(ii) Была ли мера произвольной

Как было отмечено выше, при установлении факта произвольности Суд должен проверить, соответствовала ли оспариваемая мера закону; сопровождалась ли она необходимыми процессуальными гарантиями, включая то, была ли предоставлена возможность лицу, лишенному гражданства, обжаловать решение в судах, предоставляющих соответствующие гарантии; и действовали ли органы власти добросовестно и быстро (пункт 63 постановления).

Выражение "в соответствии с законом" требует, согласно сложившейся практике Суда, чтобы мера имела определенную основу во внутреннем законодательстве; оно также относится к качеству рассматриваемого закона, требуя, чтобы он был доступен заинтересованному лицу и предсказуем в отношении его последствий. Закон должен достаточно четко указывать объем дискреционных полномочий, предоставленных компетентным органам, и порядок их осуществления с учетом законной цели рассматриваемой меры, с тем чтобы обеспечить лицу надлежащую защиту от произвольного вмешательства (пункт 64 постановления).

Суд обратил внимание на то, что лишение или аннулирование гражданства как таковое не является несовместимым с Конвенцией. Чтобы оценить, была ли нарушена статья 8 Конвенции в данном деле, Суд исследовал законность оспариваемой меры, сопутствующие процессуальные гарантии и то, как действовали национальные органы власти.

Суд готов был признать, что аннулирование российского гражданства заявителя имело свое основание в нормах Закона "О гражданстве Российской Федерации" и Положения о порядке рассмотрения вопросов гражданства Российской Федерации. Вместе с тем Суд остался неудовлетворенным ясностью соответствующих положений и процессуальными гарантиями внутреннего законодательства, действовавшими в данный период.

По мнению Суда, для удовлетворения требований Конвенции закон должен быть сформулирован в ясных выражениях. Если гражданство лица может быть аннулировано или отозвано за предоставление ложной информации или сокрытие информации этим лицом, то в законе следует указать характер данной информации (пункт 67 постановления).

Суд установил, что, возлагая на органы миграционной службы право аннулировать российское гражданство, Положение о рассмотрении вопросов гражданства Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент рассматриваемых событий, не требовало от органов власти дачи мотивированного решения, содержащего указание на фактические основания, в соответствии с которыми оно было принято - например, такие сопутствующие обстоятельства, как характер отсутствующей информации, причина ее непредоставления органам власти, время, прошедшее с момента получения гражданства, прочность связей, имеющихся у соответствующего лица со страной, его/ее семейное положение и другие важные факторы. В особенности, от них не требовалось объяснение, почему неуказание заявителем точного количества своих братьев и сестер имело отношение к получению российского гражданства. Не было объяснено, могли ли миграционные органы отказать заявителю в предоставлении российского гражданства, если бы им были известны факты о его братьях и сестрах. Миграционный орган и внутригосударственный суд отклонили как не относящийся к делу довод заявителя о том, что отсутствовавшая информация не имела значения для получения российского гражданства (пункт 68 постановления).

По мнению властей, после того, как было установлено, что информация, представленная заявителем, являлась неполной, то у властей не было другого выбора, кроме как отменить решение о предоставлении ему российского гражданства, независимо от времени, прошедшего после получения гражданства, прочности связей данного лица с Российской Федерацией, его семейного положения и других факторов. Не было продемонстрировано, что национальные суды должны были учитывать вышеупомянутые факторы как в процессе "об установлении юридического факта", так и в процессе об аннулировании российского гражданства. В деле заявителя суд счел, что довод о его прочных связях с Российской Федерацией не имеет отношения к делу (пункт 69 постановления).

Европейский Суд отметил, что действующая на тот момент правовая база способствовала чрезмерно формалистическому подходу к аннулированию российского гражданства и не давала лицу надлежащей защиты от произвольного вмешательства. Последующее совершенствование применимого законодательства не смогло изменить данный вывод, поскольку поправки не оказали никакого влияния на положение заявителя (пункт 70 постановления).

С учетом вышеизложенного Суд не смог признать, что аннулирование российского гражданства заявителя удовлетворяло требованиям статьи 8 Конвенции. Власти не продемонстрировали, почему непредставление заявителем информации о некоторых из его братьев и сестер было настолько серьезным, чтобы оправдать лишение российского гражданства через несколько лет после его получения заявителем. В отсутствие направленных на нахождение баланса действий, которые ожидались от национальных органов власти, оспариваемая мера представлялась крайне несоразмерной [непредставлению информации] со стороны заявителя. Таким образом, Суд пришел к выводу, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции в связи с аннулированием российского гражданства заявителя.