Совместимость лишения заявителей свободы с пунктом 1 статьи 5 Конвенции

Цель лишения заявителей свободы, по мнению Суда, заключалась в том, чтобы "предотвратить [их] несанкционированный въезд в страну" и, таким образом, ее следовало рассматривать на основании первого аспекта подпункта "f" пункта 1 статьи 5 (пункт 157 постановления). Таким образом, оставался вопрос о том, "соответствовало ли ограничение свободы процедуре, предусмотренной законодательством", по смыслу пункта 1 статьи 5 Конвенции.

В пункте 1 статьи 5 Конвенции упоминаются обстоятельства, когда лица могут быть лишены свободы на законных основаниях и при этом подчеркивается, что эти обстоятельства подлежат узкому толкованию, учитывая тот факт, что они представляют собой исключения из самой главной гарантии - гарантии свободы личности (пункт 159 постановления).

Вновь было указано: "Высокие Договаривающиеся Стороны имеют право в соответствии установившимися принципами международного права и с учетом своих договорных обязательств, в том числе по Конвенции, контролировать въезд, проживание и высылку иностранцев... Необходимым дополнением к этому праву является разрешение государствам содержать под стражей потенциальных иммигрантов, которые обратились за разрешением на въезд - будь то посредством ходатайства о предоставлении убежища или иначе. Лишение свободы лиц, обращающихся с просьбой предоставить убежище, чтобы предотвратить их несанкционированный въезд на территорию государства само по себе не противоречит Конвенции" (пункт 160 постановления).

Тем не менее, подчеркнул Суд, любое лишение свободы должно быть "в соответствии с процедурой, предусмотренной законом", которая отвечает критериям "качества закона", а также свободна от произвольного правоприменения. Если речь идет о лишении свободы, то крайне важно, чтобы был соблюден общий принцип правовой определенности, и таким образом были четко установлены условия для лишения свободы во внутригосударственном праве. Помимо этого, по мнению Суда, содержание человека под стражей представляет собой серьезное вмешательство в личную свободу и всегда должно тщательно проверяться (пункт 161 постановления).

Суд полностью отдал себе отчет в том, с какими трудностями могут сталкиваться государства-члены в периоды прибытия большого количества лиц, обращающихся с просьбой предоставить убежище, к их границам. При условии запрета произвольного правоприменения требование законности в этом положении может считаться в целом выполненным национальным правовым режимом, который предусматривает, например, помимо наименования органа, обладающего компетенцией отдавать распоряжения о лишении свободы в транзитной зоне, форму распоряжения, его возможные основания и ограничения, максимальную продолжительность содержания под стражей и, как того требует пункт 4 статьи 5 Конвенции, применимый способ судебного обжалования (пункт 162 постановления).

Суд далее указал: "подпункт "f" пункта 1 статьи 5 [Конвенции] не препятствует государствам принимать положения внутригосударственного права, формулирующим основания, по которым может быть отдано распоряжение о таком заключении, с должным учетом реальности большого притока просителей убежища. В частности, подпункт "f" пункта 1 не запрещает лишение свободы в транзитной зоне на ограниченный срок на том основании, что такое заключение в целом необходимо для обеспечения присутствия просителей убежища на время рассмотрения их ходатайств о предоставлении убежища, по той причине, что имеется необходимость в скором рассмотрении приемлемости ходатайств о предоставлении убежища, и для этих целей в транзитной зоне была создана структура и соответствующие процедуры" (пункт 163 постановления).

Суд не установил никаких указаний в российском законодательстве, которые могли бы служить основанием, оправдывающим лишение заявителей свободы. Соответственно, он сделал вывод, что в указанном деле не существовало строго определенного законодательного основания для содержания заявителей под стражей (пункт 164 постановления). Это само по себе являлось достаточным для установления нарушения пункта 1 статьи 5 Конвенции. Однако Суд также захотел указать на следующие дополнительные факторы, которые еще более ухудшили соответствующие обстоятельства заявителей в данном деле. Как следовало из обстоятельств дела, доступу заявителей к процедуре получения убежища в значительной степени препятствовало их содержание под стражей, поскольку в транзитной зоне не имелось доступной информации по процедурам получения убежища в Российской Федерации, а их доступ к юридической помощи был значительно ограничен (пункт 165 постановления).

Суд также отметил: заявители испытывали серьезные задержки при попытках подать и зарегистрировать свои ходатайства о предоставлении убежища, и, несмотря на их письменные запросы, им не выдали и не вручили свидетельства о рассмотрении [ходатайств], как того требует внутригосударственное право. Некоторые решения, которые принимались органами административной и судебной власти, доводились до их сведения с опозданием. Заявители содержались в месте, явно неподходящим для долговременного пребывания. Продолжительность пребывания каждого заявителя в транзитной зоне аэропорта была значительной и безуловно чрезмерной ввиду характера и цели процедуры, о которой идет речь, - от пяти месяцев до более чем года и девяти месяцев.

Суд пришел к выводу, что содержание заявителей под стражей для целей первого аспекта подпункта "f" пункта 1 статьи 5 не соответствовало стандартам Конвенции.