2. Споры о признании недействительными решений о государственной регистрации юридического лица и индивидуального предпринимателя

2.1. Констатировав, что фактически судами в рамках главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрен вопрос о действительности решения единственного участника общества о назначении физического лица на должность генерального директора общества, суд кассационной инстанции отказал в удовлетворении заявления прокурора о признании недействительным решения о государственной регистрации, на основании которого в ЕГРЮЛ были внесены сведения о соответствующем физическом лице как о генеральном директоре общества. При этом суд кассационной инстанции исходил из того, что наличие у инспекции на момент принятия оспариваемого прокурором решения оснований для отказа в государственной регистрации заявленных изменений, предусмотренные статьей 23 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", судами установлено не было. Суд кассационной инстанции также отметил, в ЕГРЮЛ внесена запись о недостоверности сведений о физическом лице как генеральном директоре общества, в связи с чем оспариваемое решение не может нести какие-либо правовые последствия для неопределенного круга лиц, в защиту прав и законных интересов которых прокурор вправе обращаться в арбитражный суд.

По делу N А40-230445/2017 прокуратура обратилась в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании недействительным решения инспекции от 27.02.2017 N 66401А о государственной регистрации внесения изменений в сведения о юридическом лице, содержащиеся в Едином государственном реестре юридических лиц (ЕГРЮЛ), не связанных с внесением изменений в учредительные документы, в отношении общества о назначении Ц.А.В. директором общества.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 06.03.2018 заявленные требования удовлетворены. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.06.2018 решение суда оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, инспекция обратилось в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит их отменить, отказав в удовлетворении заявления.

Суд кассационной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Как следует из материалов дела, инспекцией принято решение от 27.02.2017 N 66401А о государственной регистрации внесения изменений в сведения о юридическом лице, содержащиеся в ЕГРЮЛ, не связанных с внесением изменений в учредительные документы, в отношении общества.

Изменения внесены в части сведений о руководителе: вместо руководителя общества Л.И.Д. указан руководитель - Ц.А.В.

Суды установили, что в соответствии с решением единственного участника общества от 13.02.2017 N 01/17 Л.И.Д. освобожден от занимаемой должности генерального директора Л.И.Д., назначен на должность генерального директора Ц.А.В.

Как указали суды, в материалах дела прокуратурой представлены доказательства того, что Ц.А.С. на момент принятия оспариваемого решения не выражал своего намерения стать руководителем данного общества, и, соответственно, осуществлять какую-либо хозяйственную деятельность. Отсутствие волеизъявления руководителя на фактическое осуществление деятельности юридического лица подтверждается материалами уголовного дела, возбужденного по данному факту следователем СО МО МВД России по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 173.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При обращении в арбитражный суд заявитель указал, что прокурору стало известно о незаконности решений инспекции только 08.08.2017 после поступления в Прокуратуру информации за подписью заместителя начальника УФНС о нарушениях в действиях общества.

Соглашаясь с доводами заявителя, суды исходили из того, что решение инспекции от 27.02.2017 N 66401А принято с нарушением требований закона, поскольку содержит недостоверные сведения о генеральном директоре юридического лица.

Также суды пришли к выводу о мнимости решения единственного участника общества от 13.02.2017 N 01/17 ввиду нарушения норм закона при его принятии, поскольку решение принято в отсутствие волеизъявления Ц.А.В. на занятие должности генерального директора.

Суды отклонили ссылку инспекции на то обстоятельство, что 09.03.2017 Ц.А.В., как руководитель юридического лица - общества, обращался в регистрирующий орган с заявлением о государственной регистрации изменений, внесенных в учредительные документы юридического лица, касающихся места нахождения юридического лица, указав, что данное обстоятельство не опровергает выводов суда о мнимости решения единственного участника общества от 13.02.2017 N 01/17.

Согласно статье 1 Федерального закона N 129-ФЗ от 08.08.2001 "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о государственной регистрации) данный Закон регулирует отношения, возникающие в связи с государственной регистрацией юридических лиц при их создании, реорганизации и ликвидации, при внесении изменений в их учредительные документы, государственной регистрацией физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей и государственной регистрацией при прекращении физическими лицами деятельности в качестве индивидуальных предпринимателей, а также в связи с ведением государственных реестров - единого государственного реестра юридических лиц и единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей.

Фактически судами в рамках главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрен вопрос о действительности решения единственного участника общества от 13.02.2017 N 01/17 о назначении Ц.А.В. на должность генерального директора общества. Со ссылкой на положения статей 1, 8, 10, 153, 154, 166, 167, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации судами сделан вывод о нарушении норм закона при его принятии, поскольку суды пришли к выводу о том, что решение принято в отсутствие волеизъявления Ц.А.В.

