующих жалоб, поскольку они не отвечали критерию допустимости. Таким образом, какого-либо конституционного истолкования оспариваемых заявителями положений Гражданского кодекса РФ, обеспечивающего выявление конституционного смысла действующего права, данные определения не содержат.

Что касается "беспредела"… Конституционному Суду небезразлична действенность, реальная эффективность его решений. Как я уже отмечал, не вторгаясь в прерогативы тех органов, на которые возложены полномочия и ответственность за исполнение решений, Конституционный Суд изучает состояние дел в этой области, являющееся важнейшим фактором поддержания конституционной законности в стране, результаты доводит до их сведения, побуждает последних действовать активнее. С этой целью в начале июня 2009 года Конституционный Суд направил соответствующую информацию Президенту Российской Федерации, другим властным и общественным структурам. Суд руководствовался стремлением привлечь внимание государства и общества к имеющимся проблемам и как раз "инициировать мероприятия" по преодолению недостатков в этой работе. Материалы размещены на нашем сайте и доступны. Ознакомившись с ними, Вы сможете составить собственное мнение по всем основным аспектам проблемы исполнения решений.

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД И ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

В одном из своих выступлений Вы отметили, что КС РФ "транслирует" правовые ценности и идеалы европейской демократии, выработанные Европейским судом по правам человека (ЕСПЧ), на правовую систему России путем применения правовых позиций этого суда при рассмотрении конкретных дел Конституционным Судом РФ. В связи с чем вопрос: в каких формах происходит взаимодействие между КС РФ и ЕСПЧ? Насколько интенсивно использует в своей работе КС РФ "отрицательную" для России практику ЕСПЧ и оправдано ли это с точки зрения КС РФ как национального судебного органа? Правомочен ли, по Вашему мнению, ЕСПЧ обратиться в КС РФ с запросом о конституционности закона России, примененного властями РФ в деле заявителя жалобы в ЕСПЧ, и вправе ли КС РФ рассмотреть подобный вопрос по существу? Были ли такие обращения от ЕСПЧ в практике КС РФ? - Александр Чаптыков, кандидат юридических наук (Красноярск)

В.Д.: Поскольку основной целью деятельности Конституционного Суда является защита Конституции РФ и гарантируемых ею прав и свобод, а каталог прав и свобод, гарантируемых нашей Конституцией и Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, во многом совпадает, толкование Конвенции ее контрольным органом - Европейским судом по правам человека - направлено на обеспечение действия Конвенции. И потому представляет собой значительную ценность для российской правовой системы. Однако внедрение многих подходов и позиций Европейского суда в ткань российского правового пространства происходит непросто; большинство правоприменителей просто не готовы вот так, напрямую, этими подходами и позициями руководствоваться как обязательными. Этому есть причины и содержательного, и технического свойства. Не будем забывать и о том, что официальный перевод постановлений ЕСПЧ в России отсутствует. 

Поэтому Конституционный Суд РФ в этой ситуации выступает своего рода посредником, адаптируя подходы и позиции Европейского суда к реалиям нашей сегодняшней жизни. Конституционный Суд в своей практике активно использует правовые позиции Европейского Суда, используя их как в мотивировочной, так и в резолютивной части своих решений. Кроме того, зачастую при выработке концепции того или иного решения принимается во внимание общие подходы, общая линия Европейского суда по той или иной группе вопросов. Безусловно, учитываются - и в первую очередь - те решения ЕСПЧ, в которых признается нарушение Конвенции со стороны России, и я не вижу здесь какого-то противоречия между этими позициями ЕСПЧ и ролью и задачами деятельности Конституционного Суда, ведь речь идет о защите конституционных и конвенционных ценностей, которые мы призваны охранять.

Нужно сказать, что диалог этот двусторонний. Если Конституционный Суд активно ссылается на практику Европейского суда по правам человека, но и Европейский суд достаточно часто в своих решениях по России ссылается на наши постановления, причем не было случаев, когда вынесение решения Конституционного Суда приводило бы к нарушению Конвенции.

Что касается возможности запроса ЕСПЧ о конституционности какого-либо закона, примененного в конкретном деле заявителя, в Конституционный Суд, то не думаю, что такая ситуация сегодня возможна. Во-первых, она не предусмотрена в Федеральном конституционном законе "О Конституционном Суде Российской Федерации". Во-вторых, вряд ли такой запрос был бы целесообразен, ведь у Европейского суда есть свои средства воздействия на ситуацию, да и задачей его деятельности является защита нарушенных конвенционных прав конкретных граждан, а не корректировка национального правового поля - это уже задача национальных властей.

