Процессуальные вопросы

41. Рассмотрение судом кассационной инстанции уголовного дела в отсутствие потерпевшего и его представителя при заявлении ходатайств об участии в судебном заседании признано существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлекшим отмену кассационного определения.

По приговору мирового судьи судебного участка N 2 Кусинского района Челябинской области от 2 декабря 2019 г. Б. осужден по ч. 1 ст. 118 УК РФ.

Апелляционным постановлением Кусинского районного суда Челябинской области от 17 февраля 2020 г. приговор оставлен без изменения.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 10 сентября 2020 г. приговор и апелляционное постановление оставлены без изменения.

В кассационной жалобе представитель потерпевшего Д. - адвокат К. оспаривал состоявшиеся судебные решения, обращая внимание на то, что судебное заседание суда кассационной инстанции состоялось в отсутствие потерпевшего и его как представителя потерпевшего Д., несмотря на то, что он ходатайствовал об отложении судебного заседания в связи с его занятостью в другом судебном заседании.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2021 г. отменила кассационное определение от 10 сентября 2020 г. и уголовное дело передала на новое кассационное рассмотрение в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции иным составом, указав следующее.

В силу положений ч. 1 ст. 401.2 и ч. 2 ст. 401.13 УПК РФ в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела по кассационным жалобе, представлению могут принимать участие потерпевшие при условии заявления ими ходатайства об этом.

Из материалов уголовного дела усматривается, что представитель потерпевшего Д. - адвокат К. обратился в суд кассационной инстанции с кассационной жалобой, в которой выразил несогласие с состоявшимися в отношении Б. судебными решениями.

Постановлением судьи от 24 июля 2020 г. судебное заседание суда кассационной инстанции назначено на 10 сентября 2020 г., о чем было направлено извещение участникам производства по делу, в том числе потерпевшему Д. и адвокату К.

Согласно телефонограммам от 7 августа 2020 г., потерпевший Д. и его представитель сообщили о своем желании лично участвовать в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Из содержания телефонограммы от 9 сентября 2020 г. следует, что адвокат К. сообщил, что не сможет принять участие в судебном заседании суда кассационной инстанции 10 сентября 2020 г. в связи с занятостью в другом процессе, указав, что ходатайство об отложении судебного заседания он отправил почтой. При этом потерпевший Д. объяснил свою неявку информацией, полученной от своего представителя, об отложении предстоящего судебного заседания.

Сведения об участии адвоката К. в другом судебном заседании 10 сентября 2020 г. были проверены и подтверждены.

Согласно телефонограмме, адвокат К. явился в Челябинский областной суд в 9 часов 47 минут для участия в рассмотрении уголовного дела в отношении С.

Из протокола судебного заседания суда кассационной инстанции от 10 сентября 2020 г. усматривается, что, ознакомившись с вышеприведенными обстоятельствами, суд принял решение рассмотреть кассационную жалобу представителя потерпевшего в отсутствие потерпевшего Д. и адвоката К. в связи с тем, что о дате, месте и времени судебного заседания они были извещены, в судебное заседание не прибыли, что является их правом, сведений, подтверждающих уважительность причин их неявки в судебное заседание, не сообщили, что, как следует из изложенного, не соответствует действительности.

Следовательно, суд кассационной инстанции рассмотрел кассационную жалобу без участия потерпевшего и его представителя, несмотря на наличие подтвержденной информации о занятости адвоката К. в другом процессе, его просьбы об отложении рассмотрения уголовного дела, а также сообщенной в связи с этими обстоятельствами позиции потерпевшего по делу, то есть нарушил права потерпевшего, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которое искажает саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Определение N 48-УД21-7-К7

42. Адвокат не вправе занимать по уголовному делу позицию, противоречащую интересам своего подзащитного, за исключением случаев, когда он убежден в наличии самооговора.

По приговору Керченского городского суда Республики Крым от 1 ноября 2017 г., постановленному в особом порядке судебного разбирательства в порядке гл. 40.1 УПК РФ, Л. осужден по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.4, ч. 1 ст. 228 и п. "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

В апелляционном порядке приговор не обжаловался.

Постановлением президиума Верховного Суда Республики Крым от 7 августа 2019 г. указанный приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе осужденный просил отменить постановление суда кассационной инстанции ввиду нарушения его права на защиту, поскольку назначенный ему защитник в судебном заседании выразил позицию, которая противоречила его интересам.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 6 октября 2020 г. отменила кассационное постановление, указав следующее.