Между тем, судами не учтено, что заявление о признании недействительным решения о государственной регистрации рассматривается судом в порядке главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действия (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц. Следовательно, оценке подлежит решение регистрирующего органа от 27.02.2017 N 66401А на предмет соответствия его нормам Закона о государственной регистрации, а не решение единственного участника общества от 13.02.2017 N 01/17 о назначении Ц.А.В. на должность генерального директора общества. Спор об оспаривании сделки и (или) решения участника общества может быть рассмотрен в рамках искового производства, а не в рамках настоящего дела.

Из материалов дела не усматривается и судами не установлено, что документы, представленные для государственной регистрации изменений, не связанных с внесением изменений в учредительные документы общества, не соответствовали требованиям Закона о государственной регистрации.

Пунктом 2 статьи 17 Закона о государственной регистрации предусмотрено, что для внесения в Единый государственный реестр юридических лиц изменений, касающихся сведений о юридическом лице, но не связанных с внесением изменений в учредительные документы юридического лица, в регистрирующий орган представляется подписанное заявителем заявление о внесении изменений в ЕГРЮЛ по форме, утвержденной уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти.

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о государственной регистрации заявителем при государственной регистрации юридического лица может являться, в том числе руководитель его постоянно действующего исполнительного органа. В силу пункта 4 статьи 9 Закона регистрирующий орган не вправе требовать представление других документов кроме документов, установленных этим Законом.

Согласно пункту 5 статьи 11 Закона о государственной регистрации регистрирующим органом в ЕГРЮЛ вносится запись о недостоверности содержащихся в нем сведений о юридическом лице в случае направления в регистрирующий орган заявления физического лица о недостоверности сведений о нем в едином государственном реестре юридических лиц по форме, утвержденной уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти. Это заявление может быть направлено или представлено в регистрирующий орган способами, указанными в пункте 6 статьи 9 указанного Федерального закона.

В кассационной жалобе инспекция правомерно указывает на то, что комплект документов для внесения сведений о новом генеральном директоре поступил в инспекцию 16.02.2017 от самого Ц.А.В.

Более того, 09.03.2017 Ц.А.В., как руководитель юридического лица - общества, обращался в регистрирующий орган с заявлением о государственной регистрации изменений, внесенных в учредительные документы юридического лица, касающихся места нахождения юридического лица.

25.07.2017 от Ц.А.В. поступило заявление по форме N Р34001 о недостоверности в ЕГРЮЛ сведений о нем как о генеральном директоре общества, и в соответствии с указанными выше положениями Закона инспекцией 27.07.2017 в ЕГРЮЛ были внесены данные о недостоверности сведений о юридическом лице (заявление физического лица о недостоверности сведений о нем).

Таким образом, Ц.А.В. воспользовался правом, предоставленным указанными выше положениями закона, в ЕГРЮЛ внесена запись о недостоверности сведений о нем как генеральном директоре общества, в связи с чем оспариваемое решение и запись не могут нести какие-либо правовые последствия для неопределенного круга лиц, в защиту прав и законных интересов которых прокурор вправе обращаться в арбитражный суд.

Судами при рассмотрении настоящего дела обстоятельства того, что на момент принятия оспариваемого прокурором решения у инспекции имелись основания для отказа в государственной регистрации заявленных изменений, предусмотренные статьей 23 Закона о государственной регистрации, установлены не были. Кроме того, статьей 24 данного Закона предусмотрена ответственность регистрирующего органа за необоснованный отказ.

Установленный позднее факт отсутствия у Ц.А.В. волеизъявления на фактическое осуществление деятельности юридического лица сам по себе не указывает на принятие инспекцией 27.02.2017 решения, не соответствующего закону или иному правовому акту, поскольку законность действий регистрирующего органа не может быть поставлена в зависимость от последующих событий, которые на законность решения повлиять не могли, поскольку еще не существовали.

2.2. Процедура ликвидации и порядок удовлетворения требований кредиторов предусматривают обращение кредитора в установленный срок с требованием к ликвидационной комиссии (ликвидатору) ликвидируемого юридического лица, а при уклонении от рассмотрения требования - оспаривание такого уклонения в суд. Если же кредитор не реализует свое право, действующим законодательством предусмотрен риск наступления неблагоприятных последствий в виде утраты кредитором своего статуса.

По делу N А48-4083/2017 Банк обратился в арбитражный суд с заявлением к инспекции о признании недействительным решения инспекции от 03.05.2017 N 2997А о внесении записи с регистрационным номером 2175749128036 о ликвидации общества; об обязании инспекции аннулировать запись N 2175749128036 от 03.05.2017 в Едином государственном реестре юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ); о восстановлении в ЕГРЮЛ общества.

Решением Арбитражного суда Орловской области от 30.10.2017 в удовлетворении заявленных требований отказано.

Постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.01.2018 решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе банк просил решение и постановление судов отменить, ссылаясь на нарушение при их принятии норм материального и процессуального права, и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Суд кассационной инстанции не нашел оснований для удовлетворения жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 23.08.2016 в инспекцию представлены уведомление о принятии решения о ликвидации общества по форме N Р15001, решение о ликвидации от 18.08.2016, принятое единственным участником общества.

