1.1.1

Верховенство права, предполагая приоритет правового закона в системе нормативного регулирования, утверждает главенствующее значение основных прав и свобод применительно к смыслу и реализации нормативного регулирования.

Из всех полномочий конституционной юстиции главным ее предназначением на сегодня, в чем убеждает и российская, и зарубежная конституционно-судебная практика, является защита основных прав и свобод. Положения о правах и свободах, содержащиеся в конституционном тексте, будучи предназначены для оценки конкретных ситуаций с точки зрения абстрактных параметров (право на жизнь, уважение частной жизни, справедливое судебное разбирательство и т.д.), обретают свою необходимую конкретизацию прежде всего в актах конституционного нормоконтроля.

В соответствии с Конституцией соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина является обязанностью государства (статья 2); они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления, обеспечиваются правосудием (статья 18).

Большинство решений Конституционного Суда принимается по обращениям частных лиц и это, подтверждая признание человека, его прав и свобод высшей ценностью, естественно для правовой демократии. За минувшее тридцатилетие им накоплен обширнейший опыт рассмотрения индивидуальных и коллективных жалоб, а также связанных с конкретными делами обращений иных управомоченных субъектов. <1>

--------------------------------

<1> Прямой доступ частных лиц к конституционному правосудию не является общераспространенным. Такая возможность, в частности, не предусмотрена законом в Беларуси, Италии, Португалии, где посредником между органом конституционного нормоконтроля и частными лицами выступают уполномоченные органы публичной власти (например, суды).

Отстаивая на уровне конституционного регулирования гуманистические ценности, утверждая их в нормотворчестве и системно связанном с ним правоприменении, конституционный нормоконтроль вносит значительный и во многих отношениях незаменимый вклад в упрочение фундамента правовой и социально-ориентированной государственности.

Уникальное место, занимаемое Конституционным Судом в механизме защиты основных прав и свобод, объясняется очевидной востребованностью полномочий, которыми наделен лишь он, для эффективного отстаивания перед лицом публичной власти интересов частных лиц. Рассмотрение жалоб граждан и их объединений, а также иных обращений, служащих защите прав частных лиц (запросы судов, жалобы управомоченных должностных лиц), позволяет Конституционному Суду оказывать во многих случаях решающее воздействие на ситуацию в области основных прав и свобод.

Целям защиты основных прав и свобод опосредованно служит рассмотрение Конституционным Судом и иных категорий дел (толкование Конституции, проверка конституционности не вступивших в силу международных договоров, проверка конституционности законов и иных нормативных правовых актов в порядке абстрактного контроля).

Способствуя при разрешении жалоб частных лиц - с опорой на принцип защиты основных прав и свобод (принцип гуманизма) - более полному раскрытию содержания этих прав, конституционное правосудие задает магистральный вектор последующим действиям в этой области законодательной, исполнительной и судебной властей.

Конституционное положение о человеке как высшей ценности конкретизируется в актах конституционного нормоконтроля через ключевые юридические категории (право на жизнь, на защиту достоинства личности, социальную защиту, судебную защиту и т.д.).

Исходя из того, что отдельные положения, содержащиеся в главе 2 Конституции "Права и свободы человека и гражданина", а именно в статьях 17 - 19 и 55, сопоставимы с основами конституционного строя (постановления от 13 марта 2008 года N 5-П, от 2 декабря 2013 года N 26-П и др.), Конституционный Суд сформулировал и наполнил нормативным содержанием многие принципы, характеризующие правовой статус человека и гражданина, - высшая ценность прав и свобод человека, единое и равное гражданство Российской Федерации, признание и гарантирование прав и свобод человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией, неотчуждаемость основных прав и свобод человека и их принадлежность каждому от рождения, недопустимость нарушения прав и свобод других лиц при осуществлении прав и свобод человека и гражданина, непосредственное действие прав и свобод человека и гражданина, обусловленность правами и свободами человека и гражданина смысла, содержания и применения законов, деятельности законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления, обеспеченность прав и свобод человека и гражданина правосудием, равенство всех перед законом и судом, равенство прав и свобод мужчин и женщин и равенство возможностей для их реализации, допустимость ограничения прав и свобод человека и гражданина федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в конституционных целях.

