практика Европейского Суда по правам человека

В Верховный Суд Российской Федерации поступил неофициальный перевод постановления Европейского Суда по жалобе N 61689/16 и по 3 другим жалобам "А.Н. и другие против Российской Федерации" (вынесено и вступило в силу 23 октября 2018 года), которым установлено нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции ввиду длительного лишения заявителя свободы в ожидании выдворения <9>.

--------------------------------

<9> Заявитель, ссылаясь на подпункт "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции, жаловался на незаконность его содержания под стражей в ожидании выдворения и на неопределенность длительности этого лишения свободы.

Европейский Суд напомнил: "исключение, предусмотренное подпунктом "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции допускается только в тех случаях, когда "против лица принимались меры по депортации или выдаче"... и лишение свободы является оправданным только в период производства по депортации или выдаче... Задавая вопрос о том, "принимаются ли меры по депортации", Суд установил, что выдворение должно иметь реальные перспективы... Несмотря на то, что обеспечительная мера, предусмотренная правилом 39 Регламента Суда, иногда может являться единственной реальной преградой для высылки заявителя, ее применение не всегда создает презумпцию того, что высылка является невозможной или дальнейшее лишение свободы является незаконным. Срок лишения свободы, который регулярно пересматривается пока возможность высылки остается реальной, может являться обоснованным, если власти решили оставить заявителя в заключении в ожидании вынесения Судом постановления" (пункт 31 постановления).

Суд установил, что до лишения свободы в ожидании выдворения, заявитель содержался под стражей в ожидании выдачи с 12 мая 2016 года по 10 мая 2017 года. В день освобождения из-под стражи в рамках производства по делу о выдаче заявитель был вновь незамедлительно задержан за нарушение миграционного законодательства. 12 мая 2017 года суд вынес постановление о заключении заявителя в ожидании выдворения. Впоследствии вышестоящий суд оставил данное постановление, по сути, без изменений, подтвердив постановление о выдворении и отсрочив его исполнение. Следовало подчеркнуть - указанные выше судебные решения были вынесены после 30 мая 2017 года, когда Европейский Суд приостановил выдворение заявителя в Узбекистан, указав властям Российской Федерации на применение обеспечительной меры в соответствии с правилом 39 Регламента Суда (пункт 32 постановления).

Суд учел, что ранее (в 2014 году) внутригосударственный суд уже выносил постановление о выдворении заявителя, который нарушил это постановление, скрывшись и проживая на территории Российской Федерации незаконно. Он также не упустил из виду тот факт, что 12 мая 2017 года, после вынесения повторного постановления о выдворении, заявитель сбежал из здания суда и был повторно задержан 16 мая 2017 года (пункт 33 постановления).

Европейский Суд обратил внимание на следующее - в решениях национальных судебных органов от 12 мая, 2 июня и 10 ноября 2017 года о лишении заявителя свободы в ожидании выдворения не содержалось оснований, оправдывающих необходимость заключения, не приводился анализ конкретных обстоятельств дела в этом отношении и не приводилась оценка того, насколько реальной являлась возможность выдворения заявителя в свете меры, предусмотренной правилом 39 Регламента Суда. В этих решениях не устанавливались сроки для пересмотра обоснованности лишения заявителя свободы. В отсутствие изучения национальным судом этих решающих элементов Суд не смог не прийти к выводу о том, что не было продемонстрировано - длительность лишения заявителя свободы в ожидании выдворения соответствовала тому, что было разумно необходимо для достижения преследуемой цели (пункт 34 постановления).

В Верховный Суд Российской Федерации также поступили копии неофициальных переводов постановлений Европейского Суда по жалобам:

N 59609/17 и по 2 другим жалобам "Б.У. и другие против Российской Федерации" (вынесено и вступило в силу 22 января 2019 года);

N 12018/16 "У.А. против Российской Федерации" (вынесено и вступило в силу 22 января 2019 года),

которыми также было установлено нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции ввиду незаконности содержания заявителей под стражей в ожидании выдворения (депортации).

В вышеприведенном постановлении Большой Палаты Европейского Суда по правам человека по жалобам N 61411/15, 61420/15, 61427/15 и 3028/16 "З.А. и другие против Российской Федерации" (вынесено и вступило в силу 21 ноября 2019 года) было установлено нарушение положений пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с незаконным и чрезмерно длительным лишением свободы заявителей в транзитной зоне аэропорта <10>.