На основании представленных документов инспекция приняла решение от 30.08.2016 о внесении в ЕГРЮЛ сведений о принятии решения о ликвидации юридического лица и назначении ликвидатором общества С.А.С.

Информация о принятом решении о ликвидации общества опубликована в журнале "Вестник государственной регистрации" от 02.11.2016 часть 1 N 43 (606).30.03.2017 в регистрирующий орган представлено уведомление о составлении промежуточного баланса, на основании которого инспекцией принято решение от 06.04.2017 о внесении в ЕГРЮЛ сведений о составлении промежуточного ликвидационного баланса общества.

25.04.2017 в инспекцию представлены заявление о ликвидации общества, документ об уплате государственной пошлины, ликвидационный баланс.

30.05.2017 инспекцией принято решение о государственной регистрации ликвидации общества и внесена соответствующая запись в ЕГРЮЛ.

Как установлено судами и следует из материалов дела, по результатам рассмотрения заявления о ликвидации общества, регистрирующим органом не установлено оснований для отказа в государственной регистрации, предусмотренных пунктом 1 статьи 23 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон N 129-ФЗ).

В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции от 28.03.2017, действующей на момент принятия спорного решения) (далее - ГК РФ) ликвидационная комиссия опубликовывает в средствах массовой информации, в которых опубликовываются данные о государственной регистрации юридического лица, сообщение о его ликвидации и о порядке и сроке заявления требований его кредиторами. Этот срок не может быть менее двух месяцев с момента опубликования сообщения о ликвидации. Ликвидационная комиссия принимает меры к выявлению кредиторов и получению дебиторской задолженности, а также письменно уведомляет кредиторов о ликвидации юридического лица. После окончания срока для предъявления требований кредиторами ликвидационная комиссия составляет промежуточный ликвидационный баланс, который содержит сведения о составе имущества ликвидируемого юридического лица, перечне предъявленных кредиторами требований, а также о результатах их рассмотрения.

Согласно пункту 6 статьи 63 ГК РФ ликвидационный баланс составляется ликвидационной комиссией и утверждается учредителями (участниками) юридического лица или органом, принявшими решение о ликвидации юридического лица, лишь после завершения расчетов с кредиторами.

В соответствии с частью 2 пункта 5.1 статьи 64 ГК РФ погашенными считаются требования кредиторов, не признанные ликвидационной комиссией, если кредитор не обращался с иском в суд.

Пунктом 4 статьи 64 ГК РФ кредитору в случае отказа ликвидационной комиссии в удовлетворении его требований либо уклонения от их рассмотрения предоставлено право до утверждения ликвидационного баланса юридического лица обратиться в суд с иском к ликвидационной комиссии.

В соответствии с абзацем 2 пункта 4 статьи 51 ГК РФ заинтересованные лица вправе направить в уполномоченный государственный орган возражения относительно предстоящего включения данных в единый государственный реестр юридических лиц в порядке, предусмотренном законом о государственной регистрации юридических лиц. Уполномоченный государственный орган обязан рассмотреть эти возражения и принять соответствующее решение в порядке и в срок, которые предусмотрены законом о государственной регистрации юридических лиц.

В силу пункта 5 статьи 20 Закона N 129-ФЗ в случае поступления в регистрирующий орган из суда или арбитражного суда судебного акта о принятии к производству искового заявления, содержащего требования, предъявленные к юридическому лицу, находящемуся в процессе ликвидации, государственная регистрация юридического лица в связи с его ликвидацией не осуществляется до момента поступления в регистрирующий орган решения (иного судебного акта, которым завершается производство по делу) по такому исковому заявлению.

Названные механизмы защиты интересов кредиторов подлежат применению с учетом предусмотренных законом гарантий лиц, чьи права затрагиваются в связи с предстоящим включением данных в ЕГРЮЛ.

К таким гарантиям относятся опубликование соответствующих сведений в органах печати и размещение в сети Интернет на сайте Федеральной налоговой службы (абзац 4 пункта 3 статьи 9 Закона N 129-ФЗ, пункт 1 статьи 63 ГК РФ).

Таким образом, процедура ликвидации и порядок удовлетворения требований кредиторов предусматривают обращение кредитора в установленный срок с требованием к ликвидационной комиссии (ликвидатору) ликвидируемого юридического лица, а при уклонении от рассмотрения требования - оспаривание такого уклонения в суд.

Если же кредитор не реализует свое право, действующим законодательством предусмотрен риск наступления неблагоприятных последствий в виде утраты кредитором своего статуса.

Как установлено судами и следует из материалов дела, заявитель, как кредитор, зная об уклонении ликвидатора от рассмотрения заявленных им требований, о чем свидетельствует повторное направление требования, не воспользовался возможностью обратиться в суд с иском к С.А.С. Доказательств обратного банком в материалы дела не представлено.

