Преступления совершенные с корыстным мотивом
Подборка наиболее важных документов по запросу Преступления совершенные с корыстным мотивом (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).
Судебная практика
Подборка судебных решений за 2023 год: Статья 307 "Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора" УПК РФ"Однако, принимая решение о смягчении Н.С. наказания, суд апелляционной инстанции оставил без внимания требования п. 4 ст. 307 УПК РФ, согласно которым описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать, в том числе мотивы решения всех вопросов, относящиеся к назначению уголовного наказания, освобождению от него или его отбывания, применение иных мер воздействия, а также требований ч. 3 ст. 46 УК РФ, в соответствии с которыми, размер штрафа определяется судом с учетом тяжести совершенного преступления, имущественного положения осужденного и его семьи, также возможности получения осужденным заработной платы или иного дохода, при назначении Н.С. по ч. 3 ст. 30, пп. "а", "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ дополнительного наказания в виде штрафа указал лишь на корыстный мотив совершенного им преступления и возможность получения Н.С. дохода в дальнейшем, однако вопросы о наличии у осужденного возможности трудоустройства, наличии иного дохода, имущества, иждивенцев и так далее не выяснил и не мотивировал размер штрафа назначенного Н.С. за совершенное преступление."
Подборка судебных решений за 2023 год: Статья 165 "Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием" УК РФ"Согласно описательно-мотивировочной части обжалуемого постановления следователя, в ходе производства предварительного расследования в действиях неустановленных лиц из числа сотрудников ООО "ЛТК "Свободный Сокол", ООО "ФАСОНЛИТ", а также иных неустановленных лиц не было установлено наличие всех обязательных признаков составов преступлений, предусмотренных ст. 159 УК РФ и ст. 165 УК РФ, а именно безвозмездного изъятия у ОАО "ЛЭСК" чужого имущества, наличия обмана или злоупотребления доверием, корыстного мотива на совершение преступления со стороны руководства ООО "ЛТК "Свободный Сокол", причинение таким путем имущественного ущерба."
Статьи, комментарии, ответы на вопросы
Статья: Умышленные медицинские преступления против личности: новеллы законодательства и проблемы совершенствования
(Озова Н.А.)
("Российский судья", 2023, N 12)Другим умышленным медицинским составом против жизни и здоровья пациента является преступление, предусмотренное ст. 123 УК РФ, - "Незаконное проведение искусственного прерывания беременности". При этом если обратиться к истории развития указанного состава, то следует отметить, что сегодня часть признаков незаконного искусственного прерывания беременности (искусственного аборта) необоснованно, на наш взгляд, декриминализована законодателем в рамках данной статьи. Так, ранее УК РСФСР 1960 г. предусматривалась уголовная ответственность за незаконное производство аборта любым лицом (ст. 116), а после принятия действующего УК РФ такая ответственность стала наступать только за производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля. То есть объективная сторона рассматриваемого деяния до 1 января 1997 г. характеризовалась искусственным прерыванием беременности врачом любого профиля либо лицом, не имеющим высшего медицинского образования, в результате чего под ее действие подпадали все случаи незаконного производства аборта, под которым в соответствии с законодательством понимается как производство аборта независимо от соблюдения установленных законом допустимых сроков и места проведения искусственного прерывания беременности врачом несоответствующей специализации (например, неврологом, кардиологом, терапевтом и т.п.) либо лицом, не имеющим высшего медицинского образования (в том числе лицом, имеющим среднее медицинское образование), так и производство аборта врачом - акушером-гинекологом в медицинских организациях, имеющих лицензию на осуществление медицинской деятельности, в не соответствующие закону сроки и/или вне лицензированного медицинского учреждения. В настоящее время врач - акушер-гинеколог не является субъектом рассматриваемого деяния и при проведении искусственного прерывания беременности с нарушением сроков ее прерывания либо вне лицензированного лечебного учреждения уголовной ответственности, предусмотренной ст. 123 УК РФ, не подлежит - в таких случаях его действия подлежат квалификации по иным статьям УК РФ и только при наличии вредоносных последствий <8>. Учитывая изложенное, неясно, какими общественными интересами руководствовался законодатель, изменяя фабулу рассматриваемой статьи и признавая незаконные действия врача - акушера-гинеколога, не повлекшие наступление вследствие незаконного аборта вреда, не уголовно наказуемым деянием. И полагаем, в этой связи в юридической литературе высказывается мнение о том, что из самого названия ст. 123 УК РФ следует необходимость включения в объективную сторону в том числе и незаконного производства аборта врачом соответствующего профиля <9>. Но, как правильно было отмечено авторами учебника уголовного права под редакцией Ф.