Экстрадиция Узбекистан
Подборка наиболее важных документов по запросу Экстрадиция Узбекистан (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Некоторые направления в решении проблем международного розыска лиц по делам о преступлениях, совершенных на территории Республики Крым и г. Севастополя
(Тарасов М.Ю.)
("Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление", 2021, N 1)Вместе с тем в связи с принятием 11 января 2018 г. Европейским судом по правам человека решения, в соответствии с которым жалоба Темирова Б.Ш. признана неприемлемой и отмечено, что Верховным Судом РФ надлежащим образом рассмотрены и правомерно отклонены доводы заявителя о том, что в случае экстрадиции в Республику Узбекистан он сможет быть подвергнут жестокому обращению, поскольку заявитель обвинялся в совершении общеуголовного преступления, связанного с торговлей наркотиками, и не относился к какой-либо преследуемой социальной, религиозной или политической группе, организована передача указанного лица представителям компетентных органов Республики Узбекистан для уголовного преследования.
(Тарасов М.Ю.)
("Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление", 2021, N 1)Вместе с тем в связи с принятием 11 января 2018 г. Европейским судом по правам человека решения, в соответствии с которым жалоба Темирова Б.Ш. признана неприемлемой и отмечено, что Верховным Судом РФ надлежащим образом рассмотрены и правомерно отклонены доводы заявителя о том, что в случае экстрадиции в Республику Узбекистан он сможет быть подвергнут жестокому обращению, поскольку заявитель обвинялся в совершении общеуголовного преступления, связанного с торговлей наркотиками, и не относился к какой-либо преследуемой социальной, религиозной или политической группе, организована передача указанного лица представителям компетентных органов Республики Узбекистан для уголовного преследования.
Статья: Правовой статус дипломатических заверений при решении вопроса о выдаче в уголовном судопроизводстве
(Содиков Ш.Д.)
("Международное уголовное право и международная юстиция", 2021, N 5)Одним из первых заверений в контексте экстрадиции было заверение с целью защиты выдаваемого лица, которому грозила смертная казнь. В результате граждане Узбекистана Маматкулов и Аскаров были экстрадированы турецкой стороной по запросу Узбекистана. Турецкая полиция арестовала Маматкулова по международному ордеру на арест, когда он въехал в Турцию, а Узбекистан потребовал его экстрадиции в соответствии с двусторонним договором с Турцией. Турция арестовала также и Аскарова по запросу о его экстрадиции. Оба заявителя подозревались в планировании и организации террористических актов против лидеров Узбекистана. Правительство Узбекистана дало заверение, что Маматкулов и Аскаров не будут подвергнуты пыткам. Гарантия была дана в конкретном контексте их экстрадиции и касалась только двух лиц - Маматкулова и Аскарова.
(Содиков Ш.Д.)
("Международное уголовное право и международная юстиция", 2021, N 5)Одним из первых заверений в контексте экстрадиции было заверение с целью защиты выдаваемого лица, которому грозила смертная казнь. В результате граждане Узбекистана Маматкулов и Аскаров были экстрадированы турецкой стороной по запросу Узбекистана. Турецкая полиция арестовала Маматкулова по международному ордеру на арест, когда он въехал в Турцию, а Узбекистан потребовал его экстрадиции в соответствии с двусторонним договором с Турцией. Турция арестовала также и Аскарова по запросу о его экстрадиции. Оба заявителя подозревались в планировании и организации террористических актов против лидеров Узбекистана. Правительство Узбекистана дало заверение, что Маматкулов и Аскаров не будут подвергнуты пыткам. Гарантия была дана в конкретном контексте их экстрадиции и касалась только двух лиц - Маматкулова и Аскарова.
Нормативные акты
"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017)Власти Российской Федерации отметили, что заявитель не подвергался риску немедленной принудительной высылки в Узбекистан, поскольку его экстрадиция в Узбекистан была отменена по истечении срока исковой давности для уголовного преследования, а депортационное или административное разбирательство в отношении заявителя в России не было инициировано (пункт 32 решения).
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017)Власти Российской Федерации отметили, что заявитель не подвергался риску немедленной принудительной высылки в Узбекистан, поскольку его экстрадиция в Узбекистан была отменена по истечении срока исковой давности для уголовного преследования, а депортационное или административное разбирательство в отношении заявителя в России не было инициировано (пункт 32 решения).
"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2015)"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23.12.2015)
(ред. от 26.04.2017)Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет отмечает утверждение адвоката о том, что пытки и жестокое обращение особенно в отношении экстрадированных просителей убежища по всей видимости применяются в Узбекистане систематически. Он отмечает далее подробно изложенные утверждения о том, что в прошлом, до отъезда в Казахстан, заявитель подвергался преследованиям по религиозным мотивам и жестокому обращению со стороны узбекских властей. Он... принимает к сведению тот аргумент защитника, что судебное разбирательство в государстве-участнике, по итогам которого было принято решение о высылке заявителя, не являлось справедливым, поскольку заявителю не были обеспечены услуги переводчика; что суды не рассмотрели по существу утверждений заявителя о том, что в случае экстрадиции ему грозят пытки, и не рассмотрели в порядке судебного надзора решение Комитета по миграции об отклонении его ходатайства о предоставлении убежища. Он далее отмечает утверждения государства-участника, будто заявитель и его адвокат были поставлены в известность о праве просить об услугах переводчика, но не сделали это; что УВКБ <1>, поначалу не согласившись с решением по итогам рассмотрения ходатайства, позднее оставило за государством-участником право принять решение по вопросу об экстрадиции заявителя. Помимо этого государство-участник выразило то мнение, что процедура экстрадиции соответствовала и внутренним, и международным нормам и что суды, рассматривавшие апелляционные жалобы заявителя по поводу решения об экстрадиции, не правомочны рассматривать в порядке надзора решение Комитета по миграции об отклонении его ходатайства об убежище. Комитет надлежащим образом принимает во внимание заявление государства-участника о полученных от узбекских властей заверениях в том, что заявитель не будет подвергнут преследованиям по политическим мотивам или по соображениям расы, вероисповедания, гражданства или политических взглядов; что он не будет подвергнут пыткам, насилию либо бесчеловечному или унижающему достоинство обращению. Он... отмечает предоставленную адвокатом информацию о том, что после экстрадиции в Узбекистан заявитель был приговорен там к 16 годам тюремного заключения, при том что в ходе уголовного следствия он, предположительно, подвергался давлению и жестокому обращению, что стало причиной вынужденного признания заявителем вины за преступления и его молчания в ходе судебных слушаний. И, наконец, Комитет отмечает тот аргумент государства-участника, что существо уголовного дела согласуется с обвинениями против заявителя, указанными в запросе об экстрадиции, и что вынесенный приговор не ставил целью подвергнуть его репрессиям или пыткам (п. 9.5 решения).
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23.12.2015)
(ред. от 26.04.2017)Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет отмечает утверждение адвоката о том, что пытки и жестокое обращение особенно в отношении экстрадированных просителей убежища по всей видимости применяются в Узбекистане систематически. Он отмечает далее подробно изложенные утверждения о том, что в прошлом, до отъезда в Казахстан, заявитель подвергался преследованиям по религиозным мотивам и жестокому обращению со стороны узбекских властей. Он... принимает к сведению тот аргумент защитника, что судебное разбирательство в государстве-участнике, по итогам которого было принято решение о высылке заявителя, не являлось справедливым, поскольку заявителю не были обеспечены услуги переводчика; что суды не рассмотрели по существу утверждений заявителя о том, что в случае экстрадиции ему грозят пытки, и не рассмотрели в порядке судебного надзора решение Комитета по миграции об отклонении его ходатайства о предоставлении убежища. Он далее отмечает утверждения государства-участника, будто заявитель и его адвокат были поставлены в известность о праве просить об услугах переводчика, но не сделали это; что УВКБ <1>, поначалу не согласившись с решением по итогам рассмотрения ходатайства, позднее оставило за государством-участником право принять решение по вопросу об экстрадиции заявителя. Помимо этого государство-участник выразило то мнение, что процедура экстрадиции соответствовала и внутренним, и международным нормам и что суды, рассматривавшие апелляционные жалобы заявителя по поводу решения об экстрадиции, не правомочны рассматривать в порядке надзора решение Комитета по миграции об отклонении его ходатайства об убежище. Комитет надлежащим образом принимает во внимание заявление государства-участника о полученных от узбекских властей заверениях в том, что заявитель не будет подвергнут преследованиям по политическим мотивам или по соображениям расы, вероисповедания, гражданства или политических взглядов; что он не будет подвергнут пыткам, насилию либо бесчеловечному или унижающему достоинство обращению. Он... отмечает предоставленную адвокатом информацию о том, что после экстрадиции в Узбекистан заявитель был приговорен там к 16 годам тюремного заключения, при том что в ходе уголовного следствия он, предположительно, подвергался давлению и жестокому обращению, что стало причиной вынужденного признания заявителем вины за преступления и его молчания в ходе судебных слушаний. И, наконец, Комитет отмечает тот аргумент государства-участника, что существо уголовного дела согласуется с обвинениями против заявителя, указанными в запросе об экстрадиции, и что вынесенный приговор не ставил целью подвергнуть его репрессиям или пыткам (п. 9.5 решения).