Кроме того, в материалах дела отсутствуют доказательства обращения заявителя в суд с иском к поручителю по кредитному договору - обществу о взыскании задолженности и в регистрирующий орган с соответствующими возражениями по поводу внесения в ЕГРЮЛ сведений о ликвидации общества.

При этом банком не доказано наличие у общества долга перед ним, поскольку представленный им в материалы дела расчет исковых требований к индивидуальному предпринимателю С.Н.М. по кредитному договору от 15.05.2014 N 241974-1419-810-14-И подписан только представителем конкурсного управляющего банка.

При таких обстоятельствах вывод судов о том, что регистрирующим органом порядок ликвидации общества соблюден, является обоснованным, в связи с чем суды правомерно отказали банку в удовлетворении заявленных требований.

2.3. Признавая незаконным решение регистрирующего органа о внесении в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений об адресе юридического лица, суды исходили из того, что отсутствие в адресе детальных элементов - офиса, помещения, комнаты не является в силу действующего законодательства безусловным основанием для признания адреса недостоверным, а должно оцениваться регистрирующим органом в совокупности с другими фактами, свидетельствующими о недостоверности адреса юридического лица.

По делу N А40-67716/18 Общество обратилось в Арбитражный суд г. Москвы заявлением к Межрайонной инспекции о признании незаконным решения (действия) о внесении в ЕГРЮЛ записи ГРН 8187746893964 от 15.02.2018 г. о недостоверности сведений об адресе Общества и обязании исключить (аннулировать) из ЕГРЮЛ запись ГРН 8187746893964 от 15.02.2018 г. о недостоверности сведений об адресе Общества.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 01.06.2018 признано недействительным решение Межрайонной инспекции о внесении в ЕГРЮЛ в отношении Общества записи N 8187746893964 от 15.02.2018 г. о недостоверности сведений об адресе Общества. Суд обязал Межрайонную инспекцию в 10-дневный срок с даты вступления решения в законную силу устранить допущенные нарушения прав заявителя в установленном законом порядке.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, Межрайонная инспекция обратилась с апелляционной жалобой, в которой просила его отменить.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 15.02.2018 г. Межрайонной инспекцией была внесена запись о недостоверности сведений о юридическом адресе Общества номер ГРН 8187746893964.

Пунктом 6 статьи 11 Федерального закона от 08.08.2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о государственной регистрации) установлено, что в случае, если по результатам проведения проверки достоверности сведений, включенных в единый государственный реестр юридических лиц, установлена недостоверность содержащихся в нем сведений о юридическом лице, предусмотренных подпунктами "в", "д" и (или) "л" пункта 1 статьи 5 указанного Федерального закона, регистрирующий орган направляет юридическому лицу, недостоверность сведений о котором установлена, а также его учредителям (участникам) и лицу, имеющему право действовать без доверенности от имени указанного юридического лица (в том числе по адресу электронной почты указанного юридического лица при наличии таких сведений в едином государственном реестре юридических лиц), уведомление о необходимости представления в регистрирующий орган достоверных сведений (далее - уведомление о недостоверности).

В течение 30 дней с момента направления уведомления о недостоверности юридическое лицо обязано сообщить в регистрирующий орган в порядке, установленном указанным Законом, соответствующие сведения или представить документы, свидетельствующие о достоверности сведений, в отношении которых регистрирующим органом направлено уведомление о недостоверности. В случае невыполнения юридическим лицом данной обязанности, а также в случае, если представленные юридическим лицом документы не свидетельствуют о достоверности сведений, в отношении которых регистрирующим органом направлено уведомление о недостоверности, регистрирующий орган вносит в единый государственный реестр юридических лиц запись о недостоверности содержащихся в едином государственном реестре юридических лиц сведений о юридическом лице.

Как указывает регистрирующий орган, запись за ГРН N 8187746893964 от 15.02.2018 была внесена в ЕГРЮЛ, в связи с наличием в регистрирующем органе информации о недостоверности сведений об адресе (месте нахождения) общества.

Данный факт был установлен Инспекцией в рамках проведения контрольных мероприятий в отношении Общества.

Согласно протоколу осмотра объекта недвижимости от 12.01.2018 N 12-01(4)/18, установлено, что исполнительный орган Общества по адресу г. Москва, Дмитровское шоссе, д. 100, корпус (строение) 2, не находится.

В этой связи, 25.01.2018 в адрес Общества направлено Уведомление N 06-13/02964 о необходимости предоставления достоверных сведений в отношении адреса место нахождения Общества.

В ответ на уведомление Обществом представлен Договор аренды от 01.09.2017 N 116-А/17, согласно пункту 1.1 которого Арендодатели предоставили Обществу во временное владение и пользование нежилые помещения, расположенные по адресу: 127591, г. Москва, Дмитровское шоссе, дом 100, корпус 2.

Согласно пункту 2.1 Договора аренды Общество приняло в аренду нежилое помещение административного назначения на 5 этаже, номер помещения 522.