Р. Сундурова и М.В. Талан, "такое утверждение вступает в противоречие с диспозицией ст. 123" <10>. При этом в целях соблюдения прав и законных интересов пациентов считаем целесообразным изменить действующую редакцию указанной нормы, предусмотрев в части первой уголовную ответственность за незаконное проведение искусственного прерывания беременности врачом - акушером-гинекологом, а во второй части - лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, тем самым усилив ответственность последнего за содеянное. Кроме того, представляется необоснованным произведенное законодателем в 1996 г. уравнение уголовной ответственности за производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, и лицом, не имеющем высшего медицинского образования как такового. Ранее производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования, являлось квалифицирующим признаком рассматриваемого преступления, за которое по соответствующей части статьи предусматривался повышенный размер максимального наказания. Помимо указанных выше признаков производство аборта считается незаконным и в том случае, если на него не получено согласие абортируемой, однако в таком случае действия виновного лица будут квалифицироваться в зависимости от степени тяжести наступивших последствий - по ст. 111 УК РФ либо по ст. 105 УК РФ. В свою очередь, проведение искусственного прерывания беременности лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, но с согласия пациентки, не исключает уголовной ответственности такого лица за содеянное по ст. 123 УК РФ. Способы проведения искусственного прерывания беременности для квалификации преступления значения не имеют. Момент окончания данного преступления в юридической науке является спорным. Так, ряд ученых (среди них Ю.И. Скуратов, В.М. Лебедева <11>) считают его оконченным с момента изгнания плода. Однако нам ближе иная точка зрения, которой придерживается и ряд других авторов (к примеру, Колоколов Г.Р. <12>), в соответствии с которой преступление считается оконченным с момента начала проведения искусственного прерывания беременности, т.е. вне зависимости от последующего наступления факта изгнания плода. Полагаем, что такое умозаключение соответствует и воле законодателя, изменившего в 2013 г. в названии и диспозиции анализируемой статьи слова "незаконное производство аборта" на слова "незаконное проведение искусственного прерывания беременности", тем самым подчеркнув длящийся характер совершаемого деяния и момент его юридического окончания. Субъективная сторона искусственного прерывания беременности характеризуется прямым умыслом относительно производства аборта и неосторожной формой вины по отношению к наступившим последствиям. Мотив преступления различный, однако, как показывает судебная практика, чаще всего данное преступление совершается по корыстным мотивам. Указанными статьями, а также ст. 124 УК РФ в настоящее время ограничивается ряд умышленных медицинских уголовных составов против жизни и здоровья пациента. При этом не можем согласиться с позицией некоторых ученых (среди них Червонных Е.В. <13>, Колоколов Г.Р. <14> и др.) об отнесении к таким преступлениям и предусмотренного ст. 120 УК РФ, поскольку считаем, что высказанная большинством из них позиция о возможности принуждения к изъятию органов или тканей путем обмана под предлогом необходимости проведения хирургической операции не соответствует в числе прочего условиям и порядку трансплантации органов и (или) тканей человека, предусмотренным Законом РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-1 "О трансплантации органов и (или) тканей человека" <15>, в частности ст. 1 названного Закона о необходимости получения при изъятии органов и (или) тканей соответствующего заключения консилиума врачей-специалистов. Таким образом, на наш взгляд, указанные действия отдельного медицинского работника будут иметь характер действий простого (не специального) субъекта, т.е. не будут связаны с осуществлением им профессиональной деятельности в силу невозможности единоличного влияния на волю пациента. В свою очередь, представляется оправданным введение в УК РФ квалифицированного состава убийства и причинения различной степени вреда здоровью, совершенных медицинским работником в целях использования органов и тканей потерпевшего, так как указанные последствия могут быть прямым следствием соответствующих умышленных действий такого лица при исполнении профессиональных обязанностей.
(Озова Н.А.)
