Процессуальные вопросы

28. Сроки давности уголовного преследования исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.

По приговору Центрального районного суда г. Тулы от 6 ноября 2019 г. К., ранее судимый к штрафу в размере 40 000 руб., осужден по части 1 статьи 139 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием в доход государства 15% заработной платы, по пунктам "а", "б" части 2 статьи 132 УК РФ к 8 годам лишения свободы, по части 3 статьи 162 УК РФ к 10 годам лишения свободы. На основании части 3 статьи 69 УК РФ назначено 11 лет 6 месяцев лишения свободы, на основании статьи 70 УК РФ назначено окончательное наказание в виде 11 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 40 000 руб.

По этому же приговору осуждены и иные лица.

Судом апелляционной инстанции 26 февраля 2020 г. приговор в отношении К. изменен в части порядка возмещения потерпевшей морального вреда.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 23 марта 2021 г. приговор и апелляционное определение изменены, в том числе исключены указания на предыдущую судимость и на назначение наказания по правилам статьи 70 УК РФ; от наказания, назначенного по части 1 статьи 139 УК РФ, К. освобожден в связи с истечением сроков давности; на основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных пунктами "а", "б" части 2 статьи 132, частью 3 статьи 162 УК РФ, назначено 11 лет лишения свободы.

В кассационном представлении заместитель Генерального прокурора Российской Федерации просил отменить определение и направить дело на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции, поскольку К. был необоснованно освобожден от наказания за преступление, предусмотренное частью 1 статьи 139 УК РФ, ввиду неправильного исчисления срока давности на момент вынесения кассационного определения, тогда как в данном случае имела значение дата вступления приговора в законную силу.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 27 июля 2021 г. доводы кассационного представления удовлетворила, указав следующее.

При принятии решения об освобождении К. от наказания за преступление, предусмотренное частью 1 статьи 139 УК РФ, на основании пункта 3 части 1 статьи 24 УПК РФ суд кассационной инстанции исходил из того, что срок давности истек на момент пересмотра приговора и апелляционного определения в кассационном порядке, поскольку в судебные решения внесены существенные изменения, касающиеся назначения наказания, и ввиду значительного уменьшения общественной опасности преступления по прошествии достаточного времени с момента его совершения.

Между тем преступление, предусмотренное частью 1 статьи 139 УК РФ, в силу положений части 2 статьи 15 УК РФ отнесено к категории преступлений небольшой тяжести. Согласно пункту "а" части 1 статьи 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если истекло два года после совершения преступления небольшой тяжести. При этом в силу части 2 статьи 78 УК РФ срок давности исчисляется со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.

Соответствующие разъяснения даны в пункте 18 постановления Пленума Верховного Суда от 27 июня 2013 г. N 19 "О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности".

К. признан виновным в незаконном проникновении в жилище, совершенном 19 сентября 2018 г., и, следовательно, на день вступления приговора в законную силу, 26 февраля 2020 г., срок давности не истек, судом кассационной инстанции приговор не отменялся, а потому оснований для освобождения от уголовной ответственности К. по части 1 статьи 139 УК РФ у суда кассационной инстанции не имелось.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда отменила определение судебной коллегии по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в отношении К. и передала уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд иным составом суда.

Определение N 38-УДП21-9-К1

29. По смыслу части 4 статьи 389.8 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации дополнительное представление прокурора, поданное после истечения установленного частью 1 статьи 389.4 данного кодекса срока апелляционного обжалования, подлежит рассмотрению в случае, если в нем не ставится вопрос об ухудшении положения лица, в отношении которого подавалось первоначальное представление.

Постановлением Бабушкинского районного суда г. Москвы от 30 апреля 2020 г. жалоба адвоката в интересах К., поданная в порядке статьи 125 УПК РФ, о признании незаконными и необоснованными постановления об объявлении К. в розыск от 27 февраля 2019 г. и постановления об объявлении К. в международный розыск от 12 марта 2019 г. удовлетворена. Постановления об объявлении в розыск и об объявлении в международный розыск признаны незаконными и необоснованными. Постановлено обязать следователя ГСУ СК РФ по Московской области устранить допущенные нарушения.

Судом апелляционной инстанции 17 февраля 2021 г. постановление отменено, в удовлетворении жалобы адвоката, поданной в порядке статьи 125 УПК РФ, о признании незаконными и необоснованными постановления об объявлении розыска К. и постановления об объявлении К. в международный розыск отказано.

Второй кассационный суд общей юрисдикции 11 мая 2021 г. апелляционное постановление отменил, производство по апелляционному представлению прокурора на постановление от 30 апреля 2020 г. в отношении К. прекратил.

В кассационном представлении заместитель Генерального прокурора Российской Федерации поставил вопрос об отмене кассационного определения в связи с его незаконностью и необоснованностью, указывая, что рассмотрение дополнительного апелляционного представления не противоречило требованиям закона, а первоначальное апелляционное представление подано в срок.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 25 августа 2021 г. отменила определение суда кассационной инстанции, материалы направила на новое кассационное рассмотрение в тот же суд иным составом по следующим основаниям.

Как следует из материала, в установленный законом 10-дневный срок (8 мая 2020 г.) прокурором было подано апелляционное представление с просьбой отменить постановление суда первой инстанции, как незаконное и необоснованное.

21 мая 2020 г. прокурором подано дополнительное апелляционное представление с приведением мотивов о незаконности решения суда первой инстанции.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев апелляционное представление и дополнительное апелляционное представление, отменил постановление суда первой инстанции и жалобу адвоката в интересах К., поданную в порядке статьи 125 УПК РФ, оставил без удовлетворения.

Второй кассационный суд общей юрисдикции, рассмотрев материал по кассационной жалобе адвоката в интересах К., отменил апелляционное постановление и производство по апелляционному представлению прокурора на постановление суда первой инстанции прекратил.

Свои выводы суд кассационной инстанции мотивировал тем, что суд апелляционной инстанции, приняв к производству апелляционное представление прокурора от 8 мая 2020 г., не учел, что апелляционное представление не отвечало требованиям уголовно-процессуального закона и подлежало возвращению прокурору для его пересоставления (как не содержащее доводов о незаконности постановления суда первой инстанции). Второе же апелляционное представление было подано 21 мая 2020 г. с пропуском срока апелляционного обжалования и в отсутствие ходатайства о его восстановлении.

Между тем в соответствии с частью 1 статьи 389.4 УПК РФ апелляционная жалоба, представление на приговор или иное решение суда первой инстанции могут быть поданы в течение 10 суток со дня постановления приговора или вынесения иного решения суда.

Данное требование государственным обвинителем выполнено, апелляционное представление, в котором приведены доводы о несоответствии постановления суда первой инстанции части 4 статьи 7 УПК РФ, подано в установленный срок.

Право прокурора на принесение дополнительного апелляционного представления закреплено в статье 389.8 УПК РФ. Единственным исключением является невозможность постановки вопроса об ухудшении положения лица, если такое требование не содержалось в первоначальном представлении.

Однако дополнительное представление не противоречило по смыслу основному, не увеличивало объем заявленных требований и не содержало доводов об ухудшении положения лица, в отношении которого подавалось первоначальное представление.

Указанные обстоятельства не были приняты во внимание судом кассационной инстанции.

Определение N 5-УДП21-86-К2

30. Суд кассационной инстанции в силу требований части 7 статьи 401.16 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при отмене апелляционного приговора не вправе предрешать вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, достоверности или недостоверности того или иного доказательства и преимуществах одних доказательств перед другими.

По приговору Свердловского районного суда г. Костромы от 2 июня 2020 г. Х. осужден по части 3 статьи 290 УК РФ.

Апелляционным приговором судебной коллегии по уголовным делам Костромского областного суда от 30 сентября 2020 г. приговор отменен. По предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 290 УК РФ, Х. оправдан на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции 27 апреля 2021 г. апелляционный приговор в отношении Х. отменен, уголовное дело передано на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд иным составом суда.

В кассационной жалобе адвокат в защиту интересов Х. просил кассационное определение отменить, обращая внимание в том числе на то, что суд кассационной инстанции вопреки положениям части 7 статьи 401.16 УПК РФ фактически дал свою оценку установленным судом апелляционной инстанции доказательствам.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 28 сентября 2021 г. отменила кассационное определение и уголовное дело передала на новое кассационное рассмотрение в тот же суд иным составом суда, указав следующее.

Согласно положениям статьи 401.1, части 1 статьи 401.15 УПК РФ в их взаимосвязи под законностью судебных решений как предмета судебного разбирательства в кассационном порядке следует понимать их соответствие требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов с учетом оснований, влекущих отмену или изменение судебного решения в кассационном порядке.

В связи с этим недопустима переоценка кассационной инстанцией собранных по делу доказательств относительно фактических обстоятельств дела.

Между тем в нарушение указанного закона суд кассационной инстанции, дав свою оценку исследованным судебной коллегией по уголовным делам Костромского областного суда доказательствам, признал отсутствие в апелляционном приговоре бесспорных доказательств, подтверждавших выводы о провокации преступления со стороны сотрудников ОРЧ СБ УМВД России по Костромской области.

В силу части 7 статьи 401.16 УПК РФ в случае отмены судебного решения суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными факты, которые не были установлены в приговоре или были отвергнуты им, предрешать вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, достоверности или недостоверности того или иного доказательства и преимуществах одних доказательств перед другими, предрешать выводы, которые могут быть сделаны судом первой или апелляционной инстанции при повторном рассмотрении уголовного дела.

Принимая решение об отмене апелляционного приговора, суд кассационной инстанции вопреки требованиям части 7 статьи 401.16 УПК РФ признал соответствующей положениям статей 87, 88 УПК РФ оценку сведений об оперативно-розыскной деятельности, показаний осужденного Х., свидетелей, а также иных доказательств, изложенных в обвинительном приговоре, законность, обоснованность и справедливость которого должен был проверить суд второй инстанции.

Определение N 87-УД21-2-К2

31. В нарушение положений пункта 1 части 3 статьи 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент направления дела в суд, обвинительное заключение по уголовному делу утверждено прокурором района, а дело, подсудное краевому суду, рассмотрено районным судом.

По приговору Шилкинского районного суда Забайкальского края от 22 января 2016 г. (с учетом внесенных изменений), Б., М., К. и Н. осуждены за совершение преступлений, в том числе и предусмотренного частью 3 статьи 126 УК РФ.

В кассационном представлении заместитель Генерального прокурора Российской Федерации просил отменить состоявшиеся по делу судебные решения, дело вернуть прокурору Забайкальского края в порядке статьи 237 УПК РФ, указывая на то, что данное уголовное дело подсудно краевому суду, а не районному; обвинительное заключение по данному делу в нарушение требований уголовно-процессуального закона утверждено и.о. Шилкинского межрайонного прокурора Забайкальского края, а не вышестоящим прокурором. Аналогичные доводы изложены в кассационной жалобе осужденного Б.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 29 сентября 2021 г. удовлетворила доводы кассационного представления, указав следующее.

В силу статьи 297 УПК РФ приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым.

По смыслу закона приговор признается таковым, если суд при его постановлении исходил из материалов дела, рассмотренных в судебном заседании, сделал выводы на основании установленных им фактов, правильно применил закон.

Согласно части 3 статьи 8 УПК РФ подсудимый не может быть лишен права на рассмотрение его уголовного дела в том суде или тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

В силу положений пункта 3 части 1 статьи 221 УПК РФ прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и принимает решение о направлении его вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если уголовное дело подсудно вышестоящему суду.

В соответствии с пунктом 1 части 3 статьи 31 УПК РФ (в редакции Федерального закона от 5 мая 2014 г. N 130-ФЗ, действовавшей как на момент совершения преступления, так и на момент направления дела в суд, а также в редакции Федерального закона от 1 апреля 2019 г. N 46-ФЗ, действующей в настоящее время) рассмотрение уголовных дел о преступлениях, предусмотренных частью 3 статьи 126 УК РФ, которые вменялись в вину осужденным, подсудно краевому суду.

В нарушение указанного требования закона данное уголовное дело принято к производству и рассмотрено по существу районным судом.

Кроме того, в нарушение требований пункта 3 части 1 статьи 221 УПК РФ обвинительное заключение по данному уголовному делу утверждено и.о. Шилкинского межрайонного прокурора Забайкальского края, а не вышестоящим прокурором.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда приговор, апелляционное определение в отношении Б., М., К. и Н. и определение судебной коллегии по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в отношении Б. отменила и возвратила дело прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ.

Определение N 72-УДП21-12-К8

32. Невыполнение судом кассационной инстанции требований закона об извещении лиц, интересы которых затрагиваются кассационной жалобой, о передаче жалобы с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции и о дате, времени и месте рассмотрения уголовного дела обоснованно признано существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлиявшим на исход дела.

По приговору Георгиевского городского суда Ставропольского края от 2 ноября 2018 г. (с учетом внесенных апелляционным определением изменений) О. осужден по части 1 статьи 30, пункту "в" части 3 статьи 158, пункту "а" части 2 статьи 166, пунктам "а", "в" части 2 статьи 158 УК РФ.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 11 февраля 2021 г. приговор и апелляционное определение в части осуждения О. по части 1 статьи 30, пункту "в" части 3 статьи 158 УК РФ отменены, производство по делу в этой части прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УК РФ за отсутствием в деянии состава преступления. За О. признано право на реабилитацию. На основании части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных пунктом "а" части 2 статьи 166, пунктами "а", "в" части 2 статьи 158 УК РФ, путем частичного сложения наказаний назначено О. 7 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Представитель потерпевшей В. - адвокат Б. в кассационной жалобе просила отменить кассационное определение, передать уголовное дело на новое кассационное рассмотрение, указывая на то, что потерпевшей не направлялись копии кассационных жалоб и постановление об их передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, она не была извещена о дате, времени и месте рассмотрения уголовного дела судом кассационной инстанции, чем были нарушены права потерпевшей, предусмотренные статьей 20, частью 2 статьи 42 УПК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 29 сентября 2021 г. удовлетворила доводы кассационной жалобы, указав в обоснование следующее.

В соответствии с положениями пункта 14 части 2 статьи 42 УПК РФ потерпевший вправе участвовать в разбирательстве уголовного дела в суде кассационной инстанции.

Согласно статье 401 УПК РФ суд кассационной инстанции направляет лицам, интересы которых затрагиваются жалобой или представлением, копии постановления о передаче кассационных жалобы, представления с уголовным делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции и копии кассационных жалобы, представления. Указанные лица должны быть извещены о дате, времени и месте рассмотрения уголовного дела в судебном заседании суда кассационной инстанции не позднее 14 суток до дня судебного заседания.

Из содержания протокола судебного заседания судебной коллегии по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции следует, что в судебное заседание не явилась потерпевшая В., которая извещена надлежащим образом, причину неявки суду не сообщила.

По результатам рассмотрения кассационных жалоб осужденного и адвоката Р. кассационным определением приговор и апелляционное определение в части осуждения О. за приготовление к хищению имущества В. по части 1 статьи 30, пункту "в" части 3 статьи 158 УК РФ отменены, производство по делу в этой части прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УК РФ за отсутствием в деянии состава преступления, за О. признано право на реабилитацию.

Вместе с тем сведения об извещении потерпевшей В. о дате, времени и месте рассмотрения уголовного дела в судебном заседании суда кассационной инстанции и о направлении ей копий кассационных жалоб осужденного О. и его защитника - адвоката Р., а также постановления судьи о передаче кассационных жалоб для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции в материалах уголовного дела отсутствуют.

Судебная коллегия отменила кассационное определение от 11 февраля 2021 г. и уголовное дело с кассационными жалобами направила на новое судебное рассмотрение в Пятый кассационный суд общей юрисдикции.

Определение N 19-УД21-22-К5

33. По смыслу части 1 статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации регрессные иски, в том числе и о возмещении расходов страховым организациям, подлежат разрешению в порядке гражданского судопроизводства.

Приговором Забайкальского краевого суда от 17 августа 2020 г. (оставленному без изменения судом апелляционной инстанции) Б. признан виновным в совершении разбойного нападения на М. и Ш., в ходе которого совершил убийство Ш., и осужден по пункту "в" части 4 статьи 162 УК РФ, по пункту "з" части 2 статьи 105 УК РФ.

Приговором разрешены гражданские иски.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 27 октября 2021 г., рассмотрев уголовное дело по кассационной жалобе адвоката в интересах осужденного, отменила судебные решения в части разрешения гражданского иска по следующим основаниям.

Согласно материалам уголовного дела и.о. прокурора Читинского района Забайкальского края в период предварительного следствия был заявлен гражданский иск о взыскании с Б. в пользу территориального фонда медицинского страхования Забайкальского края средств, затраченных на лечение потерпевшей Ш., который судом при рассмотрении уголовного дела удовлетворен. Согласно приговору суда с осужденного Б. взыскано 54 294,06 руб. затрат на лечение потерпевшей.

При этом по смыслу части 1 статьи 44 УПК РФ требования имущественного характера, хотя и связанные с преступлением, но относящиеся к последующему восстановлению нарушенных прав потерпевшего, регрессные иски, в том числе о возмещении расходов страховым организациям, подлежат разрешению в порядке гражданского судопроизводства, в связи с чем оснований для рассмотрения иска прокурора в рамках судебного разбирательства по уголовному делу у суда не имелось.

Судом апелляционной инстанции данное обстоятельство какой-либо оценки не получило, соответствующих изменений в приговор внесено не было.

С учетом изложенного Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда приговор и апелляционное определение в части взыскания с Б. в пользу территориального фонда медицинского страхования затрат на лечение потерпевшей отменила, разъяснив прокурору право на обращение с иском в порядке гражданского судопроизводства.

Определение N 72-УД21-16-А5

34. С учетом взаимосвязанных положений статей 389.22, 389.23 и части 1 статьи 389.24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд при повторном рассмотрении уголовного дела не вправе назначить осужденному более строгое наказание в тех случаях, когда предыдущий приговор отменен судом вышестоящей инстанции по основаниям, не связанным с несправедливостью назначенного наказания вследствие чрезмерной мягкости.

По приговору Сулейман-Стальского районного суда Республики Дагестан от 19 ноября 2019 г. Р. осужден по части 1 статьи 105 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 5 февраля 2020 г. приговор в отношении Р. изменен: из описательно-мотивировочной части приговора исключено указание на отягчающие обстоятельства.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 20 января 2021 г. приговор и апелляционное определение оставлены без изменения.

В кассационной жалобе адвокат В., выступавший в защиту осужденного Р., просил отменить приговор и последующие судебные решения, полагая их незаконными, вынесенными с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона. Он обращал внимание в том числе на то, что при повторном рассмотрении уголовного дела положение осужденного было ухудшено, ему назначено более суровое наказание, при этом судом не были учтены в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, признание Р. своей вины, инвалидность дочери.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 15 октября 2021 г. приговор и последующие судебные решения изменила по следующим основаниям.

Согласно пункту 20 постановления Пленума Верховного Суда от 30 июня 2015 г. N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" с учетом взаимосвязанных положений статей 389.22, 389.23 и части 1 статьи 389.24 УПК РФ о том, что обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необходимостью ухудшения положения обвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строгого наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности.

Как видно из материалов уголовного дела, по приговору суда от 29 марта 2019 г. Р. был осужден по части 1 статьи 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы.

Апелляционным определением от 15 мая 2019 г. указанный приговор отменен и уголовное дело возвращено прокурору в связи с нарушением права Р. на защиту.

При новом судебном рассмотрении по приговору суда от 19 ноября 2019 г. Р. осужден по части 1 статьи 105 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы.

Таким образом, при повторном рассмотрении уголовного дела Р. назначено более строгое наказание, чем по предыдущему приговору, отмененному по процессуальным основаниям при отсутствии доводов о несправедливости назначенного Р. наказания вследствие чрезмерной мягкости.

Суды апелляционной и кассационной инстанций данное нарушение закона оставили без внимания и оценки.

В связи с изложенным назначенное Р. наказание смягчено до 8 лет лишения свободы.

Определение N 20-УД21-13-К5

35. Лицу, совершившему преступление до 14 июля 2018 г., с учетом требований части 1 статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации время нахождения под домашним арестом подлежало зачету в срок лишения свободы из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

По приговору Кировского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 16 сентября 2019 г. К. осужден по пунктам "а", "б" части 3 статьи 228.1, части 3 статьи 30, пункту "г" части 4 статьи 228.1 и части 4 статьи 150 УК РФ.

Срок наказания постановлено исчислять с 16 сентября 2019 г. Время нахождения под домашним арестом с 28 ноября 2018 г. по 22 марта 2019 г. зачтено К. в срок отбывания наказания в соответствии со статьей 72 УК РФ.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 17 декабря 2019 г. приговор изменен, время нахождения К. под домашним арестом с 25 ноября 2018 г. по 22 марта 2019 г. зачтено в срок отбывания наказания с учетом требований части 3.4 статьи 72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2018 г. N 186-ФЗ) из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день наказания в исправительной колонии строгого режима.

Судом кассационной инстанции 20 мая 2020 г. в состоявшиеся судебные решения внесены изменения, не затрагивающие вопросы, связанные с зачетом времени нахождения К. под домашним арестом в срок лишения свободы.

В кассационной жалобе адвокат, представлявший интересы К., просил отменить судебные решения вследствие существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и несправедливости назначенного К. наказания.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда 29 июля 2021 г. изменила состоявшиеся по делу судебные решения ввиду следующего.

По приговору суда при разрешении вопроса о зачете времени нахождения К. под домашним арестом постановлено зачесть в срок отбывания наказания время нахождения под домашним арестом в соответствии со статьей 72 УК РФ.

Судом апелляционной инстанции время нахождения К. под домашним арестом зачтено исходя из требований части 3.4 статьи 72 УК РФ в редакции Федерального закона от 3 июля 2018 г. N 186-ФЗ из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

При этом судебными инстанциями не учтено, что на момент совершения К. преступлений время нахождения под домашним арестом как меры пресечения засчитывалось в срок лишения свободы из расчета один день за один день без каких-либо ограничений, установленных частями 3.2, 3.3 статьи 72 УК РФ в редакции Федерального закона от 3 июля 2018 г. N 186-ФЗ.

В соответствии со статьями 9 и 10 УК РФ преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим на момент совершения этого деяния. Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

Указанные выше требования закона не были учтены судебными инстанциями.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда изменила приговор и последующие судебные решения в отношении К., время нахождения под домашним арестом с 25 ноября 2018 г. по 22 марта 2019 г. зачла в срок отбытия наказания из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Определение N 11-УД21-20-К6