ОСОБОЕ МНЕНИЕ

СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

А.Л. КОНОНОВА ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ УКАЗА

ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 15 АВГУСТА 1992 ГОДА

"ОБ ОРГАНИЗАЦИИ УПРАВЛЕНИЯ ЭЛЕКТРОЭНЕРГЕТИЧЕСКИМ КОМПЛЕКСОМ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В УСЛОВИЯХ ПРИВАТИЗАЦИИ"

Рассматриваемый Указ Президента Российской Федерации не противоречит Конституции Российской Федерации.

Конституционный Суд, как представляется, исходил из неверной посылки, что данный Указ затрагивает сферу совместной компетенции федеральных органов власти и органов власти Красноярского края и Иркутской области и что Президент в одностороннем порядке, без согласования с субъектами Федерации распорядился объектами собственности, которые могли находиться в совместном ведении.

Однако данный Указ Президента не регулирует разграничение государственной собственности на территории края, области и вообще не затрагивает вопросы совместного ведения, перечисленные в статье 84.11 Конституции Российской Федерации и соответствующих разделах Федеративного договора.

Указ основан, в частности, на Постановлении Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-1 о разграничении государственной собственности, в соответствии с которым предприятия топливно-энергетического комплекса, а также предприятия и объекты электроэнергетики, обеспечивающие жизнедеятельность народного хозяйства России в целом и развитие других отраслей народного хозяйства, отнесены к объектам, находящимся исключительно в федеральной собственности (приложение N 1, раздел IV, пункты 2 и 3). В соответствии с пунктом 66 Закона Российской Федерации от 21 апреля 1992 года об изменениях и дополнениях Конституции указанное Постановление Верховного Совета, поскольку не издано иных нормативных актов, предусматривающих регулирование данных отношений, действует и в настоящее время. В части, имеющей отношение к рассматриваемому делу, оно не противоречит Конституции Российской Федерации и Федеративному договору, что подтверждает и позиция Верховного Совета Российской Федерации, который уже после заключения Федеративного договора трижды - 27 января, 21 и 23 июля 1993 года вносил изменения в это Постановление, не затрагивающие оспариваемые положения.

Данное Постановление, как и Указ Президента Российской Федерации от 15 августа 1992 года, не противоречит и части третьей статьи 11.1 Конституции Российской Федерации, предусматривающей, что предприятия топливно-энергетического комплекса могут находиться в собственности как Российской Федерации, так и ее субъектов. Постановление от 27 декабря 1991 года также относит исключительно к федеральной собственности не все объекты топливно-энергетического комплекса и электроэнергетики, а лишь "обеспечивающие жизнедеятельность народного хозяйства России в целом и развитие других отраслей народного хозяйства", исключает при этом и соответствующие объекты муниципальной собственности (приложение N 3), что отмечено и в Постановлении Конституционного Суда.

Кроме того, статьи 11.1 и 84.11 Конституции Российской Федерации следует рассматривать в совокупности с ее статьей 72, полностью основанной на положениях Федерального договора и предусматривающей реализацию федеральных полномочий, не требующих процедуры согласования с субъектами Федерации. Так, пункт "е" части первой статьи 72 Конституции Российской Федерации относит к ведению федеральных органов государственной власти федеральную собственность и управление ею, а пункт "и" - федеральные энергетические системы.

Ведение, по нашему мнению, определяет в данном случае исключительную компетенцию федеральных органов государственной власти по правовому регулированию, управлению и распоряжению в отношении указанных объектов.

Как было установлено в судебном заседании, включенные в Перечень Указом Президента Российской Федерации объекты электроэнергетики, находящиеся на территории Иркутской области и Красноярского края, были построены на средства союзного бюджета, входили в систему сначала союзного, а затем федерального подчинения, обеспечивали жизнедеятельность и развитие целых регионов Российской Федерации, выходящих далеко за пределы Иркутской области и Красноярского края, как системообразующие объекты работали в едином режиме и по единому диспетчерскому графику, будучи таким образом неотъемлемой частью единой федеральной электроэнергетической системы. Данное обстоятельство не отрицала и ходатайствующая сторона.

Отнесение федеральных энергетических систем, включая электроэнергетическую, к ведению федеральных органов государственной власти было согласовано со всеми субъектами Федерации, включено в Федеративный договор и затем воплощено в статье 72 Конституции Российской Федерации.

Таким образом, Президент Российской Федерации в Указе от 15 августа 1992 года, опираясь на не противоречащее Конституции Постановление Верховного Совета, реализовал предоставленные ему Конституцией и законами Российской Федерации федеральные полномочия, не вторгаясь в вопросы совместного ведения, действовал на основе принципа федерализма и в целях, закрепленных статьей 17 Конституции, - регулирования хозяйственной деятельности, обеспечения развития рыночного механизма, недопущения монополизма.

Указом Президента не были затронуты каким-либо образом и полномочия краевых, областных Советов народных депутатов в области электроэнергетики, установленные статьей 53.1 Закона Российской Федерации "О краевом, областном Совете народных депутатов и краевой, областной администрации" (в редакции от 23 июля 1993 года).

Более того, как установлено в судебном заседании, Правительство Российской Федерации по доброй воле вступило в переговорный процесс для урегулирования спорных вопросов с Иркутским областным и Красноярским краевым Советами народных депутатов, причем с Красноярским Советом было достигнуто соглашение по всем спорным вопросам, что отражено в решении Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 мая 1993 года. Частично спор урегулирован и с Иркутским областным Советом. Поэтому не основанным на Конституции и деструктивным для дальнейших соглашений с субъектами Федерации следует считать пункт 2 резолютивной части Постановления Конституционного Суда, предписывающий Президенту и Правительству Российской Федерации, органам власти Иркутской области и Красноярского края "использовать согласительные процедуры для урегулирования возникшего спора".

Следует отметить также, что имеющий самостоятельное значение вопрос о проверке конституционности Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 3020-1 был разрешен с грубыми нарушениями процедуры, предусмотренной Законом о Конституционном Суде Российской Федерации. Данный вопрос не был включен в повестку дня. Сторона, издавшая нормативный акт, - Верховный Совет Российской Федерации, не была извещена о рассмотрении дела и, следовательно, лишена возможности участвовать в нем. Таким образом, не были соблюдены общие принципы судопроизводства - гласность, устность разбирательства, состязательность, равенство сторон, право стороны на изложение своей позиции, нарушены часть первая статьи 28, часть первая статьи 29, часть четвертая статьи 33, части первая - четвертая статьи 36, часть седьмая статьи 41, часть седьмая статьи 42 Закона о Конституционном Суде Российской Федерации.