Общество подтвердило достоверность адреса письмом от 8 февраля 2018 г. с приложением копии Договора аренды от 1 сентября 2017 г. N 116-А/17. Данное письмо было сдано 15 февраля 2018 г. в Инспекцию нарочно, а также было направлено 14 февраля 2018 г. заказным письмом с почтовым идентификатором N 12759112084648.

Следует отметить, что одновременно с Обществом достоверность адреса также подтвердил собственник помещения - ООО "Б." (исх. от 8 февраля 2018 г. N 06-02-18-03).

Таким образом, на момент проведения проверки Общество на законных основаниях размещало свой офис по адресу: 127591, г. Москва, Дмитровское шоссе, дом 100, корпус (строение) 2.

Как следует из материалов дела, указанный договор аренды оплачен арендатором, что подтверждается представленными в материалы дела платежными поручениями.

Тот факт, что данные сведения Общество направило не в регистрирующий орган, а в территориальный налоговый орган, не свидетельствуют о наличии оснований считать сведения недостоверными. Кроме того, как указал представитель Межрайонной инспекции данные документы, представленные в территориальный налоговый орган, были им учтены при внесении оспариваемой записи.

В настоящее время офис Общества продолжает располагаться по указанному в ЕГРЮЛ юридическому адресу. Общество получало и продолжает получать корреспонденцию по указанному адресу, в том числе уведомление N 06-13/02964 о необходимости предоставления достоверных сведений в отношении адреса место нахождения Общества, на входе имеется указатель с наименованием Общества.

Кроме того, суд указывает, что осмотр объекта недвижимости в соответствии с подпунктом "г" пункта 4.2 статьи 9 Закона о государственной регистрации проводится в присутствии двух понятых либо с применением видеозаписи. По результатам осмотра составляется протокол, в котором отражаются результаты осмотра. Протокол осмотра подписывается должностным лицом территориального органа ФНС России, проводившим осмотр, а также понятыми в случае, если при проведении осмотра не применялась видеозапись. О применении видеозаписи в акте осмотра делается отметка.

Между тем в протоколе осмотра от 12.01.2018 отсутствует подпись понятых, в присутствии которых проводился осмотр, при этом видеозапись в ходе осмотра не применялась.

Регистрирующий орган указывает, что в ЕГРЮЛ содержится неполный адрес (место нахождения) юридического лица без указания конкретного помещения на втором этаже по адресу: 127591, г. Москва, Дмитровское шоссе, дом 100, корпус 2, в котором размещается соответствующий орган юридического лица, что свидетельствует о недостоверности данных сведений.

Данный довод не может быть принят судом, поскольку в данном случае по результатам проведения проверки достоверности сведений, включенных в единый государственный реестр юридических лиц, в порядке, предусмотренном пунктом 6 статьи 11 Закона о государственной регистрации, фактически недостоверность сведений о месте нахождения Общества не подтверждена. Уточнить конкретный номер занимаемого помещения в рамках данной проверки Общество возможности не имеет.

Между тем, отсутствие в адресе детальных элементов - офиса, помещения, комнаты не является в силу действующего законодательства безусловным основанием для признания адреса недостоверным, а должно оцениваться регистрирующим органом в совокупности с другими фактами, свидетельствующими о недостоверности адреса юридического лица.

Кроме того, ссылки ответчика на пункт 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 61 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с достоверностью адреса юридического лица", согласно которому, при рассмотрении споров, связанных с отказом в государственной регистрации юридического лица, арбитражным судам необходимо принимать во внимание, что регистрирующий орган на основании подпункта "р" пункта 1 статьи 23 Закона вправе отказать в государственной регистрации при наличии подтвержденной информации о недостоверности представленных сведений об адресе юридического лица, то есть о том, что такой адрес был указан без намерения использовать его для осуществления связи с юридическим лицом, судом отклоняется, поскольку в настоящем случае юридическое лицо уже было зарегистрировано.

Оценив представленные доказательства в совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о том, что действия регистрирующего органа по внесению записи ГРН 8187746893964 от 15.02.2018 г. о недостоверности содержащихся в ЕГРЮЛ сведений в отношении Общества, не соответствуют закону и нарушают права и законные интересы заявителей в сфере предпринимательской деятельности.

2.4. Выявленные в ходе налоговой проверки нарушения требований налогового законодательства являются основанием для привлечения налогоплательщика к налоговой ответственности и сами по себе не могут являться основанием для внесения в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений об учредителе юридического лица.

По делу N А73-10473/2018 З.Е.С. обратился в арбитражный суд с заявлением, в соответствии с требованиями которого просил признать незаконными действия Инспекции по внесению в Единый государственный реестр юридических лиц записи N 2182724327740 от 08.06.2018 о недостоверности сведений о З.Е.С. как об участнике Общества.

Суд пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявленных требований.

Как следует из материалов дела, Общество зарегистрировано в качестве юридического лица 29.07.2015 за основным государственным регистрационным номером 1152722003444 и состоит на учете в МИФНС.

