I. Конституционные основы публичного права

1. Постановлением от 2 апреля 2024 года N 14-П Конституционный Суд дал оценку конституционности части 2 статьи 1.7, части 5 статьи 4.4, части 1 статьи 15.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Указанные законоположения являлись предметом рассмотрения в той мере, в какой на их основании в системе действующего правового регулирования решается вопрос о применении с обратной силой закона, улучшающего положение лица, совершившего административное правонарушение при совершении юридическим лицом нескольких административных правонарушений, предусмотренных частью 1 статьи 15.25 данного Кодекса, в случае, если они выявлены в рамках одного контрольного (надзорного) мероприятия и наказания за них назначены до вступления в силу части 5 его статьи 4.4 и при этом часть постановлений о наложении административного штрафа не исполнена на эту дату.

Оспоренные законоположения были признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой по своему конституционно-правовому смыслу они предполагают, что постановления о назначении административного наказания юридическому лицу за предусмотренные частью 1 статьи 15.25 КоАП Российской Федерации административные правонарушения в указанном случае - в правоотношениях, в которых число таких постановлений имеет значение для реализации прав и исполнения обязанностей юридического лица, - должны по решению соответствующих правоприменительных органов рассматриваться (учитываться) в качестве одного постановления о назначении административного наказания в размере, определяемом путем суммирования штрафов, назначенных такими постановлениями; при этом отмена ранее вынесенных постановлений о назначении административного наказания и принятие постановления, объединяющего все совершенные правонарушения, по общему правилу не требуется.

2. Постановлением от 11 апреля 2024 года N 17-П Конституционный Суд дал оценку конституционности статьи 85, части 4 статьи 87 и статьи 211 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Указанные законоположения являлись предметом рассмотрения постольку, поскольку на их основании в системе действующего правового регулирования судом разрешается вопрос о применении мер предварительной защиты в случае, когда им рассматривается административное исковое заявление об оспаривании в порядке, предусмотренном главой 21 названного Кодекса, правового акта регионального органа охраны объектов культурного наследия об отказе во включении объекта, обладающего признаками объекта культурного наследия, в перечень выявленных объектов культурного наследия.

Оспоренные законоположения были признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, поскольку они, устанавливая возможность применения судом в указанном случае меры предварительной защиты в виде запрета применения оспариваемого акта к административному истцу, необоснованно ограничивают полномочия суда по применению иных мер предварительной защиты по административному иску.

Впредь до внесения соответствующих законодательных изменений:

при рассмотрении указанного административного искового заявления суд вправе применить меру предварительной защиты по административному иску в виде возложения на собственника (законного владельца) такого объекта или земельного участка, на котором он расположен, - в случае неустановления собственников (законного владельца) соответствующего объекта - обязанности воздержаться от его сноса;

если собственник (законный владелец) соответствующего объекта, обладающего признаками объекта культурного наследия, или собственник (законный владелец) земельного участка, на котором он расположен (в случае неустановления собственника или законного владельца самого объекта), не является лицом, участвующим в деле, суд при применении данной меры предварительной защиты обязан привлечь собственника или законного владельца к участию в деле в качестве заинтересованного лица в порядке, установленном статьей 47 КАС Российской Федерации.

Конституционный Суд отдельно отметил, что заявитель имеет право на применение в отношении него компенсаторных механизмов, форма и размер которых в случае соответствующего обращения определяются судом, рассмотревшим в первой инстанции дело с его участием.

3. Постановлением от 17 мая 2024 года N 23-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений пункта 6 статьи 37 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" и воспроизводящей его положения части 3 статьи 37.2 Закона Республики Северная Осетия - Алания "О выборах депутатов Парламента Республики Северная Осетия - Алания".

Указанные положения являлись предметом рассмотрения в той мере, в какой на их основании в системе действующего правового регулирования разрешается вопрос о признании недействительными подписей избирателей, собранных в помещении, принадлежащем на праве собственности или ином законном основании избирательному объединению (политической партии), которое находится в одном здании с помещениями, относящимися к местам выдачи заработной платы, пенсий, пособий, стипендий, иных социальных выплат.

Оспоренные положения были признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования они не предполагают признания недействительными подписей избирателей, собранных в таком помещении, только потому, что оно находится в одном здании с помещениями, в которых расположены места выдачи заработной платы, пенсий, пособий, стипендий, иных социальных выплат, и не исключают возможности признания их таковыми в случае установления обстоятельств, в совокупности подтверждающих целенаправленное использование политической партией (ее региональным отделением, иным структурным подразделением) указанных мест для соответствующего сбора подписей.

Конституционный Суд пришел к выводу об отсутствии оснований для пересмотра дела заявителя; заявитель имеет право на применение в отношении него компенсаторных механизмов, чьи форма и размер определяются Верховным Судом Республики Северная Осетия - Алания, если для этого нет иных препятствий.

4. Постановлением от 24 мая 2024 года N 24-П Конституционный Суд дал оценку конституционности пункта 4 части 1 статьи 30.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Указанное законоположение являлось предметом рассмотрения в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования на его основании разрешается вопрос об определении территориальной подсудности рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное административной комиссией, созданной в соответствии с законом субъекта Российской Федерации.

Оспоренное законоположение было признано не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой неопределенность его нормативного содержания в системе действующего правового регулирования не позволяет однозначно разрешить указанный вопрос, чем допускает произвольное отнесение рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное административной комиссией, созданной в соответствии с законом субъекта Российской Федерации, к ведению районного суда по месту нахождения административной комиссии, по месту проведения ее заседания или по месту совершения административного правонарушения.

Впредь до внесения в законодательство об административных правонарушениях надлежащих изменений территориальная подсудность рассмотрения районным судом такой жалобы должна определяться местом нахождения административной комиссии.

Конституционный Суд отдельно отметил, что признание оспоренного законоположения неконституционным не влечет за собой наступления последствий, предусмотренных пунктом 6 части третьей статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

5. Постановлением от 30 мая 2024 года N 27-П Конституционный Суд дал оценку конституционности подпункта 57 статьи 2 и подпунктов "в", "в.1" пункта 24 статьи 38 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".

Указанные законоположения являлись предметом рассмотрения в той мере, в какой они служат основанием для решения вопроса о возможности регистрации кандидата, указавшего в документах, представленных для уведомления о выдвижении и регистрации, в качестве рода занятий, что он является самозанятым, если согласно справке налогового органа такой кандидат поставлен на учет как плательщик налога на профессиональный доход.

Оспоренные законоположения были признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования и с учетом смысла, приданного им судебным толкованием, они служат основанием для отказа в регистрации такого кандидата в указанных обстоятельствах (за исключением случая, когда он зарегистрирован в установленном порядке как индивидуальный предприниматель).

Впредь до внесения необходимых законодательных изменений кандидату не может быть отказано в регистрации (решение о регистрации не может быть отменено) в случае указания в качестве рода занятий сведений о том, что он является самозанятым, если такой кандидат согласно справке налогового органа поставлен на учет как налогоплательщик налога на профессиональный доход (за исключением случая, когда он зарегистрирован в установленном порядке как индивидуальный предприниматель).

Конституционный Суд пришел к выводу об отсутствии оснований и для пересмотра дел с участием заявительницы. Заявительница имеет право на применение в отношении нее компенсаторных механизмов, чьи форма и размер подлежат определению судами, рассмотревшими в первой инстанции дела с ее участием.

6. Определением от 9 апреля 2024 года N 826-О Конституционный Суд проанализировал положения частей 1 и 20 статьи 44 Федерального закона "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации".

Положениями части 1 статьи 44 Федерального закона "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации" закрепляется, что в Российской Федерации постоянно действующие арбитражные учреждения создаются при некоммерческих организациях; постоянно действующее арбитражное учреждение вправе осуществлять свою деятельность при условии получения некоммерческой организацией, при которой оно создано, права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения, предоставляемого актом уполномоченного федерального органа исполнительной власти в соответствии с этой статьей; международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации осуществляют функции постоянно действующего арбитражного учреждения без необходимости предоставления уполномоченным федеральным органом исполнительной власти права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения.

Согласно части 20 статьи 44 указанного Федерального закона лицам, не получившим в соответствии с данным Федеральным законом право на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения, запрещается выполнение отдельных функций по администрированию арбитража, в том числе функций по назначению арбитров, разрешению вопросов об отводах и о прекращении полномочий арбитров, а также иных действий, связанных с проведением третейского разбирательства при осуществлении арбитража третейским судом, образованным сторонами для разрешения конкретного спора (получение арбитражных расходов и сборов, регулярное предоставление помещений для устных слушаний и совещаний и другие); лицам, не получившим в соответствии с данным Федеральным законом право на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения, запрещается рекламировать, в том числе в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", и (или) публично предлагать выполнение функций по осуществлению арбитража, включая функции по осуществлению арбитража третейским судом, образованным сторонами для разрешения конкретного спора; в случае нарушения вышеуказанных запретов решение третейского суда, в том числе третейского суда, образованного сторонами для разрешения конкретного спора, считается принятым с нарушением процедуры арбитража, предусмотренной этим Федеральным законом.

Как отметил Конституционный Суд, оспоренные нормативные предписания не предполагают - ни сами по себе, ни по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, - возложения обязанности приобрести статус постоянно действующего арбитражного учреждения на образованный сторонами для разрешения конкретного спора третейский суд, который с точки зрения действующего правового регулирования ни при каких обстоятельствах не имеет права самостоятельно осуществлять функции по организационному обеспечению арбитража (администрированию арбитража), возложенные в силу прямого указания Федерального закона "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации" только на постоянно действующие арбитражные учреждения. Этим, однако, не исключается осуществление третейским судом ad hoc отдельных необходимых мероприятий, сопровождающих процесс разрешения им спора и принятия арбитражного решения (таких как, например, обмен документами, подбор помещения для проведения слушаний и т.п.), при условии, что они носят разовый характер и направлены исключительно на проведение третейского разбирательства в отношении конкретного спора, для разрешения которого сторонами и был образован этот третейский суд.

Выход же за рамки подобных мероприятий, свидетельствующий о фактической утрате таким судом характера третейского суда ad hoc, может быть признан нарушением запрета выполнения отдельных функций по администрированию арбитража лицам, не получившим в соответствии с Федеральным законом "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации" право на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения.

7. Определением от 9 апреля 2024 года N 827-О Конституционный Суд проанализировал положения части 1.1 статьи 6.7 Закона города Москвы "Кодекс города Москвы об административных правонарушениях".

Указанное законоположение предусматривает вид и размер административной ответственности, налагаемой на граждан и должностных лиц, за нарушение требований и ограничений по использованию земельного участка, связанных со строительством, с реконструкцией на нем здания, строения, сооружения, установленных законами города Москвы, иными нормативными правовыми актами города Москвы, правоустанавливающими документами на землю, проектной и иной документацией, определяющей условия использования земельного участка.

Как отметил Конституционный Суд, привлечение гражданина в качестве должностного лица общества к административной ответственности по части 1.1 статьи 6.7 КоАП Москвы, подтвержденное судами общей юрисдикции, само по себе не отрицает преюдициального значения вступивших в законную силу актов арбитражных судов, пришедших к выводу об отсутствии оснований для административной ответственности юридического лица, поскольку одни и те же обстоятельства в их правовой сущности по-разному могут оцениваться арбитражными судами и судами общей юрисдикции в делах об административной ответственности юридических и должностных лиц.

8. Определением от 9 апреля 2024 года N 830-О Конституционный Суд проанализировал положения статьи 4.1 и части 3.1 статьи 18.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Оспоренными положениями статьи 4.1 данного Кодекса закрепляются общие правила назначения административного наказания.

Оспоренные положения части 3.1 статьи 18.8 данного Кодекса устанавливают вид и размер административного наказания за совершенное в городе федерального значения Москве или Санкт-Петербурге либо в Московской или Ленинградской области нарушение иностранным гражданином или лицом без гражданства режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, выразившееся в отсутствии документов, подтверждающих право на пребывание (проживание) в Российской Федерации, или в случае утраты таких документов в неподаче заявления об их утрате в соответствующий орган либо в уклонении от выезда из Российской Федерации по истечении определенного срока пребывания, если эти действия не содержат признаков уголовно наказуемого деяния.

Как отметил Конституционный Суд, оспоренные положения обеспечивают в системе действующего правового регулирования с учетом ранее сформулированных Конституционным Судом правовых позиций соблюдение правил въезда в Российскую Федерацию и режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, а также позволяют индивидуализировать назначаемое иностранному гражданину или лицу без гражданства административное наказание, допуская неназначение обязательного административного выдворения за пределы Российской Федерации в случаях, когда такое наказание является несоразмерным и влечет чрезмерное ограничение права на уважение личной и семейной жизни.