Разрешение споров, связанных с социальными, трудовыми и пенсионными отношениями

5. Принятию решения уполномоченного органа об отказе в предоставлении гражданину субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг должно предшествовать установление причин возникновения задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг.

Несвоевременное исключение управляющей компанией из платежной квитанции строки об оплате взноса на капитальный ремонт жилого дома, включенного в установленном порядке в адресный перечень жилых домов, подлежащих переселению и сносу, не должно влечь нарушение прав гражданина на получение субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг.

Г. 18 мая 2020 г. обратился в суд с иском к государственному казенному учреждению г. Москвы "Городской центр жилищных субсидий" (далее - центр жилищных субсидий), в котором просил восстановить выплату субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг и взыскать денежные средства за прошедшие 28 месяцев незаконно не предоставленной субсидии в размере 80 960 руб.

В обоснование заявленных требований Г. указывал, что он является малоимущим, одиноким, неработающим пенсионером, до марта 2018 года получал субсидию на оплату жилого помещения и коммунальных услуг как собственник жилого помещения. В соответствии с нормативными правовыми актами Правительства Москвы многоквартирный дом, в котором он проживает, был включен в список жилых домов, подлежащих сносу, в связи с чем Г. с февраля 2018 года перестал платить взнос на капитальный ремонт, о чем письменно известил управляющую компанию, остальные услуги за жилое помещение и коммунальные услуги им ежемесячно оплачивались. Однако управляющая компания не исключила из платежной квитанции строку об оплате взноса на капитальный ремонт, предоставила центру жилищных субсидий не соответствующую действительности информацию о наличии у него задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг. С марта 2018 года центр жилищных субсидий, не проверив данную информацию, прекратил выплату Г. субсидии, ссылаясь на наличие у него задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг.

Ссылаясь на разъяснения, изложенные в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2017 г. N 22 "О некоторых вопросах рассмотрения судами споров по оплате коммунальных услуг и жилого помещения, занимаемого гражданами в многоквартирном доме по договору социального найма или принадлежащего им на праве собственности" (далее - постановление Пленума от 27 июня 2017 г. N 22), Г. полагал, что действия центра жилищных субсидий по прекращению выплаты ему субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг являются неправомерными, так как задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг у него не имеется.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований Г. о взыскании денежных средств, об обязании восстановить выплату субсидии, суд первой инстанции исходил из того, что прекращение центром жилищных субсидий выплаты Г. субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг произведено обоснованно в связи с наличием у него задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, дополнительно отметив, что центр жилищных субсидий не проводит оценку представленных документов, в том числе сведений о наличии либо об отсутствии задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, доказательств же наличия уважительных причин образования у Г. задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, а также того, что имеющийся у него долг является неправомерным, не представлено. Несогласие истца с обязанностью по оплате взносов на капитальный ремонт, по мнению суда апелляционной инстанции, не является уважительной причиной возникновения задолженности.

Кассационный суд общей юрисдикции оставил без изменения судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала выводы судебных инстанций основанными на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права, указав следующее.

По смыслу положений статей 153, 154, 159 ЖК РФ, Правил предоставления субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 14 декабря 2005 г. N 761 "О предоставлении субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг", постановления Правительства Москвы от 19 сентября 2006 г. N 710-ПП "О предоставлении субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг в городе Москве", постановления Правительства Москвы от 27 марта 2012 г. N 111-ПП "Об утверждении административных регламентов предоставления государственных услуг города Москвы в сфере жилищно-коммунального хозяйства и внесении изменений в правовые акты Правительства Москвы", а также разъяснений, содержащихся в пункте 47 постановления Пленума от 27 июня 2017 г. N 22, само по себе наличие у гражданина задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг не может служить безусловным основанием для приостановления предоставления мер социальной поддержки или для отказа в их предоставлении.

Принятию решения уполномоченным органом по вопросу предоставления гражданину субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг должно предшествовать установление причин возникновения задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг. При наличии уважительных причин возникновения задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг уполномоченным органом не может быть отказано в предоставлении мер социальной поддержки гражданину.

