ОСОБОЕ МНЕНИЕ

СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Г.А. ЖИЛИНА

Разделяя вывод о нарушении конституционных прав гражданина И.Д. Ушакова применением в его деле пункта 1 статьи 23 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", вместе с тем в соответствии со статьей 76 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" заявляю о несогласии с Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 27 марта 2012 года N 8-П по следующим основаниям.

1. Гражданин И.Д. Ушаков при перемещении 10 июля 2010 года на территорию Российской Федерации товаров для личного пользования уплатил таможенную пошлину и налог в размере 1529 руб. 78 коп., который был определен таможенным органом в соответствии с требованиями Таможенного кодекса Российской Федерации и Положения о применении единых ставок таможенных пошлин, налогов в отношении товаров, перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации физическими лицами для личного пользования. Однако в последующем таможенный орган предъявил И.Д. Ушакову требование о выплате недоимки по таможенным платежам и пени за их просрочку в сумме 46 769 руб. 1 коп., которое было удовлетворено решением мирового судьи от 5 мая 2011 года, оставленным без изменения определением районного суда от 1 сентября 2011 года.

При возложении обязанности по уплате дополнительных платежей и применении санкции за просрочку ее исполнения правоприменительные органы исходили из наличия временно применяемого с 1 июля 2010 года международного договора, предусматривающего более высокие ставки таможенных платежей, установленные Соглашением между Правительством Российской Федерации, Правительством Республики Беларусь и Правительством Республики Казахстан от 18 июня 2010 года. Несмотря на то, что указанное Соглашение ратифицировано Федеральным законом N 60-ФЗ лишь 5 апреля 2011 года и до настоящего времени официально не опубликовано, правоприменительные органы не нашли препятствий для его применения к таможенным правоотношениям, имевшим место 10 июля 2010 года.

Основанием для этого послужило оспоренное заявителем положение пункта 1 статьи 23 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", согласно которому международный договор или часть договора до его вступления в силу могут применяться Российской Федерацией временно, если это предусмотрено в договоре или если об этом была достигнута договоренность со сторонами, подписавшими договор. С применением оспоренного законоположения в его деле о взыскании недоимки и пени по таможенным платежам и связывает нарушение своих конституционных прав И.Д. Ушаков.

Как следует из статей 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", проверяя по жалобам граждан конституционность законоположений, примененных в конкретном деле и затрагивающих конституционные права и свободы, на нарушение которых ссылается заявитель, Конституционный Суд Российской Федерации принимает постановление только по предмету, указанному в жалобе, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению, оценивая как буквальный смысл рассматриваемых законоположений, так и смысл, придаваемый им официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из их места в системе правовых норм, не будучи связанными при принятии решения основаниями и доводами, изложенными в жалобе.

В данном случае конкретным делом, в котором применено оспоренное законоположение, явилось дело, возникшее из таможенных правоотношений. При этом правоприменительной практикой данному законоположению придан смысл, который не просто затронул права и обязанности заявителя, но и ухудшил его положение в сфере таможенных правоотношений посредством возложения обязанности уплаты дополнительных сумм сверх размеров, установленных в соответствии с Таможенным кодексом Российской Федерации правилами для определения таможенных пошлин и налогов, и применения ответственности за их неуплату в установленный срок.

2. Конституционный Суд Российской Федерации рассмотрел дело по жалобе И.Д. Ушакова безотносительно к этим обстоятельствам его конкретного дела, возникшего из таможенных правоотношений. Соответственно, в основу его вывода о конституционности оспоренного законоположения положено требование части 3 статьи 15 Конституции Российской Федерации, согласно которому любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения. С учетом этого общего требования и взаимосвязанных с ним конституционных положений (статья 1, часть 1; статья 2; статья 15, части 1, 2 и 4; статья 17, часть 1; статья 18; статья 19, часть 1; статья 21, часть 1, Конституции Российской Федерации) и выявлен в настоящем Постановлении конституционно-правовой смысл пункта 1 статьи 23 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", как не предполагающий без официального опубликования возможности временного применения до вступления в силу международного договора, затрагивающего права, свободы и обязанности человека и гражданина и устанавливающего при этом иные правила, чем предусмотренные законом.

Сама по себе необходимость обращения при проверке конституционности оспоренного И.Д. Ушаковым законоположения к указанным нормам Конституции Российской Федерации сомнений не вызывает. Однако с учетом специфики конкретного дела заявителя вряд ли аргументация со ссылкой на них является достаточной, а вывод о конституционности оспоренного законоположения, даже с учетом его конституционно-правового истолкования, не столь очевиден.

В обоснование по существу абстрактного рассмотрения жалобы И.Д. Ушакова Конституционный Суд Российской Федерации указал, что в настоящем деле он не проверяет на соответствие Конституции Российской Федерации законоположения, допускающие временное применение не вступивших в силу международных договоров, а также положения какого-либо временно применяемого международного договора, в том числе Соглашения от 18 июня 2010 года. Однако это не освобождало Конституционный Суд, не связанный основаниями и доводами обращения заявителя, от обязанности рассмотреть оспоренное законоположение с учетом обстоятельств его применения в конкретном деле, исходя из места в системе правовых норм, составной частью которой являются и указанные правовые акты (статья 74 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации").

3. Согласно Конституции Российской Федерации каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы; законы, устанавливающие новые налоги или ухудшающие положение налогоплательщиков, обратной силы не имеют (статья 57). Взыскание налога не может расцениваться как произвольное лишение собственника его имущества лишь постольку, поскольку оно представляет собой законно установленное изъятие его части, вытекающее из данной конституционно-правовой обязанности (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 1996 года N 20-П).

Соответственно, увеличение налоговых ставок и введение санкций за несвоевременное выполнение дополнительных обязательств, ухудшающих положение налогоплательщика, если они не отвечают указанным критериям, не согласуется с положениями Конституции Российской Федерации, гарантирующей имущественные права физических и юридических лиц и недопустимость привлечения к ответственности за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением (статья 8; статья 35, части 1 и 2; статья 54). Эти конституционные требования распространяются и на установление обязанностей по уплате пошлин и налогов в сфере таможенных правоотношений.

Как верно указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу, оспоренное положение пункта 1 статьи 23 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", по существу, воспроизводит предписание пункта 1 статьи 25 Венской конвенции о праве международных договоров. Само по себе оно не предусматривает возможность ухудшения положения участников каких-либо правоотношений посредством временного исполнения на территории Российской Федерации не вступивших в силу международных договоров в той их части, которая затрагивает права, свободы и обязанности граждан. Однако правоприменительная практика в сфере таможенных правоотношений придает указанному законоположению смысл, допускающий такие последствия для их участников, что и привело к нарушению конституционных прав заявителя И.Д. Ушакова.

Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены в конституционно значимых целях лишь федеральным законом (часть 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации). Поскольку, согласно обстоятельствам конкретного дела заявителя, временное применение в сфере таможенных правоотношений не вступившего в силу международного договора, устанавливающего иные правила, чем предусмотренные законом, приводит к ухудшению положения налогоплательщика посредством возложения на него дополнительных обязательств и санкций за их неисполнение, он в соответствующей части для его законного применения требует не только официального опубликования, но и ратификации.

4. Таким образом, оспоренное положение пункта 1 статьи 23 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" следовало признать не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 15, 17 (часть 1), 19 (часть 1), 35 (части 1 и 2), 54 и 57, в той мере, в какой оно по смыслу, придаваемому правоприменительной практикой, во изменение правил, установленных законом, допускает возложение на субъектов таможенных правоотношений дополнительных обязательств и санкций за их неисполнение вследствие временного применения не ратифицированного и официально не опубликованного международного договора Российской Федерации.

Судья Конституционного Суда

Российской Федерации

Г.А.ЖИЛИН