2. Доводы жалобы

В обоснование жалобы Комиссия представила следующие доводы.

2.1. Коллегия Суда нарушила пункт 50 Статута Суда Евразийского экономического союза (приложение N 2 к Договору; далее - Статут Суда), применив при разрешении спора положения нормативных актов, которые не входят в право Союза и не должны применяться при рассмотрении спора в Суде, а также статью 3 Международной конвенции о Гармонизированной системе описания и кодирования товаров от 14 июня 1983 года (далее - Конвенция о ГС).

Комиссия указывает, что классификация товаров в соответствии с единой Товарной номенклатурой внешнеэкономической деятельности Евразийского экономического союза (далее - ТН ВЭД ЕАЭС) осуществляется исключительно на основе текстов товарных позиций, субпозиций, примечаний к группам, а также в соответствии с Основными правилами интерпретации ТН ВЭД ЕАЭС (далее - ОПИ). Комиссия также указывает, что вывод Коллегии Суда о возможности использования национальных стандартов при осуществлении классификации товаров не соответствует статье 3 Конвенции о ГС.

2.2. Коллегия Суда в своем решении установила новые правовые нормы для неопределенного круга лиц, тем самым нарушив положения пункта 102 Статута Суда.

По мнению Комиссии, указание Коллегии Суда на необходимость применения при осуществлении классификации технических регламентов и стандартов как унифицированных требований к характеристикам товаров Союза устанавливает новые правила осуществления классификации товаров, а также основано на ошибочной интерпретации содержания пунктов 5 и 6 Порядка подготовки Евразийской экономической комиссией решений о классификации отдельных видов товаров, утвержденного Решением Коллегии Евразийской экономической комиссии от 2 декабря 2013 года N 284 (далее - Порядок).

2.3. Коллегия Суда нарушила положения статьи 3 Конвенции о ГС, применив при рассмотрении спора термины и понятия, не предусмотренные в текстах товарных позиций и субпозиций Гармонизированной системы (далее - ГС), а также соответствующих примечаниях к разделам и группам ГС.

2.4. Коллегия Суда сделала необоснованный вывод о том, что Решение N 15 не содержит в себе четко определенных формулировок и не отвечает принципу правовой определенности, чем нарушила положения пункта 3 статьи 35 и пункта 1 статьи 45 Регламента Суда.

По мнению Комиссии, описание отдельного вида товара ("судовой дизельный двигатель") в полной мере соотносится с критериями, установленными в пункте 7 статьи 21 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза (приложение N 1 к Договору о таможенном кодексе Евразийского экономического союза от 11 апреля 2017 года; далее - ТК ЕАЭС).

2.5. Коллегия Суда в мотивировочной части решения не обосновала вывод о нарушении Решением N 15 положений Договора и иных актов, входящих в право Союза, чем нарушила пункт 4 статьи 78 Регламента Суда.

Комиссия полагает, что Коллегия Суда нарушила также ряд положений процедуры вынесения решений, предусмотренных Статутом Суда и Регламентом Суда.

2.6. Коллегия Суда избирательно оценила имеющиеся в деле материалы, что является прямым нарушением положений статьи 35 Регламента Суда. По мнению Комиссии, Коллегия Суда должна была осуществить правовую оценку всех материалов, полученных в соответствии с пунктом 55 Статута Суда.

Комиссия также считает, что Решение Коллегии Суда содержит неверную оценку ответов, поступивших из ФГБОУ ВО "Санкт-Петербургский государственный морской технический университет" и ФГБОУ ВО "Нижегородский государственный технический университет имени Р.Е. Алексеева", и других имеющихся в деле ответов.

2.7. Коллегия Суда необоснованно отклонила позицию Директората по тарифам и торговле Всемирной таможенной организации (далее - ВТамО) от 27 января 2015 года, как носящую якобы "информационный характер". Вместе с тем, по мнению Комиссии, ВТамО непосредственно организует взаимодействие таможенных органов государств - участников Конвенции о ГС, в том числе в сфере классификации товаров, и является авторитетным международным органом.