По административным делам

39. Принятие командиром воинской части решения о досрочном увольнении военнослужащего в связи с невыполнением им условий контракта по прежней воинской должности должно основываться в том числе на обстоятельствах, позволяющих уволить такого военнослужащего по данному основанию с занимаемой им должности, и при соблюдении установленной процедуры.

Решением Хабаровского гарнизонного военного суда от 22 января 2021 г. Б. отказано в удовлетворении административного искового заявления, в котором он просил в том числе признать незаконными действия командира воинской части, связанные с представлением административного истца к досрочному увольнению в связи с невыполнением условий контракта; приказ командующего войсками Восточного военного округа от 20 июля 2020 г. о досрочном увольнении с военной службы в связи с невыполнением условий контракта, обязав командующего войсками Восточного военного округа уволить его с военной службы по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями.

Апелляционным определением 1-го Восточного окружного военного суда от 8 апреля 2021 г. решение суда первой инстанции частично отменено.

Суд апелляционной инстанции признал незаконным бездействие командира воинской части, выразившееся в непредставлении Б. к досрочному увольнению по состоянию здоровья, и обязал командира воинской части направить необходимые материалы для принятия решения об изменении основания увольнения административного истца, а командующего войсками Восточного военного округа - рассмотреть вопрос об изменении основания увольнения.

Кассационным определением кассационного военного суда от 24 августа 2021 г. решение суда апелляционной инстанции отменено и оставлено в силе решение суда первой инстанции.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе Б., Судебная коллегия по делам военнослужащих кассационное определение отменила в связи с существенным нарушением норм материального права и оставила в силе апелляционное определение окружного военного суда, указав в обоснование следующее.

Из материалов дела следует, что Б. проходил военную службу по призыву, а затем по контракту с августа 2002 г. по март 2006 г. и с июня 2008 г. по 28 августа 2020 г. на различных воинских должностях в различных регионах Российской Федерации.

В июне 2018 г. с административным истцом заключен контракт о прохождении военной службы на срок 3 года, а в январе 2019 г. он назначен по служебной необходимости на должность заместителя командира понтонной роты в воинскую часть.

Как следует из служебных характеристик административного истца и других исследованных в судебном заседании материалов, по предыдущим местам военной службы Б. характеризовался положительно и поощрялся, в том числе командующим войсками Восточного военного округа, а по последнему месту военной службы непосредственный командир Б. не смог дать оценку его служебной деятельности, поскольку из 7 месяцев службы Б. в течение 6 месяцев находился на лечении в военном госпитале либо был освобожден от исполнения служебных обязанностей по болезни. В связи с этим командир полагал необходимым рекомендовать уволить Б. по состоянию здоровья.

Длительное неисполнение административным истцом в феврале - августе 2019 г. служебных обязанностей по болезни подтверждено медицинскими документами.

Заключением аттестационной комиссии воинской части от 28 августа 2019 г. принято решение ходатайствовать о досрочном увольнении Б. с военной службы в связи с невыполнением им условий контракта. Основаниями для такого решения явились ненадлежащее исполнение административным истцом служебных обязанностей по последней должности и наличие дисциплинарных взысканий (выговор и строгий выговор от 29 октября 2018 г., выговор от 3 декабря 2018 г., предупреждение о неполном служебном соответствии от 17 июля 2019 г.).

Приказом воинского должностного лица от 28 августа 2019 г., с учетом внесенных в этот приказ изменений от 17 октября 2019 г., Б. назначен в связи с организационно-штатными мероприятиями на равную воинскую должность в ту же воинскую часть.

Заключением военно-врачебной комиссии от 23 октября 2019 г. административный истец признан ограниченно годным к военной службе, после чего он дважды, 22 ноября 2019 г. и 20 апреля 2020 г., обращался к командиру воинской части с рапортами об увольнении по состоянию здоровья.

2 июня 2020 г. командир воинской части представил Б. к досрочному увольнению в связи с невыполнением им условий контракта, указав на рассмотрение материалов в отношении военнослужащего на заседании аттестационной комиссии воинской части 28 августа 2019 г.

Приказом командующего войсками Восточного военного округа от 20 июля 2020 г. административный истец досрочно уволен с военной службы в связи с невыполнением условий контракта, и приказом командира воинской части от 27 июля 2020 г. исключен из списков личного состава воинской части.

Отменяя решение суда первой инстанции в части признания законным бездействия командира воинской части, выразившегося в непредставлении Б. к увольнению по состоянию здоровья, суд апелляционной инстанции исходил из того, что назначением административного истца 28 августа 2019 г. на другую воинскую должность командованием была прекращена процедура его увольнения. Поэтому командир воинской части обязан был направить рапорты Б. и необходимые документы полномочному воинскому должностному лицу для принятия им решения по вопросу увольнения Б. по состоянию здоровья.

Кроме того, суд апелляционной инстанции указал, что аттестация Б. по новой воинской должности не проводилась, тогда как это является обязательным условием для увольнения по данному основанию.

Не согласившись с выводами суда апелляционной инстанции, кассационный военный суд посчитал, что материалы дела не содержат сведений о прекращении командованием процедуры увольнения Б. с военной службы в связи с невыполнением условий контракта, а непроведение аттестации по новой должности при наличии неснятых дисциплинарных взысканий не может препятствовать увольнению.

Данные выводы суда кассационной инстанции основаны на неправильном истолковании норм материального права и сделаны без учета имеющих существенное значение для дела обстоятельств.

Как следует из нормы п. 1 ст. 43 Федерального закона от 28 марта 1998 г. N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе", назначение на воинские должности категорий военнослужащих, к которым относится заявитель, производится в порядке, установленном Положением о порядке прохождения военной службы, утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 г. N 1237 (далее - Положение о порядке прохождения военной службы).

В соответствии с п. 5 ст. 11 Положения о порядке прохождения военной службы назначение военнослужащего на воинскую должность производится в случае, если он отвечает требованиям, предъявляемым к данной воинской должности; при этом учитываются уровень профессиональной подготовки военнослужащего, его психологические качества, состояние здоровья и иные обстоятельства, предусмотренные названным Положением.

В суде установлено, что приказами уполномоченного воинского должностного лица от 28 января 2019 г. и от 28 августа 2019 г. (с учетом изменений от 17 октября 2019 г.) Б. назначен по служебной необходимости заместителем командира роты воинской части, а затем в связи с организационно-штатными мероприятиями - на равную воинскую должность в ту же воинскую часть.

Из изложенного следует, что командир воинской части, будучи осведомленным о служебной деятельности административного истца, посчитал его соответствующим установленным требованиям для прохождения военной службы по контракту на равных воинских должностях как в январе, так и в августе 2019 г. При этом в октябре 2019 г. такое решение им было подтверждено в приказе от 17 октября 2019 г., которым были внесены изменения в ранее изданный приказ от 28 августа 2019 г. в части, касающейся Б.

Соответственно, решение командира воинской части в июне 2020 г., принятое спустя значительное время после назначения Б. на другую воинскую должность, о его досрочном увольнении в связи с невыполнением условий контракта должно было основываться в том числе на иных обстоятельствах, позволяющих уволить административного истца по данному основанию с занимаемой им должности, и приниматься при соблюдении установленной процедуры.

В соответствии с подп. "в" п. 2 и п. 2.2 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" военнослужащий может быть уволен с военной службы в связи с невыполнением им условий контракта только по заключению аттестационной комиссии, вынесенному по результатам аттестации военнослужащего, за исключением случаев, когда увольнение по указанному основанию осуществляется в порядке исполнения дисциплинарного взыскания. При этом если военнослужащий имеет неснятые дисциплинарные взыскания, то такой военнослужащий может быть уволен с военной службы по указанному основанию только до истечения срока, в течение которого военнослужащий считается имеющим дисциплинарное взыскание.

Проведение аттестации, как это установлено ст. ст. 26 и 27 Положения о порядке прохождения военной службы, в свою очередь, предполагает предоставление командованием военнослужащему возможности заблаговременно ознакомиться с оценкой своей служебной деятельности, заявить о своем несогласии с такой оценкой, сообщить дополнительные сведения, лично участвовать в заседании аттестационной комиссии, обжаловать ее заключение и порядок проведения аттестации как вышестоящему командиру, так и в суд.

Однако ничего этого командованием сделано не было. В результате без оценки остались не только служебная деятельность Б. за период с 28 августа 2019 г. по 2 июня 2020 г., но и произошедшие изменения в состоянии его здоровья, отраженные в заключении военно-врачебной комиссии от 23 октября 2019 г. о признании его ограниченно годным к военной службе.

Аттестация административного истца 28 августа 2019 г. с учетом изложенного, а также длительности времени исполнения им служебных обязанностей в новой воинской должности и изменения состояния его здоровья не могла быть положена в основу представления Б. к досрочному увольнению в связи с невыполнением им условий контракта.

Согласно подп. "б" п. 3 ст. 51 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, имеет право на досрочное увольнение с военной службы по состоянию здоровья - в связи с признанием военно-врачебной комиссией ограниченно годным к военной службе. Реализуя указанное право, Б. 22 ноября 2019 г. и 20 апреля 2020 г. обратился к командиру воинской части с рапортами об увольнении с военной службы по состоянию здоровья.

При таких данных суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о необходимости рассмотрения командиром воинской части указанных рапортов административного истца и направления документов полномочному воинскому должностному лицу для принятия решения об изменении основания увольнения Б.

Определение N 225-КА22-1-К10

40. Место жительства лица может быть установлено судом на основе различных юридических фактов, не обязательно связанных с его регистрацией компетентными органами.

Решением Читинского гарнизонного военного суда от 23 ноября 2020 г. признано незаконным решение жилищной комиссии Пограничного управления ФСБ России по Забайкальскому краю (далее - Управление) от 28 августа 2020 г. об отказе Р. в признании нуждающимся в жилом помещении в г. Чите.

Апелляционным определением 2-го Восточного окружного военного суда от 11 марта 2021 г., оставленным без изменения кассационным определением кассационного военного суда от 1 июня 2021 г., решение отменено, и по делу принято новое решение об отказе административному истцу в удовлетворении заявленных требований.

Рассмотрев материалы дела по кассационной жалобе административного истца, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда РФ судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций отменила, оставила в силе решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что Р. с момента рождения был вселен в качестве члена семьи в жилой дом общей площадью жилого помещения 103,3 кв. м, принадлежащий на праве собственности его отцу и находящийся в с. Чиликар Хивского района Республики Дагестан. В августе 1998 г. он был зарегистрирован в этом жилом помещении по месту жительства.

В мае 1999 г. Р. призван на военную службу в воинскую часть, дислоцированную в с. Мангут Читинской области, а в июне 2001 г. поступил на военную службу по контракту, которую проходил в воинских частях, дислоцированных в пгт Забайкальск и с. Соловьевск Забайкальского края. С марта 2019 г. он проходит военную службу в воинском звании прапорщика в воинской части, дислоцированной в пгт Забайкальск Забайкальского края, где зарегистрирован по месту пребывания.

В соответствии с абз. 4 и 7 п. 1 ст. 15 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" административный истец, как поступивший на военную службу по контракту после 1 января 1998 г. подлежит обеспечению на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями.

Согласно абз. 12 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" военнослужащим, обеспечиваемым на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями и признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются субсидия для приобретения или строительства жилого помещения (далее - жилищная субсидия) или жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности.

По достижении общей продолжительности военной службы более 20 лет Р. в июле 2020 г. обратился в Пограничное управление ФСБ России по Забайкальскому краю и жилищную комиссию Управления с заявлением о признании его нуждающимся в жилом помещении в г. Чите в форме предоставления жилищной субсидии.

Решением жилищной комиссии Управления от 28 августа 2020 г., утвержденным начальником Управления 1 сентября 2020 г., Р. в удовлетворении заявления отказано ввиду регистрации по месту жительства в доме, принадлежащем на праве собственности его отцу, общая площадь жилого помещения которого, приходящаяся на каждого члена семьи, составляет более учетной нормы, установленной в г. Чите.

Признавая решение жилищной комиссии незаконным, суд первой инстанции исходил из того, что с момента выезда Р. из жилого помещения при призыве в мае 1999 г. на военную службу он перестал являться членом семьи своего отца - собственника дома, в связи с чем площадь этого помещения не подлежит учету при решении вопроса о постановке административного истца на жилищный учет.

Отменяя решение суда первой инстанции, окружной военный суд указал, что Р. вселен в жилое помещение в качестве члена семьи его собственника и не утратил право проживания в нем до настоящего времени ввиду сохранения постоянной регистрации в этом помещении.

Соглашаясь с выводами суда апелляционной инстанции, кассационный военный суд дополнительно указал, что временная регистрация административного истца по месту военной службы не свидетельствует об изменении им места жительства в доме своего отца.

Такой вывод судов апелляционной и кассационной инстанций основан на неправильном истолковании закона.

Право военнослужащих на жилище установлено п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих", в соответствии с которым государство гарантирует военнослужащим обеспечение их жилыми помещениями в порядке и на условиях, установленных названным Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, за счет средств федерального бюджета.

Согласно абз. 13 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" военнослужащие признаются федеральным органом исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 51 ЖК РФ нуждающимися в жилых помещениях признаются в том числе граждане, являющиеся собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы.

Из изложенного следует, что установление принадлежности административного истца к членам семьи собственников жилого помещения имеет существенное значение для дела.

Вместе с тем, признавая Р. членом семьи собственника жилого помещения - своего отца только исходя из факта сохранения регистрации по месту жительства в этом помещении, суды апелляционной и кассационной инстанций оставили без внимания, что административный истец после призыва в мае 1999 г. на военную службу выехал из этого помещения и больше туда не вселялся в связи с прохождением военной службы в другом субъекте Российской Федерации.

Это обстоятельство является юридически значимым.

В соответствии с абз. 11 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" за военнослужащими, обеспечиваемыми служебными жилыми помещениями, на первые 5 лет военной службы по контракту (не считая времени обучения в военных профессиональных образовательных организациях или военных образовательных организациях высшего образования) сохраняется право на жилые помещения, занимаемые ими до поступления на военную службу.

Содержание названной нормы Закона указывает на то, что за такими военнослужащими сохраняются жилые помещения, в которых они проживали до поступления на военную службу, лишь на первые 5 лет военной службы.

О сохранении за ними права на жилые помещения, занимаемые до поступления на военную службу, на более длительный срок законодательство о воинской обязанности и военной службе указаний не содержит, а по общему правилу в силу ч. 1 ст. 31 ЖК РФ обязательным условием отнесения детей и родителей собственника жилого помещения к членам семьи собственника жилого помещения является их совместное проживание.

Поскольку по истечении пятилетнего срока после поступления на военную службу по контракту Р. в жилой дом, принадлежащий на праве собственности его отцу, обратно не вселился, а продолжил проходить военную службу в другом субъекте Российской Федерации, законных оснований для продолжения отнесения административного истца к членам семьи собственников жилого помещения не имелось.

Сохранение Р. в период военной службы регистрации в жилом доме, принадлежащем на праве собственности его отцу, - с учетом фактического выселения из этого дома в 1999 году, отсутствия ведения с этого времени общего хозяйства с ним и выбора после окончания военной службы местом постоянного жительства г. Читу - не может свидетельствовать о продолжении отнесения его к членам семьи собственника жилого помещения.

К тому же, как пояснил в судебном заседании административный истец, и это пояснение не опровергнуто, единственным препятствием для снятия его с регистрационного учета по месту жительства до призыва на военную службу являлась необходимость хранения принадлежащего ему ружья.

Согласно ст. 3 Закона РФ от 25 июня 1993 г. N 5242-I "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" регистрация или отсутствие таковой не может служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, федеральными законами, конституциями (уставами) и законами субъектов Российской Федерации.

При таких данных и с учетом п. 1 ст. 20 ГК РФ, согласно которому местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает, суд первой инстанции на основании установленных в судебном заседании доказательств пришел к правильному выводу о том, что местом жительства Р. является место его военной службы в пгт Забайкальск Забайкальского края вне зависимости от сохранения регистрации по адресу его проживания до призыва на военную службу.

При этом суд правильно исходил из того, что место жительства лица может быть установлено судом на основе различных юридических фактов, не обязательно связанных с его регистрацией компетентными органами, на что неоднократно обращалось внимание Конституционного Суда РФ в Постановлениях от 24 ноября 1995 г. N 14-П, от 4 апреля 1996 г. N 9-П, от 15 января 1998 г. N 2-П, от 2 февраля 1998 г. N 4-П, а также Определениях от 5 октября 2000 г. N 199-О, от 4 марта 2004 г. N 146-О.

Таким образом, отказ жилищной комиссии в признании Р. нуждающимся в жилом помещении ввиду сохранения регистрации по месту жительства в доме, принадлежащем на праве собственности его отцу, нарушает его право на жилище в порядке и на условиях, установленных Федеральным законом "О статусе военнослужащих".

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что оспариваемое решение жилищной комиссии Управления от 28 августа 2020 г. не основано на законе, в связи с чем обязал жилищную комиссию отменить это решение и повторно рассмотреть вопрос о принятии Р. на учет военнослужащих, нуждающихся в жилых помещениях.

Определение N 226-КАД22-1-К10

41. Представленные военнослужащим в жилищную комиссию объяснения в обоснование сохранения оснований для нахождения на жилищном учете подлежат проверке жилищным органом.

Решением 35 гарнизонного военного суда от 30 июля 2021 г., оставленным без изменения апелляционным определением Тихоокеанского военного суда от 27 октября 2021 г. и кассационным определением кассационного военного суда от 24 февраля 2022 г., М. отказано в удовлетворении административного искового заявления, в котором он просил признать незаконным решение жилищной комиссии Пограничного управления ФСБ России по восточному арктическому району (далее - Пограничное управление) от 8 апреля 2021 г. о снятии его в составе семьи из 2 человек (он и дочь) с учета нуждающихся в жилых помещениях по избранному месту жительства в г. Магадане (с обеспечением жилым помещением в форме предоставления субсидии для приобретения или строительства жилого помещения (далее - жилищная субсидия).

Рассмотрев материалы дела по кассационной жалобе административного истца, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда РФ, обжалуемые судебные акты отменила, направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что М., проходивший военную службу по контракту с сентября 1994 г., в том числе в службу в г. Магадане Пограничного управления с августа 2015 г., приказом ФСБ России от 21 декабря 2018 г. уволен с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями и с 18 января 2019 г. исключен из списков личного состава управления.

В период военной службы М., обеспеченный по месту ее прохождения служебным жильем, на основании решений жилищной комиссии Пограничного управления от 18 августа и 20 сентября 2016 г. признан нуждающимся в жилом помещении в г. Магадане в составе семьи из 3 человек (он, супруга и дочь) в форме жилищной субсидии.

Решением жилищной комиссии Пограничного управления от 16 августа 2017 г. супруга административного истца - С. снята с жилищного учета в составе его семьи как состоящая в реестре участников накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих.

16 апреля 2018 г. С. приобрела за счет средств накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих жилое помещение в г. Каменске-Шахтинском Ростовской области общей площадью 200 кв. м.

Решением жилищной комиссии Пограничного управления от 8 апреля 2021 г. административный истец вместе с дочерью сняты с жилищного учета как обеспеченные жилым помещением по установленным нормам в качестве членов семьи С.

Вступившим в законную силу решением Магаданского городского суда от 25 мая 2021 г., куда М. обратился с иском о расторжении брака и разделе имущества 29 марта 2021 г., брак между административным истцом и С. расторгнут, в удовлетворении остальных требований отказано ввиду того, что истец и ответчик с января 2018 г. проживают раздельно и с этого времени прекратили семейные отношения и ведение общего хозяйства. По этой причине суд признал отсутствующим режим совместной собственности в отношении жилого помещения, приобретенного С. на праве собственности в апреле 2018 г.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении административного искового заявления, суд первой инстанции исходил из того, что на день вынесения оспариваемого решения жилищная комиссия не располагала сведениями относительно семейных обстоятельств административного истца и его намерения расторгнуть брак, а решение Магаданского городского суда не было вынесено.

Оставляя решение без изменения, суд апелляционной инстанции дополнительно указал, что установленные Магаданским городским судом факты прекращения административным истцом и его бывшей супругой семейных отношений и ведения общего хозяйства с января 2018 г. не свидетельствуют об ошибочности решения жилищной комиссии Пограничного управления. В силу нормативных предписаний М. обязан был сообщить в жилищную комиссию в течение 5 дней об изменении ранее представленных сведений, чего им сделано не было.

Суд кассационной инстанции, согласившись с выводами судов первой и апелляционной инстанций, также указал, что утверждение административного истца о том, что он сообщил жилищной комиссии о подаче им иска о расторжении брака и разделе имущества, ничем не подтверждено и, по сути, не имеет юридического значения, так как жилищная комиссии на момент принятия решения обладала лишь данными об обеспеченности М. и его дочери жильем.

При этом судами оставлены без внимания иные имеющие существенное значение обстоятельства, что повлекло неправильное применение норм материального права.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 56 ЖК РФ граждане снимаются с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях в случае утраты ими оснований, дающих им право на получение жилого помещения по договору социального найма.

Аналогичные положения содержатся в Правилах организации в органах федеральной службы безопасности работы по обеспечению жилыми помещениями, утвержденных приказом ФСБ России от 24 октября 2011 г. N 590 (далее - Правила), согласно п. 35 которых решение о снятии с учета принимается жилищной комиссией в случае выявления обстоятельств, являющихся основанием принятия такого решения.

Одним из таких обстоятельств в силу подп. "б" п. 29 названных Правил является утрата военнослужащим оснований, дающих право на получение жилого помещения по договору социального найма.

В качестве основания для снятия административного истца с жилищного учета жилищная комиссия указала на его обеспеченность жилым помещением в составе семьи его супруги, что подтверждено выпиской из государственного реестра недвижимости.

В судебном заседании представитель административных ответчиков пояснил, что каких-либо пояснений от М. истребовано не было ввиду отсутствия к этому оснований.

Между тем из материалов дела следует, что административный истец в заседании жилищной комиссии 8 апреля 2021 г., где решался вопрос о снятии его с учета нуждающихся в жилых помещениях, участия не принимал. В этот день он находился в Ростовской области.

О заседании жилищной комиссии М. был извещен 6 апреля 2021 г., что согласуется с доводами, изложенными представителем Пограничного управления в апелляционной жалобе на решение Магаданского городского суда от 25 мая 2021 г.

Согласно этим доводам 6 апреля 2021 г. секретарь жилищной комиссии А. в ходе телефонного разговора проинформировала административного истца о возможном снятии его с учета нуждающихся в жилом помещении на заседании комиссии 8 апреля 2021 г.

Представитель административного истца показал в судебном заседании, что именно в ходе этого телефонного разговора М. сообщил о поданном им в суд заявлении о разводе. Как следует из копии конверта, письмо, адресованное в Магаданский городской суд, принято от М. почтовым отделением 29 марта 2021 г.

При этом представитель административного истца пояснил суду, что жилищная комиссия на момент заседания обладала информацией о раздельном проживании М. и его супруги, что следует, по его мнению, из имевшихся в распоряжении комиссии данных об их регистрации по разным адресам.

При таких данных представленные административным истцом объяснения в обоснование сохранения оснований для нахождения на жилищном учете, а именно ссылки на его раздельное проживание с супругой с января 2018 г. и отсутствие ведения общего хозяйства, подлежали проверке с последующей их оценкой.

Согласно п. 4 ст. 38 СК РФ суд может признать имущество, нажитое каждым из супругов в период их раздельного проживания при прекращении семейных отношений, собственностью каждого из них.

При этом, как следует из разъяснений, содержащихся в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", если после фактического прекращения семейных отношений и ведения общего хозяйства супруги совместно имущество не приобретали, суд в соответствии с п. 4 ст. 38 СК РФ может произвести раздел лишь того имущества, которое являлось их общей совместной собственностью ко времени прекращения ведения общего хозяйства.

Однако суд первой инстанции не исследовал имеющие значение для правильного разрешения дела обстоятельства, в том числе не проверил наличие у жилищной комиссии данных о регистрации административного истца и его супруги по разным адресам, не допросил в качестве свидетеля секретаря жилищной комиссии А., которой, согласно пояснениям представителя административного истца М. сообщил о поданном им в суд заявлении о разводе.

Оставлены судом без внимания и предписания подп. "в" п. 3.1 Правил, согласно которым военнослужащие и члены их семей вправе по собственной инициативе представлять в жилищную комиссию документы, по мнению военнослужащих и членов их семей, подтверждающие их право состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях.

С учетом извещения административного истца о рассмотрении жилищной комиссией вопроса о снятии его с жилищного учета лишь за 2 дня до ее заседания суду также надлежало выяснить объективную возможность представления М., находившимся в ином субъекте Российской Федерации, документов при их наличии, в том числе об обращении в суд с заявлением о разводе.

При таких данных приведенные административным истцом обстоятельства, указывающие на сохранение оснований для нахождения его на жилищном учете на 8 апреля 2021 г., имели существенное значение для дела и подлежали проверке в судебном заседании суда первой инстанции с последующей оценкой наряду с иными доказательствами.

Исходя из изложенного, выводы судебных инстанций об утрате правовых оснований для оставления М. на учете нуждающихся в жилых помещениях в порядке, предусмотренном Федеральным законом "О статусе военнослужащих", являются преждевременными, не основанными на законе и существенных для данного дела обстоятельствах.

Определение N 228-КАД22-4-К10