("Российский судья", 2023, N 12)Другим умышленным медицинским составом против жизни и здоровья пациента является преступление, предусмотренное ст. 123 УК РФ, - "Незаконное проведение искусственного прерывания беременности". При этом если обратиться к истории развития указанного состава, то следует отметить, что сегодня часть признаков незаконного искусственного прерывания беременности (искусственного аборта) необоснованно, на наш взгляд, декриминализована законодателем в рамках данной статьи. Так, ранее УК РСФСР 1960 г. предусматривалась уголовная ответственность за незаконное производство аборта любым лицом (ст. 116), а после принятия действующего УК РФ такая ответственность стала наступать только за производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля. То есть объективная сторона рассматриваемого деяния до 1 января 1997 г. характеризовалась искусственным прерыванием беременности врачом любого профиля либо лицом, не имеющим высшего медицинского образования, в результате чего под ее действие подпадали все случаи незаконного производства аборта, под которым в соответствии с законодательством понимается как производство аборта независимо от соблюдения установленных законом допустимых сроков и места проведения искусственного прерывания беременности врачом несоответствующей специализации (например, неврологом, кардиологом, терапевтом и т.п.) либо лицом, не имеющим высшего медицинского образования (в том числе лицом, имеющим среднее медицинское образование), так и производство аборта врачом - акушером-гинекологом в медицинских организациях, имеющих лицензию на осуществление медицинской деятельности, в не соответствующие закону сроки и/или вне лицензированного медицинского учреждения. В настоящее время врач - акушер-гинеколог не является субъектом рассматриваемого деяния и при проведении искусственного прерывания беременности с нарушением сроков ее прерывания либо вне лицензированного лечебного учреждения уголовной ответственности, предусмотренной ст. 123 УК РФ, не подлежит - в таких случаях его действия подлежат квалификации по иным статьям УК РФ и только при наличии вредоносных последствий <8>. Учитывая изложенное, неясно, какими общественными интересами руководствовался законодатель, изменяя фабулу рассматриваемой статьи и признавая незаконные действия врача - акушера-гинеколога, не повлекшие наступление вследствие незаконного аборта вреда, не уголовно наказуемым деянием. И полагаем, в этой связи в юридической литературе высказывается мнение о том, что из самого названия ст. 123 УК РФ следует необходимость включения в объективную сторону в том числе и незаконного производства аборта врачом соответствующего профиля <9>. Но, как правильно было отмечено авторами учебника уголовного права под редакцией Ф.Р. Сундурова и М.В. Талан, "такое утверждение вступает в противоречие с диспозицией ст. 123" <10>. При этом в целях соблюдения прав и законных интересов пациентов считаем целесообразным изменить действующую редакцию указанной нормы, предусмотрев в части первой уголовную ответственность за незаконное проведение искусственного прерывания беременности врачом - акушером-гинекологом, а во второй части - лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, тем самым усилив ответственность последнего за содеянное. Кроме того, представляется необоснованным произведенное законодателем в 1996 г. уравнение уголовной ответственности за производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, и лицом, не имеющем высшего медицинского образования как такового. Ранее производство аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования, являлось квалифицирующим признаком рассматриваемого преступления, за которое по соответствующей части статьи предусматривался повышенный размер максимального наказания. Помимо указанных выше признаков производство аборта считается незаконным и в том случае, если на него не получено согласие абортируемой, однако в таком случае действия виновного лица будут квалифицироваться в зависимости от степени тяжести наступивших последствий - по ст. 111 УК РФ либо по ст. 105 УК РФ. В свою очередь, проведение искусственного прерывания беременности лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, но с согласия пациентки, не исключает уголовной ответственности такого лица за содеянное по ст. 123 УК РФ. Способы проведения искусственного прерывания беременности для квалификации преступления значения не имеют. Момент окончания данного преступления в юридической науке является спорным. Так, ряд ученых (среди них Ю.И. Скуратов, В.М. Лебедева <11>) считают его оконченным с момента изгнания плода. Однако нам ближе иная точка зрения, которой придерживается и ряд других авторов (к примеру, Колоколов Г.Р. <12>), в соответствии с которой преступление считается оконченным с момента начала проведения искусственного прерывания беременности, т.