Согласно чч. 1 и 7 ст. 49 УПК РФ защитником является лицо, осуществляющее в установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу. При этом адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого.

В соответствии с положениями подп. 3 и 4 п. 4 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ (с последующими изменениями) "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда он убежден в наличии самооговора доверителя; делать публичные заявления о доказанности вины доверителя, если тот ее отрицает.

Как следует из материалов уголовного дела, на приговор суда первой инстанции осужденным Л. в суд кассационной инстанции была подана кассационная жалоба, в которой в качестве первого основания для изменения приговора осужденным были приведены доводы о неверной юридической оценке содеянного, необходимости исключения из приговора указания на его осуждение по п. "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и о квалификации его действий по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 и ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.4 УК РФ.

Также в кассационной жалобе осужденным ставился вопрос об отмене приговора в части его осуждения по ч. 1 ст. 228 УК РФ на основании примечания к указанной статье ввиду его добровольного сообщения о преступлении в явке с повинной, данной до возбуждения уголовного дела. Кроме того, осужденный утверждал, что судом при постановлении приговора не были учтены все смягчающие обстоятельства, и указывал на необоснованное неприменение при назначении наказания положений ст. 64 УК РФ.

Между тем адвокат, осуществлявшая защиту осужденного в суде кассационной инстанции в порядке ст. 51 УПК РФ, выступая в судебном заседании и указывая, что поддерживает доводы кассационной жалобы, в то же время высказалась о том, что Л. заключил досудебное соглашение, но при этом оспаривает квалификацию своих действий, с чем она не совсем согласна как юрист. Кроме того, в своей речи адвокат не привела доводы осужденного, касающиеся необходимости отмены приговора в части его осуждения по ч. 1 ст. 228 УК РФ, а просила изменить приговор лишь в части назначенного осужденному наказания.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что позиция адвоката противоречила позиции и интересам защищаемого ею лица, чем было нарушено гарантированное Конституцией Российской Федерации и уголовно-процессуальным законом право осужденного на защиту. При таких обстоятельствах кассационное постановление не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона.

Кассационная жалоба осужденного вместе с уголовным делом передана на новое судебное разбирательство в суд кассационной инстанции.

Суд кассационной инстанции, рассмотрев 28 декабря 2020 г. уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Л. и его защитника, оставил приговор суда первой инстанции от 1 ноября 2017 г. без изменения.

Определение N 127-УД20-9

43. С учетом положений п. 1.1 ч. 2 ст. 131 УПК РФ расходы потерпевшего, связанные с выплатой им вознаграждения своему представителю, оплачиваются из средств федерального бюджета. Суммы, выплаченные потерпевшему на покрытие этих расходов, являются процессуальными издержками и взыскиваются с осужденных или относятся на счет средств федерального бюджета.

По приговору Советского районного суда г. Владивостока (оставленному без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций) Г. осуждена по п. "б" ч. 3 ст. 111, п. "в" ч. 2 ст. 115 УК РФ. На основании п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ Г. освобождена от назначенного по п. "в" ч. 2 ст. 115 УК РФ наказания в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

По делу разрешены гражданские иски в части компенсации морального вреда потерпевшим Ф. и Ю.

С осужденной в пользу потерпевшей Ф. в счет возмещения расходов, связанных с производством по уголовному делу, взыскано 80 тыс. руб.

Г. признана виновной и осуждена за умышленное причинение Ф. и Ю. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия, и за умышленное причинение В. легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело по кассационной жалобе осужденной, отменила приговор суда первой инстанции и все последующие судебные решения в части взыскания с осужденной в пользу потерпевшей Ф. 80 тыс. руб. в счет возмещения расходов, связанных с производством по уголовному делу, и уголовное дело в этой части передала на новое судебное рассмотрение в порядке ст. 397 - 399 УПК РФ, указав следующее.

Суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что потерпевшей Ф. должны быть возмещены средства, затраченные на представителя.

Между тем суд не принял во внимание, что расходы потерпевшего по оплате услуг представителя подлежат возмещению из средств федерального бюджета с последующим решением вопроса о взыскании этих процессуальных издержек с осужденной в доход государства.

Взыскание процессуальных издержек с участников судебного разбирательства, а не из средств федерального бюджета, противоречит требованиям закона. Данное нарушение является существенным, повлиявшим на исход дела.

Определение N 56-УД20-23-К9

44. Суд кассационной инстанции возвратил уголовное дело прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку уголовно-процессуальный закон не предполагает возможность осуждения лица за преступление, по которому уголовное дело не было возбуждено.

По приговору Центрального районного суда г. Тюмени (с учетом последующих изменений) Б. осужден по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ (приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере) и по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ (покушение на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере).

Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации в кассационном представлении поставил вопрос об отмене судебных решений в части осуждения Б. по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и о направлении уголовного дела в этой части прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с отсутствием в материалах дела постановления о возбуждении в отношении Б. уголовного дела по признакам указанного преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила приговор и последующие судебные решения в части осуждения Б. по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, а уголовное дело в этой части возвратила прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, указав следующее.

Как следует из приговора, Б. признан виновным в приобретении с целью последующего сбыта смеси, содержащей в своем составе героин, массой 3452,2 г, которую он 20 мая 2012 г. передал на хранение Х., а последний поместил ее в тайник.

Также Б. признан виновным в покушении на незаконный сбыт наркотических средств - смеси, содержащей в своем составе героин массой 48,757 г, часть из которой, массой 25,887 г и 7,33 г, он передал В., который в свою очередь реализовал данное наркотическое средство К. 25 и 26 августа 2012 г. Остальная часть наркотического средства массой 11,84 г была 26 августа 2012 г. изъята у Б., а героин массой 3,7 г был обнаружен и изъят по месту его проживания.

При этом из материалов дела следует, что уголовное дело, по которому производилось задержание Б., было выделено 26 августа 2012 г. из уголовного дела, возбужденного по ч. 2 ст. 228 УК РФ 25 августа 2012 г. в отношении К. по факту незаконного приобретения и хранения им смеси, содержащей героин массой 25,887 г, и возбуждено по п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ в отношении неустановленных лиц, сбывших 25 августа 2012 г. наркотические средства К.

27 августа 2012 г. по факту обнаружения у Б. в ходе личного досмотра наркотических средств массой 11,84 г ему предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

В ходе расследования уголовного дела 29 октября 2012 г. в следственную часть следственного управления УМВД России по Тюменской области обратился Х. с заявлением о том, что он желает добровольно выдать наркотическое средство героин, которое ему в мае 2012 г. оставил на хранение его знакомый Б.

В ходе осмотра места происшествия - участка местности дер. Соколовка Тобольского района Тюменской области - был обнаружен и изъят полиэтиленовый пакет с наркотическим средством массой 3 452,2 г.

После этого, 12 марта 2013 г., в рамках ранее выделенного уголовного дела, возбужденного по факту сбыта в г. Тюмени К. наркотических средств, Б. предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, то есть по событиям, произошедшим как 25 и 26 августа 2012 г. в г. Тюмени, так и в мае 2012 г. в г. Тобольске.

При этом из материалов уголовного дела усматривается, что решение о возбуждении уголовного дела в отношении Б. по факту приобретения им и передачи на хранение Х. в мае 2012 г. наркотических средств массой 3452,2 г не принималось, а инкриминируемое осужденному указанное преступление не является частью ранее возбужденного и расследуемого дела по факту незаконного сбыта наркотических средств К., поскольку данные преступления отличаются конкретными фактическими обстоятельствами, направленностью умысла осужденного при совершении в разное время преступлений и с разными лицами.

Между тем ч. 1 ст. 46, ч. 1 ст. 108, ст. 171 и 172 УПК РФ не предполагают возможность привлечения лица в качестве подозреваемого или обвиняемого и применения в отношении его меры пресечения в связи с подозрением (обвинением), уголовное дело по поводу которого не было возбуждено.

Вынесение постановления о возбуждении уголовного дела в соответствии с требованиями ст. 140 - 146 УПК РФ является обязательным, поскольку именно этот процессуальный документ порождает правовые основания и последствия для осуществления уголовного преследования конкретного лица и возникновение у того соответствующих прав, в том числе и право на его обжалование прокурору, в суд с целью предупреждения необоснованного ограничения прав и свобод личности.

Таким образом, следователем предъявлено обвинение Б. по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ в отношении новых событий, установленных в ходе расследования ранее возбужденного уголовного дела, по которым уголовное дело не возбуждалось.

Определение N 89-УДП20-10