практика Комитета ООН против пыток

--------------------------------

<3> Комитет ООН против пыток действует на основании Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 года (далее - Конвенция). Российская Федерация является участником указанного международного договора и в качестве государства - продолжателя Союза ССР признает компетенцию Комитета получать и рассматривать сообщения лиц, находящихся под его юрисдикцией, которые утверждают, что они являются жертвами нарушения государством-участником положений Конвенции.

Дело "К.М. против Швейцарии". Решение Комитета против пыток от 28 апреля 2022 года. Сообщение N 881/2018 <4>.

--------------------------------

<4> Как усматривалось из текста Решения, заявитель утверждал о нарушении статьи 3 Конвенции в связи с его предстоящей высылкой в Демократическую Республику Конго, где ему грозят пытки и жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение, так как он знает о перевозке трупов и месте их захоронения и совершил побег, будучи военнослужащим конголезской армии, что равносильно дезертирству, наказуемому конголезской военной юстицией (пункт 3.1 Решения).

Правовые позиции Комитета: запрет пыток является абсолютным и не допускает отступлений и что для оправдания актов пыток государство-участник не может ссылаться на исключительные обстоятельства <5> (пункт 9.2 Решения).

--------------------------------

<5> Комитет против пыток, Замечание общего порядка N 2 (2007), п. 5.

Комитет должен определить, имеются ли серьезные основания полагать, что лично заявителю будет грозить опасность применения пыток в случае его высылки в Демократическую Республику Конго. При оценке такой опасности Комитет должен принять во внимание все соответствующие соображения, вытекающие из пункта 2 статьи 3 Конвенции, включая наличие постоянной практики грубых, вопиющих или массовых нарушений прав человека. Вместе с тем Комитет напоминает, что целью такой оценки является определение того, будет ли данному лицу непосредственно угрожать предсказуемая и реальная опасность применения пыток в стране, высылке в которую оно подлежит. Следовательно, наличие практики грубых, вопиющих и массовых нарушений прав человека в той или иной стране не является само по себе достаточным основанием для определения того, что конкретному лицу будет угрожать применение пыток при возвращении в эту страну. Должны быть приведены дополнительные основания для подтверждения того, что такая опасность будет угрожать данному лицу <6>. С другой стороны, отсутствие постоянной практики вопиющих нарушений прав человека не означает того, что соответствующее лицо не может быть подвергнуто пыткам с учетом конкретных обстоятельств его дела <7> (пункт 9.3 Решения).

--------------------------------

<6> См. дела: "Альхадж Али против Марокко" (CAT/C/58/D/682/2015), п. 8.3; "Р. А. И. против Марокко" (CAT/C/52/D/525/2012), п. 7.2; "Л. М. против Канады" (CAT/C/63/D/488/2012), п. 11.3; и "К. М. против Швейцарии" (CAT/C/71/D/865/2018), п. 7.3.

<7> См. дела: "Калиниченко против Марокко" (CAT/C/47/D/428/2010), п. 15.3; и "К. М. против Швейцарии", п. 7.3.

Комитет ссылается на свое Замечание общего порядка N 4 (2017), согласно которому обязательство по невозвращению возникает каждый раз, когда есть "серьезные основания" полагать, что то или иное лицо может подвергнуться пыткам в государстве, куда оно должно быть выслано, либо в личном качестве, либо в качестве члена группы, которому угрожает опасность подвергнуться пыткам в государстве назначения. Обычно Комитет в таких случаях считает, что "серьезные основания" имеются каждый раз, когда опасность подвергнуться пыткам является "предсказуемой, личной, непосредственной и реальной" <8>. Факторы опасности, угрожающей лично автору, могут включать, в частности, политическую принадлежность или политическую деятельность автора сообщения или членов его семьи, а также наличие ордера на арест в условиях отсутствия гарантий надлежащего обращения и справедливого судебного разбирательства <9>. Комитет напоминает, что бремя доказывания возлагается на заявителя, который должен представить защитимые аргументы, то есть обстоятельные доводы, показывающие, что опасность подвергнуться пыткам является для него предсказуемой, личной, непосредственной и реальной опасностью. Однако в случае, если заявитель находится в ситуации, когда он не может представить более подробную информацию по своему делу, то бремя доказывания возлагается на противоположную сторону, и расследовать утверждения и проверять информацию, которые лежат в основе сообщения, надлежит соответствующему государству-участнику <10>. Комитет также напоминает, что он придает большое значение заключениям, сформулированным органами соответствующих государств-участников на основе выявленных фактов; тем не менее он не считает себя связанным такими заключениями и проводит свободную оценку представленной ему информации согласно пункту 4 статьи 22 Конвенции, принимая во внимание все обстоятельства, относящиеся к каждому делу <11> (пункт 9.4 Решения).

--------------------------------

<8> Комитет ООН против пыток, Замечание общего порядка N 4 (2017), п. 11.

<9> Там же, п. 45.

<10> Там же, п. 38.

<11> Там же, п. 50.

Комитет напоминает, что наличие нарушений прав человека в стране происхождения само по себе не является достаточным для вывода о том, что заявителю лично угрожает опасность подвергнуться пыткам <12> (пункт 9.6 Решения).

--------------------------------

<12> См. дело: "А. М. против Швейцарии", п. 7.7.

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: необходимо было определить, станет ли высылка заявителя в Демократическую Республику Конго нарушением обязательства государства-участника по статье 3 Конвенции не высылать или не возвращать какое-либо лицо в другое государство, если существуют серьезные основания полагать, что там ему будет угрожать применение пыток или других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (пункт 9.2 Решения).

Комитет принял к сведению аргумент заявителя о том, что в случае высылки в Демократическую Республику Конго государство-участник действовало бы в нарушение его прав по статье 3 Конвенции. Комитет также принял к сведению аргумент заявителя о том, что он, как дезертир из конголезской армии в званиях главного сержанта, аджюдана и аджюдана первого класса, который служил личным водителем генерала Шоры и перевозил войска и военное снаряжение, мог подвергнуться жестокому обращению в случае высылки в страну происхождения. В этой связи Комитет также отметил, что государство-участник не оспаривало тот факт, что заявитель служил в конголезской армии (пункт 9.5 Решения).

Комитет напомнил, что он должен определить, угрожает ли автору в настоящее время опасность подвергнуться пыткам в случае его высылки в Демократическую Республику Конго. Он констатировал, что у заявителя имелись все возможности для обоснования и уточнения своих жалоб на национальном уровне - в Государственном секретариате по вопросам миграции и Федеральном административном суде, но что представленные автором аргументы не позволили национальным органам прийти к выводу, что по возвращении в Демократическую Республику Конго его могут подвергнуть пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению. Комитет также установил, что ситуация в стране изменилась в связи с окончанием режима Жозефа Кабилы после президентских выборов 30 декабря 2018 года и освобождением политических заключенных.... [С]ам по себе факт нарушения прав человека в Демократической Республике Конго не является достаточным основанием для вывода о том, что высылка заявителя в эту страну будет представлять собой нарушение статьи 3 Конвенции <13>. Комитет указал, что, как следовало из материалов дела, при рассмотрении ходатайств заявителя о предоставлении убежища власти государства-участника приняли во внимание соответствующую информацию общего характера. Он принял во внимание, что по делу заявитель не представил доказательств того, что он подвергался преследованию за действия, связанные с режимом Жозефа Кабилы, и что его дезертирство из армии имело достаточное значение, чтобы привлечь интерес властей страны происхождения <14>, и поэтому пришел к выводу, что представленная информация не свидетельствовала о том, что заявителю лично угрожает опасность подвергнуться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению в случае его высылки в Демократическую Республику Конго (пункт 9.6 Решения).

--------------------------------

<13> См. дела: "Х. К. против Швейцарии" (CAT/C/49/D/432/2010), п. 7.5; "Р. Д. против Швейцарии" (CAT/C/51/D/426/2010), п. 9.7; "Х. против Дании" (CAT/C/53/D/458/2011), п. 9.6; "Е. Е. Е. против Швейцарии" (CAT/C/54/D/491/2012), п. 7.7; "М. Ф. против Швейцарии", п. 7.7; "Т. З. против Швейцарии", п. 8.7; "Х. против Швейцарии" (CAT/C/65/D/765/2016), п. 7.8; и "К. М. против Швейцарии", п. 7.6.

<14> См. дело "З. против Швейцарии" (CAT/C/64/D/738/2016 и CAT/C/64/D/738/2016/Corr.1), п. 7.6.

Комитет отметил утверждение заявителя о том, что он страдает посттравматическим стрессовым расстройством, но заявитель не смог доказать, что в недавнем прошлом он был жертвой пыток или жестокого обращения, и не представил никаких доказательств, которые могли бы поставить под сомнение выводы швейцарских властей об отказе в удовлетворении его ходатайства о предоставлении убежища <15> (пункт 9.7 Решения).

--------------------------------

<15> Комитет ООН против пыток, Замечание общего порядка N 4 (2017), п. 49.

Комитет подчеркнул, что заявитель представил обоснование своей жалобы медицинские заключения от 2017, 2018 и 2019 годов, свидетельствующие о том, что он страдает, в частности, посттравматическим стрессовым расстройством и что высылка в Демократическую Республику Конго, по его мнению, нарушит его права по Конвенции. Комитет также принял к сведению аргумент государства-участника о том, что указанные проблемы со здоровьем могут быть решены в стране происхождения заявителя. Поэтому Комитет счел: положение заявителя, включая его физическое и психологическое здоровье, было тщательно изучено швейцарскими властями, которые резюмировали, что не существует серьезных рисков, которые могли бы представлять собой посягательство на права, гарантированные Конвенцией, в случае высылки заявителя в Демократическую Республику Конго (пункт 9.8 Решения).

Выводы Комитета: представленная заявителем информация недостаточна для того, чтобы подтвердить существование грозящей лично ему предсказуемой и реальной опасности подвергнуться пыткам в случае его высылки в Демократическую Республику Конго.