В том числе в актах конституционного нормоконтроля раскрывается содержание имплицитно содержащегося в Конституции принципа уважения достоинства личности (постановления от 19 марта 2003 года N 3-П, от 14 июля 2011 года N 16-П, от 26 ноября 2012 года N 28-П, от 19 ноября 2013 года N 24-П). Поскольку в соответствии с конституционными положениями человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанностью государства (статья 2), постольку достоинство личности охраняется государством, ничто не может быть основанием для его умаления (статья 21, часть 1); каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (статья 23, часть 1). Вместе с тем, указывает Конституционный Суд, в понятие "частная жизнь" включается та область жизнедеятельности, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если носит непротивоправный характер (постановления от 25 мая 2021 года N 22-П, от 16 июня 2015 года N 15-П, определения от 16 июля 2013 года N 1217-О, от 22 декабря 2015 года N 2906-О и др.).

Сочетание принципа уважения достоинства с другими конституционными принципами позволяет выявлять и в последующем применять в конституционно-контрольной практике конструкции, имплицитно присутствующие в тексте Основного Закона. Так, например, из статьи 1 (часть 1) Конституции, закрепляющей принцип правового государства, в системном единстве с ее статьями 3 (часть 3) и 32 (часть 2), а также статьей 21 (часть 1), устанавливающей в качестве основы признания и осуществления прав и свобод человека и гражданина во всех сферах принцип уважения и охраны достоинства личности, следует, согласно указанию Конституционного Суда, что в основе реализации избирательных прав должно лежать конституционное требование обеспечения взаимного доверия во взаимоотношениях личности и публичной власти, которое предполагает поддержание государством уверенности граждан в том, что выборы как одна из высших форм непосредственного выражения народом своей власти достигают цели, а их итоги признаются и уважаются как государством, так и всеми их участниками (Постановление от 16 декабря 2014 года N 33-П).

Отдельное направление конституционно-контрольной практики в области основных прав и свобод представляет разработка в правовых позициях Конституционного Суда предметного содержания конституционной формулы (часть 3 статьи 55), которой закрепляются три условия ограничения прав и свобод: надлежащий источник ограничения (федеральный закон), надлежащая цель (защита конституционных ценностей), надлежащая мера ограничения (критерий соразмерности). Так, например, согласно указанию Конституционного Суда, поскольку ограничения прав и свобод иными, помимо федерального закона, актами конституционно не предусмотрены, постольку корпоративные акты судейского сообщества, устанавливая правила поведения судьи, не могут расширять законодательно определенные составы дисциплинарных проступков судьи (Постановление от 28 февраля 2008 года N 3-П). Относительно легитимной цели ограничений прав и свобод Конституционный Суд занимает последовательную позицию, согласно которой цели одной только рациональной организации деятельности органов государственной власти, включая судебную, не должны создавать затруднения при реализации прав граждан и не могут оправдывать отступление от закрепленных в Конституции гарантий основных прав и свобод (постановления от 15 января 1998 года N 2-П, от 20 июля 2012 года N 20-П, от 16 апреля 2015 года N 8-П, от 14 мая 2015 года N 9-П и др.).

Что касается надлежащей меры ограничения, то, осуществляя проверку соблюдения указанного требования применительно к ограничению конкретного права (вмешательство в право собственности), Конституционный Суд неоднократно подчеркивал, что соответствующее вмешательство не должно быть произвольным и нарушать равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав, что предполагает разумную соразмерность между используемыми средствами и преследуемой целью, с тем чтобы обеспечивался баланс конституционно защищаемых ценностей и лицо не подвергалось чрезмерному обременению, а налагаемое ограничение не затрагивало само существо данного конституционного права (постановления от 31 января 2011 года N 1-П, от 21 октября 2014 года N 25-П и от 10 декабря 2014 года N 31-П). Данный подход, без сомнения, применим и при оценке соразмерности ограничения других прав.

Конституция не ограничивает перечень признаков, по которым исключается дискриминация граждан, а, напротив, предполагает его дальнейшую конкретизацию в правоприменительной практике (постановления от 4 февраля 1992 года N 2-П-3, от 23 мая 1995 года N 6-П, от 23 декабря 1999 года N 18-П, от 27 декабря 1999 года N 19-П, от 19 февраля 2002 года N 5-П, от 16 марта 2017 года N 7-П).

Таким образом, конституционные положения, устанавливая общие принципы в отношении запрета дискриминации прав граждан и одновременно критерии правомерности ограничения прав, определяют магистральную правозащитную направленность судебного и административного правоприменения.