СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ ДЕЛАМ

40. При проверке законности и обоснованности решения о неразрешении въезда на территорию Российской Федерации суд во избежание избыточного ограничения прав и свобод иностранного гражданина должен оценить необходимость такой меры и ее соразмерность допущенным нарушениям законодательства.

Г. - гражданка Республики Азербайджан, супруг которой умер и похоронен в Российской Федерации, согласно сведениям ФМС России, с июля 2011 года неоднократно въезжала на территорию Российской Федерации, в том числе 1 октября 2014 г., где находилась непрерывно до 29 января 2018 г.

В Российской Федерации проживают взрослые дети Г.: дочь Л., на основании выданного вида на жительство, имеющая двух несовершеннолетних дочерей, гражданок Российской Федерации; сын С. - гражданин Российской Федерации.

25 ноября 2019 г. при въезде на территорию Российской Федерации для постоянного проживания, как указано в миграционной карте, Г. узнала о принятии ОМВД России по городскому округу в отношении ее решения о неразрешении въезда на территорию Российской Федерации сроком до 29 января 2028 г. (далее - Решение, оспариваемое решение).

Решение принято на основании подпункта 14 части 1 статьи 27 Федерального закона от 15 августа 1996 г. N 114-ФЗ "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" (далее - Федеральный закон N 114-ФЗ) в связи с тем, что Г. в нарушение установленного статьей 5 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 115-ФЗ) требования в период своего пребывания находилась в Российской Федерации непрерывно свыше двухсот семидесяти суток со дня окончания предусмотренного федеральным законом срока временного пребывания и не выехала своевременно из страны.

Считая Решение неправильным, Г. обратилась в суд с административным иском о признании его незаконным и о его отмене.

Решением суда первой инстанции административный иск удовлетворен.

Суд первой инстанции, установив, что дети Г. длительное время проживают на территории Российской Федерации, являются российскими гражданами, пришел к выводу об обоснованности заявленных требований и признал оспариваемое решение незаконным, сделав заключение о чрезмерном ограничении права административного истца на уважение семейной жизни и его несоразмерности тяжести совершенного ею проступка.

Определением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения кассационным судом общей юрисдикции, названный судебный акт отменен, принято новое решение об отказе в удовлетворении административного иска.

При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что Г. длительное время пребывала на территории Российской Федерации без законных оснований, доказательств невозможности покинуть Российскую Федерацию в установленный законом срок не представила, что свидетельствует о ее пренебрежительном отношении к законодательству Российской Федерации.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда определение суда апелляционной и кассационной инстанций отменила и оставила в силе решение суда первой инстанции, указав следующее.

Правовое положение иностранных граждан в Российской Федерации, а также отношения между иностранными гражданами, с одной стороны, и органами государственной власти, органами местного самоуправления, должностными лицами указанных органов, с другой стороны, возникающие в том числе в связи с пребыванием (проживанием) иностранных граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом N 115-ФЗ.

На основании статьи 5 названного закона, по общему правилу, срок временного пребывания в Российской Федерации иностранного гражданина, прибывшего в порядке, не требующем получения визы, не может превышать девяносто суток суммарно в течение каждого периода в сто восемьдесят суток, а также в случае, если такой срок не продлен в соответствии с данным законом. При этом непрерывный срок временного пребывания в Российской Федерации не может превышать девяносто суток (абзац второй пункта 1); временно пребывающий в Российской Федерации иностранный гражданин обязан выехать из страны по истечении срока действия его визы или иного срока временного пребывания, установленного этим законом или международным договором Российской Федерации (пункт 2).

Вопросы выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию, в том числе иностранных граждан, урегулированы Федеральным законом N 114-ФЗ.

В силу подпункта 14 части 1 статьи 27 данного закона въезд в Российскую Федерацию иностранному гражданину не разрешается в течение десяти лет со дня выезда из Российской Федерации в случае, если он в период своего предыдущего пребывания в Российской Федерации не выехал из Российской Федерации и находился в Российской Федерации непрерывно свыше двухсот семидесяти суток со дня окончания предусмотренного федеральным законом срока временного пребывания в стране.

Согласно Конституции Российской Федерации любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе, преследовать социально значимую, законную цель (обеспечение защиты основ конституционного строя, общественного спокойствия, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства), являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели) (часть 1 статьи 27, часть 3 статьи 55).

Несоблюдение одного из перечисленных критериев представляет собой нарушение прав и свобод человека, которые подлежат судебной защите в установленном законом порядке.

Конституционный Суд неоднократно указывал, что, оценивая нарушение тех или иных правил пребывания (проживания) иностранных граждан в Российской Федерации как противоправное деяние, следовательно, требующее применения мер государственного принуждения, уполномоченные органы исполнительной власти и суды обязаны соблюдать вытекающие из Конституции Российской Федерации требования справедливости и соразмерности, которые предполагают дифференциацию публично-правовой ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении взыскания.

Суды, рассматривая дела, связанные с нарушением иностранными гражданами режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, должны учитывать обстоятельства, касающиеся длительности проживания иностранного гражданина в Российской Федерации, его семейное положение, обеспеченность жильем на территории Российской Федерации, обращение о приеме в российское гражданство. Уполномоченные органы обязаны избегать формального подхода при рассмотрении вопросов, касающихся в том числе и неразрешения въезда в Российскую Федерацию (постановление Конституционного Суда от 17 февраля 2016 г. N 5-П, определение от 2 марта 2006 г. N 55-О).

Таким образом, необходимость ограничения прав и свобод человека должна быть обоснована установленными фактическими обстоятельствами. Ограничение прав и свобод человека допускается лишь в том случае, если имеются относимые и достаточные основания для такого ограничения при условии соблюдения баланса между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц, государства, общества.

В любом случае суды, не ограничиваясь установлением лишь формальных оснований применения закона, должны исследовать и оценивать реальные обстоятельства, чтобы признать соответствующие решения в отношении иностранного гражданина необходимыми и соразмерными; в противном случае это может привести к избыточному ограничению прав и свобод иностранных граждан.

Между тем, как усматривается из обжалуемых судебных актов, суды, сославшись на отсутствие сведений об уважительных причинах нахождения административного истца после истечения срока законного пребывания на территории Российской Федерации и обстоятельств, объективно препятствующих ей покинуть территорию страны, расценили ее поведение как сознательное пренебрежительное отношение к законодательству Российской Федерации, сделали вывод о соразмерности примененной административным ответчиком меры ответственности в виде неразрешения въезда на территорию Российской Федерации, сочли оспариваемое решение в качестве адекватной меры реагирования государства на поведение Г., оставили без правовой оценки то обстоятельство, что запрет на въезд в Российскую Федерацию в течение длительного времени применен в отношении женщины, дети и внуки которой являются российскими гражданами, при отсутствии с ее стороны угрозы общественному порядку и общественной безопасности.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда сочла заслуживающим внимание факт захоронения умершего в 2013 году супруга Г. на территории Российской Федерации, где проживали и проживают близкие родственники административного истца, с которыми ввиду запрета на въезд она лишена возможности личного общения.

Суд апелляционной инстанции, признавая оспариваемое решение законным, не нарушающим законных прав административного истца, в нарушение статьи 311 КАС РФ, устанавливающей требования к принимаемому судом апелляционной инстанции по результатам рассмотрения апелляционной жалобы судебному акту, не указал мотивы, по которым отклонил положенные в основу решения суда первой инстанции не опровергнутые административным ответчиком обстоятельства о том, что Г. вместе с семьей приехала из Республики Азербайджан и проживала в Российской Федерации с середины 1990-х годов, в связи с состоянием здоровья не работает, материально обеспечивает ее сын, вместе с которым она проживает на территории Российской Федерации.

Суд кассационной инстанции не устранил допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм процессуального права, отметив отсутствие полномочий по переоценке доказательств.

С учетом изложенного Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда определения суда апелляционной и кассационной инстанций отменила и оставила в силе решение суда первой инстанции.

Определение N 4-КАД22-37-К1

41. При рассмотрении административного дела о признании незаконным распоряжения о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащего освобождению из мест лишения свободы, суды не установили обстоятельства, имеющие существенное значение для дела (в частности, отношение административного истца к уплате российских налогов, наличие у него постоянного дохода, родственных связей, жилья на территории Российской Федерации, профессии).

О. обратился в суд с административным исковым заявлением к ФСИН России о признании незаконным распоряжения о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации иностранного гражданина или лица без гражданства, подлежащего освобождению из мест лишения свободы (далее также - распоряжение о нежелательности пребывания), в обоснование которого указал, что оспариваемое распоряжение принято без учета его социальных и родственных связей, поскольку он приехал в Российскую Федерацию в одиннадцатилетнем возрасте, на территории данного государства проживают его мать и сестра, которые являются гражданами Российской Федерации, какую-либо угрозу общественному порядку, правам и законным интересам граждан Российской Федерации не создает.

Решением суда первой инстанции административные исковые требования оставлены без удовлетворения.

Определением суда апелляционной инстанции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, решение суда первой инстанции отменено, распоряжение ФСИН России признано незаконным.

Разрешая заявленные требования и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции указал на то, что распоряжение ФСИН России о нежелательности пребывания О. в Российской Федерации принято уполномоченным органом с соблюдением установленной законом процедуры, является оправданным, справедливым и соразмерным с учетом степени опасности совершенного административным истцом деяния. При этом суд отметил, что наличие у О. матери - гражданки Российской Федерации не является безусловным основанием для признания оспариваемого распоряжения нарушающим право истца на уважение личной и семейной жизни, поскольку, принимая данное распоряжение, административный ответчик исходил из приоритета большинства населения государства, чья безопасность не может быть поставлена в зависимость от наличия у лица без гражданства, имеющего непогашенную судимость, семейных связей на территории Российской Федерации.

Отменяя решение суда и удовлетворяя заявленные требования, суд апелляционной инстанции исходил из того, что О. является лицом без гражданства, родственных связей и жилья на территории иных государств не имеет, данные, свидетельствующие о том, что пребывание (проживание) административного истца на территории Российской Федерации создает реальную угрозу обороноспособности или безопасности государства, общественному порядку либо здоровью населения, отсутствуют.

Суд кассационной инстанции, признавая верными выводы суда апелляционной инстанции, также указал, что распоряжение о нежелательности пребывания создает препятствия для реализации истцом права на семейную жизнь, так как мать административного истца страдает заболеванием и нуждается в уходе со стороны сына.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда определения судов апелляционной и кассационной инстанций отменила и дело направила на новое апелляционное рассмотрение по следующим основаниям.

Согласно подпункту 3 части 1 статьи 27 Федерального закона от 15 августа 1996 г. N 114-ФЗ "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" въезд в Российскую Федерацию иностранному гражданину не разрешается в случае, если иностранный гражданин имеет неснятую или непогашенную судимость за совершение умышленного преступления на территории Российской Федерации.

О. с 2005 года проживает на территории Российской Федерации, гражданство Российской Федерации в установленном законом порядке не получал.

Вступившим в законную силу приговором суда О. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктом "з" части 2 статьи 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предметов, используемых в качестве оружия), и ему назначено наказание в виде лишения свободы.

На основании части 4 статьи 25.10 Федерального закона от 15 августа 1996 г. N 114-ФЗ "О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию" ФСИН России в отношении О., являющегося лицом без гражданства, совершившим тяжкое преступление, принято распоряжение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации сроком на восемь лет после отбытия наказания до момента погашения судимости в соответствии с частью 3 статьи 86 УК РФ. На момент принятия данного распоряжения судимость у О. погашена не была.

При таких обстоятельствах вопреки выводу судов апелляционной и кассационной инстанций факт наличия у административного истца непогашенной судимости за названное преступление служит основанием для оценки его личности, как обладающей повышенной общественной опасностью, создающей угрозу правам и законным интересам других лиц, интересам правопорядка.

На основании части 1 статьи 27 Конституции Российской Федерации каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место жительства. Любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе, преследовать социально значимую, законную цель (обеспечение защиты основ конституционного строя, общественного спокойствия, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства), являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели).

Несоблюдение одного из этих критериев представляет собой нарушение прав и свобод человека, которые подлежат судебной защите в установленном законом порядке.

Конституционный Суд неоднократно указывал, что, оценивая нарушение тех или иных правил пребывания (проживания) иностранных граждан в Российской Федерации как противоправное деяние, а именно как административный проступок, требующий применения мер государственного принуждения, уполномоченные органы исполнительной власти и суды обязаны соблюдать вытекающие из Конституции Российской Федерации требования справедливости и соразмерности, которые предполагают дифференциацию публично-правовой ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении взыскания.

Суды, рассматривая дела, связанные с нарушением иностранными гражданами режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, должны учитывать обстоятельства, касающиеся длительности проживания иностранного гражданина в Российской Федерации, его семейное положение, отношение к уплате российских налогов, наличие дохода и обеспеченность жильем на территории Российской Федерации, род деятельности и профессию, законопослушное поведение, обращение о приеме в российское гражданство (постановление Конституционного Суда от 17 февраля 2016 г. N 5-П, определение Конституционного Суда от 2 марта 2006 г. N 55-О).

Таким образом, необходимость ограничения прав и свобод человека должна быть обоснована исходя из установленных фактических обстоятельств. Ограничение прав и свобод человека допускается лишь в том случае, если имеются относимые и достаточные основания для такого ограничения, а также если соблюдается баланс между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц, государства, общества. В любом случае суды, не ограничиваясь установлением лишь формальных оснований применения закона, должны исследовать и оценивать реальные обстоятельства, чтобы признать соответствующие решения в отношении иностранного гражданина необходимыми и соразмерными; в противном случае это может привести к избыточному ограничению прав и свобод иностранных граждан.

Согласно пункту 7 статьи 6, статье 14, части 1 статьи 63 КАС РФ достижение задач административного судопроизводства невозможно без соблюдения принципа состязательности и равноправия его сторон при активной роли суда.

Данный принцип выражается в том числе в принятии судом предусмотренных КАС РФ мер для всестороннего и полного установления всех фактических обстоятельств по административному делу, для выявления и истребования по собственной инициативе доказательств в целях правильного разрешения административного дела.

В нарушение пункта 5 части 2 статьи 311 и положений главы 34 КАС РФ суд апелляционной инстанции не исследовал и не установил обстоятельства, позволяющие надлежащим образом оценить соразмерность последствий принятого в отношении О. распоряжения о нежелательности пребывания, в числе которых - отношение административного истца к уплате российских налогов, наличие постоянного дохода, жилья на территории Российской Федерации, профессии, а также причин, по которым О. до указанного времени не легализовал свое нахождение на территории Российской Федерации и не обратился с заявлением о приеме в российское гражданство.

Признавая незаконным распоряжение о нежелательности пребывания, суд апелляционной инстанции указал на отсутствие у административного истца родственных связей и жилья на территории иных государств. Однако какими-либо данными такие выводы не подтверждены.

Кроме того, в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие у трудоспособной матери административного истца заболевания и о ее нуждаемости в помощи других лиц. Судами не выяснялся вопрос о наличии у нее иных родственников помимо сына, тогда как в административном исковом заявлении и апелляционной жалобе О. ссылался на то, что на территории Российской Федерации проживает его сестра, являющаяся гражданкой данного государства.

Изложенное свидетельствует о том, что вывод апелляционной инстанции, с которым согласился кассационный суд, о незаконности распоряжения о нежелательности пребывания основан на неправильном применении норм процессуального права, сделан преждевременно, без исследования и учета фактических обстоятельств по административному делу.

Определение N 18-КАД22-64-К4

42. Действующее уголовно-исполнительное законодательство исключает возможность индивидуального хранения и эксплуатации в исправительных учреждениях радиоприемников, в связи с чем суд первой инстанции правомерно отказал осужденному в удовлетворении административного иска о признании действий по изъятию радиоприемника незаконными.

Сотрудник отдела безопасности исправительного учреждения из посылки, адресованной отбывающему в учреждении наказание в виде лишения свободы осужденному Ч., изъял радиоприемник как запрещенную вещь, составил соответствующий акт и внес об этом запись в журнал приема посылок и передач.

Ч. обратился в суд с административным исковым заявлением о признании указанных действий незаконными, возложении обязанности вернуть радиоприемник и взыскать компенсацию за нарушение условий содержания в исправительном учреждении в размере 20 000 руб.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении административного иска отказано.

При этом суд сделал заключение, что радиоприемник относится к предметам, которые осужденным запрещено иметь при себе, поскольку он подлежит только коллективному использованию. Установив отсутствие обращений административного истца к начальнику исправительного учреждения об использовании данного технического средства для нужд отряда, суд признал оспариваемые действия уполномоченных должностных лиц исправительного учреждения правомерными, в связи с чем оснований для взыскания компенсации в пользу осужденного не усмотрел.

Суд апелляционной инстанции названный судебный акт отменил, по делу принял новое решение о частичном удовлетворении требований Ч.: действия сотрудников отдела безопасности исправительного учреждения по изъятию радиоприемника и полотенца из адресованной административному истцу посылки признаны незаконными; на исправительное учреждение возложена обязанность вернуть Ч. изъятый радиоприемник. В удовлетворении требования о компенсации за нарушение условий содержания отказано. Суд указал на то, что какого-либо запрета на приобретение либо получение в посылке осужденными радиоприемников в пункте 17 приложения 1 к Правилам не содержится, а в примечании 4 установлен лишь порядок пользования ими.

Кассационный суд общей юрисдикции апелляционное определение отменил в части отказа в удовлетворении требования о взыскании компенсации за нарушение условий содержания Ч. и административное дело направил на новое апелляционное рассмотрение в указанной части. Свой вывод мотивировал тем, что судом апелляционной инстанции не дана правовая оценка доводам апелляционной жалобы об отсутствии в исправительном учреждении возможности прослушивания радиопередач ввиду необорудования помещений отряда радиоточкой.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда отменила определения апелляционной и кассационной инстанций по следующим основаниям.

Федеральный законодатель в статье 94 УИК РФ, регулируя, в частности, вопросы прослушивания осужденными к лишению свободы радиопередач, предусмотрел возможность приобретения осужденными и группами осужденных радиоприемников за счет собственных средств через торговую сеть либо получения их от родственников и иных лиц (часть 3); разрешил прослушивание радиопередач в свободные от работы часы, кроме времени, отведенного распорядком дня для ночного отдыха, установил обязательность оборудования жилых помещений, комнат воспитательной работы и отдыха, рабочих помещений, камер штрафных и дисциплинарных изоляторов, помещений камерного типа, единых помещений камерного типа, одиночных камер радиоточками за счет средств исправительного учреждения (часть 4).

Статья 82 названного кодекса, регламентирующая вопрос режима в исправительном учреждении и его основные требования, закрепляет обязательность применения в исправительных учреждениях Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утверждаемых федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации (часть 3); содержит положение, согласно которому перечень вещей и предметов, которые осужденным запрещается иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях либо приобретать, устанавливается Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений (часть 8).

Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 г. N 295 утверждены Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, действовавшие на момент возникновения спорных правоотношений (далее - Правила).

В приложении 1 к Правилам установлен перечень вещей и предметов, продуктов питания, которые осужденным запрещается изготавливать, иметь при себе, получать в посылках, передачах, бандеролях либо приобретать. В пункте 17 упомянутого приложения поименована аудиотехника (кроме телевизионных приемников, радиоприемников общего пользования). В примечании 4 к названному пункту указано, что радиоприемники используются только для коллективного прослушивания и устанавливаются в местах, определенных администрацией исправительного учреждения.

Согласно пункту 52 Правил запрещенные предметы, вещества и продукты питания, изъятые у осужденных, передаются на склад для хранения либо уничтожаются по постановлению начальника исправительного учреждения либо лица, его замещающего, о чем составляется соответствующий акт с ознакомлением осужденного под роспись.

Уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации, имея своими целями исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами, установило, что при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации. Определяя права и обязанности осужденных, исходя из порядка и условий отбывания конкретного вида наказания и возлагая на осужденных обязанность соблюдать требования федеральных законов, устанавливающих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов, законодательство предусматривает, что при осуществлении прав осужденных не должны нарушаться порядок и условия отбывания наказаний, ущемляться права и законные интересы других лиц (часть 1 статьи 1, части 2 и 4 статьи 10, часть 2 статьи 11, часть 11 статьи 12 УИК РФ).

Приведенные законоположения свидетельствуют о необходимости применения норм уголовно-исполнительного законодательства в их системном единстве с учетом его целей и задач.

Так, пункт 17 Приложения 1 к Правилам, содержащий исключение из числа запрещенной видео-, аудиотехники телевизионных приемников, радиоприемников общего пользования, не может быть применен без неотъемлемой части названного приложения в виде Примечания, в пункте 4 которого содержится указание на использование радиоприемника только для коллективного пользования исключительно в местах, определенных администрацией исправительного учреждения, что исключает возможность нахождения указанного предмета в единоличном обладании осужденного, так как названные нормы действуют в неразрывной связи.

Такое толкование подзаконного нормативного правового акта согласуется с положениями статьи 94 УИК РФ, закрепляющими право осужденных на прослушивание радиопередач в свободные от работы часы, при соблюдении режима и при обеспечении аналогичных прав других осужденных, содержащихся в исправительном учреждении, то есть реализуется в коллективе.

Таким образом, радиоприемники, поступившие осужденным в том числе в посылках, подлежат установлению в местах коллективного пользования, определяемых администрацией исправительного учреждения, по заявлению такого осужденного. При этом до момента подачи и удовлетворения заявления указанный предмет по постановлению начальника исправительного учреждения или лица, его замещающего, изымается и передается на склад для хранения, о чем составляется соответствующий акт с ознакомлением осужденного под роспись.

Поскольку действующее уголовно-исполнительное законодательство исключает возможность индивидуального хранения и эксплуатации в исправительных учреждениях радиоприемников, то суд первой инстанции правильно отказал в удовлетворении административного иска.

В связи с изложенным апелляционное и кассационное определения отменены, как принятые с существенными нарушениями норм материального права, с оставлением в силе решения суда первой инстанции.

Определение N 16-КАД23-3-К4

43. Законность решения следователя, лица, производящего дознание, о переводе подозреваемого, обвиняемого из одного следственного изолятора в другой не подлежит проверке по правилам административного судопроизводства.

К., являясь обвиняемым по уголовному делу, с 24 сентября 2019 г. по 12 февраля 2020 г. содержался под стражей в следственном изоляторе. Постановлением следователя от 21 октября 2019 г. он был переведен из одного следственного изолятора в другой в связи с расследованием уголовного дела, а затем постановлением от 8 ноября 2019 г. переведен обратно.

К. обратился в суд с административным иском о признании постановлений незаконными, ссылаясь на отсутствие необходимости его этапирования, поскольку следственные и процессуальные действия с его участием не производились, а также на причинение во время этапирования физических и нравственных страданий.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении административного иска отказано.

При этом суд исходил из законности постановления следователя об этапировании К. из одного следственного изолятора в другой.

Определением суда апелляционной инстанции судебный акт отменен, по делу принято новое решение, которым оспариваемые постановления следователя признаны незаконными по тем основаниям, что материалы дела не содержат доказательств необходимости перевода К. из одного следственного изолятора в другой.

Определением кассационного суда общей юрисдикции апелляционное определение отменено, решение суда оставлено в силе. Суд указал, что оспариваемые действия совершены следователем в пределах предоставленных ему уголовно-процессуальным законодательством полномочий, доводы административного истца суд расценил как основание проверки соответствия условий содержания законодательству, однако такое требование, равно как и требование о присуждении компенсации за ненадлежащие условия содержания, не заявлялось.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда отменила определение суда кассационной инстанции в части оставления в силе решения суда первой инстанции и прекратила производство по данному административному делу по следующим основаниям.

В порядке административного судопроизводства суды рассматривают и разрешают административные дела о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, прав и законных интересов организаций, возникающие из административных и иных публичных правоотношений, в том числе об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, иных государственных органов, органов военного управления, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих (пункт 2 части 2 статьи 1 КАС РФ).

Главой 22 КАС РФ установлен порядок производства по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями.

В соответствии с положениями части 4 статьи 1, части 6 статьи 218 названного кодекса не подлежат рассмотрению в предусмотренном им порядке административные иски о признании незаконными решений, действий (бездействия) органов, организаций, лиц, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, в случаях, если проверка законности таких решений, действий (бездействия) осуществляется в ином судебном (процессуальном) порядке в судах общей юрисдикции.

В силу пункта 1 части 1 статьи 128 и части 1 статьи 222 КАС РФ судья отказывает в принятии к производству суда административного иска в случае, если требования подлежат рассмотрению, в частности, в порядке уголовного судопроизводства.

Согласно пункту 1 части 1 статьи 194 упомянутого кодекса суд прекращает производство по административному делу в случае, если имеются основания, предусмотренные частью 1 статьи 128 этого кодекса.

Верховный Суд в пункте 8 постановления Пленума от 28 июня 2022 г. N 21 "О некоторых вопросах применения судами положений главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" разъяснил, что не подлежат рассмотрению по правилам, предусмотренным главой 22 КАС РФ, дела об оспаривании решений или действий (бездействия), принятых или совершенных указанными в части 1 статьи 125 УПК РФ лицами, органами и связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального законов при осуществлении производства по конкретному уголовному делу (включая досудебное производство), в том числе бездействия, выразившегося в непринятии мер по рассмотрению сообщения о преступлении.

В статье 1 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" закреплены задачи названного закона, согласно которым он регулирует порядок и определяет условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, задержанных в соответствии с УПК РФ по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, заключенных под стражу в соответствии с названным кодексом, предусматривающим такую меру пресечения.

Содержание под стражей подозреваемых и обвиняемых осуществляется в целях, предусмотренных УПК РФ (статья 3 названного закона).

В порядке административного судопроизводства суды не вправе рассматривать дела об оспаривании решений, действий (бездействия), связанных с применением норм уголовного и уголовно-процессуального права (кроме тех, которые не подлежат обжалованию в порядке уголовного судопроизводства), то есть не только процессуальные решения, принятые в соответствии с требованиями УПК РФ, но и принятые в ходе расследования уголовного дела решения должностных лиц органа дознания или органа предварительного расследования, не подлежат проверке судом в порядке главы 22 КАС РФ, поскольку могут быть проверены в рамках части 1 статьи 125 УПК РФ.

Следовательно, законность решения следователя, лица, производящего дознание, о переводе подозреваемого, обвиняемого из одного следственного изолятора в другой не подлежит проверке по правилам КАС РФ.

Таким образом, у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для принятия к производству административного иска К.

Определение N 18-КАД23-19-К4