е. вне зависимости от последующего наступления факта изгнания плода. Полагаем, что такое умозаключение соответствует и воле законодателя, изменившего в 2013 г. в названии и диспозиции анализируемой статьи слова "незаконное производство аборта" на слова "незаконное проведение искусственного прерывания беременности", тем самым подчеркнув длящийся характер совершаемого деяния и момент его юридического окончания. Субъективная сторона искусственного прерывания беременности характеризуется прямым умыслом относительно производства аборта и неосторожной формой вины по отношению к наступившим последствиям. Мотив преступления различный, однако, как показывает судебная практика, чаще всего данное преступление совершается по корыстным мотивам. Указанными статьями, а также ст. 124 УК РФ в настоящее время ограничивается ряд умышленных медицинских уголовных составов против жизни и здоровья пациента. При этом не можем согласиться с позицией некоторых ученых (среди них Червонных Е.В. <13>, Колоколов Г.Р. <14> и др.) об отнесении к таким преступлениям и предусмотренного ст. 120 УК РФ, поскольку считаем, что высказанная большинством из них позиция о возможности принуждения к изъятию органов или тканей путем обмана под предлогом необходимости проведения хирургической операции не соответствует в числе прочего условиям и порядку трансплантации органов и (или) тканей человека, предусмотренным Законом РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-1 "О трансплантации органов и (или) тканей человека" <15>, в частности ст. 1 названного Закона о необходимости получения при изъятии органов и (или) тканей соответствующего заключения консилиума врачей-специалистов. Таким образом, на наш взгляд, указанные действия отдельного медицинского работника будут иметь характер действий простого (не специального) субъекта, т.е. не будут связаны с осуществлением им профессиональной деятельности в силу невозможности единоличного влияния на волю пациента. В свою очередь, представляется оправданным введение в УК РФ квалифицированного состава убийства и причинения различной степени вреда здоровью, совершенных медицинским работником в целях использования органов и тканей потерпевшего, так как указанные последствия могут быть прямым следствием соответствующих умышленных действий такого лица при исполнении профессиональных обязанностей.
Статья: К вопросу о признаках лиц, совершающих преступления в предпринимательской сфере
(Батюкова В.Е.)
("Современное право", 2023, N 1)Обобщая высказанные замечания относительно сущностных признаков анализируемого понятия, а также опираясь на заложенные в отечественной доктрине уголовного права базовые положения, представляется возможным сформулировать следующую дефиницию преступлений, совершаемых лицами с использованием своего служебного положения: это совокупность преступлений, совершаемых по корыстным мотивам и преследующих цель получения экономической выгоды посредством ограничения предпринимательской деятельности. Ключевым признаком является непосредственный объект посягательства - общественные отношения, складывающиеся в сфере предпринимательской деятельности. Корыстный мотив совершения преступления и цель получения экономической выгоды следует признать факультативными признаками рассматриваемого понятия.
(Батюкова В.Е.)
("Современное право", 2023, N 1)Обобщая высказанные замечания относительно сущностных признаков анализируемого понятия, а также опираясь на заложенные в отечественной доктрине уголовного права базовые положения, представляется возможным сформулировать следующую дефиницию преступлений, совершаемых лицами с использованием своего служебного положения: это совокупность преступлений, совершаемых по корыстным мотивам и преследующих цель получения экономической выгоды посредством ограничения предпринимательской деятельности. Ключевым признаком является непосредственный объект посягательства - общественные отношения, складывающиеся в сфере предпринимательской деятельности. Корыстный мотив совершения преступления и цель получения экономической выгоды следует признать факультативными признаками рассматриваемого понятия.
Нормативные акты
Приказ Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 28.12.2023 N 290
"Об утверждении статистической карточки на подсудимого"1 - преступление совершено с корыстным мотивом
"Об утверждении статистической карточки на подсудимого"1 - преступление совершено с корыстным мотивом
Приказ Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 25.06.2021 N 124
"Об утверждении Инструкции по ведению судебной статистики"2.5.18. Показатель "Размер (сумма) незаконной выгоды имущественного характера, ущерба, преступного обогащения, взятки" заполняется по всем преступлениям, совершенным с корыстным мотивом, по которым размер (сумма) указан в судебном акте, в том числе размер определяет квалификацию преступления, а также учитывается по составам преступлениям, по которым судом установлена сумма ущерба, причиненная лицом, совершившим преступление, независимо от того, решен ли в судебном акте по уголовному делу вопрос о возмещении ущерба от преступления.
"Об утверждении Инструкции по ведению судебной статистики"2.5.18. Показатель "Размер (сумма) незаконной выгоды имущественного характера, ущерба, преступного обогащения, взятки" заполняется по всем преступлениям, совершенным с корыстным мотивом, по которым размер (сумма) указан в судебном акте, в том числе размер определяет квалификацию преступления, а также учитывается по составам преступлениям, по которым судом установлена сумма ущерба, причиненная лицом, совершившим преступление, независимо от того, решен ли в судебном акте по уголовному делу вопрос о возмещении ущерба от преступления.