I. Конституционные основы публичного права

1. Постановлением от 18 мая 2012 года N 12-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений части 2 статьи 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, а также пункта 3 части 4 статьи 5 и пункта 5 части 3 статьи 7 Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях".

Заявителем оспаривались законоположения, устанавливающие административную ответственность за нарушение порядка проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, а также закрепляющие обязанность организатора публичного мероприятия обеспечивать соблюдение условий его проведения, указанных в уведомлении или измененных в результате согласования с органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления, притом что в уведомлении о проведении публичного мероприятия указывается предполагаемое количество его участников, что позволяет привлекать организатора публичного мероприятия к административной ответственности в случае, если фактическое количество его участников превысило заявленное в уведомлении о проведении публичного мероприятия.

Согласно вынесенному Конституционным Судом решению оспариваемые нормы позволяют рассматривать несоответствие реального количества участников публичного мероприятия предполагаемому их количеству, указанному в уведомлении о проведении данного публичного мероприятия, в качестве основания привлечения его организатора к административной ответственности за нарушение установленного порядка проведения публичного мероприятия только в том случае, если будет установлено, что именно это несоответствие, возникшее по вине организатора публичного мероприятия, создало реальную угрозу для общественного порядка и (или) общественной безопасности, безопасности участников данного публичного мероприятия, равно как и лиц, в нем не участвовавших, причинения ущерба имуществу физических и юридических лиц.

2. Постановлением от 7 июня 2012 года N 14-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений подпункта 1 статьи 15 Федерального закона "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" и статьи 24 Закона Российской Федерации "О государственной тайне".

Заявителем оспаривались законоположения, согласно которым право гражданина Российской Федерации на выезд из Российской Федерации может быть временно ограничено в случае, если он при допуске к сведениям особой важности или совершенно секретным сведениям, отнесенным к государственной тайне в соответствии с законом Российской Федерации о государственной тайне, заключил трудовой договор (контракт), предполагающий временное ограничение права на выезд из Российской Федерации при условии, что срок ограничения не может превышать пять лет со дня последнего ознакомления лица со сведениями особой важности или совершенно секретными сведениями, - до истечения срока ограничения, установленного трудовым договором (контрактом) или в соответствии с данным Федеральным законом.

В своем решении Конституционный Суд указал, что принятие решения о временном ограничении права гражданина на выезд из Российской Федерации не может основываться на установлении одного лишь факта допуска к сведениям особой важности или совершенно секретным сведениям, отнесенным к государственной тайне, и во всяком случае требует выяснения характера конкретной информации, к которой гражданин имел доступ в рамках своей профессиональной деятельности, и степени ее секретности, в том числе на момент обращения в уполномоченные органы в связи с предполагаемым выездом за пределы страны, а также целей выезда и других обстоятельств, наличие которых позволяет сделать вывод о необходимости применения указанного ограничения.

В каждом конкретном случае - и в отношении военнослужащих, и в отношении граждан, не проходящих военную службу, - такому решению должны предшествовать установление наличия у лица не только формального допуска к сведениям особой важности или совершенно секретным сведениям, отнесенным к государственной тайне, но и фактического доступа к ним, а также оценка всех других связанных с этим обстоятельств, обусловливающих в совокупности необходимость временного ограничения его прав в конституционно защищаемых целях, определенных статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

3. Постановлением от 29 июня 2012 года N 16-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положения части десятой статьи 13 Федерального закона "Об оружии".

Заявителями оспаривалось законоположение, согласно которому охотничье огнестрельное оружие с нарезным стволом имеют право приобретать граждане Российской Федерации, которым в установленном порядке предоставлено право на охоту, при условии, что они не совершили правонарушений, связанных с нарушением правил охоты, правил производства оружия, торговли оружием, продажи, передачи, приобретения, коллекционирования или экспонирования, учета, хранения, ношения, перевозки, транспортирования и применения оружия.