15.01.2009 ЕСПЧ вынес в отношении России "пилотное" Постановление N 33509/04 "Бурдов против России N 2" (инвалид ЧАЭС из г. Шахты Ростовской области). В нем он постановил, что в России сложилась практика, несовместимая с Конвенцией, которая состоит в повторяющемся неисполнении государством решений Суда и в отношении того, что у потерпевших сторон отсутствуют эффективные внутренние средства правовой защиты. Евросуд также предписал, что Россия обязана в течение шести месяцев от даты вступления в силу указанного Постановления в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции установить эффективное внутреннее средство правовой защиты или комплекс таких средств, которые обеспечили бы адекватное и полное восстановление нарушенных прав в случае неисполнения или задержек в исполнении внутренних решений суда в соответствии с принципами Конвенции, как установлено прецедентным правом Суда. Между тем Секретариат КС РФ с 2007 года "мариновал" мою жалобу по указанному вопросу, но так и не передал ее на рассмотрение судье КС РФ. Кроме того, Госдума РФ последовательно "торпедирует" протокол N 14 к Римской конвенции (ратифицированный всеми остальными странами - участницами Конвенции), который призван разгрузить ЕСПЧ от малозначительных жалоб и ускорить его работу. Как Вы считаете, какие последствия для РФ могут наступить, если она и дальше будет придавать ЕСПЧ статус политизированного органа врагов нашего демократического государства? Как скоро нас с позором выгонят из Совета Европы? Насколько превентивно КС РФ может рассматривать российские законы на соответствие их ч. 4 ст. 15 Конституции РФ или для этого все же необходимо предварительное вмешательство ЕСПЧ, как в деле гражданина П.В. Штукатурова? Возможно ли изменение устоявшейся практики "относительно честного отъема собственности лицами, давно занимающимися бизнесом" после рассмотрения ЕСПЧ жалобы N 14902/04 "OAO нефтяная компания ЮКОС" против России, признанной Евросудом приемлемой 29.01.2009? - Зинченко Лев (Москва)

В.Д.: Вопрос о сроках рассмотрения дел российскими судами уже давно стоит на повестке дня российской общественной жизни; еще до вынесения постановления ЕСПЧ по делу "Бурдов против России N 2" о необходимости решения этой проблемы говорил Президент и в своем Послании Федеральному Собранию РФ - 2008, и в выступлении на VII Всероссийском съезде судей. В течение последних двух лет разрабатывался проект закона о возмещении государством вреда, причиненного нарушением права на разбирательство дела в разумный срок и на исполнение судебных решений. Сейчас есть несколько законопроектов по данному вопросу, поэтому можно ожидать, что в ближайшее время полноценная законодательная процедура по законопроекту по данной тематике будет реализована. Так что идет поиск решения проблемы - сложной и системной, которую невозможно решить простым щелчком пальцев.

Аналогичная ситуация с другими вопросами, которые наиболее часто попадают в фокус внимания Европейского суда относительно России: это надзор в гражданском судопроизводстве, неисполнение решений, вынесенных против государства, проблемы обеспечения процессуальных прав в уголовном процессе. Сейчас разрабатываются пути решения всех этих сложных проблем. Поэтому, конечно, нельзя говорить о том, что Россия игнорирует решения и позиции Европейского суда, это неправда. И я уверен, что и решение по делу ЮКОСа, каково бы оно ни было, будет воспринято в соответствии с нашими обязательствами, вытекающими из Конвенции.

В одном из своих выступлений Вы выразили сожаление по поводу того, что множество заявителей обращаются в ЕСПЧ, но не в КС. Я - один из таких заявителей, и я могу Вам назвать причину, по которой я не обратился в КС, а сразу написал в ЕСПЧ. Эта причина - несоответствие ст. 31 ФКЗ "О КС РФ" Конституции РФ, поскольку эта статья требует от КС всегда указывать ФИО заявителя и публиковать его. В то же время регламент ЕСПЧ дает возможность заявителю просить Суд о сокрытии его имени и о закрытии доступа к материалам дела. Я направлял в КС запрос о проверке конституционности ст. 31 ФКЗ "О КС РФ", однако получил от секретариата такой ответ: Вы к своему заявлению не приложили копии документов, подтверждающих применение оспариваемой нормы ФКЗ "О КС РФ" конкретно по отношению к Вам. То есть, по мнению секретариата КС, я сначала должен был "подставиться", а потом уже жаловаться на это в КС. И поэтому я обращаюсь в ЕСПЧ вместо КС. Фактически получается ограничение моего права на обращение в суд (КС). Поэтому мне непонятны Ваше сожаление о том, что заявители, игнорируя КС, сразу обращаются в ЕСПЧ. Есть довольно много дел, которые слушают в закрытых заседаниях. И получается, что если при рассмотрении таких дел возникла "обнаружившаяся неопределенность" в конституционности нормы права, то заявитель обречен на "рассекречивание". Будете ли Вы выступать с инициативами по дополнению ст. 31 ФКЗ "О КС РФ" возможностью сокрытия персональных данных заявителя по его просьбе, когда того требуют интересы правосудия? - Антон (Москва)

В.Д.: На самом деле у нас есть практика, когда по просьбе заявителя в решении Конституционного Суда в связи с его жалобой (речь идет об определениях) ставится только первая буква фамилии, убирается упоминание конкретных органов, задействованных в правовом конфликте. Заявитель должен прямо и недвусмысленно выразить эту просьбу. Однако при этом в первоначальный момент обращения личность заявителя все равно должна быть известна Суду, иначе он не сможет выяснить, надлежащим ли является заявитель.

Как Вы отнесетесь к тому, если одно из определений КС РФ будет признано ЕСПЧ нарушающим Конвенцию, либо ЕСПЧ обяжет Россию исполнять постановления КС РФ, которые практически не исполняются судами общей юрисдикции, в том числе и Верховным Судом РФ? - Кехман Борис Абрамович (Самара)

В.Д.: Как известно, Европейский суд не оценивает "конвенционность" принимаемых по делу заявителя судебных актов или соответствие Конвенции о защите прав человека и основных свобод каких-либо норм национальных законов. Он рассматривает вопрос о результате: привела ли вся сложившаяся вокруг заявителя в данном государстве ситуация, в том числе вынесение в отношении него каких-либо судебных актов, к нарушению его прав, гарантированных Конвенцией. На сегодняшний день таких выводов в отношении решений Конституционного Суда Европейским судом сделано не было.

Что касается возможности Европейского суда повлиять на исполнение решений Конституционного Суда, то вряд ли такая ситуация возможна и целесообразна. Перед Европейским судом стоит другая задача: проверять соответствие Конвенции совокупности примененных к заявителю правовых средств. При этом Суд не дает конкретных рекомендаций по тому, какие действия следует совершить государству-ответчику для того, чтобы исправить ситуацию - решение этого вопроса относится к компетенции национальных властей.

РАЗНОЕ

Имеет ли Конституция Российской Федерации ревизионную обратную силу? В Постановлении 12-П 1996 г. по жалобе Смирнова А.Б., родившегося в 1979 г., КС РФ обосновал невозможность утраты гражданства РФ с момента рождения без добровольного волеизъявления исключительно статьей 6, частью 3 Конституции РФ, запрещающей лишение гражданства. Является ли административное решение о прекращении гражданства у ребенка вследствие изменения гражданства его родителей без волеизъявления самого ребенка лишением его гражданства? В Определении N 118-О по жалобе гражданки Даминовой С.Р. КС РФ сослался на "право крови", действовавшее в период существования СССР, как основание приобретения гражданства РФ по рождению; по-видимому, речь идет о гражданстве СССР, следует ли из этого, что в отношении гражданства РФ применимы законодательные акты о гражданстве СССР и граждан СССР по рождению следует считать и гражданами РФ по рождению? Каково содержание состояния в гражданстве РФ по рождению в тот период, когда РСФСР не существовала как самостоятельное государство, а представляла собой административную единицу в составе СССР? Ведь ст. 18 "е" закона о гражданстве РСФСР и ст. 19, п. 3 "е" в редакции закона 1993 г. установили, что лица, считающиеся гражданами РФ по рождению, приобретают гражданство РФ соответственно в порядке регистрации или в упрощенном порядке (даже не в порядке восстановления).  - Федотов А. С. (Московская область)

В.Д.: Видимо, первая часть Вашего вопроса непосредственно связана с положениями статей 25 и 26 Закона Российской Федерации от 28 ноября 1991 года N 1948-1 "О гражданстве Российской Федерации", действовавшими до 30 июня 2002 года. Применение данных законоположений не означало возможности лишения гражданства, речь в них идет об изменении гражданства детей вслед за изменением гражданства их родителей, сопровождающегося прекращением гражданства Российской Федерации.

На сегодняшний день вопросы приобретения и прекращения гражданства Российской Федерации, а также гражданства детей при изменении гражданства родителей, опекунов и попечителей разрешаются на основании положений Федерального закона от 31 мая 2002 года N 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации". При этом по конституционно-правовому смыслу, выявленному Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 21 апреля 2005 года N 118-О, положение пункта "а" части первой статьи 12 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации" о приобретении ребенком гражданства Российской Федерации по рождению не препятствует лицу, оба родителя которого или единственный его родитель признаны гражданами Российской Федерации по рождению, независимо от места рождения данного лица на территории бывшего СССР, в оформлении признания гражданства Российской Федерации по рождению, если только это лицо не утратило гражданство Российской Федерации по собственному свободному волеизъявлению. Существенно, что речь здесь идет именно о родителях, признаваемых гражданами Российской Федерации по рождению, а не гражданами СССР, поскольку в основу положений статьи 13 Закона Российской Федерации от 28 ноября 1991 года N 1948-1 "О гражданстве Российской Федерации", регулировавшей вопросы признания гражданства Российской Федерации, положен принцип территориальности.

Как известно, в настоящий момент Вы выступаете с инициативой о придании Гражданскому кодексу Российской Федерации статуса Федерального конституционного закона. Чем Вы мотивируете данное предложение и какие, по Вашему мнению, позитивные изменения произойдут в случае, если данная инициатива будет претворена в жизнь? - Заворыкин Валерий (Москва)

В.Д.: Действительно, на проходившем в Конституционном Суде РФ совещании 15 мая этого года, когда обсуждалась Концепция развития гражданского законодательства, было высказано такое предложение, продиктованное опытом и логикой конституционного судопроизводства при рассмотрении жалоб граждан на нарушение их прав законоположениями в области гражданского права. Это предложение обусловлено и значимостью гражданского законодательства, и потребностью в сохранении его стабильности, присущего Кодексу единства правового регулирования.

ГК РФ направлен на реализацию всех базовых конституционных прав граждан в сфере частного права, вытекающих из положений главы 2 Конституции РФ, он регулирует по существу основы гражданского существования общества. Подобную задачу не решает и не призван решать ни один иной кодифицированный правовой акт российского законодательства. И как таковой в целях поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, ГК РФ должен обеспечивать последовательность и непротиворечивость регулирования гражданско-правовых отношений, являющихся базисом всех отношений в обществе. Между тем в настоящее время гражданское законодательство подвергается многочисленным "корректировкам" с позиций сиюминутной значимости той или иной задачи.

Не секрет, что многие законодательные поправки вносятся в интересах определенных групп - региональных, промышленных, финансовых и т.п. Обеспечение же баланса таких интересов зачастую заменяется приспособлением инструментов гражданско-правового регулирования для их обслуживания. Причем не просчитываются последствия вносимых изменений в гражданское законодательство нормами, содержащимися в специализированных законах. В результате нарастает дисбаланс между целями и задачами гражданского законодательства и теми правовыми механизмами их реализации, которые вводятся специальными законами, разрушаются системные взаимосвязи действующего правового регулирования, искажается логика развития права.

Из высказанных обоснований вытекают и те задачи, которые позволило бы решить придание ГК РФ статуса федерального конституционного закона. Это прежде всего обеспечение определенности гражданско-правового регулирования, отказ от внесения произвольных изменений в действующую систему норм гражданского законодательства, предсказуемость законодательной политики в этой сфере. Тем не менее подчеркну - это предложение не является категоричным. Это скорее постановка проблемы, чем готовый законодательный рецепт.

Страшно ли принимать законные решения? Страшно ли было, в частности, принимать малоизвестное, но легитимное решение о нарушении Указом N 1400 от 1993 года Конституции РФ? - С. Врунгель (г. Челябинск)

В.Д.: Можете считать это своеобразной профессиональной деформацией, но значительно страшнее принять неправильное, ошибочное решение, допустить в нем какой-нибудь "вирус" (так я называю оплошности в тексте, имеющем юридическое значение), который больно ударит по правовой системе, по конкретным людям. Иной раз по несколько раз перечитываешь уже вроде бы готовое решение на предмет, а не попали ли туда эти "вирусы".

Г-н Председатель Конституционного Суда РФ, Вы являлись участником Всемирной конференции по конституционному правосудию (22-24 января 2009 г., Кейптаун), выступили с докладом. Какие обсуждавшиеся на этой конференции проблемы характерны и имеют отношение для деятельности Конституционного Суда РФ? По возможности, Ваша оценка итогов этой конференции. - Маслов Андрей Александрович (город Вологда)

В.Д.: Во Всемирной конференции по конституционному правосудию, которая состоялась в Кейптауне (ЮАР) 22-24 января 2009 года, участвовали представители 93 конституционных судов, конституционных советов и верховных судов, имеющих конституционную юрисдикцию. Впервые встретились суды, принадлежащие к самым различным региональным или лингвистическим группам. Это был действительно общемировой форум.

Если говорить о самых главных итогах, форум показал, что постепенно возникает общая юриспруденция в области прав человека как на региональном, так и на всемирном уровне. Эта тенденция определяется объединяющей силой Всеобщей декларации о правах человека и пактов ООН. Другими факторами являются решения таких региональных судов, как Европейский суд по правам человека, Межамериканский суд по правам человека и Африканский суд по правам человека. Конституционные суды также все больше вдохновляются при принятии решений правовой практикой аналогичных судов в других странах или даже других континентов, что способствует развитию "перекрестного опыления" между судами во всемирных масштабах. И хотя конституции отличаются друг от друга, их основные принципы, в частности защита прав человека и человеческого достоинства, составляют общую основу. Юридические аргументы, основанные на этих принципах, используемые в одной стране, могут быть источником вдохновения для другой страны с учетом различий между конституциями. В то же время само конституционное правосудие является важнейшим фактором в деле укрепления и развития основных ценностей, воплощенных в конституциях.

Все это крайне важно и для деятельности нашего Конституционного Суда, которому тем самым удалось "сверить часы" с общемировыми тенденциями. Ведь пятнадцать лет со дня принятия Конституции РФ можно охарактеризовать как сложный, противоречивый, а порой мучительный процесс становления в России новой государственности на фоне глобальных вызовов и угроз, с которыми столкнулось человечество. Несмотря на все испытания, связанные с попытками расшатать целостность страны, ввергнуть ее в пучину этнических, конфессиональных и территориальных конфликтов, российский федерализм выстоял и укрепился. Экономические потрясения дефолта десятилетней давности и начавшийся глобальный финансовый кризис не сломали и не сломят основу социального государства России. Преодолевая правовой нигилизм, коррупцию, организованную преступность, а также противоречия в формировании независимой судебной власти, Россия пробивается к реализации принципа правового государства.

Таким образом, жизнь - в том числе и наша российская действительность - показывает, что современное конституционное правосудие стало тем универсальным правовым механизмом, который сдерживает всплеск всех видов радикализма, исходя, с одной стороны, из принципа соблюдения национального суверенитета, понимания национальных особенностей, а с другой - из выполнения тех международных обязательств, которые стали составной частью правовой системы национальных государств, понимания общности цивилизации. Такой подход свойствен всему современному конституционному правосудию в мире.

Здесь важна интеграция усилий. Только вместе, сообща можно наращивать процесс отстаивания конституционных принципов. Эти принципы в разных конституционных судах конкретизируются по-разному, но они одни и те же в своем ядре. Обсуждая общее и различное, мы определяем магистральный путь развития. И свернуть с общего пути практически невозможно. Общий процесс тебя обязательно подхватит и поведет туда, куда надо. Одному суду, изолированному от своих коллег в других странах, крайне трудно существовать и тем более развиваться в современном мире. Один суд - это все равно что государство за железным занавесом.

Планируются ли в КС (а может, уже есть) какие-либо гранты, конкурсы для молодых ученых? - Куликова Елена (г. Саратов)

В.Д.: Конституционный Суд в настоящее время совместно с рядом других организаций проводит конкурс аспирантских и студенческих работ по вопросам сравнительного конституционного права. Правда, срок подачи работ уже закончен, скоро подведение итогов. Но эту практику мы планируем в том или ином виде продолжить. А в конце мая были подведены итоги конкурса "Правовая России", научно-экспертный совет которого я имею честь возглавлять. Так что следите за информацией на нашем сайте, на досках объявлений в вузах и научных центрах в правовой сфере.

По Конституции мужчина и женщина равны в правах, но почему-то смертная казнь как исключительная мера наказания не может быть назначена женщинам. Нет ли здесь противоречия? - Татул (г. Красноярск)

В.Д.: Конституционный Суд РФ неоднократно обращался к вопросу о конституционности положений части третьей статьи 59 УК Российской Федерации, согласно которым смертная казнь не назначается женщинам, лицам, совершившим преступления в возрасте до восемнадцати лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора шестидесятипятилетнего возраста.

В соответствии со статьей 26 Международного пакта о гражданских и политических правах все люди равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту закона. Всякого рода дискриминация должна быть запрещена законом. Закон должен гарантировать всем равную и эффективную защиту против дискриминации по какому бы то ни было признаку. Это корреспондирует положениям статьи 19 Конституции РФ, согласно которым все равны перед законом и судом (часть 1). Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств (часть 2). Мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации (часть 3).

Вместе с тем, как отметил Конституционный Суд РФ в Постановлении от 19 марта 2003 года N 3-П, конституционному запрету дискриминации и выраженным в Конституции РФ принципам справедливости и гуманизма противоречило бы законодательное установление ответственности и наказания без учета личности виновного и иных обстоятельств, имеющих объективное и разумное обоснование и способствующих адекватной юридической оценке общественной опасности как самого преступного деяния, так и совершившего его лица, и применение мер ответственности без учета характеризующих личность обстоятельств.

В ряде определений (от 24 ноября 2005 г. N 447-О, от 15 ноября 2007 г. N 927-О-О, от 18 декабря 2007 г. N 937-О-О, от 21 октября 2008 г. N 567-О-О) Конституционный Суд РФ указал, что запрет назначения смертной казни женщинам основывается на вытекающей из принципов справедливости и гуманизма необходимости учета в уголовном законе возрастных и физиологических особенностей различных категорий лиц. Это делается для обеспечения наиболее эффективного решения задач, которые стоят перед уголовным наказанием в демократическом правовом государстве. Указанное законодательное решение, призванное обеспечивать дифференциацию уголовной ответственности, не может рассматриваться как несовместимое с конституционными принципами и нормами и нарушающее гарантируемые Конституцией РФ права и свободы граждан.

Отбываю наказание в Е.П.К.Т. В магазине ИК отоваривают один раз в месяц по 500 руб. Нарушаются ли наши права? - Вася (г. Тюмень)

В.Д.: Конституционный Суд РФ уже рассматривал обращения осужденных по аналогичному вопросу. Они были вызваны тем, что ранее Уголовно-исполнительный кодекс устанавливал пределы расходования средств на приобретение продуктов питания исходя из минимального размера оплаты труда, а потому по закону лица, содержащиеся в ЕПКТ, могли получать продуктов питания на сумму 50 рублей в месяц.

При рассмотрении этих обращений Конституционный Суд РФ исходил из своей правовой позиции о недопустимости придания минимальному размеру оплаты труда функций, не связанных с трудовыми отношениями, которая была сформулирована в целом ряде решений. В частности, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 ноября 2008 года N 11-П указывалось: применение базовых сумм минимального размера оплаты труда вопреки воле самого законодателя (статья 3 закона), в целях, не связанных с регулированием трудовых отношений, придает несвойственные этому институту функции, не обеспечивает единообразное применение закона в правоприменительной практике, не соответствует учету повышения стоимости жизни и динамике роста прожиточного минимума, не позволяет применять индексирование с учетом уровня инфляции, то есть нарушает конституционные принципы справедливости, равенства и соразмерности.

В соответствии с этой позицией Конституционного Суда 14 февраля 2009 года был принят Федеральный закон "О внесении изменений в Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации" N 23-ФЗ, который предусмотрел закрепление фиксированных размеров денежных средств, разрешенных к расходованию осужденными на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости. Закон более не связывает разрешенные расходы осужденных с размерами минимальной оплаты труда, установленной Федеральным законом от 19 июня 2000 года "О минимальном размере оплаты труда".

В соответствии с этим Федеральным законом для лиц, содержащихся в ЕПКТ, размер средств на приобретение продуктов питания установлен в объеме 500 рублей в месяц, т.е. в десять раз больше, чем это было ранее. Проверяя обращения осужденных, Конституционный Суд пришел к выводу, что само по себе установление в Уголовно-исполнительном кодексе РФ определенного предела расходования средств на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости не может быть признано необоснованным ограничением, поскольку обусловлено режимом и условиями содержания осужденных.

Скажите, пожалуйста, как реализуется указ Президента о противодействии коррупции в аппарате Конституционного Суда РФ? - Соловьев Дмитрий (МО)

В.Д.: Прежде всего, Дмитрий, хочу уведомить Вас, что факты коррупции среди служащих аппарата Конституционного Суда РФ не выявлялись. Хотелось бы думать, что причина этого - высокие моральные качества сотрудников. Но не менее важно то, что в Конституционном Суде все решения принимаются коллегиально.

