3. Иные споры с участием регистрирующих органов

3.1. Суд кассационной инстанции согласился с выводами судов нижестоящих инстанций о том о том, что что фирменное наименование ответчика, в том виде как оно зарегистрировано, влечет за собой введение в заблуждение потенциальных потребителей услуг такой коммерческой организации в отношении содержания, качества предоставляемых услуг и принадлежности данной организации к федеральным органам исполнительной власти, органам государственной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления, а следовательно, может вызвать у потребителя стойкую ассоциацию с участием государства в деятельности общества либо с особой значимостью деятельности ответчика в государственных интересах. Данное обстоятельство, в свою очередь, порождает необоснованные конкурентный преимущества общества перед иными участниками хозяйственного оборота. То обстоятельство, что акционером общества является субъект Российской Федерации либо его уполномоченный орган, а также то, что общество задействовано в целевых программах названного субъекта Российской Федерации, не опровергает приведенных выводов судов.

По делу N А47-1309/2020 Межрайонная инспекция обратилась в Арбитражный суд Оренбургской области с иском к обществу "Оренбургская государственная лизинговая компания" (далее - общество) об обязании изменить фирменное наименование юридического лица, исключив слово "государственная", и о внесении в учредительные документы изменения путем подачи заявления о регистрации внесения изменений в учредительные документы юридического лица с приложением документов, предусмотренных пунктом 1 статьи 17 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" в срок, не превышающий одного месяца со дня вступления решения суда в законную силу.

Решением Арбитражного суда Оренбургской области от 07.10.2020, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.02.2021, исковые требования регистрирующего органа удовлетворены.

Не согласившись с указанными судебными актами, общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просило отменить решение суда первой инстанции и апелляционное постановление, принять по делу новый судебный акт.

Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Как следует из материалов дела и установлено судами, регистрирующий орган обратился в арбитражный суд с требованиями об обязании общества изменить фирменное наименование, поскольку наименование ответчика не соответствует требованиям подпункта 5 пункта 4 статьи 1473 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции руководствовался положениями статьи 1473 ГК РФ и пришел к выводу о том, что использование слова "государственная" в фирменном наименовании акционерного общества повлечет за собой введение в заблуждение потенциальных потребителей услуг такой коммерческой организации в отношении содержания, качества предоставляемых услуг и принадлежности такой организации к федеральным органам исполнительной власти, органам государственной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления.

Суд отметил, что у общества отсутствует право на включение в свое фирменное наименование термина "государство" или "государственный", а также производных от них.

Апелляционный суд с выводами суда первой инстанции согласился, отклонив приведенные в апелляционной жалобе доводы, аналогичные доводам, изложенным в кассационной жалобе.

Как указано в подпункте 5 пункта 4 статьи 1473 ГК РФ в фирменное наименование юридического лица не могут включаться обозначения, противоречащие общественным интересам, а также принципам гуманности и морали.

Согласно пункту 5 статьи 1473 ГК РФ, если фирменное наименование юридического лица не соответствует требованиям пунктов 3 или 4 этой статьи, орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц, вправе предъявить такому юридическому лицу иск о понуждении к изменению фирменного наименования.

Таким образом, исходя из системного анализа положений действующего законодательства, а также сложившейся судебной практики по рассматриваемому вопросу, оценив в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности и взаимосвязи все приведенные сторонами доводы и представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что требования истца к обществу подлежат удовлетворению, поскольку обоснованно установил, что наименование общества, указанное в документах, представленных для государственной регистрации, не соответствует требованиям подпункта 5 пункта 4 статьи 1473 ГК РФ.

Так, по мнению коллегии судей кассационной инстанции, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что фирменное наименование ответчика, в том виде как оно зарегистрировано, влечет за собой введение в заблуждение потенциальных потребителей услуг такой коммерческой организации в отношении содержания, качества предоставляемых услуг и принадлежности данной организации к федеральным органам исполнительной власти, органам государственной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления, а следовательно, может вызвать у потребителя стойкую ассоциацию с участием государства в деятельности общества либо с особой значимостью деятельности ответчика в государственных интересах. Данное обстоятельство, в свою очередь, порождает необоснованные конкурентный преимущества общества перед иными участниками хозяйственного оборота.

Вопреки мнению заявителя кассационной жалобы и Министерства, то обстоятельство, что акционером общества является субъект Российской Федерации либо его уполномоченный орган, а также то, что общество задействовано в целевых программах названного субъекта Российской Федерации, не опровергает приведенных выводов судов.

3.2. Сам по себе факт направления уведомлений о недостоверности не подтверждает причинение истцу убытков и не является безусловным основанием для привлечения к имущественной ответственности и возмещении вреда истцу.

По делу N А12-19817/2020 общество обратилось в Арбитражный суд Волгоградской области с иском к Инспекции, ФНС России, Межрайонной инспекции о взыскании убытков в размере 16 700 руб.

Решением Арбитражного суда Волгоградской области от 18.11.2020, оставленным без изменения постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.03.2021, в удовлетворении иска отказано.

Общество в кассационной жалобе принятые по делу судебные акты просило отменить, ссылается на неправильное применение судами норм материального права и нарушение норм процессуального права.

Арбитражный суд Поволжского округа не нашел оснований для удовлетворения жалобы.

Как следует из обжалуемых судебных актов, согласно сведениям, содержащимся в Едином государственном реестре юридических лиц (ЕГРЮЛ), адресом общества с 16.05.2017 является: ул. Социалистическая, дом 16, офис 01, г. Волгоград, 400001.

В регистрирующий орган из Межрайонной инспекции 03.03.2020 поступило заявление по форме N Р34002 о недостоверности сведений о местонахождении в отношении общества, согласно которому какие-либо вывески с наименованием общества по адресу, указанному в ЕГРЮЛ, графиком работы отсутствовали.

Регистрирующим органом для проверки поступившей информации во исполнение пункта 6 статьи 11 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и предпринимателей" (далее - Закон N 129-ФЗ) в адрес общества 05.03.2020 было направлено уведомление, в котором адресату сообщалось об установлении недостоверности содержащихся в ЕГРЮЛ сведений о юридическом лице обществе, и обществу предлагалось в месячный срок представить достоверные сведения или документы, свидетельствующие о достоверности, содержащихся в ЕГРЮЛ сведений.

Позднее было установлено, что при составлении заявления по форме N Р34002 ошибочно указан ОГРН общества и заявление по форме N Р34002 в Инспекцию в отношении общества направлено ошибочно.

В связи с этим в адрес директора общества Б.Е.В., участника общества В.Д.В., а также в адрес самого юридического лица регистрирующим органом было направлено письмо от 26.03.2020 N 14-20/12774, в котором адресатам сообщалось, что ранее направленные уведомления о недостоверности от 05.03.2020 NN 14-20/1929, 14-20/1930, 14-20/1931 не подлежат исполнению с обоснованием причины. Указанное письмо в адрес общества прибыло в место вручения (почтовое отделение 400001) 09.04.2020, получено обществом 07.05.2020.

В регистрирующий орган 30.03.2020 от общества в ответ на уведомление о недостоверности от 05.03.2020 N 14-20/1931 поступило сопроводительное письмо от 27.03.2020 б/н с приложением копии договора аренды нежилого помещения от 27.01.2020, фотоматериалов, нотариального протокола осмотра в порядке обеспечения доказательств от 27.03.2020.

Считая, что в связи с привлечением для составления протокола осмотра помещения от 27.03.2020 нотариуса им были понесены расходы в размере 16 700 руб., общество заявило в суд иск о взыскании указанной суммы как убытки.

Разрешая спор, суды руководствовались положениями Закона N 129-ФЗ, статьями 35, 103 Налогового кодекса Российской Федерации, статьями 16, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, и исходили из того, что оснований для привлечения ответчиков к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков не имеется, поскольку не доказано совершение ответчиками виновных действий, в результате которых наступили неблагоприятные последствия для истца.

Суды указали, что общество в отсутствие объективной необходимости, по собственной инициативе избрало способ обеспечения доказательств в виде обращения к нотариусу для составления протокола, сознательно неся расходы, связанные с его совершением, в связи с чем последствия таких действий по оплате услуг нотариуса не могут быть возложены на ответчиков.

Регистрирующий орган не нарушал порядка государственной регистрации; допущенная техническая ошибка налоговым органом по месту учета при направлении в адрес регистрирующего органа заявления была устранена им до истечения срока, указанного в уведомлении, и правовых последствий для истца не породила.

В рассматриваемой ситуации, связанной с направлением регистрирующим органом уведомлений о недостоверности, привлечение нотариуса к осмотру здания не свидетельствует о возможности отнесения таких расходов к категории убытков, подлежащих возмещению в соответствии со статьями 15, 16, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суды учли, что сам по себе факт направления уведомлений о недостоверности не подтверждает причинение истцу убытков и не является безусловным основанием для привлечения к имущественной ответственности и возмещении вреда истцу.

В связи с отсутствием совокупности условий, необходимой для взыскания убытков, отсутствием причинно-следственной связи между возникшими у общества убытками и действиями ответчиков суды не усмотрели оснований для удовлетворения заявленных требований.

Кассационная инстанция считает, что выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на правильном применении норм материального права.

3.3. Поскольку заявителем в материалы дела не представлены доказательства наличия сформированной деловой репутации, а также несения убытков и утраты доверия к деловой репутации с момента внесения записи о недостоверности сведений о заявителе как о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени общества, и до внесения записи о признании недействительной соответствующей записи, суды отказали в удовлетворении заявленных требований.

По делу N А56-41578/2020 К.М.В. обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением к Инспекции, об обязании Инспекции исключить из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) запись за ГРН 2207802218567 в отношении недостоверности сведений о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени общества - К.М.В., и взыскании 50 000 руб. компенсации морального вреда с Инспекции и 50 000 руб. компенсации морального вреда с Межрайонной инспекции.

Решением суда от 08.10.2020, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 18.01.2021, в удовлетворении заявленных требований отказано.

В кассационной жалобе К.М.В., ссылаясь на неправильное применение судами норм права и на несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела, просил отменить решение от 08.10.2020 и постановление от 18.01.2021, направить дело на новое рассмотрение.

Кассационная инстанция не нашла оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Как следует из материалов дела и установлено судами, К.М.В. полагая, что внесенной 27.04.2020 записью за ГРН 2207902218567 о недостоверности сведений о нем, как о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени общества, в дальнейшем, отмененной Управлением с внесением 19.05.2020 записи за ГРН 2207802534575, обратился в арбитражный суд с соответствующим заявлением. Кроме того, в заявлении К.М.В. указал, что ему причинен моральный вред - распространены сведения, непосредственно влияющие на репутацию К.М.В., что имеет существенное значение для его профессиональной деятельности как ликвидатора юридических лиц.

Суд первой инстанции, установив отсутствие относимых и допустимых доказательств, достоверно подтверждающих факт причинения ответчиками К.М.В. как ликвидатору общества ущерба вследствие причинения вреда деловой репутации, в удовлетворении заявленных требований отказал.

Апелляционный суд с выводами суда первой инстанции согласился и оставил решение без изменения.

Деловая репутация в силу статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) является нематериальным благом и защищается в соответствии с названным Кодексом и другими законами.

Согласно пункту 1 статьи 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.

В обоснование заявленных требований К.М.В. ссылается на положения статьи 1069 ГК РФ, в соответствии с которой вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Размер причиненного ущерба Куликовым М.В. оценен в сумме 100 000 руб.

В Обзоре практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16.03.2016 (далее - Обзор), указано, что решение об удовлетворении иска о защите чести, достоинства и деловой репутации выносится судом в случае установления совокупности трех условий: сведения должны носить порочащий характер, быть распространены и не соответствовать действительности. При этом заявитель обязан доказывать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, и порочащий характер этих сведений. На ответчика же возложена обязанность доказать, что распространенные им сведения соответствуют действительности. Отсутствие хотя бы одного обстоятельства из обязательной совокупности вышеперечисленных условий для удовлетворения иска является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований.

Аналогичные разъяснения относительно перечня условий для удовлетворения иска и распределения бремени доказывания приведены в пунктах 7 и 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц".

Как указано в пункте 21 Обзора, факта распространения ответчиком сведений, порочащих деловую репутацию истца, недостаточно для вывода о причинении ущерба деловой репутации и для выплаты денежного возмещения в целях компенсации за необоснованное умаление деловой репутации. На истце в силу требований статьи 65 АПК РФ лежит обязанность доказать обстоятельства, на которые он ссылается как на основание своих требований, то есть подтвердить, во-первых, наличие сформированной репутации в той или иной сфере деловых отношений (промышленности, бизнесе, услугах, образовании и т.д.), во-вторых, наступление для него неблагоприятных последствий в результате распространения порочащих сведений, факт утраты доверия к его репутации или ее снижение.

Судами верно установлено, что К.М.В. в материалы дела не представлены доказательства наличия сформированной деловой репутации, а также несения убытков и утраты доверия к деловой репутации с момента внесения записи о недостоверности 27.04.2020 в ЕГРЮЛ за ГРН 2207802218567 и до внесения 19.05.2020 записи за ГРН 2207802534575 о признании записи за ГРН 2207802218567 от 27.04.2020 недействительной.

При таком положении суды правомерно отказали в удовлетворении заявленных требований.