1.1.4

Стремление к созданию наиболее благоприятных условий для защиты основных прав и свобод средствами конституционного нормоконтроля определило и подходы к критериям допустимости обращений, последовательно трактуемым в расширительном ключе, в том числе применительно к объектному составу (круг оспариваемых актов).

Изначально придерживаясь достаточно широкого понимания понятия "закон" применительно к процедуре конституционного судопроизводства по жалобам граждан и запросам судов, Конституционный Суд задолго до внесения в базовый закон соответствующих изменений сформулировал ряд критериев оспаривания подзаконных актов, расширяющих возможности граждан по обращению к механизму конституционного нормоконтроля.

В частности, согласно правовым позициям Конституционного Суда, постановления Правительства Российской Федерации подлежали проверке в случаях делегированного законодательства. В том числе тогда, когда законодатель, не осуществив должное регулирование конституционных прав, делегирует конкретизацию их нормативного содержания центральному органу федеральной исполнительной власти - Правительству Российской Федерации (постановления от 16 августа 1998 года N 19-П, от 27 января 2004 года N 1-П, от 10 июля 2007 года N 9-П, от 3 февраля 2010 года N 3-П).

Впоследствии подобный расширительный подход получил законодательное закрепление (изменения, внесенные в базовый закон Федеральным конституционным законом Российской Федерации от 9 ноября 2020 года N 5-ФКЗ). К объектам конституционного обжалованию были в том числе отнесены нормативный акт Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, конституция республики, устав, закон либо иной нормативный акт субъекта Российской Федерации, изданный по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации. Тем самым решающим критерием для применения конституционно-судебного воздействия становится прежде всего наличие признаков нарушения конституционного права, неустранимого средствами ординарной судебной защиты.

Несмотря на то, что по общему правилу не принимаются к рассмотрению обращения на отмененный или утративший силу закон, так как отмена дефектного законодательного акта самим законодателем защищает основные права и свободы не менее эффективно, чем признание его не соответствующим Конституции, принцип защиты основных прав и свобод, стимулируя в том числе внимание к правоприменительным аспектам оспариваемой нормы, предопределяет допустимость обращения в связи с ее ультраактивностью. В соответствии с базовым законом Конституционный Суд принимает решение об отказе в принятии обращения к рассмотрению, если акт, конституционность которого оспаривается, был отменен или утратил силу, за исключением случаев, когда он продолжает применяться к отношениям, возникшим в период его действия (пункт 4 статьи 43). Распространение конституционной защиты на ультраактивные нормы способствует реализации как конституционного права на судебную защиту (статья 46 Конституции), так и конвенционного права на справедливое судебное разбирательство (статья 6 ЕКПЧ). Своим решением Конституционный Суд определяет права и обязанности субъектов длящихся правоотношений, порожденных нормативным актом, который отменен (утратил силу) на момент обращения заявителя. При этом, исходя из поддержания баланса конституционных ценностей, он при оценке конституционности ультраактивной нормы по-разному определяет участь такого рода длящихся правоотношений, признавая или не признавая продолжение их действия.

Реальное продолжение существования оспоренных правил поведения - как в рамках новых правовых актов, так и в фактическом правоприменении - обосновывает возможность гражданина прибегнуть к конституционно-судебному средству защиты своих прав (Постановление от 14 января 2020 года N 2-П).

Принцип защиты основных прав и свобод проявляет себя и в некоторых особенностях правовых последствий вынесения определений об отказе в принятии обращения к рассмотрению. В частности, признавая жалобу не отвечающей критерию допустимости, Конституционный Суд принимает определение, в котором дает оценку права заявителя на обращение в порядке конституционного судопроизводства в связи с конкретным делом, не предопределяя тем самым возможную в дальнейшем оценку конституционности оспариваемых им законоположений. Поэтому суд вправе начать по заявлению гражданина, жалоба которого в Конституционный Суд на нарушение его конституционных прав и свобод ранее была признана не отвечающей критерию допустимости, производство по пересмотру по новым обстоятельствам вступившего в законную силу судебного постановления в связи с установлением ЕСПЧ нарушений положений Конвенции в отношении данного гражданина при рассмотрении судом общей юрисдикции соответствующего гражданского дела (Постановление от 6 декабря 2013 года N 27-П).

Наличие определения Конституционного Суда, в котором содержится вывод об отсутствии нарушения конституционных прав заявителя оспариваемым им законоположением, примененным судом в его конкретном деле, отнюдь не исключает обращение в Конституционный Суд любого из управомоченных на то субъектов в целях проверки конституционности того же законоположения.

Обеспечение принципа защиты основных прав и свобод определенным образом влияет и на порядок исполнения решений Конституционного Суда. Природа конституционного правосудия как юрисдикции, решения которой не должны приводить к ухудшению правового положения частных лиц в отношениях с государством, подлежит учету при признании уголовно-правовых норм неконституционными (постановления от 11 декабря 2014 года N 32-П и от 25 апреля 2018 года N 17-П); при невозможности пересмотра уголовных дел, в которых участвовали в качестве потерпевших заявители, должны задействоваться компенсаторные механизмы (Постановление от 8 апреля 2021 года N 11-П). Установление Конституционным Судом срока сохранения юридической силы такими нормами предполагает их применение судами в течение этого периода (а с учетом правил действия уголовного закона во времени - и после утраты ими силы), исходя из выраженных в соответствующем акте конституционного нормоконтроля правовых позиций.

***

Таким образом, осуществляемой на высшем юрисдикционном уровне и опирающейся на принцип гуманизма защите субъективных прав конкретных заявителей всегда сопутствует раскрытие их нормативного смысла. Наполняя индивидуальные и коллективные права и свободы предметным содержанием, выявляя корреспондирующие конституционным нормам положения международного права, Конституционный Суд гарантирует от посягательств со стороны публичной власти то, без чего не может существовать современная демократия - основные права и свободы и их приоритет в национальном правовом пространстве.

Наряду с этим присущее подходам Конституционного Суда прочтение субъективного права, опирающееся прежде всего на положения части 3 статьи 17 Конституции и связующее великие идеи индивидуальной свободы и социальной солидарности, исходящее из того, что между правами различных субъектов правоотношений, правами личности и интересами общества не должно быть непримиримых противоречий, заключает в себе зрелую альтернативу распространенным, но не вполне реалистичным представлениям о желательности бесконечного расширения состава и объема прав человека, а также их ускоренного включения в орбиту конституционного регулирования.