--------------------------------

<10> Заявители жаловались, что их содержание в транзитной зоне аэропорта было равнозначно незаконному лишению свободы в нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.

Рассматривая вопрос о том, подпадали ли заявители под юрисдикцию Российской Федерации в значении статьи 1 Конвенции, Суд повторил, что аэропорт (в том числе международный аэропорт, расположенный на территории государства) является юридически частью территории этого государства (пункт 129 постановления).

Суд отметил: "провозглашая "право на свободу", пункт 1 статьи 5 [Конвенции] предусматривает физическую свободу лица. Соответственно, это не касается простых ограничений свободы передвижения, которые регулируются [к Конвенции]. Хотя процесс классификации по принадлежности к одной из этих категорий является зачастую непростой задачей, так как некоторые... случаи являются делом субъективного мнения, Суд не может избежать этого выбора, от которого зависит применимость или неприменимость статьи 5" (пункт 133 постановления).

По мнению Суда, при установлении факта "лишения свободы" по смыслу статьи 5 Конвенции следует исходить из конкретной ситуации в действительности и учитывать целый ряд факторов (таких как тип, длительность, последствия и характер применения рассматриваемой меры). Разница между лишением и ограничением свободы заключается в степени и интенсивности мер, но они не отличаются по сути или природе (пункт 134 постановления).

Суд счел, что "при проведении различия между ограничением свободы передвижения и лишением свободы в контексте содержания лиц, обращающихся с ходатайством о предоставлении убежища, его подход должен быть практичным и реалистичным, учитывая нынешние условия и проблемы. В частности, важно признавать право государств, согласно их международным обязательствам, контролировать свои границы и принимать меры в отношении иностранцев, обходящих иммиграционные ограничения" (пункт 135 постановления).

Вопрос о том, приравнивается ли пребывание в транзитных зонах аэропортов к лишению свободы, рассматривался в целом ряде дел. Суд заявил следующее в постановлении по делу "Амююра" (в пункте 43):

"Содержание иностранцев в международной зоне действительно подразумевает ограничение свободы, но оно несопоставимо с тем ограничением свободы, которое существует в центрах для содержания лиц, ожидающих высылки. Подобное содержание под стражей, с соблюдением необходимых гарантий защиты лиц, о которых идет речь, приемлемо только для того, чтобы государства могли предотвратить незаконную иммиграцию, не нарушая своих международных обязательств (в частности, в рамках Женевской [к]онвенции о статусе беженцев 1951 года и Европейской [к]онвенции о защите прав человека). Законный интерес государств - противостоять возрастающему количеству попыток обойти иммиграционные предписания - не должен лишать лиц, ходатайствующих об убежище, защиты, предусмотренной этими конвенциями.

Подобное содержание под стражей не должно чрезмерно продлеваться, иначе возникнет риск превращения простого ограничения свободы, - неизбежного в целях практической реализации возвращения иностранца на родину, или во время рассмотрения заявления о въезде на территорию страны, если он подал прошение о предоставлении убежища, - в фактическое лишение свободы. В этой связи необходимо учитывать, что речь идет о мере, принимаемой не по отношению к тем, кто совершил уголовное [правонарушение], а в отношении иностранцев, которые, зачастую опасаясь за свою жизнь, вынуждены были покинуть свою страну.

Хотя в силу ряда обстоятельств распоряжение о заключении под стражу должно выдаваться административными или полицейскими властями, однако продление срока содержания под стражей требует скорейшего рассмотрения судами - традиционными блюстителями личных свобод. Главным образом, подобное содержание под стражей не должно лишать лицо, которое просит предоставить убежище, права получить беспрепятственный доступ к процедуре по определению статуса беженца" (пункт 137 постановления).

Было отмечено, что "[п]ри определении различия между ограничением свободы передвижения и лишением свободы в контексте содержания иностранцев в транзитных зонах аэропортов и приемниках-распределителях для установления личности и регистрации мигрантов, факторы, которые должны приниматься во внимание Судом, могут быть кратко изложены следующим образом:

i) индивидуальная ситуация заявителей и их выбор;

ii) применимый правовой режим соответствующей страны и его цель;

iii) продолжительность, в особенности в свете цели и процессуальной защиты, которой пользуются заявители в ожидании [разрешения] событий;

iv) характер и степень фактических ограничений, наложенных на заявителей или перенесенных ими" (пункт 138 постановления).