Конституционный Суд признал оспариваемое законоположение, как направленное на упорядочение оборота охотничьего огнестрельного оружия с нарезным стволом в целях защиты жизни и здоровья граждан, собственности, обеспечения общественной безопасности, охраны природных ресурсов, соответствующим Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем Конституционный Суд признал оспариваемое законоположение не соответствующим Конституции Российской Федерации, в той мере, в какой оно, не конкретизируя срок запрета на приобретение охотничьего огнестрельного оружия с нарезным стволом гражданами, совершившими перечисленные в оспоренной норме правонарушения, а также вид юридической ответственности, в связи с которой назначается данная административно-предупредительная мера, позволяет рассматривать ее как установленную в отношении таких граждан бессрочно - вне зависимости от степени общественной опасности и тяжести совершенного правонарушения, а также срока, в течение которого лицо считается подвергнутым административному или уголовному наказанию.

Впредь до внесения федеральным законодателем необходимых изменений в действующее правовое регулирование граждане, совершившие соответствующие административные правонарушения, вправе обращаться за получением лицензии на приобретение охотничьего огнестрельного оружия с нарезным стволом по истечении срока, в течение которого лицо считается подвергнутым административному наказанию (статья 4.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях). Граждане, совершившие преступления, связанные с нарушением правил охоты и правил оборота оружия, вправе обращаться за получением лицензии на приобретение охотничьего огнестрельного оружия с нарезным стволом после снятия или погашения судимости в соответствии со статьей 86 Уголовного кодекса Российской Федерации.

4. Постановлением от 9 июля 2012 года N 17-П Конституционный Суд дал оценку конституционности не вступившего в силу международного договора Российской Федерации - Протокола о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной Торговой Организации.

Заявители просили признать названный Протокол и приложения к нему в неразрывной связи с Марракешским соглашением и всеми прилагаемыми к нему многосторонними торговыми соглашениями не соответствующими Конституции Российской Федерации, а потому не подлежащими введению в действие и применению в Российской Федерации.

Согласно решению, вынесенному Конституционным Судом, не вступивший в силу международный договор Российской Федерации - Протокол о присоединении Российской Федерации к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации признан соответствующим Конституции Российской Федерации по порядку принятия - на стадии его подписания и одобрения Правительством Российской Федерации.

Указанный не вступивший в силу международный договор признан соответствующим Конституции Российской Федерации также по содержанию норм в той части, в какой его положения влекут за собой распространение на Российскую Федерацию прилагаемой к Марракешскому соглашению и являющейся его неотъемлемой частью Договоренности о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров, которая предусматривает учреждение и деятельность в рамках Всемирной торговой организации Органа по разрешению споров, а также в той части, в какой ими устанавливаются специфические обязательства Российской Федерации в отношении допуска лиц к оказанию юридических услуг на территории Российской Федерации.

5. Постановлением от 16 июля 2012 года N 18-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений части 1 статьи 3.1 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 216-ФЗ "О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации".

Заявителем оспаривалось законоположение, в соответствии с которым по договорам добровольного долгосрочного страхования жизни, заключенным до дня вступления в силу данного Федерального закона на срок не менее пяти лет и в течение этих пяти лет не предусматривающим осуществления страховых выплат в пользу застрахованного лица, в том числе в виде рент и (или) аннуитетов (за исключением страховой выплаты, предусмотренной в случае наступления смерти застрахованного лица), страховые взносы по которым до дня вступления в силу данного Федерального закона были в полном объеме уплачены за физических лиц из средств работодателей, исчисление и уплата налога на доходы физических лиц производятся в порядке, действовавшем до дня вступления в силу данного Федерального закона (т.е., согласно части 1 статьи 4, - до 1 января 2008 года).

Согласно вынесенному Конституционным Судом решению оспариваемая норма не соответствует Конституции Российской Федерации в той мере, в какой она допускает возможность обложения налогом на доходы физических лиц страховых выплат по договорам добровольного долгосрочного страхования жизни, предусматривающим уплату страховых взносов работодателем в интересах застрахованного физического лица как до 1 января 2008 года, так и после этой даты.

