Практика реализации судами положений международного пакта об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 года

--------------------------------

<2> Далее - Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Пакт.

Российская Федерация в качестве государства - продолжателя Союза ССР является участником Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах (ратифицирован Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 сентября 1973 г. и вступил в силу 3 января 1976 г.).

По состоянию на 1 ноября 2022 г. 171 государство были участниками указанного международного договора.

Во исполнение резолюции Экономического и Социального Совета ООН от 28 мая 1985 г. N 1985/17 создан Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам. Все государства - участники Пакта обязаны представлять Комитету регулярные отчеты о том, как реализуются экономические, социальные и культурные права. Комитет изучает каждый доклад и направляет свои рекомендации государству-участнику в форме "заключительных замечаний". 6 октября 2017 г. Комитет принял заключительные замечания по шестому периодическому докладу Российской Федерации о выполнении обязательств по Пакту.

В дополнение к процедуре отчетности Факультативным протоколом к Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах, подписанным 10 декабря 2008 г. и вступившим в силу 5 мая 2013 г., Комитет был наделен компетенцией принимать индивидуальные сообщения от лиц, утверждающих о предполагаемом нарушении их прав, предусмотренных в Пакте. По состоянию на 1 декабря 2022 г. Российская Федерация участником этого Протокола не являлась.

Анализ судебной практики продемонстрировал, что при рассмотрении дел наряду с законодательством Российской Федерации суды руководствуются положениями Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

В связи с этим важно обратить внимание на позицию Комитета по экономическим, социальным и культурным правам, согласно которой нормы внутреннего права государствам - участникам Пакта следует в максимально возможной степени толковать таким образом, чтобы это соответствовало международно-правовым обязательствам государства (например, пункт 15 Замечания общего порядка N 9 "Применение Пакта во внутреннем праве", принятого Комитетом по экономическим, социальным и культурным правам).

При толковании положений Пакта суды принимали во внимание положения раздела 3 Части III Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. Ввиду этого суды учитывали практику Комитета по экономическим, социальным и культурным правам, которая нашла свое закрепление в соображениях, принятых Комитетом по результатам рассмотрения индивидуальных сообщений против третьих государств - участников Пакта, а также в замечаниях общего порядка, принятых Комитетом и касающихся толкования отдельных положений Пакта.

По состоянию на 1 декабря 2022 г. Комитет принял 25 замечаний общего порядка, касающихся интерпретации им отдельных положений Пакта.

Практика судов свидетельствует о том, что нарушение положений Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах и корреспондирующего с ним материального и процессуального законодательства Российской Федерации являлось основанием для отмены или изменения судебного акта.

48. Определение судом при разрешении индивидуального трудового спора размера компенсации морального вреда, причиненного работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, без учета значимости для работника его нарушенных прав, объема таких нарушений, степени вины работодателя нарушает право работника на труд, гарантированное Конституцией Российской Федерации, иными законодательными актами и корреспондирующими им положениями статьи 6 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

Комитет по экономическим, социальным и культурным правам отмечает, что в пункте 1 статьи 6 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах содержится определение права на труд, а в пункте 2 перечисляются примеры обязательств, возлагаемых на государства-участников, причем этот перечень не является исчерпывающим. Он включает право каждого человека на свободное принятие решения, касающегося согласия на труд или его выбора. Это предполагает отсутствие какого бы то ни было принуждения в связи с осуществлением или выполнением того или иного вида трудовой деятельности и право доступа к системе защиты, гарантирующей каждому трудящемуся доступ к занятости. Это также предполагает право не подвергаться несправедливым увольнениям (пункт 6 Замечания общего порядка N 18 "Статья 6 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах (право на труд)". Принято Комитетом по экономическим, социальным и культурным правам. E/C.12/GC/18).

Комитет по экономическим, социальным и культурным правам также подчеркивает, что все трудящиеся, в том числе трудящиеся, занятые неполный рабочий день, и временные трудящиеся, должны иметь оплачиваемый ежегодный отпуск. Законодательство должно определить такое право в размере как минимум трех рабочих недель оплачиваемого отпуска за год работы в течение полного рабочего дня. За соответствующий период отпуска трудящиеся должны получать как минимум обычную плату. Законодательство должно также определить требования в отношении минимального срока работы, продолжительность которого не должна превышать шести месяцев, для получения оплачиваемого отпуска. Вместе с тем в таких ситуациях трудящийся должен получать оплачиваемый отпуск соразмерно продолжительности периода занятости. Из оплачиваемого ежегодного отпуска не следует вычитать отпуск по болезни или по другим обоснованным причинам (см. пункт 41 Замечания общего порядка N 23 (2016) "О праве на справедливые и благоприятные условия труда (статья 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах)". Принято Комитетом по экономическим, социальным и культурным правам. E/C.12/GC/23).

Специальные докладчики ООН, действующие в сфере защиты прав и свобод человека, обращают внимание на то, что в соответствии с международным правом государства обязаны создавать доступные и эффективные механизмы рассмотрения жалоб, которые позволят оперативно расследовать сообщения о нарушениях прав, которые были неправомерно ограничены или ущемлены. Работники, чьи права были нарушены, имеют право на возмещение ущерба, включая соразмерную компенсацию и применение санкций в отношении работодателя (см., например, пункт 70 Промежуточного доклада Специального докладчика по вопросу о праве на питание. Размещен 16 июля 2018 г. A/73/164).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации (далее - Судебная коллегия по гражданским делам, Судебная коллегия) рассмотрела кассационную жалобу К. на решение суда первой инстанции, апелляционное определение и определение судебной коллегии по гражданским делам кассационного суда общей юрисдикции по иску К. к обществу с ограниченной ответственностью об установлении факта трудовых отношений, о возложении обязанности внести записи в трудовую книжку, выдать трудовую книжку, документы, произвести начисление и уплату страховых взносов, о взыскании денежной компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда в размере 100 тыс. руб.

Решением суда первой инстанции исковые требования К. удовлетворены частично. За нарушение трудовых прав взыскана компенсация морального вреда в размере 5000 руб. Апелляционным определением и определением судебной коллегии по гражданским делам кассационного суда общей юрисдикции решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Отменяя вышеприведенные судебные постановления в части компенсации морального вреда и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, Судебная коллегия обратила внимание на следующее.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства. В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации). Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации). Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации). К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации). Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы. Каждый имеет право на отдых. Работающему по трудовому договору гарантируются установленные федеральным законом продолжительность рабочего времени, выходные и праздничные дни, оплачиваемый ежегодный отпуск (части 3 и 5 статьи 37 Конституции Российской Федерации). Положения Конституции Российской Федерации о праве на труд согласуются и с международными правовыми актами, в которых раскрывается содержание права на труд.

Так, в статье 6 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах предусматривается, что участвующие в Пакте государства признают право на труд, включающее в себя право каждого человека на получение возможности зарабатывать себе на жизнь трудом, который он свободно выбирает или на который он свободно соглашается, и предпримут надлежащие шаги к обеспечению этого права.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи с нормами международного права следует, что право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: права на отдых, на справедливую оплату труда, на безопасные условия труда и др., подчеркнула Судебная коллегия по гражданским делам.

По мнению Судебной коллегии, обжалуемые судебные постановления в части определения размера подлежащей взысканию в пользу К. компенсации морального вреда не отвечают нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению.

Разрешая данный спор, суд первой инстанции, установив факт нарушения работодателем трудовых прав К., возложил на ответчика обязанность по компенсации причиненного истцу морального вреда в сумме 5000 руб., указав, что исходит из фактических обстоятельств дела, а также учитывает требования разумности и справедливости. При этом суд первой инстанции не привел мотивы и не обосновал, почему он пришел к выводу о том, что сумма 5000 руб. является достаточной компенсацией К. причиненных ему ответчиком нравственных страданий. Суд первой инстанции не применил к спорным отношениям положения Конституции Российской Федерации и международных правовых актов, гарантирующие каждому человеку и гражданину право на труд и раскрывающие содержание этого права в системной взаимосвязи с нормативными положениями Трудового кодекса Российской Федерации, регулирующими отношения по компенсации морального вреда, причиненного работнику, а также с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), определяющими понятие морального вреда, способы и размер компенсации морального вреда.

Судебная коллегия по гражданским делам указала, что суд первой инстанции не учел значимость для К. нематериальных благ, нарушенных ответчиком, а именно его права на труд, которое относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека и с реализацией которого связана возможность реализации работником ряда других социально-трудовых прав, в частности права на справедливую оплату труда, на отдых, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др. Суд первой инстанции оставил без внимания, что характер и глубина нравственных страданий и переживаний К. зависит от значимости для него прав, нарушенных работодателем, от объема таких нарушений и степени вины работодателя.

Определение N 15-КГ20-2-К1

49. Определение судом без учета конкретных обстоятельств дела суммы компенсации морального вреда, причиненного вследствие гибели сына истца во время исполнения им трудовых обязанностей ввиду необеспечения работодателем безопасных условий труда, свидетельствовало об отсутствии защиты права лица на безопасные условия труда, гарантируемого Конституцией Российской Федерации, иными законодательными актами и корреспондирующими им положениями статьи 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

Комитет по экономическим, социальным и культурным правам подчеркивает, что фундаментальным аспектом права на справедливые и благоприятные условия труда, тесно связанного с другими правами по Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах, в особенности с правом на наивысший достижимый уровень физического и психического здоровья, является предотвращение несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. Государствам-участникам следует принять национальную политику для предупреждения несчастных случаев и травм, возникающих в связи с работой, сводя к минимуму опасности в производственной среде и обеспечивая широкое участие в разработке, осуществлении и пересмотре такой политики, в частности, трудящихся, работодателей и их представительных организаций. Хотя полное предотвращение несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, вероятно, и невозможно, [однако,] людские и другие издержки бездействия значительно перевешивают финансовую нагрузку на государства-участники в связи с принятием немедленных превентивных мер, которые следует активизировать с течением времени (пункт 25 Замечания общего порядка N 23 (2016) о праве на справедливые и благоприятные условия труда (статья 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). Принято Комитетом по экономическим, социальным и культурным правам. Размещено 27 апреля 2016 г. E/C.12/GC/23).

Трудящиеся, оказавшиеся затронутыми предотвратимым несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, продолжает Комитет, должны иметь право на правовую защиту, включая доступ к соответствующим механизмам обжалования, таким как суды, для разрешения споров. В частности, государствам-участникам следует обеспечить, чтобы трудящиеся, затронутые несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, и в надлежащих случаях их иждивенцы получали адекватную компенсацию, в том числе за расходы на лечение, потерю заработка и другие расходы, а также доступ к реабилитационным услугам (пункт 29 Замечания общего порядка N 23 (2016) о праве на справедливые и благоприятные условия труда (статья 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). Принято Комитетом по экономическим, социальным и культурным правам. Размещено 27 апреля 2016 г. E/C.12/GC/23).

Специальные докладчики ООН, действующие в сфере защиты прав и свобод человека, подчеркивают, что каждый человек имеет неотъемлемое право на жизнь и наивысший достижимый уровень физического и психического здоровья. Государства имеют четкое обязательство по принятию превентивных мер в целях защиты как права на жизнь, так и права на здоровье, в том числе по созданию "здоровых условий труда" (например, пункт 18 Доклада Специального докладчика по вопросу о последствиях для прав человека экологически обоснованного регулирования и удаления опасных веществ и отходов. Размещен 3 августа 2018 г. A/HRC/39/48).

Судебная коллегия по гражданским делам рассмотрела кассационную жалобу К. на решение суда первой инстанции и апелляционное определение по делу по иску К. к обществу с ограниченной ответственностью (далее - ООО) о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований К. ссылалась на то, что являлась матерью Р., состоявшего в трудовых отношениях с ООО. 22 ноября 2017 г. произошел несчастный случай на производстве, в результате которого Р. погиб.

Решением суда первой инстанции исковые требования К. удовлетворены частично. Суд взыскал с ООО компенсацию морального вреда в размере 500 000 руб. и судебные расходы в размере 300 руб. В удовлетворении требований К. о взыскании компенсации морального вреда в размере 2 500 000 руб. отказано. Апелляционным определением решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Определяя размер подлежащей взысканию с ООО в пользу К. в связи с гибелью при исполнении трудовых обязанностей работника данного общества Р. компенсации морального вреда, суд первой инстанции сослался на то, что он учитывает характер причиненных К. гибелью сына нравственных страданий, обстоятельства дела, требования разумности и справедливости, посчитав достаточной сумму компенсации морального вреда в размере 500 000 руб. Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, в том числе с размером взысканной в пользу К. компенсации морального вреда. Отклоняя доводы апелляционной жалобы К. о том, что судом первой инстанции необоснованно занижен размер присужденной ей компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции указал на то, что при определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции в достаточной мере учел имевшие место фактические обстоятельства дела, степень причиненных истцу нравственных страданий, вызванных смертью сына.

Отменяя судебные постановления нижестоящих судов и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, Судебная коллегия обратила внимание на следующее.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства. В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации). Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации). Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации). К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации). Частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены. Положения Конституции Российской Федерации о праве на труд согласуются и с международными правовыми актами, в которых раскрывается содержание права на труд. Так, в статье 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах предусматривается, что участвующие в Пакте государства признают право каждого на справедливые и благоприятные условия труда, включая в том числе условия работы, отвечающие требованиям безопасности и гигиены.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи с нормами международного права следует, что право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав, в частности права на условия труда, отвечающие требованиям безопасности. В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

Судебная коллегия по гражданским делам установила, что, определяя компенсацию морального вреда, подлежащего взысканию с ООО, в размере 500 000 руб., суд первой инстанции ограничился лишь ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в положениях статей 151, 1101 ГК РФ: характер нравственных страданий, обстоятельства дела, требования разумности и справедливости, однако суд не применил их к спорным отношениям, не выяснил тяжесть причиненных истцу физических и нравственных страданий в связи с гибелью ее сына Р., не учел индивидуальные особенности личности К., ее возраст, семейное положение, наличие у нее еще детей, не дал оценки доводам о том, что утрата близкого человека Р., исполнявшего трудовые обязанности на момент гибели, привела в том числе к разрыву семейной связи между матерью и сыном, значительному ухудшению здоровья истца.

Взыскивая в пользу К. сумму компенсации морального вреда, суд первой инстанции не привел мотивы и не обосновал, почему пришел к выводу о том, что сумма в 500 000 руб. является достаточной компенсацией причиненных ей ответчиком нравственных страданий, продолжила Судебная коллегия. Судом первой инстанции не учтено, что по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела. Суд первой инстанции не указал, какие же конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной судом суммы компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием для уменьшения суммы компенсации морального вреда, заявленной истцом в иске. В решении суда также не приведены мотивы относительно степени вины работодателя. Таким образом, вывод суда первой инстанции о размере взыскиваемой в пользу К. суммы компенсации морального вреда в нарушение норм материального права об основаниях, о принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивирован, в решении суда не приведены доводы в обоснование размера присужденной истцу компенсации морального вреда со ссылкой на какие-либо доказательства, что не отвечает требованиям статьи 195 ГПК РФ о законности и обоснованности решения суда.

Определение N 66-КГ20-4-К8

50. Решение суда о взыскании излишне выплаченной суммы единовременной денежной выплаты на приобретение жилого помещения отменено, поскольку судом к спорным отношениям не были применены положения Гражданского кодекса Российской Федерации во взаимосвязи со специальными нормами права, регулирующими отношения по предоставлению мер государственной поддержки многодетным семьям, а также положениями статьи 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

Комитет по экономическим, социальным и культурным правам подчеркивает, что в соответствии со статьей 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах государства-участники "признают право каждого на достаточный жизненный уровень для него самого и его семьи, включающий достаточное питание, одежду и жилище, и на непрерывное улучшение условий жизни". Право человека на достаточное жилище, которое, таким образом, признано, имеет решающее значение для пользования экономическими, социальными и культурными правами (пункт 1 Замечания общего порядка N 4. Право на достаточное жилище. Принято Комитетом по экономическим, социальным и культурным правам. E/1992/23).

Судебная коллегия по гражданским делам рассмотрела кассационную жалобу С. на решение суда первой инстанции, апелляционное определение и определение судебной коллегии по гражданским делам кассационного суда общей юрисдикции по иску казенного учреждения к С. о взыскании излишне выплаченной суммы единовременной денежной выплаты.

Решением суда первой инстанции исковые требования казенного учреждения удовлетворены. В пользу казенного учреждения взыскана излишне выплаченная сумма единовременной денежной выплаты в размере 460 650 руб. Апелляционным определением и определением судебной коллегии по гражданским делам кассационного суда общей юрисдикции решение оставлено без изменения.

Отменяя указанные выше судебные постановления и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, Судебная коллегия обратила внимание на следующее.

Согласно статье 40 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на жилище, причем органы государственной власти и местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище, а малоимущим, иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных и других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами. С точки зрения Судебной коллегии, из этого вытекает обязанность государства способствовать реализации гражданами данного права, которое рассматривается международным сообществом в качестве одного из элементов права на достойный жизненный уровень, гарантируемый в том числе статьей 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах. Оказание государством помощи гражданам, не имеющим жилья или нуждающимся в улучшении жилищных условий, посредством предоставления им социальных выплат за счет средств федерального бюджета и бюджетов субъектов Российской Федерации отвечает провозглашенным статьей 7 (часть 1) Конституции Российской Федерации целям социального государства, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека.

Судебная коллегия по гражданским делам отметила, что во исполнение предписаний статьи 40 Конституции Российской Федерации о праве на жилище, конкретизированных в статье 2 Жилищного кодекса Российской Федерации, нормативных правовых актах на уровне субъектов Российской Федерации, устанавливаются условия и порядок предоставления нуждающимся в обеспечении жильем гражданам мер социальной поддержки в целях содействия улучшению их жилищных условий.

Сославшись на подпункт 3 статьи 1109 ГК РФ, Судебная коллегия указала, что не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки.

Судебная коллегия по гражданским делам пришла к выводу, что суды первой и апелляционной инстанций не применили к спорным отношениям положения подпункта 3 статьи 1109 ГК РФ, не приняли во внимание социально значимый характер полученной С. в рамках действовавшей государственной программы денежной выплаты на приобретение жилого помещения, а также отсутствие, как следует из обжалуемых судебных постановлений, недобросовестного, противоправного поведения со стороны С. при реализации права на получение указанной меры государственной поддержки.

По мнению Судебной коллегии, лишение в сложившейся ситуации многодетной матери С., проживающей с тремя несовершеннолетними детьми, права на денежную выплату на строительство (приобретение) единственного для этой семьи жилья, не допустившей недобросовестных, противоправных действий при обращении в уполномоченные органы за реализацией права на такую выплату, использовавшей полученные денежные средства по целевому назначению, не будет отвечать целям государственной политики в области поддержки семей, не имеющих жилья и достаточных собственных средств для его приобретения. При подобном подходе предоставление выплаты на строительство (приобретение) жилья, по сути, утрачивает характер меры социальной поддержки данной категории лиц, что противоречит целям социального государства, призванного создавать условия для достойной жизни граждан.

Ввиду изложенного выводы судов первой и апелляционной инстанций о взыскании с С. в пользу казенного учреждения выплаченной суммы единовременной денежной выплаты в размере 460 650 руб. на приобретение жилого помещения, являющегося единственным для семьи, в счет погашения части остатка основного долга по одному ипотечному жилищному кредиту нельзя признать соответствующими целям и задачам правового регулирования отношений по обеспечению жильем отдельных категорий многодетных семей.

Определение N 69-КГ21-11-К7

51. Вывод суда апелляционной инстанции об отказе в выплате ежемесячной компенсации одному из родителей ребенка, являвшегося лицом с ограниченным возможностями и обучение которого организовано на дому, ввиду достижения ребенком 18-летнего возраста, сделан без учета положений законодательства Российской Федерации и взаимосвязанных с ним норм международного права, в том числе положений статьи 13 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

Комитет ООН по правам инвалидов подчеркивает, что без доступного школьного транспорта, доступных школьных зданий и доступной информации и связи инвалиды будут лишены возможности осуществлять свое право на образование (статья 24 Конвенции о правах инвалидов, далее - Конвенция). Таким образом, школы должны быть доступными, как это прямо указано в подпункте "а" пункта 1 статьи 9 Конвенции. Однако доступ должен быть обеспечен не только к зданиям, но и ко всему инклюзивному образованию - всей информации и связи, включая фоновые или работающие в FM-диапазоне ассистивные системы, к службам поддержки и условиям, созданным в школах в соответствии с принципом разумного приспособления. С целью повысить уровень доступности образовательная система и содержание школьных программ должны поощрять и использовать при обучении язык жестов, азбуку Брайля, альтернативные шрифты, усиливающие и альтернативные методы, способы и форматы общения и ориентации (подпункт "а" пункта 3 статьи 24), уделяя особое внимание соответствующим языкам, а также методам и средствам связи, используемым слепыми, глухими и слепоглухонемыми учащимися. Методы и способы обучения должны быть доступны и должны применяться в доступном окружении. Вся окружающая среда учащихся инвалидов должна быть спроектирована таким образом, чтобы содействовать их включению в весь образовательный процесс и гарантировать их равенство на всем его протяжении. Осуществление статьи 24 Конвенции в полном объеме должно рассматриваться в совокупности с другими основными договорами в области прав человека, а также положениями Конвенции о борьбе с дискриминацией в области образования ООН по вопросам образования, науки и культуры (пункт 39 Замечания общего порядка N 2 (2014) "Статья 2: доступность". Принято Комитетом по правам инвалидов. CRPD/C/GC/2).

Судебная коллегия по гражданским делам рассмотрела гражданское дело по иску К., действующей в интересах К.В., о признании права на получение денежной компенсации затрат на обучение ребенка, являвшегося лицом с ограниченными возможностями.

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены. За К. признано право на получение меры социальной поддержки в виде компенсации затрат на обучение ребенка К.В., являвшейся лицом с ограниченными возможностями, обучение которой по основным общеобразовательным программам организовано на дому. Апелляционным определением решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказано.

Отменяя апелляционное определение и оставляя в силе решение суда первой инстанции, Судебная коллегия обратила внимание на следующее.

Согласно статье 7 Конституции Российской Федерации Российская Федерация - это социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты. В соответствии с частью 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Кроме того, Конституцией Российской Федерации каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (часть 1 статьи 39 Конституции Российской Федерации). Одной из функций Российской Федерации как социального государства является обеспечение права каждого на образование, в том числе основного общего образования, доступность и бесплатность которого в государственных или муниципальных образовательных учреждениях гарантируется (части 1 и 2 статьи 43 Конституции Российской Федерации). Пунктом 1 статьи 13 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах установлено, что участвующие в Пакте государства признают право каждого человека на образование. Образование должно быть направлено на полное развитие человеческой личности и сознания ее достоинства и должно укреплять уважение к правам человека и основным свободам.

Статьей 24 Конвенции о правах инвалидов признано право инвалидов на образование. В целях реализации этого права без дискриминации и на основе равенства возможностей государства-участники обеспечивают инклюзивное образование на всех уровнях и обучение в течение всей жизни. При реализации этого права государства-участники обеспечивают, чтобы инвалиды не исключались по причине инвалидности из системы общего образования, а дети-инвалиды - из системы бесплатного и обязательного начального образования или среднего образования; инвалиды имели наравне с другими доступ к инклюзивному, качественному и бесплатному начальному образованию и среднему образованию в местах своего проживания; обеспечивалось разумное приспособление, учитывающее индивидуальные потребности; инвалиды получали внутри системы общего образования требуемую поддержку для облегчения их эффективного обучения.

Согласно части 1 статьи 19 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" государство поддерживает получение инвалидами образования и гарантирует создание инвалидам необходимых условий для его получения. Поддержка общего образования, профессионального образования и профессионального обучения инвалидов направлена на осуществление ими прав и свобод человека наравне с другими гражданами, развитие личности, индивидуальных способностей и возможностей, интеграцию в общество (часть 2 статьи 19 данного федерального закона).

В целях реализации права каждого человека на образование федеральными государственными органами, органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления создаются необходимые условия для получения без дискриминации качественного образования лицами с ограниченными возможностями здоровья, для коррекции нарушений развития и социальной адаптации, оказания ранней коррекционной помощи на основе специальных педагогических подходов и наиболее подходящих для этих лиц языков, методов и способов общения и условия, в максимальной степени способствующие получению образования определенного уровня и определенной направленности, а также социальному развитию этих лиц, в том числе посредством организации инклюзивного образования лиц с ограниченными возможностями здоровья (пункт 1 части 5 статьи 5 Федерального закона от 29 декабря 2012 г. N 273-ФЗ "Об образовании в Российской Федерации").

Из приведенных в судебном постановлении нормативных положений, с точки зрения Судебной коллегии, следовало, что одной из функций Российской Федерации как социального государства является обеспечение права каждого, включая инвалидов и детей-инвалидов, на бесплатное получение общего образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях.

Судебная коллегия по гражданским делам пришла к выводу о том, что по смыслу приведенных положений нормативных правовых актов одного из субъектов Российской Федерации в их взаимосвязи с положениями федерального законодательства и нормами международного права ежемесячная денежная компенсация, выплачиваемая одному из родителей (законному представителю) ребенка, являвшегося лицом с ограниченными возможностями, обучение которого по основным общеобразовательным программам организовано на дому, направлена на возмещение родителям (законным представителям) такого ребенка затрат, связанных с организацией обучения на дому, и эта компенсация по своей правовой природе является необходимым условием реализации права на образование детей-инвалидов. Следовательно, достижение ребенком-инвалидом до окончания получения им основного общего образования 18-летнего возраста не может служить основанием для отказа в выплате одному из родителей (законному представителю) такого ребенка компенсации затрат на его обучение, организованное на дому. Иное противоречило бы закрепленным в законе гарантиям общедоступности и бесплатности в соответствии с федеральными государственными стандартами основного общего образования.

Именно из такой правовой позиции исходил суд первой инстанции, делая вывод о наличии у К., как опекуна К.В., обучение которой по основным общеобразовательным программам согласно индивидуальной программе реабилитации инвалида предусмотрено на дому, права на получение компенсации затрат на ее обучение на период получения К.В. основного общего образования, в том числе и после достижения ею 18-летнего возраста.

Вывод же суда апелляционной инстанции об отказе в удовлетворении К. исковых требований о признании права на ежемесячную компенсацию затрат на обучение ее дочери, являвшейся лицом с ограниченными возможностями, до окончания получения ею основного общего образования в связи с достижением 18-летнего возраста (совершеннолетия) нельзя признать правомерным, так как он основан на неправильном толковании приведенных выше норм международного, федерального и регионального законодательства.

Определение N 50-КГ18-23