В рамках проведения мероприятий при осуществлении налогового контроля МИФНС установлены признаки фиктивности учредителя Общества - З.Е.С., а именно: уклонение учредителя от явки в налоговый орган по повесткам о вызове на допрос свидетеля от 23.01.2018, от 01.03.2018; отсутствие Общества по юридическому адресу; наличие у Общества признаков "транзитной" организации, являющейся участником в цепочке составления формального документооборота в целях занижения налогов, подлежащих уплате в бюджет.

В связи с установлением признаков недостоверности сведений об учредителе МИФНС 12.04.2018 направила в регистрирующий орган заявление по форме N Р34002, в котором отразило указанные выше признаки недостоверности сведений об учредителе.

С учетом представленного заявления регистрирующий орган сформировал и направил в адрес Общества, его учредителя и руководителя уведомления от 16.04.2018 о необходимости представления достоверных сведений в отношении учредителя Общества.

В ответ на уведомление от 16.04.2018 З.Е.С. 27.04.2016 представил в регистрирующий орган письмо от 26.04.2018 N 60 о подтверждении сведений в котором сообщил, о том, что данные, указанные в ЕГРЮЛ, об учредителе являются достоверными, поскольку З.Е.С. является единственным учредителем Общества на основании решения N 1 от 21.07.2018.

К письму приложено решение участника от 21.07.2015 N 1, а также протокол допроса свидетеля от 10.11.2017.

Полагая, что З.Е.С. не подтверждена достоверность сведений об участнике Общества, регистрирующий орган 08.06.2018 внес в ЕГРЮЛ запись N 2182724327740 о недостоверности сведений о З.Е.С. как об участнике Общества.

Как указывалось выше, основанием для внесения спорной записи явились выводы регистрирующего органа о наличии признаков фиктивности учредителя Общества - З.Е.С., а именно: уклонение учредителя от явки в налоговый орган по повесткам о вызове на допрос свидетеля от 23.01.2018, от 01.03.2018; отсутствие Общества по юридическому адресу; наличие у Общества признаков "транзитной" организации, являющейся участником в цепочке составления формального документооборота в целях занижения налогов, подлежащих уплате в бюджет, которые не были устранены после направления уведомления о предоставлении достоверных сведений.

Однако, суд посчитал указанные выводы регистрирующего органа не основанными на имеющихся материалах дела.

Так, в ответ на уведомление о предоставлении достоверных сведений, З.Е.С. представил в регистрирующий орган письмо, в котором подтвердил, что действительно является учредителем Общества.

К письму был приложен протокол допроса свидетеля от 10.11.2017 согласно которому МИФНС допросила З.Е.С. по вопросам хозяйственной деятельности Общества.

Кроме этого, в материалы дела представлен протокол допроса свидетеля от 28.11.2016 N 05-15/6 согласно которому должностным лицом Инспекции проведен допрос З.Е.С. по вопросам хозяйственной деятельности Общества.

Из указанных протоколов следует, что З.Е.С. подтверждал свое участие в деятельности Общества; указал виды деятельности, которыми занимается Общество; указал штатную численность работников Общества, наименования банков в которых открыты расчетные счета Общества и иную информацию.

С учетом указанных обстоятельств, сама по себе неявка З.Е.С. в налоговый орган по повесткам о вызове на допрос свидетеля от 23.01.2018 и от 01.03.2018, не может ни подтверждать, ни опровергать достоверность сведений о З.Е.С. как об учредителе Общества.

Доводы регистрирующего органа о том, что З.Е.С. ранее также являлся участником иных юридических лиц: ООО "Р.", ООО "С.", ООО "П.", ООО "Ф.", ООО "Э.", которые были ликвидированы вследствие банкротства, по мнению суда не имеет никакого отношения к установлению обстоятельства, связанных с достоверностью сведений о З.Е.С. как об участнике ООО "С, поскольку ликвидация юридического лица вследствие банкротства предусмотрена действующим законодательством и не может расцениваться в качестве неправомерных действий.

Как установлено в ходе судебного разбирательства, Обществом представлялись сведения о среднесписочной численности работников, в том числе за 2017 год - на 12 человек; расчет сумм налога на доходы физических лиц, исчисленных и удержанных налоговым агентом, по форме 6-НДФЛ за 9 месяцев 2017 года представлен на 45 человек.

Налоговым органом проведены мероприятия по допросу лиц, заявленных в представляемой отчетности в качестве работников Общества.

Показаниями свидетелей подтверждается факт осуществления Обществом хозяйственной деятельности, при этом ряд свидетелей подтвердили факт того, что Общество находилось по адресу: г. Хабаровск, ул. Советская, 3.

Доводы регистрирующего органа о недостоверности сведений об адресе Общества, как оснований, наряду с другими обстоятельствами, утверждать о том, что сведения о З.Е.С. как об учредителе Общества являются недостоверными, суд оценил критически.

Не были приняты судом в качестве доказательства, подтверждающего недостоверность сведений об учредителе Общества, доводы Инспекции о том, что при проведении камеральной налоговой проверки первичной налоговой декларации по НДС за 4 кв. 2017, в ходе анализа данных книги покупок, выявлены расхождения вида "Разрыв" на общую сумму 16 842 944 руб. при общей сумме налога, предъявленного к вычету 28 907 996 руб., а в уточненной налоговой декларации по НДС за 4 кв. 2017 года расхождения вида "Разрыв" не устранено.

При этом суд исходил из отсутствия какой-либо самостоятельной связи между сведениями, указанными в налоговой отчетности, представляемой в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации, и выводами о недостоверности сведений об участнике юридического лица.

Выявленные в ходе налоговой проверки нарушения требований налогового законодательства являются основанием для привлечения налогоплательщика к налоговой ответственности и сами по себе не могут являться основанием для внесения в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений об учредителе юридического лица.

Доводы регистрирующего органа о том, что признаки того, что З.Е.С. не имел и не имеет намерения осуществлять реальную хозяйственную деятельность, заключаются также в том, что у Общества отсутствуют основные средства, в налоговой отчетности отражены взаимоотношения с недавно созданными организациями, обладающими признаками транзитных звеньев, создающих формальный документооборот, перечисление денежных средств в адрес индивидуальных предпринимателей, не являющихся плательщиками НДС, суд отклонил, поскольку наличие лишь признаков, направленных на получение необоснованной налоговой выгоды, при том, что участник Общества не отрицает факт учреждения Общества и участие в его деятельности, не может свидетельствовать о недостоверности сведений об учредителе, т.е. о его фиктивном участии в Обществе.

Более того, регистрирующим органом не представлено каких-либо решений по результатам налоговых проверок Обществом, либо его контрагентов, вынесенных в порядке, установленном Налоговым кодексом Российской Федерации и подтверждающих, что вся деятельность Общества была направлена на создание формального документооборота в целях получение необоснованной налоговой выгоды.

Оценив в совокупности установленные по делу обстоятельства, суд пришел к выводу о недоказанности регистрирующим органом факта недостоверности сведений о З.Е.С. как об учредителе Общества.

Следовательно, действия Инспекции по внесению в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений о З.Е.С. как об учредителе Общества не соответствуют Закону.

2.5. Исследовав и оценив в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства и доводы сторон, суды пришли к выводу об отказе в удовлетворении заявления о возложении на регистрирующий орган судебных расходов, учитывая отсутствие со стороны регистрирующего органа действий, направленных на нарушение права заявителя, а также учитывая, что решение по делу, принятое в пользу заявителя не может быть квалифицировано как решение не в пользу Инспекции, поскольку отсутствует заинтересованность последней в исходе спора.

По делу N А41-22257/14 акционерное общество обратилось в Арбитражный суд Московской области с заявлением о признании незаконным бездействия инспекции, выразившегося в непринятии мер по заявлению от 17.02.2014 о приостановлении ликвидации общества и в не проведении выездной налоговой проверки общества; о признании незаконной государственной регистрации ликвидации общества; о признании незаконными действий по внесению в Единый государственный реестр юридических лиц записи от 31.03.2014 о ликвидации общества и государственной ликвидации общества; о признании недействительной записи в Едином государственном реестре юридических лиц о прекращении деятельности общества в связи с его ликвидацией по решению учредителей (участников); о признании недействительной записи об учете юридического лица в налоговом органе.

Решением Арбитражного суда Московской области от 30.12.2014, оставленным без изменении постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 03.07.2015 и постановлением Арбитражного суда Московского округа от 26.11.2015, заявление акционерного общества удовлетворено частично: признаны незаконными действия по внесению в Единый государственный реестр юридических лиц записи от 31.03.2014 о ликвидации общества и государственная ликвидация общества, недействительной запись в Едином государственном реестре юридических лиц о прекращении деятельности общества в связи с его ликвидацией. В удовлетворении остальной части требований отказано.

Акционерное общество обратилось в Арбитражный суд Московской области с заявлением о взыскании с инспекции 540 000 рублей расходов на оплату услуг представителя.

Определением Арбитражного суда Московской области от 23.06.2016, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 16.09.2016 и постановлением Арбитражного суда Московского округа от 30.11.2016, в удовлетворении заявления отказано.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2017 по делу N 305-КГ15-20332 состоявшиеся судебные акты по вопросу взыскания судебных расходов отменены, дело в части распределения судебных расходов направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Московской области.

При этом, Верховный Суд Российской Федерации указал, что отказывая в удовлетворении заявления, суды не исследовали вопрос о том, действиями регистрирующего органа или ликвидатора были нарушены права заявителя при регистрации ликвидации юридического лица, с учетом письменных обращений акционерного общества к регистратору, нарушены ли регистратором при этом обязанности, установленные Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о регистрации).