Впредь до внесения необходимых изменений в федеральное законодательство на все договоры добровольного долгосрочного страхования жизни, заключенные до 1 января 2008 года, распространяется прежний порядок налогообложения страховых взносов и страховых выплат: страховые взносы, перечисляемые из средств работодателей страховым компаниям в интересах застрахованных физических лиц, подлежат обложению налогом на доходы физических лиц независимо от срока их уплаты, а страховые выплаты в пользу застрахованных физических лиц от налогообложения освобождаются. Положения статьи 213 Налогового кодекса Российской Федерации в действующей редакции, в соответствии с которыми налогом на доходы физических лиц облагаются не страховые взносы, а страховые выплаты, подлежат применению при определении налоговой базы только по тем договорам добровольного долгосрочного страхования жизни, которые заключены после 1 января 2008 года.

6. Постановлением от 18 июля 2012 года N 19-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений части 1 статьи 1, части 1 статьи 2 и статьи 3 Федерального закона "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации".

Заявителем оспаривались законоположения, согласно которым данным Федеральным законом регулируются отношения, связанные с реализацией гражданином Российской Федерации закрепленного за ним Конституцией Российской Федерации права на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления, а также устанавливается порядок рассмотрения обращений граждан государственными органами, органами местного самоуправления и должностными лицами, предусматривается право граждан обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы, органы местного самоуправления и должностным лицам. Были оспорены также нормативные положения, согласно которым отношения, связанные с рассмотрением обращений граждан, регулируются Конституцией Российской Федерации, международными договорами Российской Федерации, федеральными конституционными законами, данным Федеральным законом и иными федеральными законами, при этом законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации могут устанавливать положения, направленные на защиту права граждан на обращение, в том числе устанавливать гарантии права граждан на обращение, дополняющие гарантии, установленные данным Федеральным законом.

Согласно вынесенному Конституционным Судом решению оспариваемые нормы не противоречат Конституции Российской Федерации, поскольку сами по себе они не препятствуют введению законами субъекта Российской Федерации в целях защиты конституционного права граждан на обращение положений, которые дополняют федеральные гарантии данного права и не предполагают возложение новых обязанностей (ограничений прав) на физических и юридических лиц.

Вместе с тем Конституционный Суд признал оспариваемые нормы не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они препятствуют распространению положений данного Федерального закона на отношения, связанные с рассмотрением органами государственной власти и органами местного самоуправления обращений объединений граждан, включая юридические лица, а также рассмотрению обращений осуществляющими публично значимые функции государственными и муниципальными учреждениями и иными организациями, в том числе введению законом субъекта Российской Федерации положений о возможности рассмотрения обращений такими учреждениями и организациями.

Впредь до введения в действие нового правового регулирования при применении оспоренных законоположений следует исходить из того, что они предполагают распространение предписаний данного Федерального закона на отношения, связанные с рассмотрением органами государственной власти и местного самоуправления обращений объединений граждан, в том числе имеющих статус юридического лица, и не препятствуют распространению порядка рассмотрения обращений граждан, предусмотренного данным Федеральным законом, на отношения субъектов обращения с государственными и муниципальными учреждениями и другими организациями, на которые возложено осуществление публично значимых функций.

7. В Определении от 3 апреля 2012 года N 630-О Конституционный Суд выявил смысл нормативных положений подпункта "а" пункта 3 части 1 статьи 23 Федерального закона "О защите конкуренции".

Заявителем были оспорены нормы, согласно которым антимонопольный орган выдает федеральным органам исполнительной власти, органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органам местного самоуправления, иным осуществляющим функции указанных органов органам или организациям, а также государственным внебюджетным фондам, их должностным лицам обязательные для исполнения предписания об отмене или изменении актов, нарушающих антимонопольное законодательство.

Согласно решению, вынесенному Конституционным Судом, предписание об изменении нормативного акта, нарушающего антимонопольное законодательство, может использоваться антимонопольным органом только в целях исключения из такого акта не соответствующих антимонопольному законодательству положений и не должно содержать требований о внесении в него дополнений.

Органы и организации, в отношении которых антимонопольным органом выдано предписание об отмене или изменении акта, нарушающего антимонопольное законодательство, не лишены возможности в судебном порядке оспорить правомерность такого предписания.

Оспариваемая норма не умаляет самостоятельности органов государственной власти субъектов Российской Федерации и не противоречит принципу осуществления государственной власти на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную.

8. В Определении от 11 мая 2012 года N 704-О Конституционным Судом выявлен смысл нормативных положений подпунктов 1, 5 и 7 пункта 1 статьи 6.2 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 года N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации".

Заявитель оспорил законоположения, согласно которым председатель суда организует работу суда, осуществляет общее руководство деятельностью аппарата суда, в том числе назначает на должность и освобождает от должности работников аппарата суда, а также распределяет обязанности между ними, принимает решение о поощрении работников аппарата суда либо о привлечении их к дисциплинарной ответственности, организует работу по повышению квалификации работников аппарата суда, осуществляет иные полномочия по организации работы суда, помимо предусмотренных в подпунктах 1 - 6 пункта 1 оспоренной статьи.

В своем решении Конституционный Суд указал, что оспариваемые положения не предполагают наделение председателя суда правом при принятии решения о поручении государственному гражданскому служащему работы действовать произвольно, без учета конституционных положений о свободе труда, праве граждан на отдых и запрете принудительного труда и норм Федерального закона от 27 июля 2004 года N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации".

Иное понимание оспариваемых норм приводило бы к неограниченному расширению полномочий председателей судов и как следствие - к нарушению прав государственных гражданских служащих.

9. В Определении от 5 июня 2012 года N 1058-О выявлен смысл нормативных положений пункта 1 статьи 36 Федерального закона от 10 января 2003 года N 19-ФЗ "О выборах Президента Российской Федерации" (в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 2 мая 2012 года N 41-ФЗ).

Заявитель оспорил законоположение, согласно которому кандидат, выдвинутый в порядке самовыдвижения, в свою поддержку, а политическая партия (за исключением политических партий, указанных в пункте 2 оспоренной статьи) в поддержку выдвинутого ею кандидата обязаны собрать не менее двух миллионов подписей избирателей; при этом на один субъект Российской Федерации должно приходиться не более 50 тысяч подписей избирателей, место жительства которых находится на территории данного субъекта Российской Федерации; если сбор подписей избирателей осуществляется среди избирателей, постоянно проживающих за пределами территории Российской Федерации, общее количество этих подписей не может быть более 50 тысяч.

В своем решении Конституционный Суд указал, что оспариваемое положение не может рассматриваться как нарушающее конституционное право граждан быть избранными в органы государственной власти, поскольку закрепленное в нем регулирование объективно обусловлено потребностью подтверждения кандидатом на должность Президента Российской Федерации, выдвинутым в порядке самовыдвижения, наличия у него поддержки необходимого количества избирателей, соразмерного общей численности граждан, обладающих активным избирательным правом на президентских выборах, не создает непреодолимых препятствий для реализации гражданами своего пассивного избирательного права на выборах главы государства и не нарушает конституционный принцип равенства граждан при определении условий выдвижения и регистрации кандидатов на выборах Президента Российской Федерации.

10. В Определении от 28 июня 2012 года N 1251-О Конституционный Суд Российской Федерации выявил смысл нормативных положений пункта 1 статьи 25 Федерального закона "О политических партиях" (в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 2 апреля 2012 года N 28-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О политических партиях").

Заявитель оспорил законоположение, предусматривающее, что внесение изменений и дополнений в устав политической партии осуществляется на съезде политической партии, в работе которого принимают участие делегаты от региональных отделений этой политической партии, образованных более чем в половине субъектов Российской Федерации.

Согласно вынесенному Конституционным Судом решению, в силу диспозитивного характера положений Федерального закона "О политических партиях", допускающих определенную свободу усмотрения и оценки при принятии регистрирующими органами решений, связанных с государственной регистрацией политической партии, предполагается, что препятствием для государственной регистрации политической партии могут выступать не любые формальные недостатки (дефекты) текста устава политической партии, а лишь имеющие содержательное значение расхождения его норм с требованиями Конституции Российской Федерации и нормами федеральных законов.

Сами по себе неточности, в частности языковые ошибки, юридико-технические дефекты, обнаруженные регистрирующими органами в документах, представленных политической партией в процессе государственной регистрации, не могут служить безусловным основанием для отказа в государственной регистрации политической партии. Регистрирующие органы при принятии в отношении политической партии решений, в том числе касающихся ее государственной регистрации, обязаны, не ограничиваясь установлением одного только формального основания применения конкретной меры, учитывать все обстоятельства дела, включая характер допущенных нарушений.

В случае выявления регистрирующими органами существенных нарушений, связанных с противоречиями положений устава политической партии Конституции Российской Федерации и федеральным законам и в силу этого исключающих государственную регистрацию, политическая партия должна иметь возможность для своевременного приведения устава в соответствие с требованиями законодательства, но не в произвольно избранном ею порядке, а лишь в том, который гарантировал бы выражение в итоговом тексте устава политической партии как ее основного учредительного акта согласованной демократической воли членов политической партии.

11. В Определении от 28 июня 2012 года N 1254-О выявлен смысл нормативных положений пункта "а" статьи 5, статьи 6 и части первой статьи 12 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации".

Заявители оспорили законоположения, согласно которым гражданами Российской Федерации являются лица, имеющие гражданство Российской Федерации на день вступления в силу Федерального закона "О гражданстве Российской Федерации"; гражданин Российской Федерации, имеющий также иное гражданство, рассматривается Российской Федерацией только как гражданин Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных международным договором Российской Федерации или федеральным законом; приобретение гражданином Российской Федерации иного гражданства не влечет за собой прекращение гражданства Российской Федерации. Оспаривались также нормативные положения, определяющие правила приобретения ребенком гражданства Российской Федерации по рождению.

В своем решении Конституционный Суд воспроизвел сформулированную в ранее принятых решениях правовую позицию, согласно которой эффект "переживания", т.е. действия после утраты юридической силы Закона Российской Федерации "О гражданстве Российской Федерации", распространяется только на имевших ранее гражданство СССР лиц, которые хотя и не обращались за оформлением гражданства Российской Федерации по рождению в течение срока действия указанного Закона Российской Федерации, но и не приобрели по своему свободному волеизъявлению гражданство другого государства. Иные категории лиц с момента вступления в силу Федерального закона "О гражданстве Российской Федерации" реализуют право на приобретение гражданства Российской Федерации в установленном данным Федеральным законом порядке.

12. В Определении от 28 июня 2012 года N 1258-О Конституционный Суд Российской Федерации выявил смысл нормативных положений части 1 статьи 1 Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок".

Заявитель оспорил законоположение, в соответствии с которым такие участники уголовного судопроизводства, как потерпевшие, при нарушении их права на судопроизводство в разумный срок могут обратиться в суд с заявлением о присуждении соответствующей компенсации в порядке, установленном данным Федеральным законом и процессуальным законодательством Российской Федерации.

Согласно вынесенному Конституционным Судом решению вспомогательная юридическая природа механизма компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок не освобождает государство от обязанности обеспечить такую компенсацию, если нарушено право на судопроизводство при рассмотрении требований потерпевшего, связанных с защитой его гражданских (в том числе имущественных) прав, которые должны были быть обеспечены в уголовном судопроизводстве, имеющем своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, в том числе путем заявления ими требований о компенсации причиненного вреда.