Формирование конкурсной массы и погашение требований кредиторов

4. Применение неустойки в качестве упрощенного механизма компенсации потерь кредитора, вызванных ненадлежащим исполнением должником основного обязательства, не является основанием для квалификации действий по сальдированию в качестве недействительной сделки с предпочтением.

Между компанией (заказчиком) и должником (подрядчиком) 27 февраля 2019 г. заключен договор строительного подряда. Права требования к заказчику по указанному договору переданы подрядчиком в залог банку на основании договора залога прав от 11 июня 2019 г.

Впоследствии заказчик направил подрядчику уведомление от 26 ноября 2021 г. о зачете стоимости выполненных подрядчиком работ в счет уплаты начисленных пеней в том же размере (за нарушение сроков выполнения этапов работ).

Дело о банкротстве должника (подрядчика) возбуждено 30 ноября 2021 г.

Полагая, что совершенный зачет содержит в себе признаки сделки с предпочтением, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании сделки недействительной.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной инстанции и округа, заявление удовлетворено.

Суды исходили из того, что оспариваемая сделка совершена в преддверии возбуждения дела о банкротстве, в результате совершенного зачета залоговый кредитор был лишен имущественного права, подлежащего приоритетному удовлетворению перед требованием заказчика в отношении одного и того же обязательства. Кроме этого, суд апелляционной инстанции отметил, что в результате зачета заказчик получил предпочтительное удовлетворение своих требований в виде погашения своих обязательств по финансовым санкциям, которые подлежат погашению после основного долга (пункт 3 статьи 137 Закона о банкротстве).

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и отказала в удовлетворении заявления, указав следующее.

Из встречного характера основных обязательств по договору подряда (статьи 702, 708, 709 и 721 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и положений пунктов 1 и 2 статьи 328, статьи 393 ГК РФ следует, что в случае ненадлежащего исполнения подрядчиком обязательства им не может быть получена от заказчика та сумма, на которую он мог рассчитывать, если бы исполнил обязательство надлежащим образом.

В рассматриваемом случае стороны договора подряда установили ответственность за нарушение сроков выполнения работ в виде зачетной неустойки, имеющей своей основной целью покрытие убытков заказчика, вызванных просрочкой передачи ему результата работ (пункт 1 статьи 394 ГК РФ).

Само по себе применение при сальдировании неустойки в качестве упрощенного механизма компенсации потерь кредитора, вызванных ненадлежащим исполнением должником основного обязательства, не является основанием для квалификации действий по сальдированию в качестве недействительной сделки с предпочтением.

В ситуации, когда сумма договорной неустойки, подлежащей учету при сальдировании, явно несоразмерна последствиям допущенного нарушения основного обязательства, права и законные интересы несостоятельного подрядчика и его кредиторов подлежат защите посредством применения статьи 333 ГК РФ.

Несогласие конкурсного управляющего с начислением неустойки, суммами, использованными компанией при расчете сальдо, само по себе не влечет недействительность оспариваемого уведомления, поскольку оно не имеет заранее установленной силы по вопросу о размере взаимных предоставлений сторон субподрядных отношений (статья 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, основания для удовлетворения заявления конкурсного управляющего отсутствовали.

Вместе с тем Судебная коллегия обратила внимание на возражения банка о том, что действия заказчика по установлению сальдо в данном случае совершены с нарушением положений статьи 319 ГК РФ и направлены на погашение требования компании по неустойке до погашения ее же требования о возмещении должником реального ущерба, не покрытого неустойкой.

Однако данный довод банка подлежит проверке судом при рассмотрении обособленного спора по заявлению компании о включении в реестр требований кредиторов убытков и неустойки.

5. До определения законодателем очередности погашения налога на прибыль при реализации имущества должника расходы по уплате налога на прибыль с продажи имущества должника, как являющегося, так и не являющегося предметом залога, подлежат удовлетворению в составе третьей очереди реестра требований кредиторов.

Конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о разрешении разногласий с уполномоченным органом по вопросу уплаты налога на прибыль, образовавшегося в связи с реализацией конкурсной массы на торгах.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, заявление удовлетворено:

установлено, что расходы по уплате налога на прибыль с продажи имущества должника, являющегося предметом залога, относятся к текущей задолженности и покрываются за счет выручки от реализации заложенного имущества до начала расчетов с залоговым кредитором;

уплата налога на прибыль с продажи имущества должника, не являющегося предметом залога, производится за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр.

Суд округа изменил указанные судебные акты, установив, что уплата налога на прибыль в отношении как заложенного, так и незаложенного имущества должна осуществляться в едином правовом режиме и производится за счет имущества, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр.

Учитывая правовую позицию, изложенную в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 31 мая 2023 г. N 28-П, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации пришла к выводу, что вынесенные судебные акты подлежат изменению, исходя из следующего.

В упомянутом постановлении Конституционный Суд Российской Федерации согласился с тем, что в отсутствие прямого указания об обратном положения Налогового кодекса Российской Федерации предполагают включение в налоговую базу по налогу на прибыль организации доходов от реализации имущества, составляющего конкурсную массу в деле о банкротстве.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, в подобной ситуации могут усматриваться определенные основания для отнесения соответствующего обязательного платежа к текущим, а именно к пятой очереди таковых, поскольку указанное требование формально возникает после даты принятия заявления о признании должника банкротом.

Однако такой подход не учитывает, что речь в рассматриваемом случае идет об обязательных платежах, которые возникают не в рамках допускаемого продолжения хозяйственной деятельности организации и не при совершении отдельных действий, обеспечивающих саму возможность завершения конкурсного производства, достижения целей этой процедуры, а при реализации всего массива (помимо денежных средств) имущества, которое составляет конкурсную массу, т.е. все оставшееся от экономической деятельности находящейся в процессе банкротства организации и объективно предназначенное теперь прежде всего именно для расчетов с кредиторами.

Решение вопроса об очередности осуществления платежа, по существу, уменьшающего на 20% (с учетом ставки по налогу на прибыль организаций) объем подлежащих распределению между кредиторами средств, а с учетом правил об очередности выплат могущего влиять и на реальный доступ определенных очередей кредиторов к участию в распределении вырученных средств, должно быть предметом специального внимания законодателя.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, не все обязательные платежи, формально заявленные уполномоченным органом после даты принятия заявления о признании должника банкротом, подлежат отнесению к текущим платежам. Аналогичный подход в принципиальном плане может быть применим в отношении платежей, требование по которым хотя и возникло после возбуждения дела о банкротстве, однако само по себе обусловлено реализацией имущества организации-должника, притом что таковая неразрывно связана с ее хозяйственной деятельностью, приведшей к отрицательным финансовым результатам, служит продолжением и итогом такой деятельности.

Если принять во внимание данные выводы и то, что средства от реализации имущества банкрота могут представлять существенный, возможно, не единственный, источник удовлетворения требований кредиторов, взимание обязательных платежей в связи с такой реализацией не должно препятствовать удовлетворению требований кредиторов первой и второй очереди, которым законодатель отдал приоритет перед требованиями об уплате обязательных платежей, включенными в реестр, что не обеспечивается при отнесении налога на прибыль от реализации имущества от конкурсной массы к пятой очереди текущих платежей (статьи 5, 134 Закона о банкротстве).

В то же время на данном этапе Конституционным Судом Российской Федерации отклонен аргумент о возможности учета требования об уплате налога на прибыль как подлежащего погашению после реестровых требований, поскольку при обычной недостаточности конкурсной массы для удовлетворения даже включенных в реестр требований это равнозначно освобождению в данном случае налогоплательщика от реального исполнения налоговой обязанности.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что впредь до внесения федеральным законодателем в правовое регулирование изменений, вытекающих из постановления N 28-П, требования об уплате налога на прибыль организаций при реализации имущества, составляющего конкурсную массу в деле о банкротстве, подлежат удовлетворению в составе третьей очереди требований кредиторов, включенных в реестр. Конституционный Суд Российской Федерации счел возможным установить именно такой порядок применения оспариваемых положений как компромиссный между противоположными по последствиям для тех или иных видов и очередей кредиторов вариантами, используемыми в судебной практике.

Отдельно Конституционный Суд Российской Федерации обратил внимание на режим удовлетворения требования об уплате налога от продажи заложенного имущества в контексте положений пункта 6 статьи 138 Закона о банкротстве. Как указано в постановлении N 28-П, не имеет надежных правовых оснований встречающееся на практике отнесение требования об уплате налога на прибыль от его реализации к расходам на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах, которые покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до начала расчетов с залоговым кредитором. Как и в случае с отнесением такого требования к пятой очереди текущих платежей (при реализации имущества, не являющегося предметом залога), такое решение, уменьшающее объем средств, получаемых залоговым кредитором, должно быть вопросом специального внимания законодателя для учета всех социально-экономических рисков того или иного решения, тем более с учетом значимости доверия к решениям законодателя по вопросам залога как существенному фактору нормального функционирования финансовой и инвестиционной систем страны.

Принимая во внимание обозначенные выше правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации пришла к выводу о том, что в данном споре расходы по уплате налога на прибыль с продажи имущества должника, как являющегося, так и не являющегося предметом залога, подлежат удовлетворению в составе третьей очереди реестра требований кредиторов.

6. Суд в целях соблюдения баланса интересов кредиторов вправе признать требование лица, вышедшего из состава участников общества-должника, подлежащим удовлетворению приоритетно перед конкурирующими кредиторами, совершившими недобросовестные действия.

В деле о банкротстве общества после завершения расчетов с кредиторами остались денежные средства.

Бывший участник общества-должника, вышедший из состава участников общества до возбуждения дела о банкротстве, обратился с заявлением о разрешении разногласий в части определения размера денежных средств, подлежащих выплате ему.

Требования заявителя основаны на решении арбитражного суда, которым с общества в пользу бывшего участника взысканы действительная стоимость доли и расходы по оплате государственной пошлины. До настоящего момента решение не исполнено.

Конкурсным управляющим заявителю частично перечислены денежные средства, оставшаяся задолженность не погашена, что послужило основанием для обращения в арбитражный суд.

Отказывая в удовлетворении заявления, суды сочли, что выход участника из состава участников должника независимо от периода такого выхода не приводит к тому, что ранее вышедший участник получает большую гарантию по сравнению с остальными участниками должника при распределении имущества, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов. Суды указали, что действующее законодательство предусматривает пропорциональный принцип распределения имущества и денежных средств должника между его участниками (включая вышедших).

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные акты и направила спор на новое рассмотрение, указав следующее.

В силу пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве, пункта 8 статьи 63 ГК РФ оставшееся после расчета с кредиторами имущество должника подлежит передаче его участникам в порядке распределения ликвидационной квоты. По общему правилу, такое распределение осуществляется между действующими участниками организации-банкрота.

При этом возможны ситуации, когда до банкротства юридического лица кто-либо из участников осуществил выход из общества, на основании чего у него возникает требование к обществу о выплате действительной стоимости доли (статьи 23 и 26 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").

Порядок удовлетворения требования о выплате действительной стоимости доли Законом о банкротстве напрямую не урегулирован. В то же время такое требование, имеющее корпоративную природу, не может конкурировать с требованиями кредиторов, включенных в реестр (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве).

Определяя соотношение между распределением ликвидационной квоты и выплатой действительной стоимости доли, следует проанализировать порядок и период возникновения такого требования. В случае, если выход был осуществлен участником на стадии возникновения у общества признаков имущественного кризиса или объективного банкротства, необходимо исходить из того, что требования вышедшего участника подлежат удовлетворению наравне с требованиями оставшихся в обществе лиц.

Если выход осуществлен участником до возникновения признаков неплатежеспособности общества, то его требование подлежит удовлетворению до распределения ликвидационной квоты между оставшимися участниками, однако после требований лиц, указанных в пункте 3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29 января 2020 г.

При этом суд, реализуя цели банкротства, с одной стороны, должен способствовать удовлетворению требований кредиторов в установленной очередности, без нарушения прав лиц, имеющих приоритет (субординированные кредиторы), а с другой - не допускать преимущественного или пропорционального удовлетворения требований кредиторов, вследствие недобросовестных действий которых право другого кредитора на получение причитающегося ограниченно или стало невозможным.

Суд, установив, что оставшиеся участники самостоятельно или через исполнительные органы общества недобросовестно уклонялись от выплаты действительной стоимости доли (в том числе посредством вывода активов, создания фиктивной задолженности и т.д.), в целях соблюдения баланса интересов кредиторов вправе признать требование вышедшего участника подлежащим удовлетворению приоритетно перед конкурирующими кредиторами, совершившими недобросовестные действия.

Указанный правовой подход вытекает из общего принципа гражданского права, закрепленного в пункте 4 статьи 1 ГК РФ, по смыслу которого кредитор не может извлечь преимущества по отношению к другим кредиторам, если его действия (бездействие), за которые он несет ответственность в соответствии с законом, сделали невозможным исполнение обязательств перед добросовестной стороной. Такой кредитор не вправе получить исполнение собственного обязательства до тех пор, пока не устранит последствия своего негативного поведения (пункт 4 статьи 1, пункт 1 статьи 6, пункт 4 статьи 401, статьи 404, 406 и пункт 2 статьи 416 ГК РФ).

Кроме того, вышедшему участнику в подобной ситуации должен быть предоставлен комплекс полномочий, предусмотренных пунктом 14 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, в целях обеспечения эффективной защиты его прав и соблюдения баланса между его интересами и интересами иных лиц, участвующих в деле о банкротстве.

В данном обособленном споре требования вышедших участников на получение действительной стоимости доли подтверждены судебными актами, при вынесении которых суды исходили из того, что право участника выйти из общества и обязанность общества выплатить ему действительную стоимость доли установлены уставом общества. Стоимость доли, принадлежащей заявителю, определена в результате судебной экспертизы. Обстоятельств, препятствующих выплате обществом действительной стоимости доли, не выявлено.