В случае возникновения спора между гражданином и уполномоченным органом по вопросам предоставления субсидии, ее размера, об отказе в предоставлении, о приостановлении, возобновлении или прекращении предоставления субсидии уполномоченный орган обязан представить доказательства, свидетельствующие о правомерности его действий по отношению к гражданину при реализации им права на меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг.

Взнос на капитальный ремонт согласно части 2 статьи 154 ЖК РФ включен в структуру платы за жилое помещение и коммунальные услуги для собственника помещения в многоквартирном доме.

Частью 2 статьи 169 ЖК РФ предусмотрено, что взносы на капитальный ремонт не уплачиваются собственниками помещений в многоквартирном доме, признанном в установленном Правительством Российской Федерации порядке аварийным и подлежащим сносу.

Распоряжением Правительства Москвы от 14 января 2003 г. N 30-РП (в редакции распоряжения Правительства Москвы от 18 апреля 2018 г. N 233-РП) утверждена Программа реализации инвестиционного проекта комплексной реконструкции, переселения, сноса и нового строительства городского и коммерческого жилья. Согласно приложению 4 к данному распоряжению жилой дом, в котором проживает Г., включен в адресный перечень жилых домов, подлежащих переселению и сносу в соответствии с проектом планировки территории, утвержденным постановлением Правительства Москвы от 21 ноября 2017 г. N 903-ПП.

Суд первой инстанции, разрешая спор по исковым требованиям Г., имеющего право на меры социальной поддержки по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, доводам Г., приведенным в обоснование этих требований, и документам, их подтверждающим (в том числе оплаченным Г. квитанциям на оплату жилого помещения и коммунальных услуг по счетам, выставленным управляющей компанией), не дал правовой оценки и не применил положения приведенных выше норм федерального и регионального законодательства в их системной взаимосвязи, не допускающих приостановление и последующее прекращение предоставления мер социальной поддержки в форме субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг без выяснения причин образования у гражданина задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг и не предусматривающих возможность приостановления и прекращения названной меры социальной поддержки, если задолженность имеет место, но она образовалась по уважительной причине.

Вместо выяснения всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, суд первой инстанции ограничился лишь указанием на правомерность действий ответчика по отказу в предоставлении Г. субсидии из-за наличия задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, тем самым произвольно применил статьи 56, 67 ГПК РФ и нарушил требования процессуального закона, касающиеся доказательств и доказывания в гражданском процессе.

Судом первой инстанции также не истребованы от центра жилищных субсидий обязательные, с учетом действующего правового регулирования спорных отношений, документы, свидетельствующие о выяснении данным органом в соответствии с положениями пунктов 57 и 58 Правил предоставления субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг причин возникновения у истца (непогашения им) задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг с указанием периода и размера задолженности.

При рассмотрении дела по апелляционной жалобе Г. суд апелляционной инстанции не исправил нарушений, допущенных судом первой инстанции.

Ссылка суда апелляционной инстанции на то, что несогласие истца с обязанностью оплатить взносы на капитальный ремонт не является уважительной причиной возникновения задолженности, несостоятельна, поскольку суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не устанавливал юридически значимых обстоятельств по данному делу, в том числе то, имелась ли у Г. задолженность по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, каковы ее размер и период, за который она образовалась (при ее наличии).

Что касается суждения суда апелляционной инстанции о том, что центр жилищных субсидий не проводит оценку представленных документов, в том числе сведений о наличии либо об отсутствии задолженности по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, то оно признано Судебной коллегией противоречащим положениям норм права, регулирующих отношения по предоставлению гражданам субсидии на оплату жилого помещения и коммунальных услуг.

Суд кассационной инстанции, проверяя по кассационной жалобе Г. законность судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций, допущенные ими нарушения норм материального и процессуального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования статьи 379.6 и частей 1 - 3 статьи 379.7 ГПК РФ.

Ввиду изложенного Судебная коллегия отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.

Определение N 5-КГ21-185-К2

6. По смыслу части 1 статьи 72.2 ТК РФ временным переводом является перевод работника на другую работу на срок до одного года, и если по истечении этого срока прежняя работа работнику не предоставлена, а он не потребовал ее предоставления и продолжает работать, то условие соглашения о временном характере перевода утрачивает силу и перевод считается постоянным.

П. обратилась в суд с иском к обществу (работодателю) о признании незаконным перевода с должности заведующего отделом на должность продавца-кассира магазина, восстановлении в должности заведующего отделом магазина, о признании нарушенным права на выплату заработной платы, взыскании задолженности по заработной плате и других причитающихся ей выплат.

В обоснование исковых требований П. указала, что по трудовому договору от 20 сентября 2014 г. принята на должность продавца-кассира в торговый центр, расположенный в г. Красноярске. В дальнейшем между П. и работодателем заключались дополнительные соглашения к трудовому договору о переводе П. на должность продавца-кассира в торговый центр в г. Новосибирске.

26 января 2017 г. между П. и работодателем заключено дополнительное соглашение к трудовому договору о переводе П. на должность заведующего отделом в торговый центр, расположенный в г. Барнауле. Дополнительное соглашение вступило в силу с 1 февраля 2017 г. и действовало по 31 января 2018 г.

П. продолжала осуществлять трудовые обязанности по должности заведующего отделом, с ней работодателем заключались дополнительные соглашения к трудовому договору, касающиеся определения места работы, размера заработной платы и срока действия дополнительных соглашений.

27 марта 2019 г. П. была уведомлена работодателем о том, что срок ее временного перевода на должность заведующего отделом заканчивается 31 марта 2019 г., в связи с чем с 1 апреля 2019 г. П. необходимо выйти на ее постоянное рабочее место по должности продавца-кассира в торговый центр, расположенный в г. Новосибирске.

П. полагала незаконным решение работодателя о переводе ее с 1 апреля 2019 г. на должность продавца-кассира, поскольку ее перевод на должность заведующего отделом с 26 января 2017 г. носил постоянный характер, П. по окончании срока перевода на должность заведующего отделом продолжала исполнять обязанности по должности заведующего отделом, работодатель не требовал от нее возвращения на прежнюю должность продавца-кассира, а заключенные с ней в дальнейшем дополнительные соглашения касались только места осуществления трудовых обязанностей и размера заработной платы. 1 февраля 2017 г. работодатель на основании приказа от 26 января 2017 г. внес в трудовую книжку П. запись о переводе ее на должность заведующего отделом в торговый центр, расположенный в г. Барнауле. По мнению П., указанные обстоятельства в их совокупности и в силу положений статьи 72.2 ТК РФ свидетельствуют о постоянном переводе ее на должность заведующего отделом.

Разрешая спор и отказывая П. в удовлетворении исковых требований о признании незаконным перевода с должности заведующего отделом на должность продавца-кассира, суд первой инстанции сослался на нормы статей 72.1 и 72.2 ТК РФ и пришел к выводу о том, что перевод П. на должность заведующего отделом носил временный характер. При этом суд исходил из того, что в заявлениях П. о ее переводе на должность заведующего отделом и дополнительных соглашениях к трудовому договору о переводе на эту должность, заключенных между ней и работодателем, были определены точные сроки действия дополнительных соглашений, работодатель по окончании срока временного перевода уведомил П. о необходимости приступить к трудовым обязанностям по прежнему месту работы.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции и его правовым обоснованием.

Кассационный суд общей юрисдикции оставил постановления судов первой и апелляционной инстанций без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала вывод судебных инстанций о временном характере перевода П. на должность заведующего отделом основанным на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также сделанным с существенным нарушением норм процессуального права, указав следующее.

Трудовые отношения в силу части 1 статьи 16 ТК РФ возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации.

Работник имеет право на заключение, изменение и расторжение трудового договора в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац второй части 1 статьи 21 ТК РФ).

Требования к содержанию трудового договора определены статьей 57 ТК РФ, согласно которой в трудовом договоре предусматриваются как обязательные его условия, так и другие (дополнительные) условия по соглашению сторон.

Обязательными для включения в трудовой договор являются в том числе условия о месте работы, а в случае, когда работник принимается для работы в филиале, представительстве или ином обособленном структурном подразделении организации, расположенном в другой местности, - о месте работы с указанием обособленного структурного подразделения и его местонахождения; о трудовой функции (работе по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретном виде поручаемой работнику работы) (абзацы второй, третий части 2 статьи 57 ТК РФ).

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть 1 статьи 67 ТК РФ).

В соответствии со статьей 72 ТК РФ изменение определенных сторонами условий трудового договора, в том числе перевод на другую работу, допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных данным кодексом. Соглашение об изменении определенных сторонами условий трудового договора заключается в письменной форме.

Согласно части 1 статьи 72.1 ТК РФ переводом на другую работу является постоянное или временное изменение трудовой функции работника и (или) структурного подразделения, в котором работает работник (если структурное подразделение было указано в трудовом договоре), при продолжении работы у того же работодателя, а также перевод на работу в другую местность вместе с работодателем. Перевод на другую работу допускается только с письменного согласия работника, за исключением случаев, предусмотренных частями 2 и 3 статьи 72.2 названного кодекса.

По соглашению сторон, заключаемому в письменной форме, работник может быть временно переведен на другую работу у того же работодателя на срок до одного года, а в случае, когда такой перевод осуществляется для замещения временно отсутствующего работника, за которым в соответствии с законом сохраняется место работы, - до выхода этого работника на работу. Если по окончании срока перевода прежняя работа работнику не предоставлена, а он не потребовал ее предоставления и продолжает работать, то условие соглашения о временном характере перевода утрачивает силу и перевод считается постоянным (часть 1 статьи 72.2 ТК РФ).

Из нормативных положений ТК РФ следует, что трудовые отношения между работником и работодателем возникают на основании заключенного в письменной форме трудового договора. Обязательным для включения в трудовой договор является, в частности, условие о трудовой функции работника (работе по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы). Изменение согласованных сторонами трудового договора (работником и работодателем) условий трудового договора, по общему правилу, возможно лишь по обоюдному согласию сторон трудового договора. При этом соглашение об изменении определенных сторонами условий трудового договора должно заключаться в письменной форме.

Одним из случаев изменения условий трудового договора является перевод работника на другую работу, то есть постоянное или временное изменение трудовой функции работника и (или) структурного подразделения, в котором работает работник, при продолжении работы у того же работодателя. Перевод на другую работу допускается только с письменного согласия работника. Временным переводом считается в том числе перевод работника на другую работу по письменному соглашению сторон у того же работодателя на срок до одного года. По окончании срока временного перевода работника на другую работу работодатель обязан предоставить ему прежнюю работу. Если срок временного перевода истек, а работник не настаивает на предоставлении прежней работы и продолжает работать, выполняя измененную трудовую функцию, то условие о временном характере перевода утрачивает силу. В этом случае работа по должности (профессии, специальности), на которую работник был временно переведен, считается для него постоянной и работодатель не вправе без согласия работника перевести его на прежнюю работу (должность) или другую работу.

Нормативные положения об основаниях и условиях, при которых временный перевод работника на другую работу у того же работодателя будет считаться постоянным, судами первой и апелляционной инстанций применены неправильно, вследствие чего их вывод о том, что перевод П. с должности продавца-кассира на должность заведующего отделом носил временный характер, нельзя признать правомерным.

Судами первой и апелляционной инстанций, указавшими в обоснование вывода о временном переводе П. на должность заведующего отделом на то, что в дополнительных соглашениях к трудовому договору были определены точные сроки их действия и работодатель по окончании срока временного перевода уведомил П. о необходимости приступить к трудовым обязанностям по прежнему месту работы, не учтено, что после заключения 26 января 2017 г. между П. и работодателем дополнительного соглашения к трудовому договору о переводе П. на должность заведующего отделом на период с 1 февраля 2017 г. по 31 января 2018 г. все последующие заключенные с ней дополнительные соглашения (от 31 июля 2017 г., 24 августа 2018 г., 28 февраля 2019 г.) касались только определения ее места работы (торговый центр) и размера заработной платы по должности заведующего отделом, а не самой должности "заведующий отделом", в которой П. проработала более двух с половиной лет. При этом по окончании срока действия дополнительного соглашения от 26 января 2017 г. прежняя работа по должности продавца-кассира П. не предоставлялась.

Судебные инстанции не приняли во внимание нормативные предписания части 1 статьи 72.2 ТК РФ, по смыслу которых временным переводом является перевод работника на другую работу на срок до одного года, и если по истечении этого срока прежняя работа работнику не предоставлена, а он не потребовал ее предоставления и продолжает работать, то условие соглашения о временном характере перевода утрачивает силу и перевод считается постоянным.

Исходя из приведенного выше по данному делу с учетом исковых требований П., возражений ответчика относительно иска и норм материального права, регулирующих спорные отношения (статья 72, часть 1 статьи 72.1, часть 1 статьи 72.2 ТК РФ), юридически значимым являлось установление следующего обстоятельства: продолжала или нет П. осуществлять трудовую функцию по должности заведующего отделом по окончании определенного сторонами в дополнительном соглашении от 26 января 2017 г. срока временного перевода на эту должность.

Суды первой и апелляционной инстанций в нарушение подлежащих применению к спорным отношениям норм материального права, а также требований процессуального закона о доказательствах и доказывании (статьи 56, 67, 71 ГПК РФ) названные обстоятельства не устанавливали, не определили их в качестве юридически значимых и ограничились лишь ссылкой на то, что в заявлениях П. о ее переводе на должность заведующего отделом и дополнительных соглашениях к трудовому договору о переводе на эту должность, заключенных между ней и работодателем, были указаны точные сроки действия дополнительных соглашений.

Между тем суды первой и апелляционной инстанций оставили без внимания и не дали правовой оценки этим дополнительным соглашениям, заключенным с П. за пределами годичного срока ее перевода на должность заведующего отделом в торговом центре и содержащим лишь условия о размере заработной платы и месте исполнения П. трудовых обязанностей, равно как и тому, что по истечении годичного срока она не выразила согласия (в письменной форме в соответствии с требованиями статьи 72 ТК РФ) перевестись с данной должности на другую работу, в частности на должность продавца-кассира.

Кассационный суд общей юрисдикции, проверяя по кассационной жалобе П. законность решения суда первой инстанции и апелляционного определения суда апелляционной инстанции, допущенные ими нарушения норм материального и процессуального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования статьи 379.6 и частей 1 - 3 статьи 379.7 ГПК РФ.

Ввиду изложенного Судебная коллегия признала вывод судов первой, апелляционной и кассационной инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований П. к работодателю о признании незаконным ее перевода с должности заведующего отделом на должность продавца-кассира, восстановлении в должности заведующего отделом и производных от этого требований не соответствующим закону и отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определение N 67-КГ22-1-К8

7. Гражданин вправе требовать возмещения причиненных ему пенсионным органом убытков в случае удержания из его пенсии денежных средств пенсионным органом в отсутствие на то законных оснований.

П. 10 февраля 2021 г. обратилась в суд с иском к пенсионному органу о возложении обязанности вернуть незаконно удержанные из ее пенсии денежные средства (возместить убытки), ссылаясь на положения статей 15, 1069 ГК РФ.

В обоснование заявленных требований П. указала, что является получателем страховой пенсии по старости. 23 декабря 2020 г. в пенсионный орган поступил на исполнение судебный приказ от 5 ноября 2020 г. о взыскании с П. в пользу микрофинансовой организации 45 755 руб.

22 января 2021 г. П. обратилась в пенсионный орган с заявлением, в котором указала, что 22 января 2021 г. подала мировому судье заявление об отмене судебного приказа от 5 ноября 2020 г.

В этот же день, 22 января 2021 г., определением мирового судьи судебный приказ от 5 ноября 2020 г. был отменен, это определение П. представила в пенсионный орган 28 января 2021 г.

26 января 2021 г. пенсионным органом сформированы выплатные документы на выплату пенсий за февраль 2021 г., согласно которым пенсия П. начислена с удержанием денежных средств из ее пенсии в размере 3154,38 руб. по судебному приказу от 5 ноября 2020 г.

2 февраля 2021 г. П. было получено сообщение от пенсионного органа о принятии им решения об удержании из пенсии П. с 1 февраля 2021 г. денежных средств в размере 20 процентов пенсии по исполнительному документу (судебному приказу от 5 ноября 2020 г.).

За период с 1 февраля по 1 марта 2021 г. пенсионным органом из пенсии П. было удержано 3154,38 руб.

По мнению П., решение пенсионного органа об удержании денежных средств из ее пенсии в размере 20 процентов является неправомерным, поскольку исполнительный документ - судебный приказ от 5 ноября 2020 г. был отменен, в связи с чем просила суд признать это решение пенсионного органа незаконным, обязать ответчика вернуть неправомерно удержанную денежную сумму в размере 3154,38 руб.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований П. о признании незаконным решения пенсионного органа о производстве удержаний из пенсии, возложении на пенсионный орган обязанности вернуть удержанные денежные средства (возместить убытки), суд первой инстанции сослался на статьи 15, 1069 ГК РФ, статью 29 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", статьи 1, 121, 129 ГПК РФ и указал на то, что основанием для возврата удержанных денежных средств за счет пенсионного органа может быть наличие незаконных действий сотрудников пенсионного органа, вместе с тем таких действий в рамках рассмотрения дела не установлено, поскольку удержания из пенсии П. произведены на основании судебного приказа в период, когда пенсионному органу не было известно о его отмене. При этом основанием для прекращения удержания из пенсии является получение пенсионным органом надлежаще заверенной копии определения суда об отмене судебного приказа.

Суд также отметил, что П. избран ненадлежащий способ защиты права. П. вправе в порядке, установленном статьями 443, 444 ГПК РФ, обратиться к мировому судье с заявлением о повороте исполнения судебного приказа от 5 ноября 2020 г.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Кассационный суд общей юрисдикции оставил без изменения судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала вывод судов первой и апелляционной инстанций о наличии у пенсионного органа оснований для удержания из пенсии П. денежных средств за февраль 2021 года и о законности действий пенсионного органа по удержанию денежных средств из пенсии П. основанным на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права.

Из положений частей 1, 2 статьи 121, статьи 129 ГПК РФ, а также части 1 статьи 9, пункта 2 части 1 статьи 12, части 3 статьи 98 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" в их взаимосвязи следует, что пенсионный орган вправе произвести удержания из установленной гражданину страховой пенсии только на основании исполнительных документов и решений, исчерпывающий перечень которых приведен в статье 29 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях". К числу исполнительных документов относится судебный приказ - судебное постановление, которое является одновременно исполнительным документом, выдается судьей по заявлению взыскателя в предусмотренных гражданским процессуальным законодательством случаях и может быть предъявлено непосредственно взыскателем на исполнение в пенсионный орган, осуществляющий выплату гражданину-должнику страховой пенсии. При этом судебный приказ может быть отменен в установленном законом порядке по заявлению должника. В случае отмены судебного приказа пенсионный орган не вправе на его основании производить удержания из назначенной гражданину страховой пенсии.

Между тем судами первой и апелляционной инстанций не принято во внимание, что денежные средства были удержаны пенсионным органом из пенсии П. за февраль 2021 года с учетом сформированного пенсионным органом 26 января 2021 г. выплатного списка с указанием на удержание денежной суммы из пенсии, в то время как исполнительный документ - судебный приказ от 5 ноября 2020 г. был отменен определением мирового судьи от 22 января 2021 г. Сформированный же пенсионным органом выплатной список с указанием на удержание из пенсии П. денежных средств не отнесен законом к числу исполнительных документов, на основании которых может быть осуществлено удержание из пенсии.

Ссылка суда первой инстанции в обоснование вывода об отказе в удовлетворении исковых требований П. на то, что удержания из назначенной ей пенсии произведены на основании судебного акта в период, когда пенсионному органу не было известно об отмене судебного приказа, противоречит имеющимся в материалах дела сведениям об информировании П. 22 января 2021 г. пенсионного органа о подаче ею заявления об отмене судебного приказа от 5 ноября 2020 г. и о наличии 28 января 2021 г. у пенсионного органа определения мирового судьи от 22 января 2021 г. об отмене судебного приказа.

Судебная коллегия не согласилась и с мнением судов первой и апелляционной инстанций о том, что П. избран ненадлежащий способ защиты своих прав, ей следовало подать в суд заявление о повороте исполнения решения суда. Однако судами первой и апелляционной инстанций не учтено, что исковые требования П. о возврате незаконно удержанной суммы пенсии (возмещении убытков) были заявлены к пенсионному органу, а не к взыскателю по судебному приказу - микрофинансовой организации.

Кассационный суд общей юрисдикции, проверяя по кассационной жалобе П. законность решения суда первой инстанции и апелляционного определения суда апелляционной инстанции, допущенные ими нарушения норм права не устранил.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия отменила состоявшиеся по делу судебные постановления, а дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определение N 82-КГ22-1-К7