Да, сотрудник Секретариата может уведомить заявителя о несоответствии обращения требованиям ФКЗ о Конституционном Суде. Но заявитель может потребовать, чтобы решения по его жалобе было принято самим Судом, и тогда вопрос решается коллегиально всеми судьями. Да, сотрудник Секретариата может предложить передать дело по 41 статье ФКЗ для изучения судье - но все равно любые процессуальные решения уже будут приниматься коллегиально. Кроме того, все основания принятия решений прозрачно указаны в самом нашем Законе.

Я думаю, что максимальная прозрачность, процедурная и содержательная урегулированность принятия решений, а там, где это уместно, и коллегиальность являются достаточно серьезным заслоном на пути коррупции. И именно на внедрении таких параметров в деятельность всего государственного механизма во многом и основывается государственная политика борьбы с коррупцией. Тем не менее в суде строго выполняются все предписания законодательства о противодействии коррупции, утвержден и реализуется план соответствующих мероприятий. Наверное, план этот достаточно стандартен, поэтому подробно рассказывать о нем вряд ли есть смысл.

Почему власть не соблюдает Конституцию?! И почему КС этому попустительствует? Это касается всего: необоснованных запретов уличных манифестаций, хотя в Конституции вообще прямо не указывается возможность их запрета в законах; ущемления и задавливания местного самоуправления органами госвласти, прямо предусмотренного в ФЗ, хотя в Конституции об этом тоже ничего не говорится; вместо "общих принципов организации" органов госвласти субъектов РФ в законах устанавливается не просто "организация", а безальтернативная их структура; и вообще, причем же тогда федерализм в России? Его нет, как и разделения властей... Почему же КС, хотя бы с юридической, а не формальной стороны, не делает никаких попыток обуздать раздувшуюся и всепоглощающую госмашину? - Вадим Боленов (Санкт-Петербург)

В.Д.: Думаю, вряд ли мне одним ответом удастся Вас переубедить. Могу только предложить посмотреть на некоторую статистику и конкретные решения Конституционного Суда. Конституционным Судом в период с 1 января 2003 по середину 2009 года (то есть в период, когда суд наиболее часто обвиняется в несамостоятельности) не противоречащими Конституции оспариваемые нормы были признаны по 54 делам (имеются в виду только дела в публичном заседании), а не соответствующими Конституции - по 45 делам.

Но при этом из тех дел, по которым нормы были признаны конституционными, в 40 решениях КС выявил их конституционный смысл, обязательный для использования правоприменителями, с указанием, как правило, на то, что дела заявителей должны быть пересмотрены. Это происходит тогда, когда правоприменители придают норме закона неконституционный смысл, что приводит к нарушению прав граждан. Тогда КС, не устраняя саму норму из правовой системы и не создавая пробелов в законодательстве, восстанавливает ее конституционно-правовую интерпретацию. Последствия этого, в том числе для заявителей и иных лиц, по делу которых уже принято решение на основе интерпретируемой нормы, такие же, как при признании нормы неконституционной.

Хотя споры в Конституционном Суде не называются, условно "гражданин (Ф.И.О.) против Российской Федерации", любое решение о неконституционности нормы, равно как о ранее игнорировавшемся органами власти конституционном смысле нормы, означает решение в пользу заявителя (и других лиц, находящихся в такой правовой ситуации) именно в этой развилке.  

Одним из первых решений в пользу лиц, обвиняемых в совершении преступлений, после переезда Конституционного Суда Российской Федерации в Санкт-Петербург стало Постановление от 27 мая 2008 года по жалобе гражданки М.А. Асламазян, в котором часть первая статьи 188 УК Российской Федерации была признана не соответствующей Конституции в той мере, в какой она позволяла привлекать граждан к уголовной ответственности за перемещение через таможенную границу России недекларированной или недостоверно декларированной иностранной валюты в крупном размере (более 250 000 руб.) исходя из всей перемещаемой суммы, включая и ту, которая разрешена к ввозу без декларирования. Суд пришел к выводу, что такое регулирование не согласуется с конституционными принципами верховенства права и правового государства, а также с общеправовыми принципами соразмерности, справедливости и равенства, не отвечает требованиям статей 1, 19 и 55 (часть 3) Конституции РФ при привлечении к юридической ответственности и потому ведет к несоразмерному ограничению конституционного права собственности, гарантированного статьей 35 Конституции РФ и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

К числу значимых в этом ряду нельзя не отнести дело об оспаривании конституционности положений статьи 82 УПК РФ, которые позволяли следователям и дознавателям до рассмотрения уголовного дела в суде передавать на реализацию громоздкие вещественные доказательства. В своем Постановлении от 16 июля 2008 г. N 9-П Конституционный Суд признал неправомерным лишение граждан их собственности только потому, что это имущество является вещественным доказательством, и указал на недопустимость произвольного вмешательства правоохранительных органов государства в отношения собственности. Поводом для рассмотрения дела стало обращение гражданина В.В. Костылева, у которого в процессе расследования уголовного дела о контрабанде был конфискован вертолет. Хотя заявитель не проходил по делу в качестве обвиняемого, следователь признал вертолет вещественным доказательством и проигнорировал просьбу владельца о передаче машины ему на ответственное хранение. Впоследствии вертолет на основании положений статьи 82 УПК РФ был передан на реализацию в Российский фонд федерального имущества (РФФИ), который продал его одной из частных фирм. Бывший же владелец вертолета не получил никакой компенсации, хотя являлся добросовестным приобретателем дорогостоящего летательного аппарата. По результатам рассмотрения дела оспариваемые нормы уголовно-процессуального закона были признаны противоречащими Конституции РФ, а правоприменительные решения, принятые в отношении гражданина В.В. Костылева, подлежащими пересмотру компетентными органами.

На основании Определения Конституционного Суда РФ от 05.02. 2009 добросовестный приобретатель, который владеет транспортным средством без оформления таможенных документов, является собственником, и это транспортное средство не подлежит конфискации. Ответьте, пожалуйста, вышеназванное постановление имеет отношение к транспортным средствам, которые были приобретены на территории РФ, независимо способа покупки, но приобретатель не знал и не мог знать, что это транспортное средство в угоне или в залоге у банка и т.п.? - Голиков Андрей Геннадьевич (г. Красноярск)

В.Д.: Вероятно, в Вашем вопросе речь идет об Определении Конституционного Суда N 248-О-П по жалобе гражданина Чижова Р.А. на нарушение его конституционных прав пунктом 5 стать 352 Таможенного кодекса РФ. Вопреки Вашему утверждению, в нем не рассматривался вопрос о правомерности конфискации транспортных средств. Рассматривался вопрос о том, кто может быть признан ответственным за уплату таможенных пошлин, налогов на основании положений таможенного законодательства Российской Федерации. Существенно, что заявитель оспаривал конституционность пункта 5 стать 352 Таможенного кодекса РФ, выступая не собственником транспортного средства, не прошедшего таможенное оформление, а собственником транспортного средства, в отношении которого компетентные органы не подтвердили факт таможенного оформления на территории Российской Федерации.

Оспариваемая норма предоставляет таможенным органам право обращать взыскание на товары в счет уплаты таможенных пошлин, налогов независимо от того, в чьей собственности находятся такие товары. Выявляя конституционно-правовой смысл пункта 5 статьи 352 Таможенного кодекса РФ, Конституционный Суд обратился к правовым позициям, ранее сформулированным им в Определениях от 27 ноября 2001 года N 202-О и от 12 мая 2006 года N 167-О. КС указал, что лица, которые на момент приобретения транспортного средства не знали и не должны были знать о незаконности его ввоза на территорию Российской Федерации, не могут рассматриваться как ответственные за таможенное оформление соответствующих транспортных средств, включая уплату таможенных платежей. Кроме того, необходимо учитывать, что правомочие, предоставляемое таможенным органам пунктом 5 статьи 352 Таможенного кодекса, не может реализовываться вне связи с иными положениями таможенного законодательства Российской Федерации, в частности регулирующими вопрос о лицах, ответственных за уплату таможенных пошлин, налогов (ст. 320 Таможенного кодекса РФ). Оспариваемое законоположение не может служить единственным и достаточным основанием для обращения взыскания на транспортное средство, в отношении которого не уплачены таможенные платежи.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 14 апреля 2008 г. N 7-П "По делу о проверке конституционности абзаца второго статьи 1 Федерального закона "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" в связи с жалобами ряда граждан" КС РФ пришел к выводу, что наличие места жительства у гражданина является обязательным для реализации ряда прав и исполнения им ряда обязанностей (уплата налогов, воинский учет и др.). Каким образом реализовать эти права и исполнить обязанности гражданам, которые проживают не в жилых помещениях (а, например, в садовых домах вне населенных пунктов)? Освобождаются ли такие граждане от обязанностей уплаты налогов и постановки на воинский учет, если государство "освобождает" их от их прав по мотивам отсутствия места жительства и регистрации по месту жительства? Включает ли свобода передвижения, право на выбор места жительства и места пребывания право не выбирать никакое место жительства и место пребывания в том смысле, который придается этим терминам действующим законодательством? - Андрей (Московская область)

В.Д.: В названном Постановлении Конституционный Суд указал, что место жительства гражданина должно быть определено с достаточной точностью, чем ни в коей мере не ограничивается его право на свободное передвижение и выбор места жительства. Кроме того, в этом Постановлении Конституционный Суд отметил, что именно с местом жительства, как правило, связывается реализация принадлежащих гражданину прав, а также исполнение обязательств, возложенных на него законом либо договором. То есть предполагается, что гражданин имеет юридически определенное жилище, которое является для него основным, и куда он после непродолжительного либо длительного отсутствия намеревается вернуться, и наличие права пользования которым служит предварительным условием его регистрации по месту жительства.

По-видимому, вопросы, заданные Вами, все-таки больше связаны с институтом регистрации и возможностью такой регистрации по тому или иному месту жительства или фактического пребывания. Как указывал ранее Конституционный Суд в своем Постановлении от 2 февраля 1998 года N 4-П, уведомление гражданином России органов регистрационного учета о месте своего пребывания и жительства в соответствии с установленным законом порядком является не только его правом, но и обязанностью. Вместе с тем сам по себе факт регистрации или отсутствие таковой не порождает для гражданина каких-либо прав и обязанностей и согласно части второй статьи 3 Закона Российской Федерации "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" не может служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией, федеральными законами и законодательными актами субъектов Российской Федерации.