Определением Арбитражного суда Московской области от 11.10.2017 по делу N А41-22257/14 в удовлетворении заявления отказано.

Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 02.03.2018 определение Арбитражного суда Московской области от 11.10.2017 по делу N А41-22257/14 оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми судебными актами, акционерное общество обратилось с кассационной жалобой в Арбитражный суд Московского округа, в которой просило отменить определение Арбитражного суда Московской области от 11.10.2017 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 02.03.2018 по делу N А41-22257/14 полностью и принять по делу новый судебный акт, которым удовлетворить требования акционерного общества о взыскании с инспекции расходов на представителя пропорционально удовлетворенным требованиям в размере 540 000 руб.

Суд кассационной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены или изменения оспариваемых судебных актов.

В части 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Согласно пункту 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" (далее - постановление Пленума от 21.01.2016 N 1) принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу.

Как указано в пункте 19 постановления Пленума от 21.01.2016 N 1 не подлежат распределению между лицами, участвующими в деле, издержки, понесенные в связи с рассмотрением требований, удовлетворение которых не обусловлено установлением фактов нарушения или оспаривания прав истца ответчиком, административным ответчиком.

В силу пункта 1 статьи 25 Закон о регистрации ответственность за представление недостоверных сведений несут заявители. При этом, регистрирующий орган не проверяет на предмет соответствия федеральным законам или иным нормативным правовым актам Российской Федерации форму представленных документов (за исключением заявления о государственной регистрации) и содержащиеся в представленных документах сведения, за исключением случаев, предусмотренных данным Федеральным законом (пункта 4.1 статьи 9 Закона о регистрации).

При решении вопроса о лице, на которое следует отнести судебные расходы, понесенные заявителем, должна быть учтена суть спорных правоотношений, причины возникновения таковых и предусмотренные законом полномочия регистрирующего органа при совершении соответствующих регистрационных действий.

Судами правомерно установлено, что настоящий спор возник вследствие подачи заявления о государственной регистрации, содержащего недостоверные сведения, и недостоверный ликвидационный баланс.

При этом, судами установлено, что заявление акционерного общества не является безусловным основанием к проведению налоговым органом каких-либо проверок. На момент и до принятия инспекцией решения о государственной регистрации прекращения деятельности общества в связи с его ликвидацией регистрирующему органу не были представлены судебные акты либо акты судебного пристава-исполнителя, содержащие запрет на совершение регистрационных действий.

Вместе с тем, удовлетворяя заявленные требования по настоящему делу, суды исходили из отсутствия оснований для отказа в удовлетворении требования заявителя (истца), чьи права как кредитора были нарушены в результате представления ликвидатором недостоверного ликвидационного баланса.

При рассмотрении возникшего спора суды не установили нарушений регистрирующим органом правовых норм при совершении действий по регистрации ликвидации общества, в том числе вытекающего из факта письменного обращения акционерного общества к регистратору.

Судами установлено, что представление обществом ликвидационного баланса, не отражающего его действительного имущественного положения и состояние расчетов с кредиторами (акционерным обществом), фактически означает непредставление в регистрирующий орган документа, содержащего необходимые и достоверные сведения, что является основанием для отказа в государственной ликвидации юридического лица.

При указанных обстоятельствах, при рассмотрении настоящего дела суды не установили нарушение прав заявителя именно регистрирующим органом. Сведения о ликвидации общества были внесены регистрирующим органом на основании представленных недостоверных сведений, в связи с чем суды пришли к выводу о том, что права заявителя были нарушены действиями именно ликвидатора.

Суды правомерно указали, что удовлетворение заявленных акционерным обществом требований к регистрирующему органу не было обусловлено установлением фактов нарушения или оспаривания прав акционерного общества инспекцией; на момент рассмотрения соответствующего заявления отсутствовали основания для отказа в государственной регистрации оспоренной ликвидации юридического лица.

Исследовав и оценив в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства и доводы сторон, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правомерному выводу об отказе в удовлетворении заявления о возложении на регистрирующий орган судебных расходов, учитывая отсутствие со стороны регистрирующего органа действий, направленных на нарушение права заявителя, а также учитывая, что решение по настоящему делу, принятое в пользу заявителя не может быть квалифицировано как решение не в пользу инспекции, поскольку отсутствует заинтересованность последней в исходе спора.

При этом, как верно указали суды, формальное указание заявителем регистрирующего органа в качестве ответчика обусловлено спецификой предмета заявленных требований, применительно к необходимости констатации недействительности соответствующей записи в ЕГРЮЛ, фактически требование к инспекции о признании недействительным решения о государственной регистрации внесения в ЕГРЮЛ сведений о прекращении деятельности юридического лица в связи с его ликвидацией, которое произведено инспекцией на основании заявления ликвидатора, по существу является производным, вытекающим из спора между участниками корпоративных правоотношений.

Определением Верховного Суда РФ от 19.09.2018 N 305-КГ15-20332 в передаче кассационной жалобы акционерного общества для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказано.