Процессуальные вопросы

42. В случае, если суд по уголовному делу придет к выводу об отсутствии признаков банды, а по приговору, вынесенному по выделенному в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве уголовному делу, лицо осуждено за участие в банде и совершенных ею нападениях, то, несмотря на согласие данного лица с предъявленным обвинением, приговор, постановленный в порядке главы 40.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, подлежит изменению, а уголовное преследование по части 2 статьи 209 Уголовного кодекса Российской Федерации - прекращению за отсутствием в деянии состава преступления.

По приговору Курганского областного суда от 2 декабря 2016 г. Н., ранее судимый, осужден помимо прочего по части 2 статьи 209, части 3 статьи 222 УК РФ.

Приговор постановлен в особом порядке судебного разбирательства, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ, в связи с заключением Н. досудебного соглашения о сотрудничестве.

В кассационной жалобе Н. указывал, что был осужден в том числе за совершение преступления, предусмотренного частью 2 статьи 209 УК РФ, однако в отношении создателя и руководителя банды В. и участника банды И. были вынесены оправдательные приговоры по указанной статье на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ в связи с отсутствием в их деяниях состава данного преступления. Н. полагал, что он также подлежит оправданию по части 2 статьи 209 УК РФ, и просил направить уголовное дело на новое судебное разбирательство.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 11 октября 2022 г. удовлетворила кассационную жалобу осужденного, указав следующее.

Из материалов уголовного дела, в том числе из обвинительного заключения и приговора, следует, что Н. в первой половине ноября 2015 г. вступил в устойчивую вооруженную группу (банду), созданную Б., в состав которой вошел также И.; совместно с указанными лицами совершены разбойные нападения, приготовления к разбоям и преступление, связанное с незаконным оборотом оружия.

Вместе с тем, как усматривается из копии приговора Курганского областного суда от 1 февраля 2017 г., И. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 209 УК РФ, на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Данный приговор вступил в законную силу 20 февраля 2017 г.

По приговору Курганского областного суда от 27 мая 2019 г. Б. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 209 УК РФ на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления. Приговор вступил в законную силу 14 августа 2019 г.

При этом судами установлено, что участники преступной группы не располагали огнестрельным или иным оружием, следовательно, сама группа не являлась вооруженной, в связи с чем не отвечала признакам банды.

Кроме того, из составов преступлений, связанных с разбойными нападениями с применением пневматического пистолета, электрошокера и приготовлениями к разбойным нападениям, по приговорам, постановленным в отношении И. и Б., исключен квалифицирующий признак совершения разбойных нападений и приготовлений к ним "с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия".

Таким образом, в трех судебных решениях, касающихся одних и тех же фактических обстоятельств, содержатся противоположные выводы относительно совершения Н. преступления, предусмотренного частью 2 статьи 209 УК РФ, в составе преступной группы совместно с И. и Б.

Вместе с тем одним из обязательных условий рассмотрения уголовного дела в особом порядке является обоснованность обвинения и его подтверждение совокупностью собранных по делу доказательств.

По смыслу пункта 22 статьи 5, пунктов 4, 5 части 2 статьи 171, части 1 статьи 220 УПК РФ применительно к особому порядку судебного разбирательства под обвинением, с которым соглашается обвиняемый и в обоснованности которого обязан удостовериться суд, следует понимать фактические обстоятельства содеянного обвиняемым, форму вины, мотивы совершения деяния, юридическую оценку содеянного, а также характер и размер вреда, причиненного деянием.

Наличие трех судебных решений, содержащих противоположные выводы относительно одних и тех же фактических обстоятельств содеянного участниками одной группы, ставит под сомнение законность и обоснованность приговора Курганского областного суда от 2 декабря 2016 г. в отношении Н.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации приговор Курганского областного суда от 2 декабря 2016 г. в отношении Н. в части его осуждения по части 2 статьи 209 УК РФ отменила и уголовное дело в этой части прекратила на основании пункта 2 части 1 статьи 24 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления; исключила из осуждения Н. по трем преступлениям, предусмотренным пунктом "а" части 4 статьи 162 УК РФ, а также частью 1 статьи 30, пунктами "а", "б" части 4 статьи 162 УК РФ и частью 1 статьи 30, пунктом "а" части 4 статьи 162 УК РФ, квалифицирующий признак совершения преступления "с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия".

В судебные решения внесены и изменения в части назначенного наказания.

Определение N 82-УД22-15

43. Адвокат не вправе занимать по уголовному делу позицию, противоречащую интересам своего подзащитного, за исключением случаев, когда он убежден в наличии самооговора. Если подсудимый указывает на свою невиновность, а адвокат просит лишь переквалифицировать действия своего подзащитного и смягчить назначенное наказание, то это свидетельствует о нарушении права на защиту.

По приговору Лабинского городского суда Краснодарского края от 24 марта 2020 г. Ф. осужден по части 3 статьи 30, пункту "г" части 4 статьи 228.1 УК РФ к 11 годам лишения свободы.

В апелляционном порядке приговор обжалован не был.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 28 июня 2021 г. приговор оставлен без изменения.

Ф. признан виновным в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере.

В кассационной жалобе осужденный Ф. выражал несогласие с состоявшимися судебными решениями, считая их вынесенными с существенными нарушениями норм уголовно-процессуального закона. Ф. утверждал, что в судах первой и кассационной инстанций адвокаты не оказали ему надлежащей юридической помощи.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 26 мая 2022 г. частично удовлетворила кассационную жалобу осужденного, мотивировав свое решение следующим.

Согласно частям 1 и 7 статьи 49 УПК РФ защитником является лицо, осуществляющее в установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу. В качестве защитников участвуют адвокаты (часть 2). При этом адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого.

В соответствии с положениями подпунктов 3 и 4 пункта 4 статьи 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя; делать публичные заявления о доказанности вины доверителя, если тот ее отрицает.

В кассационной жалобе осужденный просил об отмене приговора, указывая, что наркотическое средство он приобрел для личного потребления и умысла на его сбыт не имел (что соответствовало позиции Ф. в суде первой инстанции).

В судебном заседании суда кассационной инстанции Ф. поддержал доводы своей кассационной жалобы.

Между тем адвокат М., осуществлявший защиту Ф. по назначению, от услуг которого осужденный не отказывался, поддержав кассационную жалобу своего подзащитного, просил изменить приговор, переквалифицировать действия Ф. на часть 4 статьи 228.1 УК РФ и смягчить назначенное ему наказание.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что позиция адвоката прямо противоречила позиции и интересам защищаемого им лица, чем было нарушено гарантированное Конституцией Российской Федерации и уголовно-процессуальным законом право Ф. на защиту.

Рассмотрение уголовного дела с нарушением права обвиняемого пользоваться помощью защитника является одним из существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение судебного решения в любом случае.

В связи с изложенным Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила кассационное определение, кассационную жалобу Ф. вместе с уголовным делом передала на новое судебное разбирательство <4>.

--------------------------------

<4> Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 30 июня 2022 г. приговор в отношении Ф. изменен в части определения вида рецидива, смягчено назначенное наказание.

Определение N 18-УД22-6-К4

44. Возвращение подсудимого в зал судебного заседания после его удаления в соответствии со статьей 258 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не предполагает повторения тех судебных действий, которые были совершены в его отсутствие и участия в которых он себя лишил в результате ненадлежащего поведения, что не может расцениваться как нарушение его права на защиту.

По приговору Алтайского краевого суда от 16 декабря 2020 г. П., К., Ч., Э. осуждены за совершение ряда преступлений к лишению свободы.

В кассационной жалобе осужденный К., помимо прочего, указывал, что судами первой и апелляционной инстанций нарушено его право на защиту, поскольку после возвращения его в зал судебного заседания (после удаления) не повторены судебные действия, которые были совершены в его отсутствие; утверждал, что необоснованным является отказ суда в удовлетворении его ходатайства о повторном исследовании показаний свидетелей и потерпевших, допрошенных в его отсутствие.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 6 сентября 2022 г. оставила кассационную жалобу осужденного К. без удовлетворения, мотивировав свое решение следующим.

Принятые судом в порядке части 3 статьи 258 УПК РФ решения об удалении К. из зала судебного заседания 4 июня 2018 г., 15 января 2020 г. являются обоснованными и соответствующими требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку он неоднократно нарушал порядок в судебном заседании и не подчинялся распоряжениям председательствующего, в связи с чем председательствующий делал ему замечания и предупреждал о недопустимости подобного поведения.

После первого удаления из зала судебного заседания К. был возвращен 28 ноября 2018 г. в зал суда, и рассмотрение дела продолжилось с его участием. Однако К. продолжил нарушать порядок в судебном заседании, пререкался с председательствующим, перебивал его, не подчинялся распоряжениям, выражался нецензурно, препятствовал проведению судебного заседания, в связи с чем ему неоднократно объявлялись замечания и он предупреждался о недопустимости подобного поведения в судебном заседании. При этом председательствующий разъяснил К. правовые последствия допущенных с его стороны нарушений, а затем обоснованно удалил его из зала судебного заседания до окончания прений сторон.

Удаление подсудимого из зала судебного заседания в соответствии со статьей 258 УПК РФ является мерой воздействия за нарушение порядка в судебном заседании и не лишает его права участвовать в судебном заседании и осуществлять свою защиту в установленных процессуальных формах, исключая при этом возможность злоупотребления предоставленными ему правами.

Возвращение подсудимого К. в зал судебного заседания по смыслу закона не предполагало повторения всех тех судебных действий, которые были совершены в его отсутствие и участия в которых он себя лишил в результате ненадлежащего поведения, что не может расцениваться как нарушение его права на судебную защиту, в связи с чем суд правомерно отказал в удовлетворении ходатайства К. о повторном исследовании показаний свидетелей и потерпевших, допрошенных в его отсутствие.

Определение N 51-УД22-10-А5

45. Возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению может иметь место лишь в случае, если допущенное органами предварительного расследования процессуальное нарушение является таким препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить самостоятельно и которое исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора.

По приговору Савеловского районного суда г. Москвы от 6 октября 2020 г. (с учетом изменений, внесенных апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 2 августа 2021 г.) Д.В. осужден по пунктам "а", "з" части 2 статьи 111 УК РФ.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 30 июня 2022 г. состоявшиеся судебные решения в отношении Д.В. отменены. Уголовное дело возвращено прокурору Северного административного округа г. Москвы в порядке статьи 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В кассационном представлении заместителя Генерального прокурора Российской Федерации ставился вопрос об отмене кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 30 июня 2022 г., как незаконного и необоснованного, и о направлении уголовного дела на новое кассационное рассмотрение в тот же суд, поскольку предусмотренных статьей 237 УПК РФ оснований для возвращения уголовного дела прокурору у суда кассационной инстанции не имелось; обвинительное заключение соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, в нем указаны существо предъявленного Д.В. обвинения, место, время и способ его совершения, цель, мотив и наступившие последствия, а также доказательства, подтверждающие обвинение, и доказательства, на которые ссылалась сторона защиты. Противоречий, которые не позволяли бы принять решение по данному уголовному делу, в обвинительном заключении не содержится, и, вопреки указанию суда кассационной инстанции, оно утверждено прокурором.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 8 сентября 2022 г. удовлетворила кассационное представление по следующим основаниям.

Как установлено судом, 24 февраля 2015 г. к уголовной ответственности по части 2 статьи 159 УК РФ была привлечена Д.М., уголовное дело в отношении ее находилось в производстве следователя по особо важным делам Ф.

В связи с названными обстоятельствами у ее сожителя - Д.В. возникла личная неприязнь к следователю по особо важным делам Ф. и преступный умысел, направленный на умышленное причинение ему тяжкого вреда здоровью.

27 декабря 2015 г. Д.В., имея при себе емкость с серной кислотой, прибыл к месту проживания Ф. и вылил последнему на голову, тело и верхние конечности серную кислоту, после чего скрылся с места происшествия.

Исходя из установленных фактических обстоятельств дела, суд первой инстанции признал Д.В. виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктами "а", "з" части 2 статьи 111 УК РФ.

С выводами суда первой инстанции о виновности Д.В. в совершении указанного преступления согласился и суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции 30 июня 2022 г. отменила состоявшиеся судебные решения, указав на нарушения уголовно-процессуального закона при составлении обвинительного заключения, выразившиеся в том, что оно не утверждено прокурором, а предъявленное Д.В. обвинение содержит противоречие в связи с наличием двух взаимоисключающих мотивов преступления, а именно: причинение Ф. тяжкого вреда здоровью из личной неприязни, а также в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности по привлечению Д.М. к уголовной ответственности и расследованию в отношении ее уголовного дела. По мнению Второго кассационного суда общей юрисдикции, данная формулировка имеет существенное противоречие и создает неопределенность в доказывании действий Д.В.

Между тем суд кассационной инстанции не принял во внимание, что статья 237 УПК РФ закрепляет порядок и основания возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, при этом положения данной статьи предусматривают исчерпывающий перечень таких случаев.

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2009 г. N 28 "О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству" разъяснено, что к нарушениям, позволяющим возвратить уголовное дело прокурору, относятся случаи, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение не подписано следователем либо не согласовано с руководителем следственного органа или не утверждено прокурором; в обвинительном заключении отсутствуют указание на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 27 февраля 2018 г. N 274-О, возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его судебному рассмотрению может иметь место лишь в случае, если допущенное органами предварительного расследования процессуальное нарушение является таким препятствием для рассмотрения дела, которое суд не может устранить самостоятельно и которое исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора.

В силу положений пунктов 3, 4, 8 части 1 статьи 220 УПК РФ в обвинительном заключении излагается существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела; доказательства, подтверждающие обвинение; данные о потерпевшем, характере и размере вреда, причиненного ему преступлением.

Как следует из материалов уголовного дела, в обвинительном заключении указаны существо предъявленного Д.В. обвинения, место и время совершения преступления, его способ, цель, мотив, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и доказательства, на которые ссылается сторона защиты.

Суд кассационной инстанции, указав, что в обвинении содержатся два взаимоисключающих мотива совершения преступления: причинение Ф. тяжкого вреда здоровью из личной неприязни, а также в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности, что создает неопределенность в доказывании, данный вывод не мотивировал.

При этом суд кассационной инстанции не принял во внимание, что из предъявленного Д.В. обвинения следует, что умышленное причинение тяжкого вреда здоровью Ф. в связи с осуществлением им служебной деятельности является квалифицирующим признаком.

Из фактических обстоятельств дела, установленных органами расследования и судом, следует, что Д.В., реализуя свой умысел на причинение тяжкого вреда здоровью Ф., осознавая общественную опасность и характер совершаемых действий, поражающее воздействие серной кислоты, заведомо осознавая, что потерпевший будет лишен возможности продолжить службу в органах внутренних дел, то есть утратит профессиональную трудоспособность, умышленно вылил серную кислоту на голову, тело и верхние конечности Ф.

Мотив данного преступления указан в обвинении как причинение потерпевшему Ф. тяжкого вреда здоровью из личной неприязни в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности. Возникновение у Д.В. личной неприязни к следователю Ф. в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности и привлечением Д.М. к уголовной ответственности не исключается и не порождает неопределенности в доказывании.

Указав, что в материалах дела отсутствует утвержденное прокурором обвинительное заключение, суд кассационной инстанции сослался на листы материалов дела, содержащие не обвинительное заключение, а его проект, на котором действительно отсутствует подпись прокурора.

После выполнения указаний надзирающего прокурора следователь вновь составил обвинительное заключение, которое было согласовано с руководителем СУ по САО ГСУ СК России по г. Москве и утверждено заместителем прокурора Северного административного округа г. Москвы 26 декабря 2019 г. Копия обвинительного заключения 27 декабря 2019 г. вручена Д.В., о чем в материалах дела имеется расписка.

При изложенных обстоятельствах Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации пришла к выводу, что допущенные судом кассационной инстанции при рассмотрении уголовного дела в отношении Д.В., при принятии решения об отмене приговора и апелляционного определения и о возвращении уголовного дела прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ нарушения являются существенными, повлиявшими на исход дела, в связи с чем кассационное определение в соответствии с частью 1 статьи 401.15 УПК РФ подлежит отмене, а уголовное дело с кассационными жалобами осужденного и его адвоката - направлению на новое рассмотрение во Второй кассационный суд общей юрисдикции <5>.

--------------------------------

<5> Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 25 октября 2022 г. приговор Савеловского районного суда г. Москвы от 6 октября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 2 августа 2021 г. в отношении Д.В. оставлены без изменения.

Определение N 5-УДП22-95-К2