Безусловно, регистрация, как и само юридически официально оформленное проживание, возможно только в жилых помещениях, т.е. помещениях, пригодных для проживания человека и соответствующих всем необходимым строительным, санитарным и иным нормам и стандартам. Фактическое проживание не в жилом помещении (или иными словами - в нежилом помещении) по существу означает его нецелевое использование. Что же касается садовых домиков, то в том же Постановлении (N 7-П от 14 апреля 2008 года) Конституционный Суд обязал законодателя изменить правовой статус садовых домиков, определив соответствующие строения как жилые.

Я молодой юрист. Не могли бы Вы разъяснить мне, как сегодня могут защитить свои права огородники, которые пользуются земельными участками более 40 лет (имеется билет огородника)? Многим пожилым гражданам РФ (РСФСР) эти участки предоставлялись за заслуги перед Родиной, за участие в ВОВ, за доблестный и многолетний труд на благо Родины. Право приобретательной давности на земельный участок по ст. 234 ГК РФ судами не применяется, наоборот, существует негласное указание судов (так было сказано мне одним помощником судьи) данные иски о правах на земельные участки в силу приобретательной давности не признавать. Неужели на уровне государства этот вопрос не решить? Получается, нашим гражданам остается решать эти вопросы в Европейском суде? - Карасева Анастасия Владимировна, юрист (Санкт-Петербург)

В.Д.: Как я понимаю, Ваш вопрос касается оформления права собственности на земельные участки, предоставлявшиеся ранее (в советское время) для ведения дачного и огородного хозяйства. Данные отношения был призван урегулировать принятый в 2006 году Федеральный закон "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации по вопросу оформления в упрощенном порядке прав граждан на отдельные объекты недвижимого имущества", который в обиходе называют законом о "дачной амнистии". Этот Федеральный закон закрепляет упрощенный порядок регистрации права собственности на полученные ранее земельные участки для ведения личного подсобного и дачного хозяйства, огородничества, садоводства и индивидуального жилищного строительства. Т.е. в данном случае можно посоветовать воспользоваться механизмом оформления права собственности, предусмотренным указанным Законом.

Как Вы считаете, отказ от демократических принципов влечет за собой в последующем построение авторитарного режима? - Владимир Борисович (г. Тюмень)

В.Д.: Ответ на вопрос не такой однозначно утвердительный, как кажется на первый взгляд. Вспомним хотя бы историю Веймарской республики, когда демократический режим со свободными выборами привел к установлению тоталитарного режима. Вспомним конец Четвертой республики во Франции, когда некоторый авторитаризм де Голля спас Францию от настоящего авторитаризма. Главное, чтобы применительно к конкретной ситуации был разумный баланс авторитарных и демократических проявлений, но и, конечно, все это должно быть в рамках Конституции.

В соответствии со статьей 33 Конституции РФ "граждане Российской Федерации имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления". В соответствии с частью 2 статьи 46 Конституции РФ "решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд". Какими законами установлена ответственность должностного лица государственного органа, нарушившего право гражданина в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Федерального закона от 02.05.2006 N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан РФ" на получение письменного ответа по существу поставленных в его обращении вопросов? (В статье 15 указанного Закона установлено: "Лица, виновные в нарушении настоящего Федерального закона, несут ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации"). - Андрей Копырин (г. Екатеринбург)

В.Д.: В настоящее время ни уголовная, ни административная ответственность за непредоставление гражданину письменного ответа в установленный законом срок в законодательстве Российской Федерации не предусмотрена. Однако должностное лицо может в этом случае понести дисциплинарную ответственность, поскольку речь идет о ненадлежащем исполнении его должностных обязанностей. Порядок привлечения к дисциплинарной ответственности и виды дисциплинарных взысканий будут зависеть от служебного статуса должностного лица (например, государственный гражданский служащий привлекается к дисциплинарной ответственности в соответствии с Федеральным законом "О государственной гражданской службе в Российской Федерации", а лицо, проходящее военную службу, в соответствии с Федеральным законом "О статусе военнослужащих").

Кроме того, согласно части 1 статьи 16 Федерального закона "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации" гражданин имеет право на возмещение убытков и компенсацию морального вреда, причиненных незаконным действием (бездействием) государственного органа, органа местного самоуправления или должностного лица при рассмотрении обращения, по решению суда.

Скажите, пожалуйста, каким Вы видите будущее Конституционного Суда РФ. - Виктор (г. Ангарск, Иркутская обл.)

В.Д.: Отвечу просто - я вижу, что у Конституционного Суда есть будущее. Он играет очень важную роль в правовой системе России, в системе сдержек и противовесов. Думаю, и для того, чтобы жизнь людей была лучше, он кое-что сделал. Что же касается конкретного порядка деятельности и объема полномочий, то надеюсь только, что не произойдет ни при каких обстоятельствах выхолащивание сути функционирования Конституционного Суда, препятствующее его работе.

КонсультантПлюс: Уважаемый Валерий Дмитриевич, мы благодарим Вас за очень интересное интервью.

---

В подготовке и проведении интервью с В.Д. Зорькиным участвовали специальный корреспондент А. Кузнецов и редактор сайта КонсультантПлюс Н. Лашкина.
Фото  К. Голубев.

Поделиться ссылкой: