Определение Конституционного Суда РФ от 24.06.2021 N 1139-О "По жалобе гражданина Тупицына Бориса Михайловича на нарушение его конституционных прав частью 1 статьи 26.1 Федерального закона "О страховых пенсиях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи С.П. Маврина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина Б.М. Тупицына,

установил:

1. Гражданин Б.М. Тупицын оспаривает конституционность части 1 статьи 26.1 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", предусматривающей, что пенсионерам, осуществляющим работу и (или) иную деятельность, в период которой они подлежат обязательному пенсионному страхованию в соответствии с Федеральным законом от 15 декабря 2001 года N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", суммы страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии (с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии), в том числе полученные в связи с перерасчетом, предусмотренным частями 2, 5 - 8 статьи 18 данного Федерального закона, выплачиваются в размере, исчисленном в соответствии с данным Федеральным законом, без учета индексации (увеличения) размера фиксированной выплаты к страховой пенсии в соответствии с законодательством Российской Федерации и корректировки размера страховой пенсии в соответствии с законодательством Российской Федерации, имеющих место в период осуществления работы и (или) иной деятельности.

Как следует из представленных материалов, Б.М. Тупицын, с 2002 года получающий трудовую (с 1 января 2015 года - страховую) пенсию по старости и продолжающий трудовую деятельность, дважды - в ноябре 2018 года и в январе 2019 года - обращался в территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации с заявлениями о перерасчете и корректировке размера его пенсии. Однако заявителю были даны ответы об отсутствии оснований для осуществления ему как работающему пенсионеру перерасчета пенсии исходя из ежегодно корректируемой стоимости пенсионного коэффициента в период осуществления трудовой деятельности, поскольку это противоречит законодательству.

Считая действия территориального органа Пенсионного фонда Российской Федерации незаконными, Б.М. Тупицын обратился с соответствующими исковыми требованиями в суд.

Решением Калужского районного суда Калужской области от 7 мая 2019 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калужского областного суда и определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции, отказано в удовлетворении исковых требований Б.М. Тупицына к территориальному органу Пенсионного фонда Российской Федерации. При этом суды, подтвердив правильность расчета размера выплачиваемой заявителю пенсии и ссылаясь на часть 1 статьи 26.1 Федерального закона "О страховых пенсиях", указали, что выплата страховой пенсии, в том числе в связи с перерасчетом, работающим гражданам осуществляется без учета корректировки ее размера и индексации (увеличения) размера фиксированной выплаты к данной пенсии.

По мнению Б.М. Тупицына, оспариваемое законоположение - в той мере, в какой оно устанавливает, что пенсионерам, осуществляющим работу и (или) иную деятельность, в период которой они подлежат обязательному пенсионному страхованию, суммы, полученные в связи с перерасчетом страховой пенсии, выплачиваются без учета индексации, имеющей место в период осуществления такой работы или деятельности, - вводит необоснованные различия между работающими и неработающими пенсионерами при реализации их права на пенсионное обеспечение в части индексации страховой пенсии и выплат в связи с ее перерасчетом, тем самым не согласуясь с конституционным требованием о ежегодной индексации пенсий, препятствуя достижению такой конституционно значимой цели, как повышение благосостояния граждан, и нарушая принцип уважения человека труда, а потому противоречит статьям 7, 19 (части 1 и 2), 39 (часть 1), 75 (часть 6) и 75.1 Конституции Российской Федерации.

2. Конституция Российской Федерации, признавая Россию социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (статья 7, часть 1), и определяя в качестве одного из основных направлений социальной защиты обеспечение государственной поддержки пожилых граждан (статья 7, часть 2), закрепляет в числе основ правового статуса личности право каждого на социальное обеспечение, в частности, по возрасту (статья 17, часть 1; статья 39, часть 1; статья 64), а также относит определение условий и порядка реализации данного конституционного права к компетенции законодателя (статья 39, часть 2).

Одним из важнейших элементов социального обеспечения, охватывающего риски, связанные с потерей средств к существованию по не зависящим от человека причинам, является пенсионное обеспечение. В целях предоставления гражданам пенсий в соответствии с конституционными предписаниями в Российской Федерации формируется система пенсионного обеспечения граждан на основе принципов всеобщности, справедливости и солидарности поколений и поддерживается ее эффективное функционирование (статья 75, часть 6, Конституции Российской Федерации). Система пенсионного обеспечения с учетом экономических возможностей государства должна обеспечивать приемлемые условия для реализации своих прав теми, кто в силу возраста, состояния здоровья, иных не зависящих от них причин не может трудиться. Соответственно, одной из главных целей пенсионного обеспечения по старости является компенсация потерь от естественной (возрастной) утраты способности к труду, удовлетворение основных жизненных потребностей пенсионеров (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2019 года N 854-О).

В системе обязательного пенсионного страхования установление страхового обеспечения, в частности, в виде страховой пенсии по старости и фиксированной выплаты к ней предполагает реализацию страхового риска, под которым понимается утрата застрахованным лицом заработка (выплат, вознаграждений в его пользу) или другого дохода в связи с наступлением страхового случая - достижением пенсионного возраста (подпункт 2 пункта 1, пункты 1.1 и 2 статьи 7 Федерального закона от 16 июля 1999 года N 165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования"; статья 8, подпункты 1 и 4 пункта 1 статьи 9 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"; пункты 1 и 6 статьи 3 Федерального закона "О страховых пенсиях").

Такое правовое регулирование согласуется с международными правовыми актами. Так, в соответствии с Руководящими принципами, сопровождаемыми предложениями относительно их применения, сформулированными в приложении к Рекомендации МОТ от 12 мая 1944 года N 67 "Об обеспечении дохода", системы обеспечения дохода, организованные, как правило, на основе обязательного социального страхования, должны уменьшать нуждаемость и предотвращать нищету путем восстановления до приемлемых размеров дохода, утраченного по причине нетрудоспособности (включая старость); выплата пособия по старости связывается с утратой способности к эффективному труду; пособия должны заменять утраченный заработок (пункты 1, 2, 5, 12, 22). Конвенцией МОТ от 28 июня 1952 года N 102 "О минимальных нормах социального обеспечения" (ратифицирована Федеральным законом от 3 октября 2018 года N 349-ФЗ) предусмотрена возможность приостановления национальным законодательством обеспечения по старости в случаях осуществления лицом, имеющим на него право, какой-либо установленной оплачиваемой деятельности, а также уменьшения обеспечения, основанного на страховых взносах, когда заработок бенефициария превышает установленную сумму (пункт 3 статьи 26). Зависимость выплаты страхового пособия по старости от ухода с какой-либо постоянной оплачиваемой работы при определенных обстоятельствах допускается также Рекомендацией МОТ "Об обеспечении дохода" (подпункт 2 пункта 12 Руководящих принципов, сопровождаемых предложениями относительно их применения).

Таким образом, поскольку страховая пенсия по старости и фиксированная выплата к ней по своей правовой природе и предназначению направлены в первую очередь на восполнение утраты заработка (дохода), обусловленной объективной невозможностью продолжения трудовой деятельности, постольку необходимость выплаты пенсии по старости лицам, продолжающим осуществление трудовой деятельности, не вытекает непосредственно из указанных положений Конституции Российской Федерации и корреспондирующих ей правовых актов Международной организации труда.

2.1. В то же время в действующей правовой системе Российской Федерации граждане, продолжающие после назначения страховой пенсии по старости и фиксированной выплаты к ней осуществлять трудовую деятельность и, следовательно, не утрачивающие заработок, сохраняют статус застрахованного лица в системе обязательного пенсионного страхования и продолжают формировать свои пенсионные права. Сохранение за ними права на получение пенсии в период дальнейшего осуществления трудовой деятельности представляет собой средство реализации социальной политики, определяемой с учетом задач государства и социально-экономических условий на конкретном историческом этапе. Использование такого средства направлено на поддержание социально приемлемого уровня жизни лиц пожилого возраста, удовлетворение жизненных потребностей пенсионеров с учетом реального уровня зарплат и пенсий и стандарта потребления, гарантирование максимально безболезненного перехода к обеспечению необходимого объема потребления пенсионера на основе исключительно социальных выплат, в том числе пенсии как основного финансового источника (средства) их существования.

2.2. В нашей стране выплата пенсий работающим пенсионерам на протяжении десятилетий использовалась именно как средство реализации социальной политики государства, имеющее целью повышение материальной обеспеченности пожилых людей, с учетом невысокого размера у большинства граждан как заработной платы, так и пенсии. В частности, на основании статьи 15 Закона СССР от 14 июля 1956 года "О государственных пенсиях" и Положения о порядке назначения и выплаты государственных пенсий, утвержденного Постановлением Совета Министров СССР от 3 августа 1972 года N 590, пенсии работающим пенсионерам выплачивались в зависимости от условий назначения им пенсии, категории, к которой относился получатель пенсии, а также от размера его ежемесячного дохода.

Законом РСФСР от 20 ноября 1990 года N 340-1 "О государственных пенсиях в РСФСР" (часть первая статьи 22) впервые была предусмотрена выплата пенсии по старости работающим пенсионерам в полном размере (без учета надбавки на иждивенцев). Принятие соответствующих правовых норм было обусловлено, помимо прочего, сложностями переходного к рыночной модели экономики периода, а также политической и экономической нестабильностью, которые повлекли снижение покупательной способности рубля и оказали неблагоприятное воздействие на уровень жизни населения. В этот период государство, руководствуясь необходимостью экономической поддержки малообеспеченных категорий граждан, включая пенсионеров, предотвращения обнищания населения, проводило политику, направленную на повышение уровня доходов, в том числе за счет введения льгот для отдельных категорий граждан и выплаты пенсии по старости пенсионерам, продолжающим трудовую деятельность.

По мере стабилизации социально-экономического положения предполагалось отказаться от выплаты пенсий работающим пенсионерам в полном объеме. В частности, Стратегия долгосрочного развития пенсионной системы Российской Федерации, утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 25 декабря 2012 года N 2524-р, предусматривала в перспективе создание - с учетом роста заработной платы и сохранения способности граждан к трудовой деятельности - механизма по осуществлению выплаты пенсии работающим пенсионерам в зависимости от размера получаемой ими заработной платы.

Однако до 1 января 2016 года (дата вступления в силу Федерального закона от 29 декабря 2015 года N 385-ФЗ "О приостановлении действия отдельных положений законодательных актов Российской Федерации, внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и особенностях увеличения страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии и социальных пенсий") законодательство о страховых (трудовых) пенсиях, по общему правилу, ограничений по выплате пенсий работающим пенсионерам не предусматривало. Вместе с тем социальная пенсия по старости во время выполнения работы и (или) иной деятельности, в период которой соответствующие граждане подлежат обязательному пенсионному страхованию, не выплачивается (пункт 5 статьи 11 Федерального закона от 15 декабря 2001 года N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации"), равно как в период осуществления определенных видов деятельности не выплачиваются некоторые государственные пенсии за выслугу лет (пункт 3 статьи 7 и пункт 2 статьи 7.1 того же Федерального закона).

Таким образом, законодатель в течение многих лет сохраняет право работающих пенсионеров на получение в период трудовой деятельности назначенной трудовой пенсии по старости (после 1 января 2015 года - страховой пенсии по старости и фиксированной выплаты к ней). Соответственно, хотя такое регулирование и осуществлено в пределах дискреции законодателя, произвольный отказ от него уже выходил бы за пределы таковой, так как подрывал бы доверие к действиям и решениям государственной власти. Принимая во внимание это обстоятельство, и должна осуществляться в нашей стране правовая регламентация отдельных элементов пенсионного обеспечения, в том числе индексации пенсий.

3. Часть 6 статьи 75 Конституции Российской Федерации, внесенная Законом Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации от 14 марта 2020 года N 1-ФКЗ "О совершенствовании регулирования отдельных вопросов организации и функционирования публичной власти" (соответствующие поправки вступили в силу 4 июля 2020 года), предусматривает осуществление индексации пенсий не реже одного раза в год, однако не определяет механизма такой индексации, относя его установление к полномочиям законодателя.

Следовательно, законодатель, как и до вступления в силу данного Закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации, обладает широкой дискрецией при выборе критериев индексации пенсий, выступающей в качестве антиинфляционной меры и имеющей целью не допустить снижения жизненного уровня получателей пенсий. Кроме того, он вправе изменять их, учитывая финансово-экономические возможности государства на соответствующем этапе его развития и соблюдая при этом конституционные принципы справедливости, равенства, соразмерности, стабильности и гарантированности прав граждан, а также признания достоинства личности во всех сферах правового регулирования, с тем чтобы гарантируемый государством уровень материального обеспечения пенсионеров во всяком случае не ставил под сомнение саму возможность их достойной жизни и не умалял бы их человеческое достоинство (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 15 февраля 2005 года N 17-О, от 28 сентября 2017 года N 2091-О, от 25 октября 2018 года N 2706-О, от 25 апреля 2019 года N 1088-О и др.).

При этом не утратили актуальность правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации о допустимости дифференциации правового регулирования антиинфляционной защиты страховой пенсии и фиксированной выплаты к ней в зависимости от того, сопровождалось ли наступление страхового случая в виде достижения пенсионного возраста (наступления инвалидности) утратой заработка (пункты 1 и 6 статьи 3 Федерального закона "О страховых пенсиях", подпункт 2 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об основах обязательного социального страхования", абзац второй статьи 3 Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"). В частности, Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что такого рода дифференциация не может рассматриваться как нарушающая права застрахованных лиц, поскольку конституционный принцип равенства, гарантируя одинаковые права и обязанности для лиц, относящихся к одной категории субъектов права, не исключает возможности установления дифференцированного режима для различных категорий лиц, если соответствующая дифференциация обусловлена объективными факторами и не носит произвольного, дискриминирующего характера (определения от 25 октября 2018 года N 2706-О, от 25 апреля 2019 года N 1088-О и др.).

В силу этого прекращение или продолжение лицом после достижения пенсионного возраста и приобретения права на страховую пенсию по старости и фиксированную выплату к ней работы и (или) иной деятельности, в период которой такое лицо подлежит обязательному пенсионному страхованию, может выступать в качестве критерия дифференциации при определении порядка предоставления данных видов обязательного страхового обеспечения. Однако подобная дифференциация не может затрагивать права как на соответствующий вид социального обеспечения, так и - поскольку часть 6 статьи 75 Конституции Российской Федерации не делает оговорок на этот счет - на индексацию пенсии.

При оценке правового механизма индексации пенсий, в том числе указанной дифференциации между работающими и неработающими пенсионерами, не могут не учитываться также положения статьи 75.1 Конституции Российской Федерации о сбалансированности прав и обязанностей гражданина, социальном партнерстве и социальной солидарности, предполагающие осуществление такого правового регулирования в сфере пенсионного обеспечения, в том числе касающегося индексации страховых пенсий по старости, которое позволяло бы принимать во внимание, помимо прочего, актуальность для соответствующей категории граждан антиинфляционной защиты именно этого источника средств к существованию в условиях ограниченности публичных ресурсов, в том числе формирующихся за счет страховых взносов.

Соответственно, после вступления в силу данных поправок в Конституцию Российской Федерации анализ правового регулирования, предусмотренного оспариваемым законоположением, должен основываться на положениях ее статей 75, 75.1, а также статьи 7, которые в системном единстве определяют не только обязательность и периодичность индексации, необходимость учета публичных интересов, но и ее цель, каковой выступает недопущение снижения жизненного уровня пенсионеров.

3.1. Федеральный закон "О страховых пенсиях" наряду с условиями назначения и размерами страховой пенсии по старости и фиксированной выплаты к ней предусматривает механизмы ежегодной корректировки размера страховой пенсии и ежегодной индексации фиксированной выплаты к ней, в том числе исходя из роста потребительских цен за прошедший год (части 20 - 22 статьи 15, части 6 и 7 статьи 16 и часть 10 статьи 18). Однако действие соответствующих законоположений неоднократно приостанавливалось, в частности, на 2016 год - Федеральным законом от 29 декабря 2015 года N 385-ФЗ, на 2018 год - Федеральным законом от 28 декабря 2017 года N 420-ФЗ "О приостановлении действия отдельных положений Федерального закона "О страховых пенсиях", внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и особенностях увеличения страховой пенсии и фиксированной выплаты к страховой пенсии", а на период с 1 января 2019 года до 1 января 2025 года - Федеральным законом от 3 октября 2018 года N 350-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам назначения и выплаты пенсий" (часть 13 статьи 10 и часть 1 статьи 11).

В настоящее время в качестве способа повышения размера пенсионных выплат в целях недопущения снижения жизненного уровня пенсионеров - что в конституционном смысле согласуется с предназначением индексации - проводится корректировка размера страховой пенсии по старости исходя из увеличения стоимости пенсионного коэффициента и увеличение размера фиксированной выплаты к страховой пенсии.

Согласно статье 10 Федерального закона от 3 октября 2018 года N 350-ФЗ размер страховой пенсии в 2019 - 2024 годах корректируется с 1 января каждого года (часть 6); при этом стоимость одного пенсионного коэффициента в 2019 году устанавливается в размере равном 87 рублям 24 копейкам, в 2020 году - 93 рублям 00 копейкам, в 2021 году - 98 рублям 86 копейкам, в 2022 году - 104 рублям 69 копейкам, в 2023 году - 110 рублям 55 копейкам, в 2024 году - 116 рублям 63 копейкам (часть 7); размер же фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости, предусмотренной частью 1 статьи 16 Федерального закона "О страховых пенсиях", с 1 января 2019 года устанавливается в сумме равной 5 334 рублям 19 копейкам, с 1 января 2020 года - 5 686 рублям 25 копейкам, с 1 января 2021 года - 6 044 рублям 48 копейкам, с 1 января 2022 года - 6 401 рублю 10 копейкам, с 1 января 2023 года - 6 759 рублям 56 копейкам, с 1 января 2024 года - 7 131 рублю 34 копейкам (часть 8).

Несмотря на то что механизм корректировки размера страховой пенсии, предусмотренный на переходный период (2019 - 2024 годы), напрямую не увязан с ростом потребительских цен за прошедший год, темпы увеличения стоимости пенсионного коэффициента и размера фиксированной выплаты к страховой пенсии превышают показатели инфляции по итогам 2018 - 2020 годов. В частности, с 1 января 2019 года соответствующая корректировка повысила размеры страховых пенсий на 7,06 процентов, что превысило показатели инфляции по итогам 2018 года (4,26 процента), с 1 января 2020 года - на 6,6 процентов, что выше показателя инфляции по итогам 2019 года (3,04 процента), и с 1 января 2021 года - на 6,3 процента, что также превышает показатель инфляции по итогам 2020 года (4,91 процента).

Таким образом, осуществляемое федеральным законодателем правовое регулирование направлено на обеспечение ежегодного повышения размеров страховой пенсии и фиксированной выплаты к ней с целью поддержания покупательной способности пенсионеров и роста уровня их доходов на период 2019 - 2024 годов, а также обеспечивает антиинфляционную защиту указанных выплат.

3.2. Для пенсионеров по старости, продолжающих после назначения пенсии осуществлять трудовую деятельность, в соответствии с частью 1 статьи 26.1 Федерального закона "О страховых пенсиях" еще до внесения в статью 75 Конституции Российской Федерации части 6 был предусмотрен такой порядок выплаты сумм страховой пенсии и фиксированной выплаты к ней (в том числе полученных в связи с перерасчетом, предусмотренным частями 2, 5 - 8 статьи 18 данного Федерального закона), при котором указанные суммы выплачивались без учета индексации (увеличения) размера фиксированной выплаты к страховой пенсии в соответствии с законодательством Российской Федерации и корректировки размера страховой пенсии, имеющих место в период осуществления работы и (или) иной деятельности. Однако после прекращения пенсионером трудовой деятельности пенсия выплачивается с учетом индексации (увеличения) размера фиксированной выплаты к страховой пенсии и корректировки размера страховой пенсии, имевших место в период осуществления работы и (или) иной деятельности, за период начиная с 1-го числа месяца, следующего за месяцем прекращения работы и (или) иной деятельности (статья 7 Федерального закона от 29 декабря 2015 года N 385-ФЗ, часть 3 статьи 26.1 Федерального закона "О страховых пенсиях").

Вводя такое правовое регулирование, законодатель, очевидно, принимал во внимание, что такая категория граждан, как работающие пенсионеры, - в отличие от получателей пенсий, прекративших работу, - продолжая осуществлять работу и (или) иную деятельность, в период которой они подлежат обязательному пенсионному страхованию, после достижения пенсионного возраста, продолжают формировать свои пенсионные права. В частности, для них предусмотрен ежегодный перерасчет размера страховой пенсии в связи с увеличением по данным индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования величины индивидуального пенсионного коэффициента исходя из суммы страховых взносов на страховую пенсию, не учтенных при определении величины индивидуального пенсионного коэффициента для исчисления размера страховой пенсии по старости при ее назначении (пункт 3 части 2 статьи 18 Федерального закона "О страховых пенсиях").

Кроме того, следует учитывать, что уровень жизни работающих пенсионеров в основном определяется их заработной платой, которая в соответствии со статьей 134 Трудового кодекса Российской Федерации подлежит индексации. Суммы же страховой пенсии по старости и фиксированной выплаты к ней, как правило, ниже оплаты труда. Соответственно, выплата названных сумм в период осуществления трудовой деятельности без учета проводимой индексации (увеличения) размера фиксированной выплаты к страховой пенсии и корректировки размера страховой пенсии не может оказать существенного влияния на удовлетворение основных жизненных потребностей пенсионеров и повлечь снижение уровня их жизни. К тому же само предоставление работающим пенсионерам права одновременно с заработной платой получать назначенное пенсионное обеспечение в рамках реализации социальной политики государства направлено на повышение их материального обеспечения и увеличение денежных доходов. При этом согласно действующему правовому регулированию у каждого пенсионера есть право выбора - прекратить трудовую деятельность и получать страховую пенсию по старости и фиксированную выплату к ней с учетом соответствующих корректировки и увеличения либо продолжать ее, получая одновременно заработную плату и пенсию с фиксированной выплатой к ней, но с применением особых правил, касающихся выплаты той части пенсии, на которую увеличен размер фиксированной выплаты к страховой пенсии и скорректирован размер страховой пенсии.

Таким образом, приведенное правовое регулирование, предполагающее основанную на объективных критериях дифференциацию порядка выплаты обязательного страхового обеспечения, было осуществлено в пределах имевшейся у законодателя на соответствующий период дискреции с учетом, в частности, динамики развития пенсионного законодательства. Нет оснований считать, что такое регулирование само по себе нарушает право на социальное обеспечение по возрасту, а также затрагивает конституционно обусловленные основы механизма его реализации, по крайней мере в том виде, как они были установлены до вступления в силу Закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации "О совершенствовании регулирования отдельных вопросов организации и функционирования публичной власти".

4. После вступления в силу части 6 статьи 75 Конституции Российской Федерации, гарантирующей ежегодную индексацию пенсий, федеральный законодатель, принимая во внимание общественные ожидания, а также вытекающую из конституционных предписаний необходимость обеспечения экономической, политической и социальной солидарности, создания условий для повышения благосостояния граждан (статья 75.1 Конституции Российской Федерации), обязан внести изменения в действующее правовое регулирование пенсионных отношений и предусмотреть механизм ежегодной индексации страховых пенсий.

При таких обстоятельствах установленный оспариваемым законоположением порядок выплаты пенсий работающим пенсионерам, по существу, должен рассматриваться как временное регулирование, направленное на обеспечение баланса частных и публичных интересов, исходя из сложившихся социально-экономических условий и финансовых возможностей государства, а также с учетом возможности реформирования системы обязательного пенсионного страхования.

Исполнение требований части 6 статьи 75 Конституции Российской Федерации связано не только с планированием федерального бюджета и бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации на конкретный календарный (финансовый) год, но и с учетом социально-экономических условий и финансовых возможностей государства на среднесрочный и долгосрочный период. Это неизбежно требует разумного переходного периода для проведения расчетов, аналитической оценки и подготовки соответствующих законодательных решений, которые к тому же затруднены в настоящее время не вполне предсказуемой динамикой и перспективами развития коронавирусной инфекции (COVID-2019) и другими, в том числе внешнеполитическими и внешнеэкономическими, факторами.

При этом, исходя из имеющихся и прогнозируемых публичных ресурсов, в том числе формирующихся за счет страховых взносов, соответствующее регулирование может осуществляться с учетом сохраняющих значение правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации о возможности дифференциации условий пенсионного обеспечения, которая, однако, как отмечалось выше, не может в современных условиях ставить под сомнение право работающих пенсионеров на получение пенсий и на их корректировку в соответствии с законодательством.

Кроме того, законодатель вправе, руководствуясь объективно обоснованными критериями, предусмотреть поэтапное введение такой индексации пенсий для лиц, продолжающих после назначения пенсии осуществлять работу и (или) иную деятельность, в период которой граждане подлежат обязательному пенсионному страхованию, с тем чтобы в первоочередном порядке обеспечить индексацию пенсий, размер которых не превышает прожиточного минимума.

5. Оспаривая конституционность части 1 статьи 26.1 Федерального закона "О страховых пенсиях", заявитель, по существу, ставит вопрос о достаточности мер, принимаемых государством в целях поддержания жизненного уровня пенсионеров по старости в период осуществления ими трудовой деятельности.

Воздерживаясь в настоящее время от такой оценки, равно как и от оценки конкретного разумного срока для внесения соответствующих изменений в действующее правовое регулирование, вытекающих из части 6 статьи 75 Конституции Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации принимает во внимание также следующие обстоятельства.

Все судебные решения по делу Б.М. Тупицына состоялись до вступления в силу части 6 статьи 75 Конституции Российской Федерации, опираясь на которую заявитель аргументирует неконституционность части 1 статьи 26.1 Федерального закона "О страховых пенсиях" (последнее из них - определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 13 января 2020 года). При этом, как следует из текста жалобы, заявитель исходит из того, что ранее - в том числе в период возникновения правоотношений, в связи с которыми имело место его конкретное дело, - действовавшее конституционное регулирование допускало решение вопроса таким образом, каким оно было реализовано законодателем в оспариваемом законоположении.

При таких обстоятельствах нет оснований полагать, что права Б.М. Тупицына нарушены оспариваемой нормой в изложенном в жалобе аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Признать жалобу гражданина Тупицына Бориса Михайловича не подлежащей дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного заявителем вопроса не требуется вынесения предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановления.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН